Трактир оказался на редкость хорошим, чистым, качественным, со свежим бельем в комнате и приличной стряпней. По вкусу Таламиру пришлась и сама матушка Марта – крупная симпатичная женщина в самом соку. Рыжие косы вокруг головы, высокая грудь, полный зад – так руки и тянутся подержаться. А то разная придворная сдыхоть… тьфу!

Таламир обжег женщину горячим взглядом, получил ответный, не то чтобы горячий, но заинтересованный, и кивнул. Не станет же порядочная женщина на первого встречного кидаться. Тут приглядеться надобно…

Лирт появился вечером, попросил доложить о себе господину Таламиру и с удобством устроился за столиком в нижнем зале, потягивая эль. Таламир спустился, заказал себе того же, плюс копченых ребрышек за свой счет обоим, и вскоре разговор стал весьма непринужденным.

Герцог и простой стражник обгрызали ребра, разливали эль, из третьего уже кувшина, и Таламир слушал последние тавальенские сплетни – Лирт честно отрабатывал угощение.

Так Ант узнал, что сын Преотца вернулся с невестой, вроде как даже с внуком… нашел себе какую-то там, в дальних краях, Преотец их вроде как принял, а сын ему отплатил такой вот неблагодарностью. Черной, можно сказать.

Украл ценного заключенного и уехал с маританцами. Да, Преотец в гневе.

Таламир призадумался. А ведь у него уже есть, что предложить Преотцу. Говорите, на Маритани уехал?

Не долго думая на следующий же день Таламир опустил в специальный ящик для писем и свое послание, запечатанное сургучом с гербом Карнавон. А в письме было, что герцог в Тавальене, что просит аудиенции и что у них с Преотцом найдется, о чем поговорить. Например, о маританцах.

Теперь все зависело от удачи.

Оставалось только гулять по городу, слушать свежие новости и ждать ответа. Впрочем, долго ждать и не пришлось.

* * *

К вечеру третьего дня просмотра архивов глава рода Ирт понял – он сам готов приплатить, лишь бы избавиться от Алаис Карнавон. Достойная они парочка с Давертом, ох, достойная… только неясно – чего именно. Утопления, может быть?

Луис был вполне приличным молодым человеком. Он вчитывался в хроники, иногда задавал вопросы, иногда просил уточнений, разъяснений и дополнений. Все было логично и взвешено, как и положено мужчине.

Алаис же…

Она могла по десять раз читать один и тот же документ, потом попросить объяснений, потом не понять и попросить еще три раза, потом возмутиться – мол, вы меня за дуру принимаете? После долгих усилий все же понять, в чем суть, но тут же забыть и переключиться на другую тему. К примеру, после отчетов о коронации потребовать сведения о гвардии…

Одним словом, глава рода Ирт искренне сочувствовал Таламиру – это ж надо так попасть! Акуле в пасть! Себе он тоже сочувствовал, потому как выпускать его из клыков Алаис не собиралась.

С другой стороны, чего можно ждать от женщины?

Здорова?

Детей рожает и воспитывает? Заботится о них?

Дом ведет?

Уже все неплохо.

Дом Алаис не вела, но ребенка буквально из зубов не выпускала. Даже в дом Совета с собой носила, хорошо хоть, нянька у герцогини была и та постоянно не тискала чадушко. Но кормила только сама, совершенно заморочив бедному старейшине голову каким-то… имитетом, антителами и еще кучей странных слов.

Старейшине и в голову не приходило, что это тщательно проработанный план – насколько удалось его согласовать. Основная ударная сила приходилась на Луиса, который уже копался с бумагами в архивах Карста, магистр Шеллен вел вежливые беседы, а Алаис…

Шумовая завеса, отвлечение внимания… да что хочешь! Лишь бы маританцы не обращали внимания на то, чем занят Луис. А занят он был важным делом – искал, как выжить.

Искал клятву Королей, присягу герцогов, права и обязанности, искал, за что можно зацепиться… и находил-таки!

* * *

Берег моря, лунная дорожка на воде, волны шуршат что-то романтическое и ласковое, ветерок теплый и приятный… о чем можно разговаривать в такую ночь?

Кому о чем интересно, но идущие вдоль берега мужчина и женщина говорят о важном – о клятвах.

– Наши шансы выжить повышаются.

– Если клятва действительно допускает двойное толкование.

