– Самопожертвование? Как трогательно. А между тем, освободить тебя от украшений секундное дело для того, кто имеет ключ, и, следовательно, полное право на это действие. – Карина, прибывавшая сейчас в самом приподнятом расположении духа, достала из кармана чип на цепочке, приложила к браслетам землянина, и те немедленно распахнулись. – Ну вот. Сейчас у тебя будет возможность выплакать накопившиеся слезы. Впрочем, я предпочитаю, чтобы поплакали ещё и остальные земляшки – твои бывшие подчиненные. Они бессовестно вломились на мой корабль и хотели украсть добычу, доставшуюся мне очень дорогой ценой. А сколько силиконоидов они мне загубили! Теперь я отважу их раз и навсегда, а ты мне в этом сейчас невольно поможешь!

И Карина, мстительно ухмыляясь, толкнула Эмиля прямо в объятия двух солдат-клоноидов, ожидавших её приказаний.

Сеанс связи был не долгим, но оставил в душе Доминики очень горький осадок. Пока уже обо всём знавший капитан Алеф излагал свои предложения пиратской капитанше, Доминика, не отрываясь, смотрела на Эмиля, стараясь разгадать его чувства и мысли, но видела только одно: несчастный пленник в отчаянии, он потерял надежду на освобождение и находится в полной прострации. Временами Доминике даже казалось, что её сегодняшний разговор с Эмилем был ужасным наваждением, а его желание остаться на «Кассандре» – просто бредом, вызванным расстройством психики из-за перенесённых унижений или даже пыток и каких-то неизвестных ей наркотиков. И тогда она начинала жалеть о своей нерешительности и доверчивости: надо было всего-то сразу приступить к цепям, а с Алекси поменьше разговаривать, а просто дать ему нейтрализатор наркотиков или, в конце концов, просто успокоительное. Потом взять и вынести его с вражеского корабля на руках, Нил бы конечно помог, а дальше пусть психологи разбирается…

Потом Доминика вдруг вспомнила улыбку капитана Алекси, и его слова: «Это же просто игра, реальной опасности нет», и всё действительно представилось какой-то странной пьесой, в которой Эмиль исполняет главную роль, мастерски разыгрываемую и выученную до совершенства.

Тут Доминику, увлеченную своими мыслями, вывела из задумчивости резкая фраза, сказанная пираткой в таком диссонансе со спокойной мелодичной речью капитана Алефа, что даже Эмиль вздрогнул и поднял голову, а силиконоиды крепче вцепились в его руки.

– Вот что я вам отвечу на это, земные ублюдки! – почти крикнула Карина, зло скалясь, и резким движением прянула из кресла.

В её руке Доминика рассмотрела короткий блестящий цилиндр, которым пиратка резко ткнула пленника в голую грудь, и тот, страшно вскрикнув, судорожно задёргался, запрокинув голову, и повис на руках у стражников.

– Это шокер, – пояснила капитанша, бросая цилиндр на пульт и жестом указывая клоноидам опустить пленника на пол, что те немедленно и сделали. – Я учу им упрямых рабов покорству, и с большим удовольствием поучу им всех вас, стоит вам попасть в мои руки. Это и есть ответ на ваши жалкие предложения. А теперь вы выслушаете мои требования!

Она уселась в капитанское кресло, положив обе ноги на скорчившегося на полу Эмиля, и с эффектной паузой закурила сигарету, пустив кольцо дыма в потолок.

Доминика в ужасе смотрела на пальцы Алекси, судорожно скребущие ногтями пол, и в мозгу её глупо вертелась фраза: «…игра, реальной опасности нет…»

Тем временем Карина, сделав несколько затяжек, продолжила уже спокойным, чуть издевательским тоном:

– Как вы уже поняли, я не собираюсь расставаться с добычей ни за какие блага. Достаточно он мне кровушки попортил, чтобы я его живым отдала! Но если вы хотите получить своего дружка по частям, то вам нужно ещё немного меня подразнить, преследуя мой корабль. Сначала я пришлю вам его пальчик, или даже вообще всю руку, а потом… Потом вы получите его всего, но разложенного в несколько контейнеров.

