Фирма занималась проектированием, строительством и посредническими операциями. Ребят Женька подобрал самых проверенных, самых надежных. Все свободное время они проводили с семьями, включая поездки за город, посещение саун, охоту и рыбалку. Заподозрить мужа в том, что он втайне от нее встречается еще с кем-то, значило не знать о его напряженном рабочем графике и о том, что его редкие выходные под завязку были наполнены ею.

И нечего всяким пижонам делать нелепые предположения, навязывая ей свое общество!

Полина почти бегом выскочила из дверей кафе и не без внутреннего злорадства обнаружила в метре от входа серебристую «Хонду». Итак, она оказалась права, разгадав намерения стареющего «прорицателя». Он и в самом деле клеил ее самым примитивным образом, а тему мужа затронул наугад и, как ни странно, почти попал.

Она выровняла шаг и пошла своей обычной походкой от бедра к стоянке автомашин. Потом вдруг непонятно отчего Полина обернулась. Давешний собеседник стоял около своего мотоцикла и, широко расставив длинные крепкие ноги, смотрел ей вслед. Когда же он успел смести все с тарелок? Заказ был более чем внушительным. Не удержался и выбежал удостовериться в ее одиночестве? Ну уж нет!

Полина, следуя примеру Лилечки, повертела головой по сторонам и ринулась на другую сторону дороги в том же самом не установленном правилами месте. Пусть не думает себе ничего такого! У нее есть муж, и он любит ее, и он верен ей! И нечего смотреть ей вслед и догадливо ухмыляться. В том, что тот тип ухмыляется, Полина не сомневалась. Но оглядываться больше не стала. Дошла до ворот, улыбнулась узнавшему ее охраннику и, на ходу доставая из сумки телефон, быстро набрала номер мужа.

Ей пришлось четырежды проделать это. Все три Женькиных мобильника были заблокированы, личный стационарный телефон тоже. Пришлось все же соединяться через Лилечку.

– Да, Полина, – отозвался муж почти сразу. – Что-то срочное, почему ты звонишь?

– Просто… – невнятно ответила она, подходя уже к подъездной двери.

– Что просто?! Не понял! Тебя не очень хорошо слышно! Ты где?!

– Я звоню просто потому, что я соскучилась. – Полина открыла дверь и вошла в гулкое прохладное фойе.

– Ох ты господи! – Он с облегчением рассмеялся. – А я-то уже перепугаться успел. Как дела?

– Все нормально. – Полина уже преодолела второй пролет лестницы. Сейчас еще четыре метра по коридору, через пространство приемной, и она его увидит – своего любимого, самого родного на свете Женьку. – Может, пообедаем где-нибудь вместе?

– С удовольствием бы, малыш, но извини, не могу. Завал полнейший. А ты где вообще?

– А я… – Полина, пользуясь отсутствием Лилечки, беспрепятственно миновала приемную, открыла дверь кабинета и выросла на его пороге, закончив фразу с небольшой запинкой: – А я здесь, дорогой…

Она даже поначалу не поняла, что поразило ее больше всего: то, что Лилечка почти лежала на его плече, или то, как мгновенно она отпрянула и покраснела. Женька тоже как-то не так себя повел. Принялся судорожно перекладывать на столе какие-то бумаги, сдвигать авторучки, щелкать без дела мышью от компьютера. Одним словом, замешательство было полнейшим.

«Ты – умная женщина, Полина! – подстегнула она себя, входя в кабинет с самой милой из всех имеющихся у нее в арсенале улыбок. – Не стоит заострять внимание на этом. И приличные люди вообще-то стучатся, прежде чем входят, а ты этого не сделала».

– Я не помешала? – поганый вопросец все же соскочил у нее с языка.

– Что ты, дорогая! – Женька мгновенно откатился в кресле почти к самой стене, вскочил с места и поспешил ей навстречу. – Я думал, что ты еще дома и твое предложение насчет обеда…

– Ладно, пустяки. – Полина подставила ему щеку для поцелуя, походя отмечая, что дома-то она уж никак не может быть, визит к парикмахеру ими вчера обсуждался… – Я могу пообедать и в одиночестве.

