Глава 4

– Кто это мог сделать? Кто?

Дмитрий Дмитриевич Дворов, сильно сгорбившись, сидел в рабочем кресле в своем рабочем кабинете. Он мало походил сейчас на главу компании, коим теперь являлся на основании генеральной доверенности, подписанной Настей по настоятельному требованию адвокатов. Он походил на насмерть перепуганного подростка. Губы дрожали, пальцы рук, колени, даже лопатки, кажется, тряслись. Глаза метались, как сумасшедшие, по кабинету, не задерживаясь ни на чем и старательно огибая трех верных ему людей, выстроившихся в шеренгу метрах в трех от стола.

Воротник задравшегося пиджака почти закрывал уши, галстук сбился набок. Но он этого не замечал. Его терзал такой дикий страх, что мысль о том, как он сейчас выглядит, почти не имела для него никакого значения. Хотя всегда казалась приоритетной.

Главное выглядеть живым! Так всегда говорил Лев. Живым и здоровым. Это поддакивал уже Дмитрий. Хотя и не во всем с братом соглашался.

Живым – да, разумеется. Но аккуратно и дорого одетым. Ухоженным. Надменным! Ему нравилось выглядеть надменным. Это, по его разумению, придавало ему веса в обществе. Веса, которым обладал Лев и которого ему всегда недоставало. И он тщательно работал, создавая свой собственный образ. Холил и лелеял его. И выглядел опрятным и ухоженным, даже сходя с беговой дорожки. И этот неряшливый опер, заявившийся к нему с диким известием поутру, это отметил. Дима не без удовольствия наблюдал, как тот смущается тому, что выглядит как вахлак. И что воняет потом.

Но все это имело значение до тех пор, пока не подтвердилось: его людей, что охраняли Настю, ведя наблюдение из машины у ее ворот, убили. А заодно убили еще кого-то, кто тоже вел наблюдение за Настей, но уже из дома по соседству.

Кто это был?! Кто его нанял? С какой целью?! Почему его люди этого человека просмотрели?! Уроды конченые! И не жалко их совсем, совсем не жалко! Он их не знал даже. Их нанимал его водитель, отвечающий не только за безопасность хозяина, но и за некоторые организационные вопросы. Организовал!

– Так, вот что…

Дима распрямил спину, одернул пиджак, поправил галстук, снова вспомнив, что должен выглядеть солидно, иначе он не внушит уважения даже этим трем тупоголовым помощникам – что тогда говорить об остальных.

– В общем, я хочу знать, где вы откопали этих уродов? Александр?

На шаг вперед выступил водитель. Виновато вздохнул.

– Люди посторонние, Дмитрий Дмитриевич.

– В каком смысле посторонние?! – он опешил.

Глянул неприязненно на водителя, всегда производившего на него впечатление крутого мужика и, кажется, умного.

– В том смысле, что их никто не знает. А они даже не знали, кого водили по городу.

– Та-аак… – протянул Дворов-младший и счел, что это совсем неплохо.

– Они даже не знали, на кого работают, – поспешил успокоить водитель Саша, не распознав в возгласе хозяина одобрения. – Я их лично не нанимал. С ними говорили посторонние люди.

– Все у тебя посторонние! – фыркнул со злостью Дворов и ткнул пальцем в своих охранников. – Они, что ли?

– Нет, Дмитрий Дмитриевич, будущего тестя своего просил. Он выступил в роли заказчика. Сказал им, что надо телку одну попасти, мол, долг за ней. А отдавать не хочет, говорит, денег нет. И нужно…

– Да понял я! – недовольно сморщил красивое лицо Дворов-младший. – И остальные экипажи тоже?

– Не понял.

Преданные глаза водителя Саши смотрели на него тупо. И это раздражало. Этот если не сдаст по умыслу, то по глупости может проговориться. Не понял он!

– Было еще два экипажа, которые водили Настю по городу, разве нет? – ядовито поинтересовался он.

– Ах, в этом смысле. – Саша облегченно улыбнулся, хотя на его месте Дворов бы не радовался. – Тоже люди посторонние, тоже мой будущий тесть с ними говорил. Никто друг друга не знает. Набирал их с соседних областей.

– Каким образом набирал?

– Просто в Интернете нашел людей, которые искали работу частных охранников, связался с ними и… – Заметив, что Дворов снова нахмурился, Саша поспешил успокоить: – Звонил с таксофона. Всегда!

– Одно радует, – проворчал Дима. – Надеюсь, остальные четверо живы?

