Часть II

Нам Всевышним для жизни всё было дано,

Чтобы любовь сберегали мы в сердце своём.

Но кому-то из бездны сон снится давно,

Как земля у армян полыхает огнём.

Слуги дьявола крова лишают людей.

Плачут мать и сестра, плачут брат и отец.

Правда быстро сгорает в фонтане огней.

Благородству людскому приходит конец.

2.1

Ашот Есаян приехал в Москву учиться. Парень имел страсть к языкам и ко всему иностранному. Когда он прибыл в Москву, в стране гремела перестройка. В 1987 году Ашот поступил в Московский государственный педагогический институт, который в последствии был преобразован в университет. Факультет политологии – это было именно то, что интересовало молодого парня. Ашот хотел спокойно жить и учиться, но вести из дома не давали ему покоя.

Едва он сдал свою первую сессию, как 20 февраля 1988 года Нагорно-Карабахская автономная область обратилась к властям СССР с просьбой присоединить их к Армении. Ответ со стороны Азербайджана последовал незамедлительно. Двадцать седьмого – двадцать девятого февраля в азербайджанском городе Сумгаите были совершены первые погромы армян с массовыми убийствами мирных жителей.

После этой трагедии начались выдавливания азербайджанцев из Армении и армян из Азербайджана. В 1989 году в Нагорном Карабахе было объявлено чрезвычайное положение. Стычки между армянами и азербайджанцами происходили повсюду.

Первого декабря 1989 года Верховный Совет Армянской ССР и Национальный Совет Нагорного Карабаха, созданный жителями области, приняли постановление о включении Нагорного Карабаха в состав Армении. Это привело к первым масштабным военным действиям.

Ситуация в регионе менялась постоянно, становясь всё хуже и хуже. В Москве же тем временем Советский Союз готовился к полному распаду. Страна начинала гореть, появление горячих точек стало обычным явлением для граждан.

В августе 1991 года Советский Союз рухнул и Азербайджан объявил независимость. В декабре того же года внутренние войска СССР покинули Нагорный Карабах, вернувшись в Россию. Это послужило началу войны и полной потере хоть какого-то контроля над ситуацией.

Войну с Азербайджаном за Карабах официально вело исключительно местное армянское население, желавшее отделиться от Азербайджана. Армения не принимала прямого, официального, участия в конфликте, но оказывала своим собратьям всю возможную военно-техническую и гуманитарную помощь.

Когда в 1993 году Ашот закончил обучение, на его родине шла война. Карабах горел огнём, и парень приехал туда, записавшись в добровольцы. Но ни военных навыков, ни физической подготовки у Ашота не было. У него было лишь образование, полученное в Москве, и желание выполнить свой долг перед Родиной. На поле боя он так и не попал, его оставили в штабе как образованного и умного молодого бойца, большую пользу приносившего в документообороте и переговорах.

Множество добровольцев, этнических армян со всего мира, воевало на стороне Нагорного Карабаха.

Азербайджану же помогали союзные Иран, Турция и Украина. Кроме того, на сторону единоверцев съехались мусульманские боевики из Чечни, Афганистана и Турции.

Тем не менее, из Нагорного Карабаха армяне выбили азербайджанцев, освободив около 92 процентов территории области. Но оставаться в центре Азербайджана, не имея границы ни с одной другой страной, было недальновидным. И армянские силы, совершая ряд побед, сумели захватить несколько районов Азербайджана, находящихся между Карабахом и Арменией. Враг был практически разгромлен, и армянам оставалось совсем немного, чтобы захватить ещё территории, вплоть до побережья Каспийского моря.

Но тут вмешалось мировое сообщество. Россия и страны СНГ настояли на прекращении войны. Двенадцатого мая 1994 года мирный договор вступил в силу. Официально не признанный Нагорный Карабах фактически стал независим от Азербайджана. С завоёванных армянами территорий люди уехали, и эти земли остались так называемой буферной зоной, чтобы Армения могла спокойно контактировать с новой, непризнанной страной, которую теперь называли древним армянским названием Арцах.

Но гуманитарная катастрофа, обрушившаяся на воевавшие страны, давала о себе знать.

Армения, ввиду своего географического положения, попала в блокаду, которую устроили ей Турция и Азербайджан. Нехватка энергоресурсов была катастрофическая. На протяжении всей войны в Армении зачастую свет давали на 2 часа в день. Соседствующая Грузия также горела огнём. Абхазия и Южная Осетия, провозгласив независимость, были втянуты в войну с Грузией.

В Азербайджане тоже было несладко, куча беженцев, хлынувшая в Баку, дестабилизировали обстановку в стране.

