Разлом

Чей-то голос отчетливо, громко произнес:

– Это здесь.

Прозвучал голос, как показалось, прямо над ухом, отчего Пономарев проснулся. Открыв глаза, он обвел взглядом комнату. Решив, что фраза – лишь остатки сна, он опустил было веки, как голос снова прозвучал:

– Точно здесь.

Пономарев открыл глаза и приподнялся на локтях. Телевизор был выключен, окно закрыто. Пока он сонно таращился по сторонам, голос произнес:

– Ты меня слышишь?

Как показалось Пономареву, голос прозвучал прямо у него в голове. Он судорожно сглотнул похмельную пивную горечь, схватился за виски и принялся ощупывать череп, словно ожидал найти пробоину.

– Если слышишь, скажи: я тебя слышу, – не унимался голос. Теперь у Пономарева не осталось сомнений – он звучал у него в голове.

Лихорадочно запрыгали мысли: что он вчера пил? Как обычно – пиво. Сойти с ума, схватить белую горячку от трех литров невозможно. Значит, что… значит, что… Его осенило:

– Я что-то проглотил, – пробормотал Пономарев, спрыгивая с кровати, – какой-то передатчик. Мобильник я же не мог проглотить? Он слишком большой, чтобы целиком…

Он бросился в ванную, согнулся над унитазом, намереваясь сунуть два пальца в рот, как голос произнес:

– Прекрати. Ничего ты не глотал.

Глядя вытаращенными глазами на воду в дырке унитаза, Пономарев шепотом поинтересовался:

– Тогда что это такое? Кого я слышу?

– Меня, – ответил голос. – Я транслирую тебе информацию прямо в мозг, безо всяких передатчиков.

Мужчина выпрямился, подошел к раковине и уставился на свое отражение в зеркальце навесного шкафчика, словно это помогло бы увидеть собеседника внутри него самого. Только он собирался задать вопрос, как голос опередил:

– Ты почему не уехал?

– Ку-ку-куда? – прокудахтал Пономарев, окончательно теряясь под взглядом собственных ошалелых глаз в зеркале.

– Разве ваш дом не должны были расселить?

– Должны, должны, – закивал лохматой головой мужчина, – почти всех и расселили, но мне всё вариант нормальный никак не предложат…

Он запнулся на секунду и воскликнул:

– Так вы из жилищной программы?! Вот так теперь давите на непокорных? Заработали, что ли, нанотехнологии?!

– Тихо! – приказал голос. – Не кричи. Все надо делать тихо. А то услышат.

– Кто? – не собирался, но почему-то сильно испугался Пономарев.

Голос не ответил. В наступившей тишине мужчина открыл кран, жадно напился и сполоснул лицо ледяной водой, надеясь, что наваждение отступит.

Спустя минуту он осторожно поинтересовался:

– Эй, вы тут?

– Тут, – ответил голос. – Думаю.

– О чем? Не то, чтобы я намеревался залезать в ваши мысли, просто хотелось бы понять, что происходит. А то, знаете ли…

– Прямо под вашим домом проходит глубинный тектонический разлом, – перебил голос. – Из-за него здесь время от времени могут происходить наслоения реальностей. Не просто так, конечно, – для этого должно совпасть множество факторов…

– А, да-да! Чтобы Юпитер каким-нибудь раком встал в Сатурне или что-то в этом духе?

Помолчав, голос произнес:

– Я не понял.

– Извините. В общем, факторы совпали, разлом разломился, реальности наслоились – дальше-то что делать? Конкретно мне?

– Сделай вид, что тебя нет дома.

– Теперь я не понял.

– Сейчас тебе позвонят в дверь. Не открывай.

– У меня звонка нет. – Пономарев перевел диковатый взгляд на дверь ванной и машинально захлопнул ее.

– Кого это остановит.

И тут действительно позвонили. Причем в дверь ванной комнаты. Услыхав премерзкую дребезжащую трель дверного звонка, точь-в-точь как тот, давно уже вырванный с корнем из прихожей, Пономарев прошептал, леденея:

– Что… что мне делать?

– Делай вид, что тебя нет дома.

