Глава 3

На работе пока было тихо. Никого не убили, никуда не вызывали.

Ирина достала телефон и принялась разглядывать следы в крови. Сфотографировала для себя, вот и пригодилось.

– Чего смотрим? – Саня заглянул через плечо.

– Да вот, видишь? Думаю, откуда в городе мог медведь взяться и как он туда пролез. Да и следы мелковаты, и не удержался бы медведь…

Саня фыркнул.

– Эх вы, поколение пепсюков.

– Сам ты! – обиделась Ирина.

– Ты хоть «Полосатый рейс» смотрела?

Ирина попробовала вспомнить.

Ну да, вроде слышала, а смотрела ли? Саня закатил глаза.

– Вот в чем беда! Всякую ахинею типа «Розы-мимозы» и «Горбатого, убивающего Хрипатого» или там «Зеленого змеехвоста» народ смотрит, а классику боится. Как же! Серьезное, думать надо, да еще развиваться потом начинаешь! Ладно, смотри!

Ролик, в котором буфетчица ползала по кораблю, оставляя «натуральные тигриные следы» произвел впечатление.

– Думаешь, там тоже так было?

– А чего сложного? У нас ролевиков бегает – вагон. Купи обувь на этих самых – и шлепай хоть медведем, хоть крокодилом. Только второе сложнее, там еще хвост цеплять надо.

Ирина задумчиво кивнула.

– Да, наверное. Я как-то не сообразила…

– А я еще раз повторю – классику смотреть надо. А не дешевые сериальчики из инета качать.

– И на сериалы времени нет.

– А сходить с красивым мужчиной в ресторан? – подкрался Сеня.

– Только по работе, – категорически отказалась Ирина.

– А я по работе и приглашаю. Директор подозревает, что у них там воруют по мелочи…

– Камеры поставить карма не позволила? – не понял Саня.

– Жаба. Жирная и зеленая. Знаешь, сколько сейчас за них ломят?

– Да вроде недорого…

– Но воришка-то тоже будет знать, где они стоят. Если такие, которые недорого. А дорогие – ресторанчик небольшой. Да ты его знаешь, Сань. Это самвеловская «Чайхана».

– Знаю. Сходите, человек хороший…

Ирина поняла, что ее не «клеят», а приглашают по работе, и успокоилась. Чего б не сходить?

«Чайхана» оказалась симпатичным ресторанчиком. Маленьким, всего на шесть столиков, но все были заняты. Люди сидели, сосредоточенно жевали, за стойкой распоряжались девушки в белом, в приоткрытую дверь виднелась кухня. Тоже небольшая, но чистенькая.

Ни восточной пышности, ни украшений, ни каких-то невероятных занавесей – почти обычная столовая. Темное дерево столов и стульев, светлые стены и потолки.

Ирина бросила взгляд на стойку. Хм, а цены чуть не в два раза выше? Вот та же самса с говядиной? Она по семьдесят рублей покупает, а здесь сто двадцать? И салат дороже, и лаваш…

– Дорого.

– Здесь дороже, да, но народ все равно ходит, – пояснил Сеня. – Самвел хорошие продукты покупает, ничего тухлого не кладет…

– Барев дзез^[3], товарищ участковый! – Сам владелец кафе себя ждать не заставил. Этакий типичный армянин лет пятидесяти, полный, усатый, с роскошными черными волосами, с легкой проседью, с белозубой улыбкой, которая заставила бы горько плакать стоматологов. А зачем они нужны при таких клыках?

Ирина с грустью вспомнила про свои две пломбы. М-да…

– Самвел Аветисович! Рад вас видеть!

– Пообедаешь?

– Как обычно. Сначала разговоры, потом дела.

– Какие могут быть дела на голодный желудок? Да еще с тобой такая очаровательная девушка!

– Это не девушка, это стажер!

– Сеня, Сеня… Девушка может быть стажером, но все равно остается прекрасной девушкой. И стыдно этого не замечать.