Тогда те, кто смог, стали покидать свои дома. А те, у кого домов не осталось, тем более уезжали в более стабильные регионы. По большей части поток поехал в Россию. Армян также много эмигрировало в США, Канаду, Францию и другие страны.

Ашот не был исключением. Он сумел жениться во время войны на девушке, которую любил ещё со школьной скамьи.

Шушан вышла замуж за него, не задумываясь. Свадьбу особо не играли, не до того тогда было. Но жить стали вместе, в любви и согласии.

После прекращения войны Ашоту сразу же предложили хорошую работу в Москве, оценив его навыки и трудоспособность. Второй раз просить было не нужно, не каждый день приглашают на хорошую госслужбу в Министерство иностранных дел. И несмотря на то, что Шушан была уже на седьмом месяце беременности, Ашот согласился.

Жена отказалась отпускать мужа одного, тем более что её родители и сестра с мужем тоже недавно переехали.

Семье Есаян сразу дали служебную квартиру, и парень приступил к работе.

В июле Шушан родила маленького Марата. Жизнь в Москве нравилась Ашоту, он был счастлив с любимой женой, интересной работой и маленьким сыном.

Но счастью молодых не суждено было продлиться долго. Весна 1999 года. Шушан, отведя Марата в детский сад, спокойно шла домой.

Автомобиль «тойота», летевший на большой скорости, сбил её прямо на пешеходном переходе, даже не затормозив. Как выяснилось позже, водителем оказался молодой парень, ехавший с ночной гулянки и просто заснувший за рулём на мгновение, которое стало роковым. Шушан умерла спустя сутки в больнице от тяжёлой черепно-мозговой травмы.

Ашот плакал… Ему было очень тяжело пережить такую трагедию. Но в силу своего интеллекта и правильных взглядов на жизнь, забываться он стал только работой.

Продолжая работать в Министерстве иностранных дел, Ашот стал параллельно преподавать в Московском государственном лингвистическом университете имени Мориса Торезы.

Марата забрала к себе мама Шушан, но Ашот всё равно брал у неё сына на выходные.

Когда мальчику исполнилось 8 лет, отец забрал его окончательно к себе, так как бабушка была уже совсем старенькая, ей становилось тяжело.

Ашот женился повторно в 2006 году. Душевная рана уже затянулась, Марату к тому времени исполнилось 12, и в их дом вошла Ирина. Хорошая русская женщина 32 лет, неудачно побывавшая замужем однажды, а ныне также работающая в университете преподавателем.

Спустя полтора года у них родился сын, которого назвали Александр.

Ирина хорошо относилась к Марату, она была лингвистом, владела арабским языком и преподавала его. Марат стал учить его дома. Парню было интересно образование восточных культур, он углубился в изучение языков. Но одних языков Марату было мало. Он мог поступить в вуз, где преподавал политологию его отец, а арабский – его мачеха, но не захотел. Марату было интересно больше и глубже изучить культуру восточных народов и их историю. Парень стал зубрить день и ночь, готовясь к экзаменам. Его желание и целеустремленность дали свой результат. В 2011 году Марат поступил на факультет истории стран Ближнего и Среднего Востока в МГУ. Это была самая большая победа в его жизни. Парень своими силами поступил в лучший вуз страны, именно на ту специализацию, о которой мечтал. С этого и началось его знакомство с культурой людей, которые спустя несколько лет развяжут войну в его родном Арцахе.

2.2

Студенческие годы у Марата прошли за учёбой. Отец к тому времени ушёл с работы в министерстве, так как в карьере достиг максимума из возможного, оставаться работать там ему уже было тяжело. Из двух работ он выбрал ту, что ему больше по душе, оставаясь преподавателем в университете.

Марат окончил Университет, затем магистратуру. В 2018 году получил диплом.

За всё это время лучшими его друзьями стали Альберт с Анзором, учившиеся на курс старше, армянин, грузин и азербайджанец Эльчин, который все эти годы сидел с ним рядом. Вся четверка друзей выросла в Москве, имела много общего и была, как говорят, «не разлей вода». В Москве к тому времени уже сформировалась прослойка так называемых местных кавказцев, которые вроде как кавказцы, но обрусевшие. Они не видели межнациональных войн и конфликтов, а просто знали о них понаслышке. Самым главным было то, что это не мешало им дружить по-настоящему, и ребята, будучи грамотными и образованными, понимали, что всё это дело рук политиков.

Марат решил через год поступить в аспирантуру, а пока он устроился на работу в компанию, занимающуюся арабской парфюмерией и косметикой, менеджером по импорту. Он хорошо владел арабским и турецким языками, чуть хуже знал фарси и английский, и что было совершенно парадоксально, Марат очень плохо знал родной, армянский язык. Он мог объясниться на нём, но бегло говорить так и не научился. В Карабахе все хорошо говорили по-русски, и, когда он приезжал, все с ним говорили только на языке Пушкина.