Карина засмеялась, убрала ноги со спины Эмиля и, толкнув его носком в бок, сказала:

– Очухался? Поднимайся, покажи, что ты всё ещё жив.

Эмиль с видимым усилием поднялся на четвереньки, его всё ещё очень заметно трясло, лицо было перекошено от боли.

Карина схватила его за волосы и притянула к себе, заставив положить голову на свои колени.

– А теперь поведай своим дружкам, понравился ли тебе мой шокер? – потребовала она, властно поглаживая его по волосам.

– Умоляю! Больше не надо! Это не выносимо… – простонал Эмилль, и Доминика вдруг заметила, что его губы на мгновение сложились в улыбку и прошептали беззвучное слово «игра».

– И так будет всегда, если вы или другой земной корабль пересечет мой путь. А сейчас я повторю урок для большей наглядности!

И пиратка потянулась за шокером…

Доминика закрыла глаза и зажала уши, но крик нестерпимой боли всё равно достиг её мозга, заставив замереть сердце так, что казалось, оно совсем остановится. Открыв глаза, она боковым зрением заметила, что помощник Нильсон сидит, сжав кулаки и отвернувшись, штурман опустил голову, а капитан Зулу Алеф бледен как смерть.

– Вы – слабаки и уроды, – нарушила паузу Карина, встав из кресла и переступив через корчащегося в судорогах пленника. – Я сделаю с вашим Алекси всё, что посчитаю нужным! А теперь убирайтесь с глаз моих! Не то я за себя не ручаюсь…

Связь отключилась и изображение пропало. Однако земляне ещё долго не могли прийти в себя после увиденного.

Тем временем Карина, очень довольная эффектом сеанса связи, выкурила ещё одну сигарету, не спеша отдала кое-какие распоряжения вахтенному клоноиду и вышла из рубки, напевая какую-то мелодию. Силиконоиды-стражники последовали за ней, таща с собой Эмиля. Но свернула пиратка не в трюм, а направилась прямиком в капитанскую каюту. Пленник, уже окончательно пришедший в себя, был препровожден в душевую комнату, куда вошла и Карина, приказавшая охранникам ждать в коридоре.

– Что же мне с тобой ещё сделать? – капитанша как бы невзначай провела рукой по его бёдрам.

– Зачем ты меня сюда затащила? – пленник смотрел на неё с жалобным отчаянием: – Просто убей, хватит издеваться…

– Хочу помыться в твоём присутствии, – вдруг игриво улыбнулась Карина, включая воду и расстёгивая китель. – А ты потрёшь мне спинку. И если мне это не понравится, то тогда… Тогда ты отправишься обратно в клетку.

– А если понравится?

– Ну, тогда я подумаю, как с тобой поступить, – хмыкнула Карина, снимая верх и принимаясь за штаны. – Кстати, ты бы мог помочь мне разуться.

– Хорошо. Только помни, что ты сама напросилась.

Пленник встал перед ней на колени, руки его проворно сняли с неё обувь, а потом его пальцы с такой волшебной нежностью коснулись кожи её щиколоток и заскользили вверх так, что буквально заставили женщину замереть от удовольствия. И вдруг, молниеносно вскочив, мужчина сжал её в очень плотных, просто железных, объятьях и повалил на пол, придавив всем телом и перекрывая попытку крикнуть жёстким поцелуем.

Карина в панике задёргалась, пытаясь освободиться, и почувствовала, что в её лоно упирается что-то жесткое, как дуло бластера. Тем временем, землянин, на миг ослабив хватку, резко дёрнул её за обе руки таким особым образом, что они сразу онемели и перестали слушаться, и отняв губы от её рта, сказал, переводя дыхание:

– Можешь кричать, если хочешь.

Она не закричала, и опять попыталась вырваться, изгибаясь как пружина. Но землянин только сильнее сжал её ноги коленями.

– Вижу: ты ещё не передумала, – сказал он вкрадчивым шёпотом. – Тогда переходим к главному.

– Покажи, на что способен! – сквозь зубы почти прорычала Карина. – А после на кусочки порежу…

Пленник одним рывком сдернул с неё остатки одежды и, шепнул, целуя в самое ухо:

– Ну, поехали!

