– Я вообще считала, что Ровена ко двору не поедет.

– Да? – удивился Астон.

– Ей туда не хочется. И вообще, ей бы полежать, отдохнуть до родов, а не по балам. Да и зачем мне компаньонка? В доме, где живет моя несчастная больная матушка. И где есть ее сиятельство, в честности и порядочности которой…

Графиня Элинор просто расцвела, мол, да, я такая!

– …не посмеет усомниться и самый подлый из лжецов.

– А ко двору…

– Разумеется, мы поедем сначала с ее сиятельством, а потом уж я вывезу остальных.

Граф кивнул. Его такой расклад устраивал. А вот Силанту…

– Ты думаешь, мама не сможет встать?

– Встать – сможет, – пожала плечами Малена. – Ходить – уже не знаю. Дядюшка, что там с моей несчастной матушкой?

От избытка чувств герцогесса даже слезу вытерла, заставив Аманду недовольно нахмуриться. Говорила же, что горчица слишком острая! Надо отругать повара.

Лоран тоже нахмурился.

– Лорена пока еще слишком слаба.

– Это потому, что мы экономим на лекарях. Говорила же – надо еще троих пригласить, – покачала головой герцогесса. – Тетушка Элинор, если вас не затруднит…

Графиня склонила голову. Разумеется, ее не затруднит.

– Дядюшка мог бы сопровождать тебя ко двору. – Силанта продолжала атаковать.

Матильда хмыкнула.

– Сестричка, ты себе как это представляешь? Мы с дядюшкой и до короля-то не дойдем.

– Почему?

– А его раньше убьют, – небрежно пожала плечами Матильда.

Лоран поперхнулся от такой перспективы, и герцогесса едва успела увернуться от винного душа.

– Меня?

– Дядю?

– А что в этом странного? Если наставляешь людям рога, не удивляйся, что тебя ими и забодают.

Сказано было увесисто. Крепко так сказано.

Лоран задумался.

– Вроде бы…

– То-то и оно, что не точно. Кстати, дядюшка, вы завещание уже написали? На всякий случай?

Лоран скрипнул зубами и полез из-за стола. Матильда проводила его нежным взглядом.

– Он так переживает… бедненький.

Астон хмыкнул. Кажется, Лорана приговорили, теперь можно держать пари на его участь. Отравят, зарежут, случайно кирпич уронят – посмотрим.

– Ваша светлость, к вам королевский стряпчий, – доложил слуга.

Малена бросила салфетку и встала из-за стола.

– Проси в кабинет.

– Да, ваша светлость.

– И прикажи туда же привести борзую.

Лакей поклонился, показывая, что все понял, и исчез. Малена улыбнулась Силанте.

– Кстати, дорогуша, капитан Сетон с утра выходил от твоей матушки.

Развернулась и вышла раньше, чем Силли успела отреагировать.

Силанта хлопнула глазами раз, другой, а потом развернулась и помчалась выяснять, что к чему. И, конечно, не сказала Лорану ни про какие визиты. Не до того!

Тут мужчину уводят, а она про каких-то стряпчих?

Глупости!

* * *

Барист Тальфер уже ждал в кабинете.

Когда вошла Малена, он встал из-за стола, раскланялся…

«Опасный человек».

«Очень, – согласилась Мария-Элена. – Давай пока я с ним поговорю, а если что – ты перехватишь контроль?»

«Давай», – кивнула Матильда.

Что может быть такого опасного в средних лет толстячке, одетом в простую темную одежду? Ни оружия на виду, ни грозного лица – ничего.

Самый обычный лавочник средней руки. И такое впечатление поддерживается, пока ему в глаза не посмотришь. А вот потом…

Глаза у Бариста Тальфера темные, яркие и пронзительные. Да, в этом мире рентген изобретет вовсе не приказной подьячий Иван Пушков, это уж точно^[2].

Герцогесса приветливо улыбнулась.

– Я рада вас видеть, господин Тальфер. Ваш визит – большая честь для меня.