– Мы присягаем Королю, понимаешь? Пока Короля нет… дословно – так. Ваше величество, моя жизнь, честь и кровь принадлежит вам.

– Ты уверена, что кровь – не о детях? Кровь от крови, плоть от плоти?

– О детях – тоже. Но тут… Королю-то мы принадлежим, но пока Короля нет?

– Мы же знаем, что есть человек с королевской кровью?

– Даже трое. И что?

– Равные права, равные обязательства? – Луис соображал быстро, а уж когда речь шла о его жизни… – Но тогда Эрико, Лусия…

– Да, и они тоже. Но стоит ли им об этом говорить – решай сам. Пока они не знают, они свободны.

Для Луиса таких вопросов даже не возникало.

– Конечно, не стоит. Пока я сам не разберусь с делами рода, их это не коснется.

– Думаю, тебе надо навестить родной замок. Как-то утрясти вопрос с нынешними владельцами…

– Ты поедешь со мной?

– А ты этого хочешь?

Луис фыркнул. Вот Алаис, умная женщина, но иногда такая дурочка…

– Не хотел бы – не спрашивал бы…

Алаис фыркнула, опровергая гипотезу мужчины.

– Не забывай, мы, женщины, любим ушами, и нам надо как можно чаще слышать, что мы желанны и необходимы.

– А я думал, вы другим местом любите… – Рядом с Алаис Луис забывал про все и дурачился, как мальчишка. Получалось неуклюже, но она не обижалась. Она и вовсе ни на что не обижалась…

– Пошляк! Фи!

Луис сгреб хохочущую Алаис в охапку и закружил по берегу. Как же это, оказывается, здорово, хотя бы на миг забыть обо всем…

– Посторонитеся, охальники!

И откуда взялась на берегу бабка с корзиной ракушек?

Пожилая, крепенькая, как боровичок, с ярко-синими глазами, в длинном платье и кофте сверху… наверное, такие бабки во всех мирах одинаковы. Спина чуть сгорбилась, но руки держат корзину крепко, волосы хоть и поседели, но не поредели, а ноги пока не шаркают, уверенно торя тропинку в песке.

Луис послушно посторонился.

– Простите, тетушка.

И так очаровательно улыбнулся, что девять из десяти женщин тут же упали бы в обморок. Десятая – просто ему на руки. На бабушку тоже подействовало, она улыбнулась в ответ и поставила корзину на песок.

– Были и мы молодыми, как сейчас помню…

«Молодые» переглянулись, отчетливо осознавая – сейчас им предстоит выслушать все, что помнит бабушка, и немножко сверху, но дама оказалась не промах.

– Есть куда устриц насыпать?

Алаис покачала головой. Луис подумал и тоже вздохнул. Не прихватили они с собой тару для устриц, никак…

– Непредусмотрительная молодежь пошла. Вот мы, в ваши-то годы… – закряхтела бабка, вытаскивая из корзины какой-то здоровущий лист и ловко сворачивая из него кулек, в который щедрой рукой сыпанула ракушки. – Только угости… нож-то хоть есть, горемыки?

Нож был. Луис подумал, полез в карман и ругнулся. Кошелек он оставил в комнате, незачем было с собой брать. Впрочем, мужчина не растерялся.

– Золота нет, может, так отблагодарить смогу?

Шелковый шейный платок стоил уж всяко больше горсти ракушек, но не быть же неблагодарным свинтусом на глазах у любимой женщины? Гордость наше все!

Бабка обиженно фыркнула.

– Вот еще… я от чистого сердца!

– Так и я не от грязного, – не растерялся Луис. – Пусть у вас подарок будет?

– Подарок? Ну… ладно.

Платок сгребли в горсть, корзина заняла свое место за плечами, и бабка, помахав рукой, направилась куда-то вдаль по берегу. Молодежь проводила ее взглядами…

– Ты любишь устриц? – Луис галантно предложил спутнице кулек.

Алаис поглядела с сомнением. Устриц она ела, но стыд сказать – консервированных. А чтобы открыть ракушку, высосать моллюска… гурманы это влет проделывают, а она вот – нет.