– Да, совершенно верно.

– Ты хоть понимаешь, что теперь наблюдение надо снимать?

– Уже, Дмитрий Дмитриевич!

Саша отчаянно потел, он нервничал. Он понимал, что где-то облажался. А где, пока не мог понять.

– Что уже? – вытянул шею из тесного воротника дорогой сорочки Дима.

– Уже получили расчет и отбыли по родным областям.

– А тачки?

– Что тачки?

Снова затупил Саша. И Дмитрий вдруг пожалел, что не обладает и сотой долей силы Льва и его жестокости. Тот однажды в его присутствии наказывал своего помощника. Так наказывал! Диму даже стошнило. Прямо на серый ковер в кабинете Льва. И тот потом сильно орал на брата. Называл дебилом и дерьмом. Он любил его так называть. И еще дураком. И добавлял, что ему никогда уровня брата не достичь. Никогда! Потому что он…

Да потому что он сейчас выглядит живым. И это главное. Вдруг не без злорадства подумал Дворов-младший. И уровня брата, который теперь ниже уровня пробивающейся из-под снега травы, ему достигать совершенно не хочется. Так-то вот!

– Что тачки, простите, Дмитрий Дмитриевич, я не понял?

Саша вытер толстые щеки рукавом дорогого пиджака, который Дворову обошелся недешево. Глянул на хозяина глазами побитой собаки. И тот решил его немного пожалеть. Надеяться-то особо было больше не на кого. Только эти трое. Пусть туповатые, но верные.

– Настя наверняка срисовала номера тачек, которые ее вели по городу. Врубаешься, куда клоню?

– Номера левые!

Сашина ладонь – мозолистая, крепкая – прорезала воздух параллельно полу.

– Тачки тоже, – встрял Стас, старший из охранников. – Все три тачки левые. Станут пробивать, ничего не найдут.

– Так, так, так… Что у нас выходит…

Дмитрий, почувствовав, что уже может стоять на ногах, не подведут, выбрался из-за стола. Обошел по кругу свою троицу.

– Убиты двое наших наблюдателей. Но никто их к нам привязать не сможет, потому что что? – он загнул первый палец, а следом и второй. – Никто из них не знал, что работает на меня. Никто из них не знал друг друга. Экипажи общались между собой?

– Нет! – в один голос ответили все трое.

– Отлично, – он загнул третий палец, потом четвертый и пятый. – Тачки левые, номера левые. И к нам это не имеет никакого отношения. Неплохо сработано, парни.

Трое высоченных ребят, широких в плечах, с крепкими мускулами и терпимостью к физической боли, немного расслабились. Переглянулись между собой, глаза перестали смотреть виновато. Но настороженность не исчезла. Она была у них в крови.

– В общем, перед ментами мы чисты. И эта стерва никак не сможет нас запятнать, как ни будет стараться.

Дмитрий подошел к окну, выглянул на улицу.

Весна наступала. Снега почти не осталось. Пыль из города тщательно вымывалась городскими службами. Он, черт побери, планировал на будущей неделе отправиться недели на две на отдых. А как теперь?! Если все пошло не так! Все пошло наперекосяк!

– Ментам нам предъявить нечего, – повторил он задумчиво и тут же резко обернулся, глянул на своих людей. – Но!.. Но это ничего не меняет, парни!

– Почему, Дмитрий Дмитриевич? – вставил вопрос Саша.

Из всех присутствующих ему одному было позволено задавать вопросы. Не всегда, правда, умными они бывали, но позволено было.

– Мы в полной жопе! – выпалил с сатанинской веселостью Дмитрий и рассмеялся, будто заплакал. – Мы в полной жопе!

Ребята переглянулись снова, спины, плечи, ноги напряглись, как у диких, сильных зверей перед прыжком. И прыгнули бы, прикажи он им! В любой костер и даже из окна прыгнули бы! Они доказали свою верность, это точно. Беда, что он не знал, в какую сторону им совершать теперь бросок, вот что.

– У нас с вами две проблемы… – он снова показал им загнутый мизинец. – Первая: мы не знаем, кто еще следил за Настей и почему? И вторая… Мы не знаем, кто убил всех наблюдателей?

Он осмотрел вопросительно каждого. Понял, что у Саши есть ответы, и одобрительно кивнул в его сторону:

– Говори, Александр.

– В общем, так… Кто был в доме, я знаю, – он преданно глянул на хозяина. Тот кивком попросил продолжать. – Илья Русаков, кличка Русак. Серьезный мужик. Сорок восемь лет. Думал, что он уже завязал, поэтому и не обращался к нему никогда.