– Самвел Аветисович…

– Ну пойдем, поговорим…

Кабинет у директора был небольшой, но светлый и уютный. И опять без лишней восточной пышности. Единственное цветное пятно – ваза. Вот та – да. Роскошная, шикарная, явно авторская работа, изображающая извержение вулкана. Коричневое стекло, красное, оранжевое…

Интересно, что можно в нее поставить? Астры, огоньки, настурции. Вот орхидеи или лилии смотреться не будут, а что-то такое – вполне.

Сеню усадили в кресло, Ирину устроили на диване, снабдили потрясающе вкусным кофе и подносом с восточными сладостями и принялись рассказывать.

Проблема была простой.

Воруют. Тащат хоть и по мелочи, но неприятно. То столовые приборы, то продукты, то скатерти… и главное, и за руку не поймаешь, и обыскивать всех не станешь… дело-то минутное. Выскочил якобы покурить, передать кому-то – и обратно.

Камеры ничего не фиксируют, хотя и стоит парочка, но поймать никого не удается. Обидно.

Что самое плохое, Самвел старался создать хорошую атмосферу в коллективе, а из-за воришки и он начал волком смотреть, и люди друг другу не доверяют… Плохо это. Очень плохо.

Сеня вздохнул.

– Заявление пишем?

– Семен Игоревич, ты сначала с людьми поговори. Найди мне гадину, я уж сам разберусь…

– Самвел Аветисович…

– Да нэ стану я бить! Нэ стану! – от волнения в речи Самвела прорезался акцент. – Но на рынкэ эта тварь нигдэ нэ устроится!

– Ну, смотри сам. Поговорить – поговорю.

– Я сейчас скажу людям, пусть сюда приходят. Поговоришь, посмотришь…

– Каждый день тащат?

– Да.

– Ну, тогда давай приглашать. Ириш, будешь протокол вести.

– Так точно, – кивнула Ирина. И потянула бумагу из планшетки.

Эх, где вы, нетбуки и макбуки, почему вами не комплектуют участковых? Как удобно было бы набирать текст напрямую! Но – нет в мире совершенства.

Сеня опрашивал. Ирина писала и писала. Протоколы были похожими, как под копирку: имя, фамилия, отчество, нехитрые вроде бы вопросы… Классическая фраза: «С моих слов записано верно, мною прочитано». Число, подпись…

Люди. Повар и двое помощников. Продавцы. Официантки.

Вот, одна из них… Что царапнуло Ирину, кто бы ей сказал?

Худенькая, совсем еще девочка, коротко остриженные прямые волосы, темно-русые, чуть потемнее, большие серые глаза, щуплая фигурка. Вид – самый невинный. Но почему эта девчушка так не нравится Ирине?

Бабская зависть? Ревность к более симпатичной? Или что?

Ирина и сама не могла определиться. А вот Сеня слушает, кивает, поплыл уже.

Ну да, бедная девочка, приехала из деревни, в городе устроиться сложно, только официанткой, на высшее образование не хватает, если только в колледж на следующий год, в этом она просто не успела… Да, квартиру снимает…

И опять царапает. Врет. Ирина буквально чувствовала ложь. Словно в музыку вдруг влилась фальшивая нота или вилкой по стеклу провели.

Благо, девушка ее видеть не могла, так что Ирина скорчила Сене рожицу.

Сеня посмотрел внимательно.

– Семен Игоревич, можно вас на минуточку?

– Да, конечно. Настенька, посидите минутку, сейчас я вернусь.

Ирина вышла первой, за ней Сеня.

– Что случилось?

– Врет она.

– Чего?

– Да много чего. И приехала она не в этом году, и учиться не собирается, и живет не одна, а с любовником.

Ирина и сама не знала, откуда что взялось. Но язык выдавал слова сам по себе, наплевав на хозяйку.

– Ты откуда знаешь?

– А ты проверь? Если я не наврала, значит, наврала эта… Настенька.

Тоже мне, нашлась героиня сказок Роу. И голос тихий, и глазки в пол, только вот не те сказочки это, которые хорошо заканчиваются, ой не те.

– Здесь она недавно работает…

– Проверь? Откуда она родом?

– Из Кочетовки.

– Вот, если туда позвонить?

– Вряд ли смысл будет.

Сеня сомневался. Но в то же время, что он теряет? Работа приучила его относиться к людям настороженно, как водится, чем красивее гадюка, тем она ядовитее. Может, и тут – тоже?