– Люблю. Просто непривычно вот так…

– А ты попробуй…

Плащ расстелился на удобном пригорке с травкой, Луис достал нож и принялся ловко вскрывать раковины…

Алаис сначала сомневалась, но потом дело пошло. Устрицы были честно поделены на двоих, а потом «молодежь» обратила внимание на романтичность окружающей обстановки, на лунную дорожку, на ветерок… и плащ удобный, а уж какой удобный оказался холмик…

Да и море – неплохая штука. И искупаться можно, и продолжить…

На следующий день Алаис даже не могла играть свою роль – зевота мешала. Хорошо хоть, маританцы вовсе откровенно не ухмылялись. Дело такое… бывает!

* * *

Долго ждать приема Таламиру не пришлось. Не прошло и пяти дней, как в трактирчик тетушки Марты постучался гонец Преотца.

– Ваша светлость…

– Благодарю. – Таламир опустил в ладонь серебрушку – ориентировался уже в местных ценах. Где в другом городе и медяка бы не дал, а тут нельзя иначе. Опозоришься на весь город.

Гонец исчез, а Таламир медленно вскрыл письмо.

Герцога Карнавон приглашали на аудиенцию этим вечером.

Ант выругался и махнул рукой женщине.

– Мне нужно срочно привести в порядок парадный костюм. Из вишневого бархата…

– Сейчас все сделаем, – улыбнулась обольстительной улыбкой Марта. – И часа не пройдет…

Таламир кивнул и сгреб даму за талию. В конце концов, как еще снимать стресс? Даже и не зная последнего слова?

– Золотые у вас руки…

– Это слуги…

– И хозяйка у них золотая…

Марта и не подумала сопротивляться. Герцог же, не козопас, да и она женщина в расцвете сил и возможностей – так почему нет?

* * *

Роскошный зал для приемов ослепил Таламира. Впрочем, так и было задумано, Золотой Зал поражал с первого взгляда. Давил, заставлял почувствовать себя ничтожно маленьким, бледным и бедным…

Золото было везде – на стенах, на потолке, сияли золотом люстры, сиял золотом стол и каждая письменная принадлежность на столе, сияли золотой парчой стулья и кресла, сиял ковер – его также ткали из золотой нити, и в какую сумму это встало, лучше не думать. Достаточно сказать, что использовался он пару-тройку раз в год, а остальное время заботливо сберегался в специальном чехле.

Преотец почти терялся среди этого великолепия.

Сидел за столом, ждал, наблюдал за Таламиром, который крутил головой по сторонам, как крестьянин на ярмарке, – так и было задумано. Если человек родился в роскоши, она его не ослепит. А вот такие нувориши, как свежеиспеченный герцог, – им все, что золото, уже великолепно.

Наконец Таламир соизволил оторваться от созерцания убранства.

– Пресветлый…

Преотец милостиво кивнул.

– Присаживайтесь, герцог. Я рад видеть вас в стенах Тавальена.

Эттан Даверт тоже составил свое мнение о госте, и было оно не слишком лестным. Хищников Преотец уважал – на цепи и в клетке. Нет ни того, ни другого?

Обеспечим.

И пусть либо рвут, кого им прикажут… либо грызут морковку.

Таламир послушно присел в кресло, тоже устроенное так, чтобы любой сидящий в нем человек взирал на Преотца снизу вверх. Маленькие хитрости, но помогают ведь!

– У вас ко мне какое-то дело?

Таламир почувствовал стеснение. Как-то неловко было бы выкладывать на стол кошель с золотом, объявляя, что оно – на славу Тавальена и Престола. Смешно даже – в этом кабинете! Здесь такими кошельками полы выкладывать могли, пришлось на ходу менять подход.

– Да, пресветлый. Думаю, мы можем оказаться полезными друг другу…

– Я слушаю вас, герцог. – Эттан Даверт смотрел благожелательно. И глаза у него были такими же золотыми и холодными, под стать кабинету.

– Думаю, для вас не секрет, как я получил этот титул? – ринулся в атаку Таламир. Эттан пожал плечами, как бы соглашаясь…

– Ее величество Лидия Сенаоритская была добра и милосердна…

– Да. И теперь она мертва.

– На трон взошел ее сын, с которым у вас неплохие отношения, не так ли?

Это также было правдой, но…

– Он еще молод, и править при нем будут советники. Найдем ли мы с ними общий язык – неизвестно… мне бы не помешала поддержка Тавальена.

Эттан благосклонно прикрыл глаза ресницами.