– Что вы, ваша светлость. Наоборот, я благодарен вам за любезность.

– Кто же может отказать правой руке его величества? – краешками губ улыбнулась Малена. Мол, при чем тут любезность.

Тальфер намек понял.

– Вы преувеличиваете мою значимость, ваша светлость. Я всего лишь скромный стряпчий.

– Королевский.

Теперь настала пора улыбнуться Тальферу.

– Я был поверенным вашего отца, ваша светлость. И оглашал его завещание.

Малена вздохнула. Осенила себя святым ключом и приняла как можно более постный вид.

– Мой несчастный отец. Я так страдаю…

Слова говорили одно, выражение лица – совсем другое. Барист понял, что ему предлагают быть чуточку откровеннее, и решил попробовать.

– Думаю, десятилетняя разлука слегка утишила ваши страдания, ваша светлость?

– В монастыре я молилась за моего отца каждый день. Фактически он постоянно присутствовал в моей жизни. – Герцогесса и глазом не моргнула.

Барист хмыкнул.

– Матушка Эралин упала в ноги архону. Реонар Аллийский – мой друг, поэтому я узнал об их беседе и решил предупредить вас.

Малена скрипнула зубами и передала управление Матильде. Дальше уже пошел достаточно неприятный разговор, герцогесса смущалась бы, а вот Матильда могла говорить на любые темы, даже на самые интимные.

– А что? Читали мы ту «Камасутру»!

– Догадываюсь о чем. Меня уже совратили?

Барист улыбнулся.

– Матушка Эралин подозревает вас в тайном браке. Если дойдет до короля…

Матильда пожала плечами.

– Я могу подвергнуться любому осмотру. И наглядно доказать свою невиновность.

Барист мог бы сказать что-то еще, но тут в дверь кабинета поскреблись. И слуга ввел очаровательную белую шемальскую борзую, которая тут же тявкнула, совсем как щенок, вырвалась из рук лакея и помчалась к Тальферу.

А то ж!

Друзья не должны сидеть необлизанными, это непорядок!

– Ирис?

Барист был искренне удивлен. С него даже маска любезного стряпчего упала – на минуту. И девушки лишний раз убедились в своем уме. Такой волчара, даром что толстый.

«Отожравшийся».

«На придворных харчах?» – предположила Малена.

«Нет. Просто – на придворных. На завтрак, обед и ужин».

Собака была полностью согласна, что она – Ирис. И лизалась вдоль и поперек, пока Тальфер не отстранил ее.

– Ну, хватит, хватит, девочка…

Матильда кашлянула, привлекая к себе внимание.

– Вы не хотите забрать их к себе, господин Тальфер?

– Их? – тут же поймал намек Барист.

– Их. Пойдемте со мной, господин скромный королевский стряпчий.

Матильда позволила себе легкий укол, но Барист не обратил на это никакого внимания. Знал он и борзую, и ее хозяина, и… Варс? Он здесь?

Но почему?

Как?

Рука мужчины легла на скрытую кнопку в рукояти трости. Одно нажатие, и деревянные ножны отлетают в сторону, а в руке у него окажется клинок. Все какой-то шанс, если сейчас его ведут в засаду. И первый удар достанется герцогессе.

Но герцогесса не боялась. Она мило улыбалась и шла вперед по коридорам. Кивала в ответ на поклоны слуг, улыбалась…

– Мария-Элена?

Матильда аж зубами скрипнула. Вот черти принесли Рисойского, точно.

Нет в этом мире чертей?

Неважно! Шервули постарались! Но не ругаться же… о! Придумала!

– Дядюшка, у нас проблема.

– Да?

– Господин Тальфер оказался так любезен, что приехал лично. Из уважения к моему отцу… что у нас там полагается за совращение дворянки?

– Отсечение. Под корень. – Тальфер не понял, в чем смысл, но красавчики ему были просто решительно неприятны. А Рисойский – вдвойне. И красавчик, и сволочь редкостная. Убивать пора.

– Вот-вот, отсечение корня. Матушка Эралин бросилась в ноги архону. Кричит, что меня совратили, и требует… того. Отсечения.

