Цзюань пятая

5. 92

Цзян Цзы-Вэнь, уроженец Гуанлина, был пристрастен к вину, любил красоток, не зная меры в своих разгулах. И он еще частенько говаривал, что кости его уже очистились и после смерти он должен стать духом!

В конце правления Хань он служил начальником стражи в Молине. Преследуя разбойников, оказался возле горы Чжуншань. Разбойники ранили его в лоб. Он перевязал рану тесьмой от печати. Но все-таки скоро умер.

В начале правления Первого повелителя У один чиновник этой местности увидел на дороге Вэня, едущего на белой лошади, с веером из белых перьев в руке, в сопровождении слуг – все, как при жизни. Увидевший в испуге пустился наутек, но Вэнь нагнал его и сказал:

– Я должен стать духом этой местности и принести счастье вашему простонародью. Ты мог бы объявить простым людям: пусть они соорудят для меня кумирню. Если они этого не сделают, их ожидают беды.

В том же году летом случилось моровое поветрие, и среди простолюдинов, движимые тайным страхом, многие стали ему поклоняться. Вэнь же снова возвестил через шаманку:

– Я окажу дому Сунь великое покровительство, но пусть они установят мои кумирни. Если же нет, я нашлю на них бедствие: людям в уши будут залезать насекомые.

Вскоре появились насекомые вроде пыльных мушек. Все, кому они залезали в уши, умирали, и врачи не могли никого излечить. Простые люди были исполнены страха, но Повелитель Сунь все никак этому не верил. И тогда через шаманку вторично было объявлено:

– Если вы не хотите мне поклоняться, то вас ожидает еще одно бедствие – великие пожары.

В тот же год начали вспыхивать пожары, каждый день в десяти местах. Огонь уже подступал к дворцам государя. Советники вынесли решение: нужно предоставить злому духу все, что он требует, и он перестанет творить беды и умиротворится. И вот был послан человек с известием, что Цзы-Вэню жалуется титул Чжундуского хоу, а дети его младшего брата будут сменять друг друга на посту начальника охраны в Чаншуе, и все получат печати со шнурами. Для него самого был возведен храм, а гора Чжуншань получила новое имя Цзяншань – гора Цзяна. Это и есть нынешняя гора Цзяншань на северо-восток от города Цзянькана.

С этого времени все бедствия прекратились, а простой народ и сейчас высоко его почитает.

5. 93

Лю Чи-Фу увидел во сне, что Цзян-хоу призывает его на должность главного письмоводителя. С трудом дождавшись наступления дня, он направился в храм Цзяна, где изложил свою просьбу:

– Матушка моя стара, а я, сын ее, слаб и мал. Дела у нас стеснены сверх всякой меры. Умоляю простить мою дерзость, но в Гуйцзи есть человек по имени Вэй Го, наделенный множеством талантов и искусный в служении духам. Я прошу взять Го на мое место.

Он ударил лбом так, что потекла кровь. Из храма послышался ответ:

– Ты до конца решился мне перечить? И еще вместо себя выдвигаешь какого-то Вэй Го!

Чи-Фу упорствовал в своей просьбе, дух никак не соглашался. Когда же нашли его, Чи-Фу был уже мертв.

5. 94

В годы правления под девизом Сянь-нин сын помощника великого распорядителя Хань Бо, сын дворцового историографа в Гуйцзи Ван Юня и сын дайфу Славного на Службе Лю Даня – имена всех троих неизвестны – вместе прогуливались у храма на горе Цзяншань. В храме же были изображения девушек, весьма красивых собой. Сыновья все подвыпили, и каждый из них в шутку, как бы выбирая себе супругу, указал на одно из изображений. И в ту же ночь все трое увидели один и тот же сон. Цзян-хоу прислал человека довести до их слуха следующее повеление:

– Дочери из моего дома все безобразны. И все же их низменный облик удостоился вашего благосклонного внимания. В ближайшее время, в такой-то день, они будут вам вручены.

Все трое, удивляясь чудесным указаниям, полученным во сне, стали друг друга расспрашивать, и оказалось, что всем троим – каждому в отдельности – приснился один и тот же сон. Все совпадало полностью. Тут они перепугались, приготовили три жертвоприношения и отправились в храм, где отмаливали свой грех и умоляли сжалиться. И снова они увидели во сне, как Цзян-хоу лично к ним снизошел и сказал:

– Ранее вы все трое обратили свое внимание на моих дочерей, выразив желание заключить с ними союз, и я не замедлил снизойти к вам. Удобно ли теперь выказывать свое нежелание?