Не помешала бы! Любезнейший, да кому бы она помешала? Нет таких! А если и есть, то молчат нечестивцы где-то под лопухом…

– Хм-м… власть от короля – богоугодна. Но мы всего лишь служители Ардена…

Таламир улыбнулся. Вопрос был решаем, в принципе, речь шла о цене. Что-что, а торговаться он умел.

– Пресветлый, думаю, мы можем быть полезны друг другу.

– И в чем же?

– К примеру, я из Тавальена собираюсь заглянуть на Маритани. Возможно, у вас есть там интересы?

– Возможно… вы ищете супругу?

Таламир вспыхнул, словно от пощечины.

– В Тавальене знают многое и умеют хранить секреты, – успокоил его Эттан Даверт. – Ни слова не уйдет наружу из этой комнаты…

Таламир кивнул.

– Да. Алаис… она нужна мне.

– И дети от нее. Эти герцогские замашки… конечно, пережиток, но пока с ним никто не может справиться, в том числе и мы, – досадливо пробормотал Эттан. – Что ж, мы можем об этом поговорить… Думаю, у вас найдется, что предложить Престолу, а у Престола есть хорошие новости для вас.

Спустя два часа Таламир покинул дворец.

Выжат он был как лимон для грога, но и доволен, в отличие от лимона. С Преотцом была достигнута договоренность о взаимопомощи.

Таламир получал всемерную поддержку Престола.

Взамен же…

Он должен был отправиться на Маритани. Вернуть себе супругу, сделать ей детей, желательно двух-трех, что и так входило в его планы, и обеспечить участие Алаис Карнавон в одном ритуале.

А также… если на Маритани Ант Таламир встретится с Луисом Давертом, разумеется, случайно, искать этой встречи он не будет, стоит донести до мужчины недовольство отца. Доходчиво.

Поскольку все означенное полностью совпадало с планами самого Таламира, мужчина был доволен.

А ритуал?

И что?

Не ему принимать участие – Алаис. В том, что после пары лет с ним жена даст согласие на что угодно, вплоть до собственного сожжения, он не сомневался. Да и наказать негодяйку хотелось.

Еще от Таламира требовалось поддерживать Тавальен во всех его планах, но это как раз не страшно. Святой город, как тут не поддержать?

* * *

Проводив гостя, Эттан Даверт вышел из Золотой комнаты и направился в свой рабочий кабинет. Скромнее обставленный, уютный и очень любимый. А то ж!

Знак власти и статуса, вот что это за кабинет! Долгожданный, любимый, уютный…

Настроения Преотцу не испортил даже сидящий за столом человек, наоборот, Эттан улыбнулся.

– Карнавоны – наши.

Мужчина в бело-лиловых одеждах улыбнулся Преотцу.

– Надеюсь, этот выскочка не торговался слишком сильно?

Эттан махнул рукой.

– Он отлично понимает, что без Тавальена его съедят, и будет делать все, что ему прикажут.

– Отлично. Тогда завтра же я отправляюсь в Карст…

– И постарайтесь выяснить хоть что-нибудь о моей бедной дочке. – Эттан стер скупую слезинку. – Я так переживаю за бедняжку Лу…

Крокодиловости в слезе хватило бы на несколько тропических рек с их зубастыми обитателями.

– Обязательно.

– Да, вот ваши верительные грамоты.

Эттан достал из стола небольшой ларец с гербом Тавальена, протянул его младшему сыну рода Тимар.

– Благодарю, пресветлый.

Эттан улыбнулся вовсе уж безмятежно.

– Не стоит благодарить за такие мелочи. Мы же союзники…

Что бы ни подумал Леонас Тимар, вслух он это не произнес. Конечно, союзники, а то как же иначе? Иначе никак…

* * *

Алаис махала рукой Далану, с мрачным видом стоящему на берегу. Магистр Шеллен никому не махал, но выглядел удрученным.

Корабль отплывал, они оставались.

И если уж говорить все честно – заложниками.

Конечно, маританцы крутили как могли: и здоровье магистра подорвано Ламертиной, ему требуется постельный режим и отдых (чистая правда), и сын должен оставаться рядом с отцом (тоже сложно спорить), и все равно герцоги вернутся…

Алаис не возвращалась бы. С удовольствием.

Сын был при ней, Луис тоже ничего на Маритани не оставил, но… при малыше Эдмоне была Лизетта, которой Далан приходился племянником, пусть и не по крови, и которая искренне любила мальчишку. Родной там, не родной…

Племянник – и точка!