Лоран непроизвольно прикрыл корень.

– Но я же…

– Матушке лучше знать, – наставительно заметил Тальфер, наслаждаясь спектаклем. Лоран сглотнул, но потом приободрился.

– Что ж, как честный человек я готов жениться.

– Как честная девушка не могу согласиться. Давайте сперва определимся с корнями, – парировала Матильда. – А то говорят, это больно. Кто-то и помирал в процессе отсечения.

– Я давно знаю архона, – вступил Барист. – Думаю, если вы напишете ему свое прошение, я смогу вручить его в ближайшее время.

Лоран тряхнул волосами.

– Но…

– Дядюшка, вы можете сомневаться в моей чести? – в голосе Матильды звучала самая искренняя обида.

Лоран вспомнил таз, свинью, потом Винель…

Сомневаться?

Интересоваться, откуда опыт. И сколько там выживших покушавшихся, так вернее.

– Господин Тальфер, вы у нас надолго?

– Полчаса, может, чуть больше, – всем своим видом Барист говорил, что не успевший – опоздает. Лоран намек понял.

– Что ж, не буду терять времени.

Роскошный мужчина скрылся в одной из комнат.

Малена и Барист переглянулись.

Смеяться они не стали. И друзьями в мгновение ока не сделались, но доверять друг другу начали на чуточку больше. Общие враги – они сближают.

* * *

Варсон Шефар бредил вот уже четвертый день. Иногда приходил в себя, но ненадолго, и опять впадал в забытье.

Матильда тут сделать ничего не могла.

Промыть рану – да.

Разогнать горе-лекарей и оставить того, кто мог не угробить пациента, – да.

Запретить кровопускания и вместо этого поить больного отварами жаропонижающих, крепким бульоном и красным вином – тоже да. А что еще-то можно сделать?

А ничего.

Молиться.

Помогало плохо, и Матильда уже прицеливалась на изобретение ляписа. Хотя бы! Серебро, азотная кислота, и вот тебе водный раствор нитрата серебра. Хоть какая-то бактерицидная дрянь будет.

При виде герцогессы лекарь, сидящий в кресле, встал, поклонился:

– Ваша светлость.

– Господин Луар. Как больной?

– По моим представлениям, через день-другой надо ждать кризиса. Тело либо переборет заразу, либо… Боги милостивы. Но гниения я пока не вижу.

Матильда вздохнула.

– В себя он пока не приходил?

– На пару минут. Требует некоего Риста.

Барист Тальфер скрипнул зубами. В тишине комнаты скрежет прозвучал полноценной электропилой.

– Давно он здесь?

На эти вопросы Матильда ответить могла, и легко. «Отослала лекаря и принялась рассказывать. Катались, подобрали, рассказали, лечим. Да, и вас он не первый раз требует. Хорошо, что вы сами пришли».

Барист задумался. И что теперь делать?

Восьмилапый его знает, что делать! Разве что довериться герцогессе – и надеяться, что чутье не подведет? Хм, а у него есть выбор?

Выбора не было.

Совсем не было.

Герцогесса уже многое знает. Может она быть в рядах заговорщиков? Вроде бы не должна. Но мало ли?

А в таком случае он все равно пропадает. Слишком много она знает, слишком многое можно было вытряхнуть из Варсона. Да и Рисойский…

Барист вздохнул – и решился еще раз довериться своему чутью. Уж сколько раз он так поступал и ни разу не прогадывал. Карьеру при дворе не сделаешь на одних финансовых талантах, надо еще знать, с кем дружить, кого топить…

Барист это печенкой чуял.

Герцогесса казалась ему неуловимо странной, но не злой. Неглупой и преследующей свои интересы. Но кто из нас так не поступает? Люди могут делать добро, да, только не в ущерб себе. Вот Мария-Элена таковой и была.

Она не станет его предавать без веских причин. Нет, не станет.

Барист коснулся лба друга.

Отметил и покои, хорошие, уютные, гостевые, и чистое белье на Варсоне, и его спокойный вид, и лекарственные настои на тумбочке рядом… нет, друга не удерживали здесь насильно. Такое не спрячешь, не скроешь.

– Скажите, вы можете оставить Варсона у себя?

– Его зовут Варсон?

– Да, Варсон Шефар, ваша светлость.

– Ну хоть имя узнали, и то дело. Он ведь молчал, только вас требовал. Если бы вы сами не написали, я бы нашла возможность к вам попасть. Во дворец.

Барист вздохнул.

– Ваша светлость, так вы его приютите? Мне просто некуда…

Матильда сдвинула брови.

– А вы мне расскажете, что может угрожать моему дому, если о Варсоне узнают… кому не надо?

Барист понял, что рассказать придется.

– Да, ваша светлость, но это долгий и серьезный разговор.

– Можем поговорить прямо здесь, господин Тальфер?

– Я бы предпочел более открытое место. Где нас никто не сможет подслушать. Некоторые разговоры…

– …сами собой переходят в приговоры?

Тальфер кивнул. Хорошо, когда тебя правильно понимают.

– Да, ваша светлость.

– Тогда могу вам предложить только беседку в парке. По случаю осеннего времени она вся облезла, мы будем как на ладони, но и любой, кто захочет к нам приблизиться, – тоже.

Разумеется, Барист согласился.

* * *

В беседке Малена подстелила на скамейку предусмотрительно захваченный из дома плащ и уселась на него. Тальфер опустился на противоположную скамью.

– Ваша светлость, за этого человека вас могут убить. Если узнают, что вы дали приют Варсону.

– Вот как?

– Он что-то рассказал вам?

– Нет. Не успел. Хорошо хоть, сучке отдал приказание, а то бы загрызли ни за понюх табаку, – вздохнула Матильда, перехватившая управление.

Барист опустил голову.

– Да, ваша светлость. Страшно сказать, но в Аланее зреет заговор.

– И о чем нынче заговариваются?

– Об убийстве. Короля и принца.

Матильда хмыкнула.

– Нескромно. А получится ли?

– Не знаю. О заговоре стало известно лишь то, что он есть. Варсон шел по следу, но…

– Только он один?

Барист развел руками.

– Ваша светлость, я могу говорить с вами откровенно потому, что вы недавно прибыли в столицу. А до того жили в монастыре.

– Ага. И в таком, в котором заговоров не отмечено, – согласилась Матильда. – Наоборот, одна из самых строгих обителей.

Барист вздохнул и развел руками.

– Ваша светлость…

– Мария-Элена. Я даю вам разрешение называть меня по имени.

– Благодарю, Мария-Элена.

– Но влезать в эти интриги не хочу.

– Но вы в них уже влезли.

– Пальцем. А не двумя ногами, как вы собираетесь меня втянуть, – прищурилась Матильда. – Давайте сначала решим, что вы хотите мне предложить и чего хотите от меня. А потом уж…

– Мария-Элена, – голос Бариста был даже укоризненным, – в таких делах посторонним ничего не рассказывают.

На Матильду это не подействовало. Ни на грош.

– Вариант – поди туда, не зная куда, сделай то, не зная что? Простите, мне еще жить охота.

Барист скрипнул зубами. Но…

– Я хотел бы, чтобы вы заняли его высочество. И были рядом с ним какое-то время.

Матильда хмыкнула.

– Его высочество Найджела. Который известен своей любвеобильностью. Господин Тальфер…

– Барист, если вы пожелаете, Мария-Элена.

– Барист, за кого я потом замуж выйду? За дядюшку?

– Его высочество сможет вас защитить.

– А от него меня кто защитит?

– Его невеста. Дилера Эларская должна прибыть со дня на день.

Матильду и это не убедило. Ибо примеров в истории – ложкой ешь. И жена, и любовница, и еще погуливать умудрялись. Стоит только Людовика Четырнадцатого вспомнить. И ведь хватало у мужчины потенции!

– И заодно от его невесты.