На цыпочках мужчина шагнул к ванной, залез в неё и двумя пальцами, чтобы ни одно пластмассовое колечко не щелкнуло, задвинул старую, загаженную до непрозрачности занавеску. После встал в дальнем углу, прижался спиной к потрескавшемуся кафелю и замер.

Звонок трезвонил безостановочно, словно кто-то ткнул пальцем в кнопку и не отпускал её. Когда стихла душераздирающая трель, Пономарев хотел было перевести дух, как вдруг услышал – дверь открылась и чьи-то подошвы ботинок щелкнули о кафельный пол. Вжавшись в стену, мужчина перестал дышать, показалось – даже сердце остановилось.

Некто походил по ванной, остановился, и через занавеску Пономарев увидел палец. Палец приблизился к занавеске и постучал по ней. Мужчина только и успел подумать: до чего же это нелепо умереть в собственной ванной от сердечного приступа при таких странных обстоятельствах, как где-то в отдалении взвыла пожарная сирена. Подошвы торопливо прощелкали к выходу, дверь ванной захлопнулась. Долгих пару минут Пономарев не мог отлепить спину от кафеля, затем выдохнул и тихонько сполз вниз.

– Ушли? – поинтересовался голос в голове.

– Вроде да, – еле шевельнул непослушными губами Пономарев. – Кто приходил?

– Тебе лучше не знать. Но точно не из жилищной программы.

– Я уже понял. Что дальше делать?

– Выходи оттуда и одевайся.

Пономарев торопливо полез из ванной, запутался в занавеске, едва не упал, но с честью выстоял, напился воды и снова умылся, сунувшись под кран с макушкой. Торопливо вытерев полотенцем лицо, он распахнул дверь и еле удержался на ногах. Схватившись за ручку двери, мужчина балансировал на краю пропасти. Где-то далеко, внизу, в черных каменных разломах вскипала тугими нарывами и взрывалась ленивыми гейзерами багровая вулканическая лава.

– Помогите… – пробормотал Пономарев и захлопнул дверь.

Присев на бортик ванной, он подышал, успокаивая сердцебиение, и громко произнес вслух:

– Эй, вы тут?

– Да.

– Я не могу выйти!

– Почему?

– Там какой-то ад раскрылся! Я через него не перепрыгну!

– Ничего там нет! – Пономареву или показалось, или голос действительно прозвучал раздраженно. – Иди одевайся, времени мало!

– А вы там что, не можете посмотреть через меня, или как вы это делаете, на всю беду, что вокруг происходит?! – взвыл Пономарев, не желая притрагиваться к дверной ручке.

– Нет там ничего! – отрезал голос. – Иди одевайся!

– Хорошо! – Мужчина демонстративно покивал головой, встал и шагнул к двери. – Постарайтесь всё-таки посмотреть!

Схватившись одной рукой за стену, другой за раковину, он ударил в дверь ногой. Дверь распахнулась, и перед Пономаревым предстал темный коридорчик его квартиры.

Прыжками мужчина влетел в комнату и заметался, выхватывая из разбросанных вещей джинсы, майку, носки…

Он уже обулся и наматывал на всякий случай шарф поверх зимней куртки, когда голос дал о себе знать:

– Сколько ещё в доме людей?

– Кроме меня? – уточнил Пономарев.

– Разумеется!

– Еще двое. Только вы, бога ради, не бросайте меня, я вас умоляю! – едва ли не плаксиво произнес Пономарев и потянулся за шапкой. – Не меняйте меня на них!

– Не поменяю, – удрученно произнес голос. – Я пытался до кого-то еще достучаться в этом доме, но только с твоим мозгом получилось.

Пономарев опустил руку, и шапка выскользнула из пальцев. Расправив плечи, он улыбнулся. Глядя на остатки проводов звонка, некогда жившего над дверным проемом, мужчина проговорил, чеканя каждое слово:

– А чего вы хотели от потомственного алкоголика Зиновьева и чокнутой бабки? Какой такой мозг вы там собирались отыскать? То ли дело я – литератор, сценарист! И рисовать, между прочим, неплохо умею! А если меня заставить, то и музыку сыграю! А вы там, прямо, ну я не знаю, придумали тоже какую-то ерунду! Мозги там у кого-то ищет он! Повеселил, правда.

– Не хочешь спросить,