Прошло немного времени, и все трое скончались.

5. 95

В местности Дунъе уезда Маосянь, что в округе Гуйцзи, жила одна девица, фамилия ее была У, прозвание Ванцзы. В ее шестнадцать лет она привлекала взоры своей красотой. В их волости обитал некий дух, плясавший под удары барабана. Он ее потребовал к себе, и она к нему отправилась. Обогнув по плотине пруд, на полпути увидела какого-то знатного человека, красивого собой необычайно. Знатный сидел в лодке, которую тянули человек десять. Она поклонилась ему – он велел слугам спросить, куда Ванцзы направляется. Она ответила им на все вопросы, и знатный сказал:

– Я сейчас как раз и сам держу туда путь. Можешь войти в мою лодку – поедем вместе.

Ванцзы не хватило смелости, отказалась, а знатный вдруг исчез. Когда же Ванцзы совершала поклонение перед изваянием духа, оказалось, что изображен тот самый знатный, что сидел в лодке, но здесь он держался прямо и неподвижно – ведь это была статуя Цзян-хоу! Он спросил у Ванцзы:

– Ты почему пришла так поздно? – И бросил ей в угощение два мандарина.

Много раз он являлся к ней, удостаивая своей любви. Стоило только сердцу ее чего-нибудь пожелать, как все сразу же падало с неба. Как-то она захотела отведать рыбы – и тут же, по ее мысли, у нее оказались два свежих карпа. От Ванцзы исходило благоухание, разливавшееся на несколько ли. Много было и других знаков присутствия духа. Все жители города приносили ему дары.

Прошло три года. Ванцзы стала вдруг подумывать о другом, и дух прекратил свои посещения.

5. 96

Когда Се Юй, уроженец округа Чэньцзюнь, был делопроизводителем в Ланъе, в стенах города появилась свирепая тигрица, убившая очень много людей.

Случилось, что один человек сел в лодку со своей молоденькой женой, а в край лодки воткнул большой нож. Едва стемнело, к нему подошел начальник местной стражи и предупредил его:

– В наших местах очень много разбойников. Правда, у вас в лодке ничего ценного нет, но и путешествие налегке будет совсем не простым. Вы можете переночевать у нас в сторожке. – После чего, расспросив его о новостях, начальник поторопился уйти.

Жена этого человека вышла на берег и была схвачена и унесена тигрицей. Муж ее выдернул нож и с громким криком устремился в погоню. Перед этим он принес подношения Цзян-хоу и теперь призывал его на помощь. Таким образом он прошел с десяток ли. Вдруг ему показалось, что его ведет некто, одетый в черное. Он последовал за черным и, проделав еще двадцать ли, увидел большое дерево. Вскоре он обнаружил под деревом логово. Тигрята, услышав, как он идет, решили, что это их мать, выскочили все наружу, а человек этот их тут же перебил.

Приготовив нож, он притаился возле дерева. Через какое-то время появилась тигрица и, опустив женщину на землю, стала затягивать ее в нору. Человек же этот, размахнувшись изо всех сил, ножом перерубил спину зверя. Когда же тигрица издохла, жизнь его жены была спасена. К утру она смогла говорить и на расспросы отвечала:

– Схватив меня, тигрица сразу же забросила меня к себе на спину. А подойдя сюда, опустила на землю. Если мои руки и ноги поранены, то не ею, а только травами и деревьями.

Муж отвел жену обратно в лодку. В следующую ночь ему во сне явился человек, сказавший:

– Ведь это тебе помог Цзян-хоу! Понимаешь ли ты?

Приехав домой, он заколол свинью и принес ее в жертву духу.

5. 97

В уезде Цюаньцзяо округа Хуайнань жила молодка по фамилии Дин – из тех Динов, что происходят из Даньяна. Шестнадцати лет ее выдали замуж в Цюаньцзяо в семью Се. Свекровь безжалостно с нею обращалась: задавала ей работу на срок, и если она в срок не укладывалась, избивала ее так, что у нее уже не было сил терпеть. И вот в девятый день девятой луны сноха покончила с собой.

