– У меня, видишь ли, проблемы. Сижу, думаю, что делать.

– Я могу помочь? – спросил Коростылев, быстро окидывая ее взглядом.

– В общем, да. – Наташа подняла голову и прищурила один глаз.

«Почему бы не попросить у босса отпуск?» – подумала она и добавила:

Ты просто обязан мне помочь. Я как раз собиралась к тебе… с важным разговором.

Коростылев моргнул и предложил:

Заходи минут через пятнадцать.

Ладно, – ответила Наташа, не заметив, как изменилось выражение его лица.

Войдя в свой кабинет, Коростылев бросил папку на стол и схватился за телефон.

Алло! Леонид? – придушенным голосом спросил он. – Леонид, ты помнишь, у нас в марте была корпоративная вечеринка? Я не знаю, по какому поводу! Да, да, именно та самая. Я выпил тогда лишнего и, кажется, задержался… сверх меры. Я ведь оставался на этаже не один? М-м… Так-так. Значит, Наталья Смирнова… М-м… Весь вечер за ней волочился? Распускал руки… Понимаю. – Он потер лоб и пробормотал: – И что это на меня нашло? Да нет, все нормально. Хорошо-хорошо.

Он бросил трубку, свалился в кресло и едва не расплющил тяжелым взглядом часы на противоположной стене. Когда Наташа постучала и вошла, он, однако, приосанился и попытался беззаботно улыбнуться.

Садись, садись, – сказал он и глупо добавил: – Чувствуй себя как дома. Догадываюсь, что ты хотела поговорить со мной о… гм… своем положении.

Он замолчал и стал притопывать под столом ногой, словно горячий конь, загнанный в стойло. Наташа, голова которой была занята только убийцей, разгуливающим по району, удивленно спросила:

– Откуда ты знаешь о моем положении?

Все уже знают, – раздраженно отмахнулся он и, не дав ей сообразить, в чем дело, быстро спросил: – Давай конкретно – чего ты хочешь? Только не забудь, что у меня большая дружная семья. Жена, дети…

Ты что, Ефим, подумал, что я попрошу тебя повсюду меня сопровождать? – удивилась Наташа. – Да мне бы и в голову не пришло подставлять тебя под удар!

Вот спасибо, – криво улыбнулся тот. – Так чего ты от меня хочешь?

Хочу, чтобы ты дал мне отпуск, – быстро нашлась она. – Иначе придется постоянно ходить на работу вот с этим, – она похлопала себя ладонью по подушке. – И, естественно, рассказать всем сотрудникам, откуда это взялось. Они же будут спрашивать!

Ну… Зачем ты так? – пробормотал Ефим. – Сразу рассказывать! Отпуск так отпуск. Я сейчас сам спущусь в бухгалтерию. Еще выпишем тебе материальную помощь. Не надо ничего никому рассказывать!

Вообще-то ты прав, – согласилась Наташа. – Не буду. Это страшная история. Женщины испугаются…

Ну уж прямо так и испугаются, – пробормотал оскорбленный Ефим. – Это же все происходило… не насильно.

А как?! – вскричала Наташа. – По-твоему, добровольно?!

Потрясенный Ефим закрыл глаза и дал себе клятву: с сослуживцами не пить. Бокал шампанского – максимум.

Ладно-ладно, – трусливо ответил он. – Получишь деньги – и можешь идти. В отпуск. Оформим его с понедельника. Я сам все улажу.

* * *

Вместо того чтобы ехать домой, Наташа отправилась к Ольге и без стука ввалилась в ее служебный кабинет. Та уже собиралась уходить и гремела ключами.

– Боже мой! – воскликнула она, увидев подругу с животом странной формы. – Что там у тебя – коробка с многолетними сбережениями?

– Не смейся, – выдавила из себя Наташа. – Я приехала к тебе прятаться.

– Ну хорошо, – согласилась Ольга. – Прячься. Только – чур! – не здесь. Поедем лучше ко мне. Моя младшая сестрица совсем расклеилась, ее без присмотра оставлять нельзя.