– А кто же обратился? – Дима снова занял свое начальствующее кресло, почувствовав себя намного лучше.

– Симон… – нехотя вымолвил Саша, сделав ударение на последний слог.

– Почему я не удивлен? – снова истерично рассмеялся Дима, прикрывая глаза ладонью и качая головой. – Симон, Симон… Не оставляет, стало быть, попыток отжать у нас наш бизнес! Сколько лет прошло, а он все дышит нам в затылок. А Настя-то ему зачем? Охранял, что ли? От меня охранял?

– Сомневаюсь, Дмитрий Дмитриевич, – глаза Саши заволокло туманом, он размышлял в такие моменты. – Русак, он ведь не просто наблюдатель. Он чистильщик. Он…

– Да знаю я, кто такой Русаков, Саша! – заорал вдруг не своим голосом Дворов-младший. – Не надо мне рассказывать! Он мог убить руками так, что никто никогда не догадался бы, ни один патологоанатом, что жертва убита! И заключение было бы кратким: смерть наступила в результате естественных причин. Мы же с Левой часто слышали о его подвигах! Так что не надо мне рассказывать, кто такой Русак! Он был профессионалом высочайшего уровня, высочайшего! И кто-то… Какая-то падла… Его ликвидировала! Как такое возможно, Саша?! Как такое возможно?! Понимаю, твоих людей сняли, они лохи. Ты нагреб дерьма для конспирации…

Он уловил легкое недовольное сопение своего водителя и понял, что перегибает. И тут же добавил:

– И это было правильно! Это было единственно верное решение.

Саша расслабился. И Дворов продолжил:

– То, что их сняли без проблем – закономерно. И черт с ними! Но то, что завалили Русакова! Это… Это полная жопа, – снова повторил он и захныкал. – Кто мог?! Кто так хорош, Саша?!

Пиджак опять сморщился на его спине, воротник полез на уши, и галстук заговоренной змей пополз на сторону. Но он вновь снова не замечал. Он размышлял. Размышлял вслух. И его люди слушали его, почти не дыша. Потому что хозяин – умнейший из умных людей – говорил невероятно складно и логично.

– Если бы я не был уверен в том, что Настя хлипкая и беззащитная, я бы подумал на нее. Она могла выйти из дома и замочить моих людей. Но это если бы она владела искусством рукопашного боя. Если бы в прошлом была спортсменкой или охотницей. Но она была, мы точно знаем, болезненным ребенком! Мы ведь наводили о ней с вами справки! Так?

Три головы синхронно кивнули, соглашаясь. Справки о Насте собирались. Их буквально цедили, потому что об этой девчонке мало кто что знал. Незаметной она была и самой обыкновенной.

– Но опять же, если бы она была ниндзя, она бы с легкостью смогла убрать моих людей, так? Потому что они все были случайными, неподготовленными лохами, – продолжил ныть в воротник пиджака Дима. – Русаков ей был не по зубам. Он наблюдал за ней. Он бы насторожился, он бы не позволил ей подобраться сзади и перерезать себе горло, как последний баран! Не-еет, это не она! И это не Симон! И не я! Это кто-то еще! Кто? Кто это? И зачем он убил людей, которые наблюдали за Настей?! Он что, подбирается к ней? А?

Последняя мысль показалась ему такой страшной, что он чуть не свалился с кресла на пол. Подлокотники удержали. Иначе стоять бы ему коленками на ковре, упираясь лбом в стол.

Если Настю уберут до того, как она вступит в права наследования, до того, как она напишет завещание в его пользу, то одному богу известно, что станет с бизнесом! Может, покойный братец подготовил еще какую-нибудь пакость? И в случае смерти Насти до истечения полугода явится какой-нибудь ушлый адвокатишка с бумагами, лишающими Диму всего, всего! И, кто знает, может, Симон нанял Русакова действительно для охраны? Может, Лев что-нибудь ему пообещал, если Настя вдруг скоропостижно загнется? Он ведь так любил эту глазастую курву, так любил…

– В общем, так, ребятки. – Дима положил обе руки на стол, мимоходом оставшись довольным ухоженностью ногтей. – Надо работать… Интенсивно работать, ребятки! Нужно узнать, как там Симон воспринял известие о гибели своего человека? Что вообще обо всем этом думают в полиции? И что Анастасия? Я тут подумал… А вдруг это ее человек?..