– Нет, нет, что ты! – Женька всплеснул руками незнакомым ей доселе жестом – и что это, в самом деле, сегодня с ним такое, или все же это с ней самой что-то не то? – Сейчас уже идем. Лиль, ты давай сворачивай эту ерунду. Пока Захаров в командировке, решать за него ничего не будем. Он разработчик проекта – ему и карты в руки. Отправишь три факса, о которых мы говорили. Созвонишься с Потайчуком и дашь ему чертей за то, что второй день не появляется на работе. Так, так… Что-то еще…

– Оплата счета, – подсказала Лилечка, она уже вполне справилась с собой, и о пережитом смущении можно было лишь догадаться по неровным красным пятнам на ее щеках. – Деньги будем переводить сегодня или…

– Сегодня, – твердо сказал Женька, вернулся к своему столу, быстро подписал какую-то бумагу, одну из той пачки, что он теребил в тот момент, когда Полина внезапно возникла в поле их зрения. – Так… вот ведь! Было же что-то еще… Ладно, вернусь, тогда решим. Придется сегодня задержаться, видимо…

– Милый, мы приглашены к друзьям, – напомнила Полина, прошла к мягкому креслу у задрапированного окна, села в него, живописно закинув ногу на ногу, и выжидательно уставилась на Лилечку: пора, мол, тебе, подруга, давно пора выметаться из кабинета и дать возможность пообщаться супругам. – Там что-то вроде годовщины их свадьбы.

– Что? Как же я!.. – Он сделался совершенно растерянным. – Но я не могу, Полин. У меня на вечер назначена встреча. Очень важная причем.

– С кем? – Она спросила просто так, не из какого-либо шкурного интереса, а на самом деле просто так, и тут же пожалела об этом, так ей не понравился искрометный взгляд, которым обменялись босс и секретарша. – Я почему спрашиваю – ты ничего не говорил, и я уже пообещала Ольге и…

– У Евгения Александровича назначена встреча с вице-президентом, – деловитая Лилечка назвала крупный промышленный концерн, ожидая при этом, что Полина от значимости момента, наверное, хлопнется в обморок. – Отложить встречу никак не удастся. Евгений Александрович, вы, я думаю, понимаете, что…

– Да, да, Лиль, ты иди пока. Мы сейчас продолжим. – Он выразительно посмотрел на часы, тяжко вздохнул и перевел вопросительный взгляд на жену.

– Я все поняла, милый. – Полина поднялась из кресла с легкой улыбкой и тяжелым сердцем. – Увидимся дома. Правда, не знаю, когда я туда попаду.

Он даже не спросил, где она будет, подразумевая, что у Свиридовых. Скажите, какое слепое доверие! Кивнул, соглашаясь, и потом запоздало поинтересовался:

– За тобой заехать?

– Не нужно, что ты! – Полина подошла к мужу и после того, как за Лилечкой закрылась дверь, поцеловала его в губы, пробормотав с неподдельной нежностью: – Все хорошо, родной. Все и правда хорошо, не стоит так драматизировать.

– Ты у меня славный человечек, Полинка. – Женька облегченно рассмеялся. – Все понимаешь… Как там погода?

– Погода? – Полина перевела взгляд на окно, пробиться сквозь ткань модной портьеры солнечному свету было затруднительно. – У тебя тут как в карцере, к чему все эти тряпки на окнах? Ничего же не видно! Там так славно, Жень. Тепло, солнце…

Она отстранилась от мужа, быстрыми легкими шагами снова подошла к окну и потянула в сторону штору. Лишившись препятствия, солнечные лучи хлынули сквозь стекла, сразу затопив угрюмую деловитость кабинета.

– Ух ты! – восторженно пробормотал супруг, подходя к ней сзади. – Классно! Может, на выходных шашлычок организуем? Съездим куда-нибудь?

– Посмотрим на твою занятость, – не удержавшись, уколола его Полина и поспешила поскорее отойти от окна.

Ей совсем не понравилось то, что она там увидела. А увидела она все ту же серебристую «Хонду». Только теперь мотоцикл стоял не напротив кафе, из которого она вышла несколько минут назад. А прямо против ворот, через которые Полина вошла, желая увидеться с мужем. Мотоциклист – тот самый стареющий плейбой, – свесив ноги по левую сторону мотоцикла, поигрывал шлемом, слегка подбрасывая его вверх.

Что, интересно, он там выглядывает? Уж не ее ли? С какой целью? Что вообще он знает о ней? Почему задал вопрос о муже?..

Это был лишь малый перечень вопросов, которые мгновенно выстроились в очередь, имея целью лишить Полину душевного покоя и навязать ей еще и эти проблемы. Мало ей было утренних переполохов – теперь еще и ухажер непонятный откуда-то выискался!

Опасаясь, что Женька невзначай уловит перемену в ее настроении, Полина вернулась к окну, задернула штору и поспешила проститься.

– До вечера? – Он потерся гладковыбритой щекой о ее щеку и нежно шепнул ей на ухо: – Только дождись меня, не спи, ладно?

– Постараюсь. – Полина догадливо улыбнулась. – Только ты не очень-то задерживайся со своим вице-президентом. Кстати, это мужчина?

Женька весело и беззаботно рассмеялся, высоко вскидывая подбородок. Так умел смеяться только он и никто больше в этом мире.