– А что такое?

– Ухо где-то простудила. Третий день рыдает.

– Так болит? – сочувственно спросила Наташа.

Да нет. Просто у нее срывается какое-то офигительное свидание. Кстати, как прошел день? Никто не бегал за тобой с ножом?

– Ты говоришь так, как будто не веришь в грозящую мне опасность.

– Еще как верю! – возразила Ольга. – Вот во что я верю, так это в опасность. Опасность сейчас повсюду. А в вашем районе постоянно происходят какие-то ужасы. Ты слышала, что неподалеку от твоего дома исчезла жена крупного предпринимателя? Выскочила в супермаркет за сигаретами – и ку-ку. Правда, было уже довольно поздно, темно. Но курево – это такое дело! За ним и в полночь хоть на край света пойдешь.

– Ее случайно звали не Наташей Смирновой?

– Нет, но какая разница.

– А в какой супермаркет она выскочила?

– В какой, в какой? В ваш! Он у вас один на всю округу круглосуточный.

– Но там же охрана.

– Глупая! Охрана – внутри, а женщина пропала на улице. Купила сигареты, вышла и как в воду канула.

– Откуда ты знаешь?

– По телевизору рассказывали. Что у нас в стране делают по-настоящему хорошо и оперативно, так это информируют граждан обо всех преступлениях, несчастных случаях и катастрофах. Тут нам равных нет!

Домой они ехали на Ольгином «Москвиче» и в подъезд входили с большой опаской. К счастью, кроме старухи и ватаги мальчишек, по пути им никто не встретился. Ольгина сестра Ксюша лежала на диване, уткнувшись лицом в подушку, и рыдала. На полу рядом с ней сидела маленькая дворняжка Клипса и подвывала, задрав морду кверху.

– Привет! – сказала Наташа Ксюшиному затылку и, извернувшись, отвязала от себя подушку. – Как дела?

– У-у-у! – послышалось в ответ.

– Ксюшка, прекрати сейчас же! – рявкнула Ольга и бросила сумку под вешалку. – Подумаешь, свидание! Вон за Натальей убийцы охотятся, она же не воет.

Ксюша немедленно перестала рыдать и села – встрепанная, несчастная, с красными щеками. Вокруг ее головы был обмотан платок, завязанный на макушке бантиком. Однако даже в таком виде она была до невозможности хорошенькой.

– Ну да? – спросила она, уставившись на Наташу. – Это правда? Тебя хотят пришить?

– Правда, – вздохнула та. – Поэтому я сегодня здесь. Домой ехать боюсь. В нашем районе орудует какой-то маньяк – прикончил уже двух Наташ Смирновых. А в наличии всего три – я последняя осталась. Это мне Петька Шемякин рассказал, а он всегда держит руку на пульсе.

– Одноклассник ваш? – уточнила Ксюша. – Репортер? А он не предложил тебя защитить? Подставить плечо?

– Он знает, что я не согласилась бы, – отмахнулась Наташа. – Кроме того, у него работа напряженная, он целый день в бегах. Да и вообще… Шемякин не тот человек.

– Да, – вздохнула Ксюша. – В наше время найти приличного мужика – все равно что напасть на золотую жилу. Эту жилу можно потом много лет разрабатывать… покуда она не иссякнет. Отсюда такая прорва старательниц. А тот тип, с которым у тебя была любовь?

– Сбежал, – коротко ответила Наташа.

Ксюша немедленно воодушевилась, забралась на диван с ногами и прижала к себе вертлявую Клипсу. В ее влажных синих глазах вспыхнул огонь.

– Вот и у меня – горе, – объяснила она. – Ольга не понимает! Я четыре месяца с одним мужиком в Интернете дружила. По всем показателям – просто песня, а не мужик! Роман Ерискин. Я его подцепила на крючок и уже вела на удочке к борту своей лодки, уже подсекла…

– Как это? – сердито спросила Ольга, переодеваясь в халат.