Если бы Алаис не вернулась за другом, она бы мигом потеряла уважение и симпатию Шедеров. Пустяк? Это смотря для кого, люди все разные. Кто-то и страну предаст, и спокойно спать будет, а вот Алаис бы загрызла совесть. Все же друзья, помогли ей в тяжелую минуту, да и Лизетта стала кем-то вроде тетушки. За это время она полностью освоилась в разношерстной компании, ненавязчиво сблизившись с одним из рыцарей Храма. Алаис только поощряла их дружбу, тем более что Ларош, оставив магистра, ехал с ними.

А что?

Люди взрослые, чего хотят – знают, травиться от несчастной любви уж всяко не будут, почему бы и не порадовать друг друга? Луис и вовсе не вмешивался. С его точки зрения, все эти бабские дела были уделом одних лишь женщин. А мужчинам в это вникать как-то и неуместно, вот если бы брачные союзы заключать – дело другое.

Сначала корабль отправится в Карнавон, благо, Таламира там нет. Алаис было жизненно необходимо побывать на земле герцогства, чтобы успокоилось море, а еще – заглянуть в тайники рода. Она и так не сомневалась в своих гипотезах, но подтверждение – всегда лучше. И может быть, там найдется еще что-то, имеющее отношение к Королям? К последнему – особенно?

Это дело нескольких дней. Корабль причалил, команда разошлась по кабакам, а Алаис, Луис и десяток маританцев (не одних же герцогов отпускать?) верхами направятся к замку. В ворота стучать не будем, старые замки без потайных ходов не бывают. Просто маскируют ходы так, чтобы их враги не нашли, но Алаис-то знала, куда они выходят, как в них попасть… вся герцогская семья знала. Воспользоваться не сообразили… Алаис до сих пор не понимала, почему отец не отправил никуда жену, детей…

Неужели не мог представить, что Карнавон захватят – и так легко?

А ведь и правда – легко…

Алаис поделилась этими соображениями с Луисом и получила в ответ пожатие плеч.

– Если есть предатель в замке, то все было несложно.

– А я думала…

– Что Таламир – военный гений? Рыбка моя, так это тоже – гениальность.

Алаис злобно фыркнула.

Предатель? Но кто? Ясно же, что это должен быть кто-то из служивших в замке, и он потом сохранил за собой жизнь и место? Надо бы найти человека, поблагодарить… за титул.

Но когда Алаис изложила и эти соображения Луису, тот фыркнул.

– Конечно, он там не останется. Для предателя такое – верная смерть. Если хочешь, мы попробуем узнать, кто и как, но я уверен, что тот человек не в Карнавоне.

Знаниям Луиса Алаис доверяла полностью, своих-то в этой области у нее не было.

– Если получится… я хотела бы отомстить.

– Если получится – я тебе обещаю. Отомстим.

Луис привлек к себе герцогиню, и они стояли, глядя на закат над морем.

После Карнавона они собирались отправиться в Лаис. Там неизвестно сколько предстоит разбираться с новыми владельцами замка, договариваться, искать компромиссы…

Четыре корабля с Маритани уже шли в Лаис. Так, для моральной поддержки, ну и поинтересоваться, чем местный герцог дышит.

Луис поневоле переживал и за свой род, и за свои земли… так, что ли, герцогский титул устроен? Ответственность в крови повышается?

Он уже заручился согласием Алаис на визит к герцогу. И…

– Как мы ему скажем, кто я?

– Моя жена, если не возражаешь.

– Не возражаю.

Луис кивнул.

Пока Алаис не возражала против притворства, может, она и против реальности возражать не станет? Он все больше увлекался своей подругой, все отчетливее понимал, что хочет видеть ее рядом с собой – постоянно. Неважно, что сейчас она замужем, когда он встретится с Таламиром, Алаис станет вдовой.

Неважно, что у них не может быть детей – он и не хотел никогда, а у Алаис уже есть малыш Эдмон. Мало одного? Иногда и десятка – мало.

Там, глядишь, и племянники пойдут…

Мужчина и женщина глядели на закат и думали о будущем. А Море смеялось над ними – наивные дети… Строите планы, играете в игрушки…

Все равно будет так, как я хочу. А вы играйте и не забывайте, что люди недолговечны. Но море неизменно и неизбывно…