– Конечно, мужчина, дорогая, причем очень строгих правил, долго и преданно любящий свою жену и не предпочитающий ей никаких прохвостов вроде меня.

– Дурак. – Полина шутливо стукнула его ладонью по лбу. – Все, ухожу. А то мы еще с час будем топтаться у двери.

Она резким движением распахнула дверь и едва не столкнулась лоб в лоб с Лилечкой. В руках у той был крохотный серебряный поднос с одной чашкой дымящегося кофе и парой пирожных на блюдечке. Решила, значит, проявить заботу о своем начальнике. Хотя вполне могла и подслушивать.

Полина ей лишь слабо кивнула и, помахав мужу напоследок, пошла прочь.

Все так же на улице пахло весной, как пахнет только в апреле. Все так же яростно слепило солнце, отражаясь в сотнях окон. Все так же с милой улыбкой ей кивнул охранник, выпуская за ворота, но почему же тогда все стало намного хуже, чем до ее визита сюда? Почему так нестерпимо хочется плакать и ругать нещадно всех тех, кто стал либо прямым либо косвенным виновником ее теперешнего состояния?! И ту незнакомку, что подняла ее с постели странным загадочным звонком. И Лилечку с ее беленькой услужливой физиономией и маленькими ручками и ножками, обутыми в крохотные туфельки тридцать пятого размера. И мужа, будь он неладен, который ничего не углядел в ней за своей вечной занятостью и озабоченностью. И этого мерзкого ловеласа, что сидит сейчас прямо у нее на пути и все так же подбрасывает вверх своей гермошлем и криво ухмыляется в ее сторону.

– Привет. – Мотоциклист постарался приветливо улыбнуться ей сизыми губами, но серые глаза смотрели на Полину серьезно и даже настороженно. – Что произошло?

Она прошла мимо него, никак не отреагировав ни на приветствие, ни на вопрос. Просто прошла как мимо пустого места и двинулась в сторону парковки.

Она слышала, как сзади глухо рыкнул мотор «Хонды», и вскоре этот рык раздался прямо за ее спиной.

– Простите, ради бога, – прокричал мужчина, стараясь перекричать рев своего мотоцикла. – Просто вы стали намного печальнее, чем были. Я подумал, что могу вам чем-то помочь и…

– Чем?! – Полина так внезапно остановилась, что мужчина среагировал не вовремя и его мотоцикл проехал по инерции еще несколько метров вперед.

– Чем вы можете мне помочь?! – обрушила она на него вопрос, когда он повернул обратно и снова подъехал к ней. – И вообще, что вам от меня надо?! Я замужем! И… и идите вы к черту!

И тут, о боги, она заревела! Слезы просто брызнули у нее из глаз, делая все вокруг размытым и неузнаваемым. Ненавистная физиономия перезрелого байкера расплылась до неимоверных размеров, а его железный конь сделался величиной с паровоз. В более глупое положение Полина не попадала никогда. Это надо же было довести себя до такого состояния, чтобы расплакаться на глазах у незнакомого человека! И по какой причине? Причина-то была весьма и весьма призрачной и скорее попахивала навязчивой идеей застигнуть врасплох собственного мужа.

Полина отвернулась от незнакомца, порылась в сумочке и, выудив оттуда носовой платок, промокнула им глаза. Потом, зажав платок в руке и не поворачивая головы в сторону замершего в ожидании мотоциклиста, она быстро пошла по направлению к своей машине. Пусть едет следом, если ему так нравится. Она найдет способ от него избавиться, прямо на блокпосту и найдет этот самый способ. Пусть только попробует ее преследовать!

«Пежо» приветливо моргнул фарами. Полина села за руль и, упорно игнорируя навязчивого мотоциклиста, через минуту выехала со стоянки.

«Хонда» потерялась на первом повороте. Только минуту назад ее слепил в зеркале заднего вида солнечный зайчик, отскакивающий от черного стекла шлема, а на первом повороте – исчез. Оно и к лучшему. Полина, попетляв переулками, въехала под дворовую арку, остановила машину у подъезда, где жила ее Ирка. Звонок на мобильный раздался тотчас, стоило ей хлопнуть дверцей.

– Ты что, Полин? – сестра отчаянно зевала. – Так ведь и не уснула из-за тебя. Ну, да теперь уже ни к чему. Поднимайся живее, я щи только что доварила. Сейчас покушаем. Молоденькая капуста, свежие овощи, сметанка. У-уу, пальчики оближешь! Давай быстрее, я уже и хлеба нарезала.

Щи были божественны. И салат великолепен. Но настроение это Полине не прибавило. Она аккуратно сгребла кусочком помидора остатки сметаны с тарелки, отправила в рот и, вяло пережевывая, продолжила прерванный обедом разговор с сестрой:

– Зачем, спрашивается, ему ко мне подсаживаться? Знакомство навязывать?

– Посмотри на себя в зеркало, милая. – Ирка с пониманием дела оглядела сестру с головы до ног. – Ты сегодня просто великолепна. Тебе так идет этот костюм, умереть можно! Неудивительно, что тебя клеят всякие одинокие озабоченные козлы.

– Я и раньше не хуже выглядела, но что-то ко мне никто не приставал, – парировала Полина, находя утешение сестры неубедительным. – И не звонил по утрам, наговаривая гадости…

– Кстати, о звонках. – Ирка щелкнула тумблером чайника и уселась за стол напротив Полины. – Мне сегодня тоже был один звоночек… Как думаешь, кто звонил?

– Отец? – когда речь заходила именно о нем, у Ирки всегда становился такой кисло-колючий вид.

– Бери дальше! Мачеха!

– Кто?! – Полина выронила чайную ложку, что-то у нее сегодня с координацией явно было не в порядке. – И что это ей понадобилось от тебя?

– Не волнуйся так, дорогая, она и тебе звонила. Но не застала дома и переадресовала свою просьбу ко мне.

– И что за просьба? Стоп! Хочешь, угадаю? – Полине даже жарко сделалось от невероятности происходящего: об их существовании милая мачеха вспомнила впервые с того дня, как они обе уехали.

Были, правда, еще и свадьбы: сначала Ирины, потом Полины, – но тут опять все прошло без помощи и участия мачехи, сестры ограничились лишь ее присутствием в день бракосочетания.

– Валяй, угадывай! – Ирка встала, налила им обеим чаю, влезла с головой в холодильник и заорала оттуда: – Пирожные будешь? Или как всегда – сырок низкокалорийный?

– Пирожные? – Полина думала не больше секунды. – Буду. Еще как буду! А мамуся наверняка звонила по поводу дочки своей конопатой. Так ведь?

Ирка так резко распрямилась, что больно шарахнулась головой об одну из полок огромного, как шкаф, холодильника. Чертыхнулась, потерла ушибленное место и удивленно пробормотала:

– Полинка, ты не перестаешь меня удивлять! Надо же, как в точку! Она именно по этому поводу и звонила, представляешь! Вспомнила, что мы живем с тобой в большом городе, что в деньгах теперь вроде бы не нуждаемся и что теперь-то сможем наконец отблагодарить ее за все, что она для нас сделала.

– Вот сука, а! Ей ли после всего рот открывать! – Полина даже передернулась, вспомнив о своем пустом, безрадостном детстве.

– Вот я и говорю… – Вид у Ирки сделался донельзя загадочным. – Может, это она с утра тебе и звонила?

– Нет, – категорично отрезала Полина. – Ее голос я узнаю за сотню миль. К тому же зачем ей плевать в колодец, из которого она собралась пить? Нет, это не она. Кстати, что ты ей ответила? Отказала?

– Ты знаешь, нет. – Ирка обратила к окну задумчивый взгляд. – Что случится, если эта самая Лизка погостит у нас с тобой недельку-другую? Школу она окончит только в следующем году. Так что у нас с тобой времени предостаточно, чтобы присмотреться к ней и сделать выводы. Возможно, она и не такая дрянь, как ее мамаша, может, она спит и видит, как бы побыстрее слинять из отчего домика. А сейчас давай обсудим в деталях твой визит к Женьке.

– А что тут обсуждать? Я тебе уже все рассказала. – Полина откусила от эклера, обсыпанного сахарной пудрой и дроблеными орехами.

– Нет, ты мне расскажи и покажи, как она стояла. Как ее впалый живот касался его спины и так далее и тому подобное. Кстати, неплохо бы выяснить, где он ужинает с этим самым вице-президентом? Это я возьму на себя. И еще у меня есть одна наметочка, но это уже без тебя… – Ирка загнула еще два пальца, но никак не озвучила идею, сочтя, что сестре незачем об этом знать; настаивать Полина не стала, услышав от сестры в завершение: – Номерок «Хонды», надеюсь, запомнила?

– Обижаешь! – Полина продиктовала сестре въевшийся в память номер.

– Ладно, теперь это уже не твоя проблема. Я поработаю над всем этим, о результатах доложу. Лады?

– Угу. – Полина с легким сердцем взяла с тарелки второе пирожное и разулыбалась: теперь можно было действительно расслабиться – когда Ирка становилась такой деловитой и категоричной, результат не заставлял себя долго ждать. – Только не тяни.

– Ни в коем разе, дорогая. – Ирка приподнялась со стула и чмокнула ее в макушку. – Мы еще и над телефоном твоим поколдуем, вычислим эту тетку и по башке ей настучим! А сейчас давай пить чай с пирожными, получать удовольствие и говорить о том, как мы встретим Лизку.