В комнате Антония взяла сумочку и переобулась в уличные ботинки. Но ритана Розалия только глаза закатила.

– Ужас! Даже не так – УЖАС!

– Я неправильно одета? – уточнила Антония.

– В вашей провинции так и принято – выходить на улицу без шляпки и перчаток?

– Эммм…

Антония откровенно не знала. А какая разница? Она ходила, как ей удобно, а Долорес вообще шляпы не терпела, и повязывала голову платком…

– Понятно. Дита!

В коридор выплыла одна из служанок.

– Мою шляпку с незабудками. И нитяные перчатки под нее! Мигом!

– Да, ритана.

Служанка унеслась вихрем, и вскоре вернулась с заказанным. Правда – увы.

Вот на Розалии шляпка сидела, как надо. А на Антонии… то ли шляпка была великовата, то ли голова маловата, то ли прическа не та – Розалия махнула рукой и решила, что так сойдет. Потом разберемся. Перчатки тоже были великоваты. Но выбирать не приходилось.

Розалия мученически покосилась на туфли и чулки девушки, но говорить уже ничего не стала, только рукой махнула.

– К врачу.

Антония у врача не была никогда.

В детстве она не болела, если только чем-то несерьезным, с чем отлично справлялись и травы Долорес, а потом… потом у них не было на это денег. Да и Долорес была лучше любого врача.

А потому Антония с интересом разглядывала белый кабинет и металлическую рамку посредине.

– А зачем это?

– Встаньте, пожалуйста, в рамку, ритана. Это устройство считает ваши параметры ауры и выдаст результат.

– Хорошо.

– Только прошу вас сначала разуться и снять шляпку.

– Да, конечно…

Розалия, которая присутствовала в кабинете, только вздохнула.

Дикая девчонка. Да что ее – отец и к врачу не водил ни разу? И как она только до своих лет дожила? Почему-то с каждой минутой Розалия все больше радовалась, что не вышла замуж за Даэрона.

Антония послушно встала, куда сказали.

Врач коснулся считывателем аурной рамки – и повел палочкой по листу пергамента, на котором медленно появлялись буквы. Дорогое удовольствие.

Но зато данное заключение нельзя подделать. В нем только чистая правда. И обмануть считыватель нельзя – его такие маги делали! Деревенским девкам до них, как на кривой козе до столицы!

Впрочем…

Розалия взяла пергамент (почему-то с бумагой так не получалось, все могло отпечататься только на пергаменте, наверное потому, что он некогда был частью живого существа) и пробежала глазами по строчкам.

Что ж.

Неплохо, она ожидала худшего.

Восемнадцать лет, девственница, это просто отлично. Полностью здорова, даже зубы не болят. А вот эта строчка – плохо, очень плохо.

– Ритана? – Антония заметила изменения на лице тетки. – Что-то не так?

– Да.

– Я чем-то больна?

– Нет. Ты полностью здорова, но вот это…

Антония посмотрела на строчку, подчеркнутую пальцем тетушки.

– Что-то не так?

– Ты просто не понимаешь…

– Нет. Проявленный и оформленный темный дар. Направленность – спиритизм. Это что-то плохое?

– Как бы сказать… погоди! Ты видела призраков?

– Нет, никогда.

– Та-ак… как бы это проверить?

– Если ритана желает, – вмешался врач.

– Желает, – решительно отрезала Розалия.

– Это будет стоить чуточку дороже…

Женщина вздохнула – и махнула рукой.

– Делайте.

На стол легла небольшая тарелочка с буквами и цифрами, нарисованными на фарфоре. И стрелочкой посередине.

– Антония, прошу вас прикоснуться к ней.

Антония пожала плечами и повиновалась.

Бесполезно. Тарелочка осталась просто тарелочкой. Старой, ей уж лет сто, наверное? Это Антония и озвучила.

– Я должна что-то увидеть или почувствовать?

– Мы должны были стать свидетелями вашего общения с призраком.

– Эээээ?

– Вы никогда не видели спиритическое блюдце?

Антония задумалась.

– Я видела такие тарелочки дома. А они спиритические?

– Ритана?