Но Москва стала уже давно родным городом для многих кавказцев поколения XXI века. Они общались друг с другом на русском языке. У этой прослойки молодёжи уже сформировались свои понятия, традиции, места сборов и даже жаргон.

В один сентябрьский день 2018 года Марата разбудил телефонный звонок.

– Алло! – сонным голосом ответил парень.

– Спишь до сих пор? – Голос Эльчина был бодрый.

– Да… – ответил Марат, – я всю ночь текст переводил один… Ира халтуру подогнала…

– Уже час дня! – воскликнул Эльчин. – Сегодня воскресенье! Просыпайся давай, выйдем попозже.

– Куда?

– На каток вроде собираемся… Альберт с Анзором хотят своих девчонок туда сводить…

– А я-то причём? – не понял Марат.

– При том! – не унимался Эльчин. – Я не катаюсь, ты тоже… Мы хоть посидим вместе…

– Уф… – устало протянул Марат. – Ладно… где? И во сколько?

– В «Европейском» в 16:00 вроде решили.

– Ты издеваешься, Элик? – возмутился Марат. – Сейчас час дня! Мне до «Европейского» идти 5 минут!

– Ну, ничего! – хихикнул друг. – Я заранее, чтобы ты никуда не ушёл.

– Вот ты подлец! Ладно… Я буду!

– Окей! До встречи!

Марат положил телефон на кровать и снова уронил голову на подушку. Он знал, что заснуть уже не сможет, но вставать пока тоже было лень.

Семья Ашота Есаяна жила в большой четырёхкомнатной квартире на Большой Дорогомиловской улице. Ашот смог договориться, и эту жилплощадь ему выделило уже давно Министерство иностранных дел, где он столько лет проработал. Дом был сталинский, квартира просторная, и, кроме зала, у каждого была своя спальня.

Марат встал спустя полчаса. Принял душ и пошёл на кухню делать себе кофе. Дома никого не было. Отец с матерью ушли куда-то, взяв с собой младшего сына Алика. Марат предположил, что они наверняка пошли в какой-нибудь музей, что они любили делать по выходным. Выпив кофе и закусив бутербродом с сыром, Марат взглянул на часы. Была только половина третьего. Идти на встречу с друзьями пока рано, и парень уселся за книгу. Пару дней назад он начал читать Рида Дугласа «Спор о Сионе». История самого необычного народа – евреев и их государства Израиль всегда интересовала парня.

2.3

В 16:00 Марат поднимался на 7-й этаж торгового центра «Европейский». С виду Марат был типичным представителем армянской нации, но, если приглядеться, становилось ясно, что этот парень не из тех, кто привык работать руками. Ростом почти 180 сантиметров, печальные армянские глаза, чёрные, прямые волосы и нос с горбинкой. Это то, что выдавало в нём армянина. Приглядевшись, можно было заметить его нежные, тонкие пальцы, худые руки, на которых не было ни одной мозоли или шрама, белую кожу и умный взгляд, замечающий всё вокруг. Начиная общаться с Маратом, сразу становилось понятно, что это интеллигенция: несмотря на молодой возраст, парень был очень образован и развит интеллектуально.

Марат практически ни с кем, кроме своих троих друзей, не общался. Его главными друзьями были книги, дающие ему познания, и его отец, который мог ответить практически на любой вопрос, так как обладал огромным багажом знаний.

За свои 24 года Марат ни разу не был влюблён, и ни с одной девушкой не имел серьёзных отношений. Все его связи со слабым полом были случайными и краткосрочными, без каких-либо чувств.

Эльчин был подобием Марата, только другой национальности. Светлый, зелёноглазый, культурный парень из богатой семьи. Его отец владел недвижимостью в Москве, которую сдавал в аренду, но кроме этого работал на высокой должности в компании «Крокус Групп» у своего соплеменника, олигарха Араза Агаларова. После окончания вуза отец устроил Эльчина в Фонд развития и возрождения азербайджанской культуры. Работа была лишь для галочки, чтобы в дальнейшем толкнуть сына в политику.

Для парня из богатой семьи Эльчин был относительно скромным и никогда не кичился деньгами. В учёбе он далеко отставал от Марата, который все годы помогал другу получать хорошие отметки.

Двое их друзей, Альберт и Анзор, не походили на них совершенно.