Он предложил мне встретиться, вот как! – выпалила Ксюша. – Мы обговариваем все детали, трепещем в предвкушении необыкновенной встречи и тут… На меня нападает отит! В ухе стреляет, температура, я вся горю, меня знобит… Какое тут, скажите на милость, свидание?

Я даже рада! – хмуро заявила Ольга. – Как можно за глаза договариваться, Ксюша? Может, он извращенец? Или ученик шестого класса школы номер триста пять? Или вообще – женщина! У меня в бюро Сева Шевердинский тоже одно время увлекался электронным флиртом. Целую декаду переписывался с какой-то Дженервой Ю-11. Это у нее кличка такая была в сети. Потом он назначил ей встречу, купил цветы, конфеты, и оказалось, что эта Дженерва Ю-11 – студент мехмата. Но Сева на этом не успокоился и завел новый виртуальный роман. Как только нашел очередную родственную душу – затребовал фотографию. Девица на снимке ему понравилась, и он опять купил цветы, конфеты и шампанское.

– И что? – хихикнула Ксюша.

– Его родственная душа оказалась теткой пятидесяти пяти лет, обремененная невестками, внуками и хроническими болезнями. Фотографию она прислала двадцатилетней давности, и Сева с ней по этому поводу чуть не подрался.

– Но у нас-то с Романом все по-настоящему! – гневно воскликнула Ксюша. Сунула руку под подушку, достала распечатанный на принтере снимок и протянула сестре. – Вот. Видишь, дата проставлена при съемке? Прошлый месяц этого года, никакой подделки.

Ольга с брезгливой физиономией поглядела на фотографию и протянула ее Наташе, заметив:

Хлыщ.

На снимке был изображен прилизанный брюнет с большим, но довольно приятным лицом и широкой улыбкой, которая подпирала щеки, отчего его глаза делались похожими на щелочки.

У него пробор, как у Рудольфа Валентино, – заметила Наташа.

Надеюсь, ты не послала ему в ответ ту свою фотографию в бикини? – сердито спросила Ольга, отправляясь на кухню разбирать сумку с продуктами.

Не-ет, – заныла Ксюша. – Я хотела сделать ему сюрпри-из… Я ведь знаю, что я симпатичная! Вот бы он обалдел, когда увидел! А теперь… У-у-у!

Ау-у-у! – подхватила Клипса, и Ксюша в порыве благодарности прижала собаку к груди.

Но можно же, в конце концов, перенести встречу, – резонно заметила Наташа. – Договорись с ним на следующие выходные.

На следующие будет неинтересно! – шмыгнула носом Ксюша. – Никакой романтики. Сейчас-то он участвует в конференции, на которую съедутся бизнесмены. Будет все круто – банкет, номера в дорогой гостинице, подарки…

В гостинице?! – завопила с кухни Ольга. – Ты собиралась встречаться в гостинице с совершенно незнакомым мужиком?!

А что такого?! – в точности таким же тоном крикнула Ксюша. – И он не незнакомый!

Я рада, что у тебя заболело ухо, – рявкнула старшая сестра. – Даже не вздумай дергаться, я тебя не пущу. Кстати, Наталья, не хочу тебя расстраивать, но мне кажется, вон того типа, что прогуливается по тротуару, я сегодня уже видела. Когда запирала офис.

Наташа стартовала с дивана и помчалась к ней. Клипса ринулась следом.

– Фу! – попыталась остановить ее Ксюша. – Это не мясо, Клипса! Не мясо!

Услышав любимое слово, Клипса истово завиляла хвостом и принялась вертеться возле холодильника. Однако на нее, как это ни странно, не обратили внимания.

Высунув нос из-за куцей занавески, Наташа поглядела в окно и сразу же увидела человека, которого заприметила Ольга. Это был тощий сутулый юноша в джинсах и футболке, он медленно брел по тротуару. Дойдя до газетного киоска, он развернулся и пошел обратно.

– Караулит, – шепотом прокомментировала