– Мы из них омлет ели. Удобно, как раз большой кусок помещается, и благодаря шпеньку не сдвигается никуда… и фрукты выкладывали.

Врач открыл рот. Закрыл.

– Нет. Если у вас и есть дар, то общаться с вами призраки точно не хотят.

– Вот и замечательно! – кивнула ритана Розалия. – Укажите это в заключении, доктор Мендес.

– Конечно, ритана. Жаль, такая способность…

– Девушке она ни к чему! – припечатала Розалия.

Антония молчала.

А что тут скажешь? Про свои способности она ничего не знала. Да, они должны быть. Наверное… Но общаться с какими-то посторонними призраками ей совершенно не хотелось. И так найдется, чем заняться.

На улицу ритана Розалия вышла гораздо более довольной, чем пришла. Девчонка оказалась действительно девушкой. Это хорошо.

А магия…

М-да.

Темный поток – это плохо. Но если у мужа будет светлый и более сильный, есть хорошие шансы на рождение светлых детей. Опять же, поместье… надо обговорить этот вопрос с мужем. Смотря что будет выгоднее.

– Ритана Розалия! – отвлек ее от размышлений мужской голос.

Ритана развернулась – и заулыбалась.

– Тан Риалон! Какая встреча!

– Глазам своим не верю! Что привело вас в нашу вотчину?

Антония смотрела на стоящего перед ними мужчину – и почему-то поеживалась.

Что-то в нем было такое… страшноватое.

А так посмотришь – ничего необычного. Да, мужчина. Лет сорока на вид, осанистый, представительный, с короткой ухоженной бородкой, с черными волосами, обильно присыпанными сединой. Таких много.

Выделяются только его глаза.

Угольно-черные. Такого насыщенного цвета, что даже зрачка не видно.

Эти глаза – самое значимое на его лице. Остальное сразу просто не замечаешь. Хотя мужчина достаточно симпатичный. Четкие скулы, квадратный подбородок, высокий лоб, тонкий прямой нос – чувствуется порода и не один десяток благородных предков.

Но эти глаза словно вытягивают из окружающего пространства весь свет. И из человека тоже. Вытягивают, выпивают, уничтожают…

Так он тоже – темный маг! – вдруг сообразила девушка.

– Я привела на осмотр свою племянницу, – заулыбалась ритана. – Тан Эрнесто, может быть, вы тоже посмотрите на нее? Мне сказали, что у девушки темный поток и направленность – спиритизм, но к общению с духами она вроде бы не способна?

Тан Риалон прищурился. Сделал шаг вперед.

Антония подавила желание отодвинуться назад. А лучше вообще сбежать.

Она – Лассара!

И девушка вздернула подбородок. Правда, даже так она была мужчине от силы по плечо.

– И как зовут юную красавицу?

Не разозлись Антония так на свою трусость, она была бы более вежлива. Но – злость одолевала. Ее предки были не хуже, а она… она боится?! И было бы чего!

Не съедят ее!

– Насколько я знаю, тан, первым представляется всегда мужчина.

Ответом ей была веселая улыбка, показавшая белые зубы.

– Не только красавица, но еще и умница.

– Антония! – разозлилась тетка.

Тони перевела на нее взгляд. И вдруг поняла, что не одна она здесь боится. Тетка тоже трусит, просто старается этого не показывать. И прячется за светскими манерами.

– Мое имя – Эрнесто Карлос Риалон. Тан Риалон, а для вас, юная ритана – просто Эрнесто. Полагаю, мы с семьей Адана дружим достаточно давно, чтобы я заслужил подобную привилегию?

– Антония Даэлис Лассара, – сухо ответила Антония.

– Для друзей можно просто Тони, – взмахнула рукой ритана Розалия. – По-домашнему…

– Те самые Лассара?

– Да, тан…

Судя по вздоху тетки – на ее плечах лежала каменная плита размером с дом.

– Странно… я знал вашего деда, ритана. У всех Лассара четкий проявленный и оформленный дар. Был… с вами кто-то занимался?

– Нет, тан Эрнесто.

– Это печально.

– Что вы, тан Эрнесто, – махнула рукой ритана Розалия. – Это чудесно! Я понимаю, что темный поток необходим, что это важно, но для молоденькой девушки это просто трагедия! Ей ведь предстоит устраивать свою жизнь…

Антония почти кожей почувствовала перемену настроения мага. С заинтересованности – на легкую… брезгливость даже.

– Да, разумеется. Замужество и дети, что может быть достойнее.

– О, я так рада, что вы меня понимаете, – не заметила и малейшей иронии ритана Розалия.

Антония стиснула зубы.

Терпи, детка! Терпи!

Да что б вам всем три раза опаршиветь!

– Полагаю, ритана, здесь неподходящее место для осмотра, – решил темный. – Возможно, мы как-нибудь встретимся в менее формальной обстановке?

Ритана думала недолго.

– О, я буду счастлива пригласить вас с семьей на ужин. В этот четверг, вы ведь не откажете нам в визите, тан?

– Разумеется, нет.

– И Адан будет счастлив! А я буду рада пообщаться с милейшей Барбарой! И Амадо, надеюсь, нанесет нам визит?

Мужчина подумал пару минут.

– Да, пожалуй. Если не случится ничего непредвиденного, я обязательно буду.

– Заодно и Тони отдохнет с дороги. Бедная девочка только вчера приехала из своей провинции… это так утомительно.

– Не сомневаюсь, – мужчина еще раз улыбнулся и откланялся.

Розалия развернулась и направилась к коляске. И только там, спрятавшись за тентом, позволила себе потерять ненадолго лицо.

Расслабилась, поежилась.

– Жуть какая! Бедная Барба…

– Простите? – Антония решительно была настроена получить даже крохи информации.

– Ты думаешь, я просто так огорчилась? Ну так посмотри на темного мага! Ты хочешь, чтобы такое было рядом с тобой – постоянно?

Антония подумала.

– Не знаю. Не уверена.

– Да рядом с ним оставаться невозможно! Могилой тянет!

Антония ничего такого не чувствовала, кроме легкого холодка и ощущения опасности, но сочла за лучшее покивать головой.

– Вот! А каково его супруге? С ним же надо… так, это не важно! Но поверь, мужчинам проще устроиться в жизни, чем женщинам! Терпеть супругу с таким даром не станет никто!

– А такой же темный? – с чисто практическим интересом уточнила Антония.

– Темных слишком мало! И всем точно не хватит. А сын Эрнесто, Амадо Риалон, увы, не одарен магией. Хотя… может, оно и к лучшему.

– Думаю, для его отца это трагедия.

– Пфффф! Зато для Паулины это хороший шанс. Так что с юношей не кокетничай, поняла?

– Да, ритана Розалия.

Момент откровенности прошел. Ничего не изменилось.

* * *

Следующим пунктом поездки была церковь.

Разумеется, центральный собор – разве Араконы могут ходить куда-то еще?

И духовник у них должен быть не абы какой, а один из видящих. Об этом Розалия сообщила девушке, пока они ехали в собор, и заставила сильно поволноваться.

Последний раз… когда же девушка была в церкви последний раз?

Когда маму с братиком хоронили. А потом отец и все иконы из дома вынес, и все уничтожил. Орал, что если Бог не сберег ему самое ценное, то и плевать ему на такого бога! И в храм он ни ногой, и дочери не даст…

Дочь не возражала.

Вставать в пять утра, отправляться к заутрене, сидеть и слушать, когда тебя клонит в сон, да еще и чувства какие-то изображать?

Не стоит требовать от ребенка то, на что не всякий взрослый способен. Антония только радовалась.

А сейчас…

Страшновато было. Поджилки тряслись. Все же – церковь.

В Астилии это серьезный институт. Да и в других странах – тоже. А началось все лет пятьсот назад.

Люди, они такие люди…

Историю Антония знала, хотя и не с официальных позиций.

Лет пятьсот тому назад астилийцы, как и многие, приняли участие в освоении новых территорий. Да, вот так.

Есть корабли, есть ветер, даешь новые континенты!

Начали-то эдорийцы, но где теперь та Эдория? Остатки поглотили Вандер и Эсклот.

А дело было так.

Когда открыли новый континент, на континенте старом весьма этому обрадовались.

Новые земли! Деньги! Люди! Налоги!!!