Откуда знает Ирина? Да кто ж их, баб, разберет, может, видела чего или слышала… сама расскажет. А проверить несложно.

Допрос в комнате пошел по второму кругу.

– Настенька, а ваши родители?

– Умерли.

– А какие-то родственники у вас остались?

– Да, тетя…

– Телефон, пожалуйста.

– Зачем?

И впервые какие-то искренние эмоции. Явно эта просьба Насте не нравится.

– Позвоню, узнаю, что и как. Работа такая, кто-то должен подтвердить ваши слова.

– Дядя может подтвердить, я телефон дам.

– Тетин муж?

– Да.

– Диктуйте телефон.

По названному номеру никто не отозвался. А Ирина была в этом уверена. Не отзовется, даже и не надейтесь. Номер-то красавица тоже назвала неправильно.

Тут уж и Сеня поморщился, начиная что-то понимать.

– Настя, это не дело. Если вашу личность никто не подтвердит, я вас сейчас задержу и доставлю в дежурную часть. На три дня.

Ирина покосилась, но промолчала.

Врал Семен Игоревич, как засватанный, не могли они девчонку на три дня задержать. На три часа – еще куда ни шло, а три дня только по постановлению суда или с ордером от следователя. Но кто у нас знает дословно о таких тонкостях? Зато о полицейском произволе орут на каждом углу… Загнав полицию, как волка, за красные флажки и требуя результативной работы.

– Не имеете права!

– Вполне имею. Для выяснения личности…

– Что я вам такого сделала?

Слезы и сопли полились потоком. Увы…

В органах работают удивительно жестокие, черствые и вредные люди. Рыдай там, не рыдай – не поможет. Настя бы могла и другие методы убеждения симпатичного мужчины попробовать, но вот беда – на беседе присутствует Ирина. Явно натуральной ориентации, которой не предложишь выйти. И по отдельности полицейских не обработаешь.

Так что номер сотового из девушки таки вытряхнули.

– Добрый день, – поздоровался Сеня.

Дозвонился-таки…

– …

– Скажите, Полянская Анастасия Петровна вам кто?

– …

– А…

Трубка взвыла аж истошным голосом, так, что даже Ирина услышала.

Сквозь динамик прорывались отдельные: «шалава», «гнать», «мерзавка» и что-то еще, такое же нелестное.

Сеня кое-как закончил разговор, поблагодарил, попрощался…

– Нехорошо, Анастасия Петровна, ох, нехорошо. Врать нехорошо, с дядей спать, хоть и не родным, тоже нехорошо, а воровать уж и вовсе плохо, это статья.

Ирина довольно улыбнулась. А так ее, заразу!

Что было дальше? Много криков, слез, соплей…

Сеня решил не поддаваться и позвал Самвела. Тот пришел, выслушал, и уже в два голоса они принялись прессовать девчонку. Той хватило ненадолго.

История оказалась вполне житейской.

Девочка считала, что в жизни надо пробиваться любыми путями. Пустила тетка к себе пожить?

Отлично! Делаем следующий шаг! Настенька искренне рассчитывала, что она соблазняет теткиного мужа, тот разводится с женой, разменивает квартиру, женится на ней, на умничке и красавице, которая еще и в два раза моложе, а там и прописка не за горами. И собственная жилплощадь.

Планы были далеко идущими.

Увы, тетка не оценила. Вернулась домой в неподходящее время, надавала племяшке пощечин, выставила из дома, не дав собрать даже вещи (их потом из окна повыкидывали), мужа тоже хотела выставить…

Это в романах мужчины гордо уходят в ночь с любовницей. В реальной жизни неверный супруг принялся каяться и закономерно остался дома. Свое ж, родное…

Племяшку охарактеризовали всей родне и постарались забыть о ее существовании. Анастасия не выдержала и спустя месяц пришла в гости в тетин дом, благо дядя ее пустил.

Ненадолго, но ей хватило. Тетка лишилась кое-какого золотишка, дядя – части волос, выдранных любящей женой, а Анастасия сняла комнату.

На пару месяцев, дольше она одна не оставалась.