Альберт, сын владельца продуктовых магазинов, был модным тусовщиком, знавшим многих в городе, он постоянно пропадал где-то ночами. Анзор был сыном какого-то преступного авторитета, который сидел в тюрьме и вот-вот должен был стать вором в законе. Сам Анзор общался со своими земляками из криминального мира, но старался не сближаться с этим контингентом. Его семью финансировали подельники отца, находящиеся на свободе, нужды в деньгах у него не было. Анзор тянулся к учёбе и не хотел продолжать дело отца, поэтому учился неплохо. У Анзора ещё с университета была любимая девушка, тоже грузинка, Тамара, на которой он собирался скоро жениться.

На каток они пришли вместе с Тамарой и её подругой, Оксаной, с которой встречался Альберт.

– Привет! – поздоровался Марат с друзьями, подойдя к ним.

– О! Вот и наш профессор! – шутливо воскликнул Альберт, протянув руку Марату.

Ребята как раз надевали коньки, девушки были уже на льду.

– Может, прокатишься всё-таки? – спросил Марата Анзор.

– Не, я далёк от экстрима… – отмахнулся парень. – Мы с Эликом тут подождём вас.

– Хорошо! – согласился Альберт, и, подмигнув друзьям, добавил: – Полчаса покатаемся, чтобы девчонки кайфанули, потом пойдём потусуемся!

Эльчин и Марат молча смотрели, как их друзья с девушками катаются на катке, полном народу.

– Ты не уезжаешь в итоге в Израиль, Элик? – спросил Марат.

– Уеду! – ответил друг. – У них 18, 19 сентября какой-то траурный пост… еврейский. Так что сейчас там ничего не работает… Через пару недель будет спокойно… Поехали со мной?

– Спасибо, но я не могу, – задумчиво произнёс Марат. – У меня работа… Да и я особо не горю желанием в Израиль ехать…

– На недельку можно, – весело сказал Эльчин. – Море, солнце… Хоть отдохнуть от Москвы.

В этот момент Альберт приблизился, насколько это было возможно, крикнув:

– Пацаны! Дайте там налокотники мои!

Марат спокойно взял синие налокотники, лежавшие рядом на скамейке, и пошёл ко входу на каток. Альберт в это время выписывал очередной пируэт. Марат без особых эмоций спокойно шагнул через бордюр, ступив на лёд.

– Возьми! – крикнул он Альберту.

– Еду! – крикнул друг, несясь на всей скорости.

В этот момент кто-то со всей силы врезался в Марата, отчего он упал, а сбивший его человек грохнулся на него сверху.

Спустя мгновение Марат смотрел в глаза, которые оказались прямо напротив его глаз. Их лица оказались на расстоянии нескольких сантиметров друг от друга. Парень почувствовал свежее мятное дыхание вперемешку с ароматом женских духов. Не в силах отвести взгляд и что-то произнести, парень застыл лёжа, утопая в красивых зелёных глазах девушки, сбившей его.

– Извините… – виновато произнесла девушка и кротко улыбнулась.

Марат продолжал молчать, смотря на неё. Он не мог понять, почему ему не хотелось вставать.

– Ну что, каскадёры? – послышался голос Альберта. – Живы все?

Девушка слезла с Марата, встав на колени. Парень поднялся на ноги и протянул ей руку, предлагая помочь встать.

На голове у девушки был завязан платок, который держал густые каштановые волосы, но чёлка выбилась из него и прикрыла красивые глаза с бархатными ресницами, которые девушка стыдливо опустила вниз.

Марат продолжал стоять с протянутой рукой, подсознательно молясь о том, чтобы она вновь посмотрела на него. Девушка вложила свою ладошку в его руку и, поднявшись на ноги, взглянула на Марата. На какое-то мгновение они оба застыли. Это длилось меньше секунды. Никому не заметная связь, которая каким-то магическим способом установилась между этими людьми.

– Спасибо… и… – девушка скромно улыбнулась, – извините, пожалуйста… я… просто не очень хорошо катаюсь…

Марат молчал и, не отпуская её руки, продолжал смотреть ей в глаза.

Девушка улыбнулась ещё раз и спросила:

– Я… поеду?

– Н-нет! – сам не понимая как произнёс Марат.

– Почему нет? – удивилась девушка, смеясь.

Марат, наконец осознав, что надо что-то сказать, вдруг спросил:

– Вы… не ушиблись?

– Нет, – ответила девушка, – надеюсь, вы тоже…

– Ага… – промычал Марат, не зная, что ещё сказать, чтобы задержать её. Но девушка аккуратно вытащила свою руку и, одарив Марата очаровательной улыбкой, уехала.

Он проводил её взглядом и продолжал следить, не упуская из виду, пока перед его глазами не появился голубоглазый Анзор в обнимку со своей Тамарой: