Глава 1

Что такое настоящая мышиная возня, Алиса до недавнего времени совершенно не предполагала и, если честно, никогда не задумывалась, насколько это может быть противно.

Нет, она, конечно же, знала, что в русском языке имеется подобный фразеологизм. Не раз аккуратным почерком выписывала его под диктовку в школе. Знала, что после «ш» следует писать непременно «и» и что слово «возня» пишется через «о», поскольку проверочное слово – «возится». И даже, кажется, попадался ей билет с таким вопросом на одном из экзаменов в институте. Но вот чтобы понять конкретику, в полной мере осознать, прочувствовать, вкусить все прелести этой самой мышиной возни…

Нет, такого испытывать ей не доводилось прежде. А когда довелось, то Алиса едва не сошла с ума.

Началось все с того, что в ее квартире завелись мыши, и еще с того, что она сменила работу. Или наоборот? Сначала она сменила работу, а потом в ее квартире завелись мыши?

Да какая, в принципе, разница, что и зачем следовало! Главное-то было в другом! Главное заключалось в том, что жизнь ее, совершив крутой вираж, вдруг начала меняться прямо на глазах. И, между прочим, не в лучшую сторону. Хотя Алиса и ожидала обратного.

Да, ей хотелось перемен! А кому не хочется?

Да, она устала день за днем таскаться на свое предприятие, изнывающее от тяжкого бремени кредиторского ига и готовое вот-вот разрешиться банкротством.

Устала считать копейки до зарплаты, экономить. С ужасом ждать квитанций за квартплату, которые ей каждый месяц аккуратно просовывали в щель между входной дверью и притолокой. Ей надоело перешивать, перевязывать, донашивать и штопать старую одежду. И она начала искать работу.

Это оказалось не таким уж простым делом, хотя Алиса и жила в областном центре с прекрасно развитой инфраструктурой.

Мешало буквально все.

Никому не нужным оказалось ее образование (Алиса окончила институт культуры). Библиотекарей хватало и без нее.

Никто не воспринял всерьез ее трехмесячные курсы по бухучету и аудиту. Кто доверит свои деньги молодой девчонке без опыта? До этого-то работала диспетчером.

И совершенно не нашлось желающих посадить ее в своей приемной в качестве секретаря-референта. Тут всех руководителей настораживало сразу несколько моментов.

Алиса очень нравилась мужчинам, очень! За это ее ненавидели женщины, почти все, без исключения. И вот за эту женскую ненависть мужчины, которым Алиса вроде бы нравилась, панически ее боялись.

Кому, скажите, захочется иметь проблемы из-за секретарши? Точнее, из-за ее внешности?

Тут вам и жена непременно примется ревновать. И коллектив медленно и планомерно начнет сходить с ума. Женщины – от зависти. Мужчины – от вожделения. И работа-то какая при таком раскладе?! Пускай уж серая мышка торчит перед монитором и методично стучит по клавиатуре, не вызывая ни у кого негативных эмоций. Кроме разве что у шефа…

– Аля! Детка! Будь к людям снисходительнее! – пытался утешить Алису ее давний друг и воздыхатель Антон Матвеев. – Не нужно видеть в них врагов! Они же просто… Просто осторожничают! Кому охота держать подле себя такое произведение искусства, причем в подлиннике?! Это же непомерный груз ответственности!

Слова Антона служили слабым утешением. Осторожничали там с ней, остерегались, боялись или вредничали, она-то по-прежнему сидела без работы. Что необходимо было предпринять, Алиса не знала.

– А ты попробуй по порносайтам пройтись, может быть, там для тебя что-нибудь найдется подходящее, – с паскудным видом советовал Матвеев, уже давно отчаявшийся затащить Алису в постель. – А то ведь так и скончаешься девственницей, Аля…

Он всегда называл ее именно так. Всегда, с самой первой минуты их знакомства, то есть со второго курса института. Антон, правда, тогда учился в машиностроительном, но тоже на втором.

Вот как представилась она ему Алисой, так он сразу ее имя и ополовинил, сам того не ведая, что не стал первооткрывателем.

Ее имя сокращали все.

Те, кто нежно и преданно любил ее, – к этой категории относились в основном родители и родственники, – называли Алей, Алечкой, Алюней…

Те же, кто с трудом терпел и побаивался ее, называли Лисой. Тем более что и внешность ее к этому очень располагала.

Алиса и в самом деле походила на лису. Длинные волосы с приятной рыжиной. Не волосы, а лисий хвост, звучало обычно ей вслед. Высокие скулы, глаза с восточной раскосостью. Маленький аккуратный ротик. И манеры…

Эти вот манеры ее обычно все и портили, доставляя множество хлопот.

– Как ты не поймешь!.. – возмущался обычно Антон Матвеев. – Ну не могут люди принимать твою обходительность и природный такт за чистую монету с первой минуты знакомства. И улыбка эта… Вот скажи, зачем ты всегда улыбаешься?! Зачем?! Даже малознакомым людям!.. Улыбочка-то выходит у тебя совершенно лисья, хитрая, одним словом! Это и настораживает…

Алиса пробовала не улыбаться, когда к ней обращались. Ничего не выходило. Губы упорно расползались в стороны, и наружу выскакивало что-нибудь эдакое:

– Да, да, я слушаю вас!.. Конечно, я буду рада вам помочь!.. Непременно!.. О, это очень удачная мысль!.. Конечно, получится…

Поверить в искренность такого поведения окружающие не могли. Логика была проста. Если такая колоритная красавица вдруг столь вежлива, отзывчива и мила, значит, все не так просто. Значит, ей что-то непременно от вас понадобится в будущем. Или, улыбаясь вам открыто и бесхитростно, девочка ведет какую-то свою игру. Интриганка, одним словом…

Самое странное и страшное заключалось в том, что такое впечатление девушка производила на всех, включая потенциальных работодателей. Поэтому уже которую неделю и обивала безрезультатно Алиса пороги в поисках работы.

– Нечего было торопиться с увольнением, – ворчал Антон. – Сидела бы и сидела за пультом, чего тебя вдруг понесло.

– Так сколько можно сидеть за этим пультом в ожидании зарплаты, Антоша! Месяц не успел начаться, квитанции за коммунальные услуги уже на месте! Цены ползут, будто на дрожжах. Скоро лето, а у меня надеть нечего! Просто выхода никакого нет!

– У женщин всегда нечего надеть, – философски замечал Матвеев, тут же складывая губы в ехидную ухмылку. – А что касается выхода, то у тебя он имеется! Я устал ждать ответа на свое предложение, Соловьева! Выходи за меня замуж, и все твои проблемы сразу станут моими. А как только они станут моими, то их не будет вовсе… Ах, прости! Я совсем забыл, ты все ждешь кого-то. Мечтаешь подарить себя одному-единственному… Все! Вопрос снят…

Спорить с Матвеевым Алиса опасалась. Тот всегда и во всем оказывался прав. Это ее и настораживало. Как вот ее красота отпугивала мужчин, так и Антошина правильность отпугивала Алису.

К примеру, собралась она раз в жизни на море. Родители дали ей денег на путевку и пополнение гардероба. Алиса обрадовалась. Целых две недели штурмовала магазины и рынки, что-то примеряла, покупала, складывала в новенький дорожный саквояж. На беду зашел к ней в гости Матвеев. Застал ее за сборами, тут же надулся, принялся ворчать, потом отговаривать, а под конец и вовсе:

– Чем тратить такие средства на пустое времяпрепровождение, лучше бы телевизор новый купила, этот совершенно не показывает. Или диван, например. Что у тебя за диван, Соловьева?! Разве это диван? Это памятник гобеленовым монстрам конца семидесятых! Да и деньги на отдых потратишь зря. – На ее недоуменный вопрос Антон тут же нашел ответ: – А там ураган случится не позже конца следующей недели. Страшный ураган, по интернетовским прогнозам.

– Ну и что! – все еще пыталась Алиса сопротивляться, хотя кривая ее настроения под давлением таких неоспоримых доводов резко ползла вниз. – Подумаешь! Ураган! Я же в санатории буду жить, не на пляже…

– И что! А вдруг этот ураган неожиданно случится. А ты в этот момент как раз в душевой кабинке будешь переодеваться! Спасет тебя тонкая фанерка, как думаешь?!

На море она тогда не поехала, отложила свой отъезд на пару недель. И ураган в это отложенное время, как на грех, случился. И ураган, и шторм даже, к несчастью, унесший жизни нескольких неосторожных отдыхающих. Могла ли она потом противиться натиску Матвеева, который с утра до ночи названивал ей и предрекал скорую гибель в морской пучине? Нет, конечно. Никуда она не поехала. Купила себе новый телевизор. Родители, узнав о ее решении и испугавшись случившихся природных катаклизмов, на радостях прислали еще денег. И Алиса приобрела еще и диван.

Антоша Матвеев остался доволен. Алиса нет. То, что он, как всегда, оказался прав, ее просто ошеломило. А то, что пришлось вопреки своей воле пойти у него на поводу, то бишь купить телевизор с диваном, надолго вывело ее из душевного равновесия. Результатом этого явилась полная блокада их встреч и телефонных переговоров.

Матвеев не настаивал. Не звонил, не приезжал, не искал встреч, а вместо этого однажды год спустя… познакомил ее со своей девушкой. Случайной ту встречу вряд ли можно было назвать, поскольку эта парочка прогуливалась неподалеку от предприятия, на котором работала Алиса. Причем прогуливалась в совершенно неприемлемое для прогулок время – в восемь часов утра. В тот момент Алиса как раз сменилась и вышла на улицу из офиса, как тут эти двое.

– Аля! Аля-а-а! Эй!.. Привет, дорогая! – Матвеев отчаянно жестикулировал ей с противоположной стороны улицы, придерживая за талию высокую брюнетку с пышной грудью.

Грудь была настолько пышной, что ее было видно даже со ступенек офиса. К тому же, учитывая время года или желание поклонника, при ближайшем рассмотрении та оказалась практически не прикрыта одеждой. Алиса смогла даже рассмотреть темно-коричневую кромку левого соска девушки.

– Познакомься, это Ванда! – счастливо оповестил ее несостоявшийся нареченный и ткнулся губами в ложбинку меж пышных грудей своей спутницы. – Ты с работы?

Вопрос прозвучал совершенно по-идиотски. Их присутствие возле ее офиса в такое время выглядело еще более идиотским. К тому же Алисе выпало не самое спокойное дежурство этой ночью, она пребывала в легком раздражении, хотела поскорее добраться до дома, принять душ, завалиться в кровать и проспать до самого вечера. И тут нате вам – Матвеев с какой-то непонятной Вандой.

– Да, Антоша, я с работы, – пропела Алиса и лучезарно улыбнулась, ну привычка у нее была такая, что делать. – А вы, стало быть, с прогулки или только на прогулку? Что-то вам не спится?

Девушка Матвеева мгновенно приняла стойку и прошептала достаточно громко:

– Че она крысится, Тоша? Пошли отсюда!

Матвеев тут же повторил свой оральный заход в область груди Ванды. Кисло улыбнулся Алисе и, подхватив спутницу под руку, куда-то ее поволок. А менее чем через час нарисовался у Алисы дома.

Она только успела выбраться из душа, вымазаться освежающим косметическим молочком и расчесать волосы, как прозвучал звонок в дверь.

– Я устал, Соловьева! – пожаловался Антон, вваливаясь к ней без приглашения. – Я так устал от этой сраной жизни! От того, что не могу ничего в ней поменять! От твоего тупого упрямства устал! И от таких вот глупых телок тоже!!! Тебе меня разве не жалко, Аля?!