Нашла нового лоха, на деньги которого и жила около полугода. Потом по случайности попалась, когда искала вариант повыгоднее. Неудачно получилось, город в некоторых отношениях чрезвычайно маленький…

Сейчас жила уже то ли с пятым, то ли с шестым мужиком. Тот выпивал, поколачивал сожительницу, ну она и решилась. Одно с работы утащить, другое… Ты хозяин, а не гость, унеси хотя бы гвоздь. Поговорка была принята Настей как руководство к действию.

Вилка? Ерунда. Но шесть дней – шесть вилок, а их и продать можно, комплектом.

Столовые приборы, скатерти, еще кое-что, по мелочи, а про то, чтобы обсчитать посетителя, и говорить не стоило. Настя сговорилась с одной из продавщиц и делила прибыль пополам. Конечно, если люди много заказывали. Кто там пару лишних пирожков присчитает?

Да и пирожки умным девушкам не лишние.

Самвел послушал, плюнул, да и вышел. Сеня и Ирина вслед за ним.

– Вот крыса! – от всей души высказался армянин.

– Порода такая, – махнул рукой Сеня. – Делать-то с ней что будешь?

– А что с ней сделаешь? Сажать? Так уж точно жизнь девчонке сломаем… Сам понимаешь, сейчас она не ангел, а оттуда вовсе тварью выйдет.

Сеня задумчиво кивнул.

– Так-то да, но и отпускать ее без наказания нехорошо. Ну, выгоните вы ее, дальше что? И дураки найдутся, и устроится она только так…

Ирина хмыкнула.

– В интернет ее выкиньте. На сайты. И напишите про ее подвиги и трудовую биографию.

– Тоже нельзя. Нарушение закона о частной жизни, – махнул рукой Сеня.

– А если ее устроить куда-нибудь похуже? На полгодика или на год? И хозяину сообщить? – предложила Ирина. – Есть же разные места…

Самвел хмыкнул.

– А и пожалуй что… Умница, девочка, не только красавица, но и головка светлая. Сеня, не уступишь? Я бы ее работать взял?

Ирина не рассердилась, понимая, что это комплимент.

– Извините, никак не могу. Пусть сначала практику пройдет, – Сеня улыбался, – а потом уж предлагайте.

– Обязательно учту, если что.

Ирина улыбнулась гостеприимному хозяину.

Ровно через пять минут Анастасии объявили вердикт. Или она отрабатывает год в «Васильке», или Самвел Аветисович пишет заявление… Собственно, он и так его пишет, а Сеня дает ему ход. Свидетели найдутся, и отправится она любоваться небом в клеточку и друзьями в полосочку.

Нет? Тогда – вперед, работать.

Ирина уточнила потихоньку у Сени, «Васильком» называлась грязная пивнушка, в которой официантки менялись чуть ли не каждые три дня. Оно и неудивительно. Располагалась та вплотную к фруктовому рынку, торговали на нем «гости с солнечного юга», и они не всегда были вежливы и политкорректны. И искренне считали, что русские девушки – это шлюхи, которые будут рады любому мужчине. Так себя и с официантками вели.

Настеньку ждал тяжелый год. Хотя это кому как?

Стащить там, по определению, нечего, там даже скатертей на столах не водится, разве что салфетки бумажные таскать, но ведь и поколотить могут, если что.

Хозяина Самвел обещал предупредить, так что с завтрашнего дня в «Васильке» появится новая сотрудница. А Сеня обещал заходить и проверять. Так, на всякий случай.

Настя рыдала, вытирала сопли и слезы, но жалости не дождалась ни от кого. И поделом.

Тебя посадят? А ты не воруй.

В данном случае даже не посадят, а просто накажут трудотерапией. Дешево, сердито и доходчиво.

Конечно, никакого заявления Самвел не писал.

Это сейчас карусель бы на неделю завертелась, делу ж надо ход давать! Задерживать Настю, отвозить ее в райотдел, Самвелу мотаться по судам и следствиям…

Кому это нужно? Да никому.

Так что напугать воровку напугали, но реально ничего не писали.

Обратно они шли, нагруженные шашлыком и салатами.

– Какой взятка, да? – экспрессивно возмутился Самвел. – Премия!