– Умная женщина всегда знает, когда стоит отойти в сторону.

– Вот это я могу и сейчас сделать, – хмыкнула Матильда. – Чисто теоретически.

Барист вздохнул. И может, и не надавишь. «Значит, торговаться будем».

– А что вы хотите?

Матильда понимала, что требовать много не стоит. Но и мало – тоже.

– Я правильно понимаю, что его величество меня не примет?

– Его величество сейчас болеет и никого не принимает.

– Кто утвердит мои права на наследство?

– Его высочество может это сделать.

Матильда хищно улыбнулась.

– Вот и отлично. Я хочу, чтобы меня признали наследницей моей матери с правом передать титул герцога Домбрийского любому из детей по моему выбору.

– Детей – от кого? – ухватил ниточку Тальфер.

– Надеюсь, что не от Рисойского. Я побуду рядом с принцем и пригляжусь к придворным. Возможно, кто-то окажется разумным человеком, и мы договоримся.

– То есть найдется человек, которого вы полюбите?

– Любовь, – насмешливо хмыкнула Матильда. – Давайте не будем о грустном. В монастыре я насмотрелась на любовь, ее плоды и последствия. Мне хватило. Я сказала то, что имею в виду. Человека, союз с которым будет нам взаимовыгоден.

Барист намек понял.

– Я могу помочь вам найти такого человека.

– Действуя в интересах государства, но не забывая и о моих. Игрок, пьяница, кутила мне не подойдут. И хотелось бы, чтобы мой муж мог сделать детей и воспитать их. Сохранить и удержать их наследство.

Запросы были разумными, и Барист посмотрел на девушку совсем другими глазами.

Любовь?

Сия роскошь не для герцогессы Домбрийской.

А если уж заглянуть в душу… Мария-Элена действительно любила, но Антона Владимировича в Аллодии не будет никогда, а кто-то другой… не все ли тогда равно?

Ладно. Не все равно. Но выбора-то нет.

– Я займу принца, – ухмыльнулась Матильда. – И удержу его внимание. А взамен вы добьетесь моего признания. И поможете мне с брачным контрактом, господин стряпчий.

Читай – «Брак будет с выгодой и для меня, и для короны, но на моих условиях. И взаимовыгодным. И ты этого добьешься».

Барист не возражал. Условия были весьма демократичными.

– Я могу устроить вашу встречу с его высочеством. В любой момент времени, когда вы пожелаете.

Матильда прикинула по срокам. Да, до завтра она должна справиться.

– Завтра вечером? Можно послезавтра утром.

– Да, пожалуй, послезавтра утром я смогу… я пришлю вам приглашение во дворец.

– Буду ждать, – согласилась Матильда.

Главное было сказано. Теперь обеим высоким договаривающимся сторонам требовалось время на подумать и осмыслить. А потому Барист еще раз навестил друга, убедился, что Варсон так и не пришел в себя, и откланялся.

Лоран едва успел поймать его перед уходом и вручить свиток с прошением. А Матильда упала на кровать в своих покоях и передала контроль над телом Малене.

– Лучше б я уголь грузила!

– Тильда, ты была великолепна, – не поскупилась на похвалу Малена.

– Нет. Все можно было провернуть намного лучше, – не согласилась Матильда. – Но эта добыча не по нашим зубкам, сестренка. Он растерялся, не ожидая увидеть здесь своего друга. И только потому разговор вообще состоялся.

– Как ты думаешь…

– Что происходит? Ну, исходя из опыта нашего мира, я бы сказала, что болезнь короля очень подозрительно выглядит в сочетании с заговором.

– Ты думаешь, – Малена едва справилась со страшными словами, – короля кто-то может… отравить? Или ранить?

– Короли тоже пьют, едят и в туалет ходят, – пожала плечами Матильда. – Знаешь, сколько королей у нас вилками давилось? Не говоря уж о грибах. Тогда логично желание подвести тебя к принцу, может быть, его тоже хотят отравить.

– А меня не отравят?

– А мы будем думать и разбираться.