Но что для этого надо? Конечно же, поставить все под свою руку! Своим указом верховный жрец поделил земли, кому что достанется, огласили указ… все отлично?

Не учли местное население.

Которое прекрасно жило на своем континенте, которому было, собственно, чихать на мнение пришельцев и на их указы, которому и на Бога чихать было – у него свои боги были.

И не просто так.

Что-то эти боги да значили.

Налийцы, так называли себя жители другого континента, сопротивлялись завоеванию. И весьма успешно. Но пришельцы были лучше развиты, у них было лучшее оружие, Эдория вообще слала войско за войском, давила, напирала, стремясь поглотить, проглотить как можно больше, собрать ценности – на алтари своим богам жители тех земель приносили изумруды и рубины… как тут устоять? Налийцы дрались отчаянно, но их было меньше, они были разобщены, да и предательство играло свою роль, и принесенные пришельцами болезни… А потом, когда поняли, что проигрывают…

Что-то они такое сделали. Магия? Да, до той поры магии, считай, не было. И церковь с ней серьезно боролась. Любой колдун, любая ведьма были обречены гореть на костре.

Так вот.

Верховный одро налийцев – не король, не жрец, но тот, к кому снисходят боги, тот, к чьим голосам они прислушиваются, воззвал.

И его услышали.

Наверное, так часто бывает. Долорес рассказывала девочке то, о чем говорили деревенские ведьмы. А эта публика многое передает из уст в уста, не доверяя книгам. Слишком уж лжива бумага. Слишком легко она горит…

Долорес рассказывала, что одро не вмешивался ни во что. Не имел такого права. Но эдорийцы в какой-то миг перешагнули черту. И в храм, в котором он находился, вторглись солдаты. Ворвались, словно дикие звери, чтобы уничтожить спасающихся там детей и женщин.

Может ли стерпеть такое человек?

Если он человек – не может. А если он – одро?

Тот, кого слышат боги?

Он воззвал – и ему ответили.

Боги услышали свою паству, и все, кто находился на старом континенте, увидели в небесах лик громадного змея. Страшного.

Жуткого.

– Вы хотели получить земли. Вы их получите.

Вы хотели получить золото. Вы его получите.

И платой станут жизни тех, кто проливает кровь моих детей. Их жизни – и все связанные! Да будет так!

Может, он имел в виду нечто другое.

Может – нет. Но то, что случилось…

Во-первых, единовременно умерли около миллиона человек на Старом континенте. И сколько-то на новом.

Те, кто ушли туда воевать – умерли все. И умерли те, кто был связан с ними кровью. Родители. Дети. Братья и сестры… по счастью – до второго поколения, а то бы вообще континент вымер. Эдория, считай, и вымерла.

Во-вторых, на новом континенте не осталось ни одного налийца. Они куда-то ушли.

Ушли сами, судя по тому, что и храмов не осталось, и ничего не осталось – с дирижаблей это смогли разглядеть точно. Тогда их еще могли поднять в воздух.

В-третьих, новый континент каким-то чудом очутился через небольшой пролив от старого. И завелась на нем такая дрянь…

Если бы не пролив – точно бы все вымерли к бесовой матери еще в первые сто лет! А так…

Человек – существо, приспосабливающееся к любым условиям.

Тем более что в мире появилась магия. Два источника, два потока, если их можно так назвать. Светлый и темный.

Светлая магия, как легко догадаться, была целительской. Вот с целительством получалось просто замечательно. А дальше… пока придумали, как преобразовать магическую энергию в механическую, пока догадались, как с ее помощью облегчить себе жизнь… понятное дело! Вот ты создал молнию.

А на фига? Что с ней дальше-то делать? В землю бухнуть? Да со всей дури, чтобы ошметки в разные стороны полетели? Очень полезно…

Вода… тут лучше, конечно, водопровод штука полезная. Но ведь не посадишь же мага в этот водопровод постоянно. Так что целительство, артефакторика, зарядка артефактов – да, безусловно. Светлый поток ни дня не сидел без работы.

И темный поток.

Сначала было церковь вякнула.

Потом там нашелся умный человек, имя которого сейчас частенько поминают в молитвах. Есть такое ответвление – боевые монахи.