Вскоре слухи о ее святости распространились среди народа. Через шаманку она возвестила:

– Помните, что жены и дочери в ваших домах должны иметь отдых от неустанных трудов. В девятый день девятой луны никто не должен заставлять их работать.

Потом она явилась в телесном облике, одетая в голубое, в головном уборе темно-синего цвета, в сопровождении служанки. Подойдя к переправе Воловья Отмель, стала искать, кто бы перевез ее на тот берег. Двое парней в лодке ловили рыбу, и она попросила взять ее в лодку. Парни смеялись, заигрывали с ней.

– Согласись стать моей женой, – наперебой предлагали они, – тогда перевезу.

– Я-то думала, вы – приличные люди! – сказала Матушка Дин. – А вы просто невежи. Так вот, если вы люди, то вы утонете в грязи, а если духи – в воде.

Она тут же скрылась в зарослях травы. Вскоре появился какой-то старик, везший в лодке тростник. Матушка стала просить переправить ее через реку.

– Разве можно переправляться на неоснащенной лодке? – возразил старик. – Боюсь, она не выдержит такого груза.

Но Матушка стала уверять, что беды не будет. Тогда старик, боясь перегрузить лодку, снял с нее чуть не половину тростника, и они спокойно переправились на тот берег. Выйдя на южный берег, она, перед тем как уйти, открылась старику:

– Я не человек, а бесплотный дух. Переправиться я могла бы и сама, но мне надо было, чтобы в народе обо мне пошла молва. Вы же, почтенный, чтобы меня перевезти, выбросили свой тростник, чем глубоко меня растрогали. Я вас за это отблагодарю. Если вы поспешите обратно, то непременно увидите занятные вещи и для себя кое-что приобретете.

– Смею ли я рассчитывать на благодарность, – отвечал старик, – я ведь только позаботился, чтобы вас не опалило солнце и не подмочила вода.

Старик возвратился на западный берег и увидел, как вода накрыла тех двоих парней. Проплыл еще несколько ли – и рыбы тысячами стали выпрыгивать из воды, а ветер подогнал его лодку к берегу. Тогда старик выбросил весь тростник и вернулся домой, нагрузив лодку рыбой.

Вот так матушка Дин возвратилась в родной Даньян. (Жители области Цзяннань чаще называют ее Тетушкой Дин.) С тех пор девятого числа девятой луны женщины не делают никакой работы, считая, что это – день их отдыха. И сегодня еще повсюду поклоняются Матушке Дин.

5. 98

Ван Ю, занимающий должность «постоянно сопровождающего государя», тяжко заболел. Он уже успел распрощаться с матерью, как вдруг услышал, что появился заезжий гость такой-то, родом из такого-то округа, такого-то селения. Некогда, будучи бецзя, помощником областного правителя, Ю слышал много необычного, связанного с этим именем. Через некоторое время тот человек сам пришел к нему и сказал:

– Такие мужи, как вы, от природы имеют благую долю. А для родившихся в вашей области и вашем селении обстоятельства особенно благоприятны. В нынешнем году в стране происходят великие события. Появились три полководца, порознь выступившие в поход. Моя десятка числится среди помощников Чжао Гун-Мина. Едва мы прибыли сюда, я сразу увидел, как высок и велик ваш дом, и пришел предложить свои услуги. Но помните: о том, что вы обретете, никому нельзя рассказывать.

Ю уже понял, что перед ним дух, и поведал ему:

– К несчастью, я тяжело болен, днем и ночью жду смерти. Сейчас я встретился с вами и вручаю вам свою жизнь.

– Кто родился, тот должен умереть, – был ответ, – это вещь неизбежная. Умерший не связан со знатностью или ничтожеством, бывшими при жизни. Сейчас же я вижу, что вы пригодны для командования тремя тысячами воинов. У меня есть с собой документ о вашем назначении, и я его вам вручу. Достигнуть такого положения весьма трудно, вы не должны отказываться.

– Моя старая матушка в преклонных годах, – возразил Ю, – братьев у меня нет, и если я погибну сейчас, то некому будет за ней ухаживать. – И он принялся скорбно вздыхать, не в силах совладать с собой.