… Потом они вместе стояли под струями тёплой воды, и он делал ей восстановительный массаж предплечий, а она задумчиво смотрела, как вода струится с его волос и капает с ресниц. Руки, наконец, совсем отошли, да и счетчик воды показывал перебор нормы, нужно было покидать душ. Они накрутили на себя полотенца и вышли в спальное помещение.

– Знаешь, почему я пощажу тебя? – вдруг спросила Карина, порывисто обнимая и целуя землянина, и сама же ответила: – Потому что ты дьявольски хорош! Такого привлекательного мужика я не видела ещё никогда, а я повидала их немало, можешь мне поверить. Я заметила тебя уже давно, твой корабль не раз вставал поперек моих дел. Ты сильно подкосил мой бизнес. Тогда я принесла жертву богине Кали и попросила, чтобы ты попал в мои руки. Благодарю тебя, Кали, ты исполнила мое желание.

– Это что же – богиня убийц и мучителей? – Эмиль сел на кровать, оглядывая убранство капитанской каюты. – Может где-то здесь и образок её стоит?

– Твоя дерзость мне очень по нраву, хотя рабам она и не полагается, – призналась Карина, снимая с себя полотенце. – А повторить всё сначала сможешь?

Землянин посмотрел на неё исподлобья. Было в этом взгляде что-то демоническое: парализующее и сладостное одновременно, и Карина поняла – ещё как сможет…

Через два часа, с сожалением оставив пленника нежиться в постели под присмотром клоноидов, разморенная любовными ласками, она отправилась сверять курс, а кожа её всё ещё горела от жарких поцелуев. Про себя она уже точно решила, что не убьет его и в клетку больше не отправит.

Уже целый месяц «Кассандра» неслась в пространстве на сверхсветовой в сторону созвездия Креста. И уже целый месяц Карина наслаждалась обществом землянина. Они были единственными по-настоящему живыми существами на множество парсеков вокруг, ведь клоноидов таковыми нельзя было считать даже с большой натяжкой: это ведь были биороботы, да и те, за исключением дежурных, отвечающих за техническое обслуживание корабля, да надсмотрщиков-стражников, находились в глубоком анабиозе в трюме.

Первые несколько суток Карина со своей маниакальной подозрительностью боялась засыпать в баюкающих объятиях землянина, помня его железную хватку и мгновенно «отсохшие» руки на первом любовном "свидании". Поэтому, собираясь просто поспать, она тщательно сковывала пленника и ставила у кровати охрану из никогда не спящих клоноидов, хотя, по правде сказать, легче было отправлять своего любовника на это время в камеру, что она поначалу и делала, да почему-то сны ей снились после этого какие-то совсем уж тоскливые, скучала по нему во сне, что ли? Оковы тоже очень мешали в постели, и, в конце концов, она решила от них отказаться, тем более, что землянин вообще вёл себя очень мирно, и можно было только любоваться безмятежностью да завидовать спокойствию его сна. Карина же наоборот всегда страдала бессонницей и кошмарами, а рядом с пленником ей почему-то спалось лучше: стоило только взять его за руку или обнять, наступало упоительное успокоение, как будто его тихое дыхание было эликсиром самого Морфея.

Через некоторое время Карина так привыкла к его постоянному присутствию рядом, что расслабилась и уже особо не стесняла землянина в каюте и всё меньше и меньше ограничивала его передвижения по кораблю, зачастую просто беря его с собой в обходы и выполняя при нем насущные навигаторские обязанности в рубке. У него даже появилось свое постоянное место в пилотском кресле рядом с ней, откуда была прекрасно видна и доступна вся корабельная терминальная панель.

Землянин незаметно стал её тенью, её мыслями и желаниями, её спасением от тоски вечного одиночества. И хотя она прекрасно понимала всем своим извращённым сознанием, что он – её наипервейший враг, и никогда, ни при каких условиях и обстоятельствах, не станет ей ни товарищем, ни партнёром по делам, ни даже относительно преданным слугой, а наоборот, постарается при первой же возможности уничтожить её лично и стереть с лица Вселенной всю её работорговую империю. Тем не менее, рассудочное осознание этой истины почему-то не мешало ей желать не только физиологической близости с ним, но и какого-то другого, духовного контакта, о котором она раньше никогда и ни с кем не помышляла.