Глава 2

Как оказалось, некромант действительно померши. Быстро и конкретно, за минуту. Подергался и, прежде чем я куда-то помчалась звать на помощь, разбросал конечности, уставившись в потолок остекленевшим взглядом. Резко и неприятно запахло нечистотами. Да, после смерти происходит дефекация. Так что, господа самоубийцы, помните. Хотите гибнуть эстетично – делайте клизму. До, во время, а лучше – вместо.

Реакция окружающих?

Ноль реакции.

В доме явно кто-то еще был, он говорил про слуг, но ни шума, ни беготни, ни…

Умер хозяин? Ну и пусть его, все спят. Интересно, хоть утром-то поищут, или он будет тут лежать, пока не завоняет? Замечательный расклад… у Конан Дойла я, что ли, читала рассказ про мужика, который изволил помереть в потайной комнате? И ладно бы сам того-с, так он еще весь фамильный бюджет с собой прихватил. Нашли лет через двести, в неаппетитном виде^[2].

Этого тоже?

Ну, знаете ли…

Ладно. Давай, Люба, по порядку. Оно так и спокойнее, и удобнее…

Труп есть? Есть, и никуда не денется. Меня в его убийстве не обвинят… наверное. Мм… а как тут относятся к разным эфирентам? Часом, не сжигают ли нас вместе с домом? А то жить пока хочется…

Интерес к жизни проснулся. Вот как, даже эйфория немного.

Дома меня ничего интересного не ждало, кроме богадельни и одинокой старости, а вот здесь… Здесь я еще о-го-го! Вряд ли у меня будет еще одна такая же интересная возможность посмертной жизни, значит, надо грести лапами по уже имеющемуся. И попробуй только не выплыть, паршивка!

Для начала предлагаю определиться со своими способностями.

Я сейчас где? Рядом с трупом горе-некроманта. Попробовать его потрогать?

Так я и сделала.

Вес летяги, конечно, невелик, но… Ни фига себе!

Всю тушку я не ворочала, но руку его подвинула вполне спокойно. Так, хорошо. Ставим пару плюсов. Я – материальна. И силенок у меня хватает.

А если хочу стать опять нематериальной? Что мне для этого надо сделать?

Сосредоточиться?

Или просто пожелать?

В принципе, вода, пар и лед – это одно и то же, только агрегатные состояния разные…

Я сосредоточилась.

Я – пар, пар, пар…

И с радостью увидела, как лапа бледнеет, словно меня ластиком стирают… сжала-разжала крохотные летяжьи пальчики. Нормально я себя чувствую. Даже контуром на стенке… А двигать что-то могу?

Упс…

В этом состоянии мои лапы просто проходили сквозь дохлого некроманта.

А теперь еще раз? Я – лед, я – лед, я – глыба льда… о, становится лучше. Теперь можно и попинать мертвеца… пинается нормально.

Я огляделась.

Интересно, а читать я умею? А то…

Как бывший главбух, я точно знаю, если вам сказано, что за забором дрова, не факт, что там не… высшая математика. Это когда икс, игрек и что-то еще такое, сложное…

Знаете, как банки душевно поют про кредиты? Райские условия, святой Петр хнычет от зависти.

А отдавать как? Знаете?

То, что вам напето в уши, и то, что прописано в договоре, есть две большие разницы. Так что…

Что там на столе лежит? Смотрим?

На столе лежал свиток чего-то типа пергамента. И написано на нем было явно засохшей кровью. Мы в детстве таким баловались, когда в «Знак четырех» играли. Неприятный цвет, гадкий…

Вот что-то мне кажется, что это ни разу не добрая магия?

Попробуем прочитать?

Я пристально уставилась на корябусы, больше всего похожие на иероглифы.

Ага, фиг мне три раза. Не знала – и не поняла. И магических талантов типа открывшегося быстрочтения не проявляется. Как везет попаданцам, не успевают они попасть, а читать-писать умеют. Я сейчас прочесть не смогу. Но свиток мы приберем, хозяйственно так, что-то мне кажется, что ни одна власть подобных милых шалостей не одобряет.

А раз так – лучше перестраховаться. Как известно, чего власть не знает, за то тебя и не посадят.

Так…

Читать я не могу. Искать тут букварь – времени нет. А вот под силу ли мне запереть эту комнату? И где это вообще находится в доме?

Усилием воли я «разжижила» себя до состояния «пара» и направилась гулять по дому. Сразу же меня обрадовали две вещи, и одна сильно огорчила.

Лаборатория находилась в подвале. Даже не так – потайной проход был в подвале, аккурат за бочкой с квашеной капустой. И найти его просто так…

Я оглядела проход снаружи.

Вот что-то меня свербит, нет? И это не желание пописать.

Ага…

Оказывается, как эфирент, я могу видеть магию. Четыре иероглифа вокруг отпечатка ладони. И ладонь явственно фонит в магическом плане. Вот оторвать мне уши, если сюда не нужна кровь хозяина дома! Так, не забыть нацедить пару литров. Интересно, с дохлого некроманта получится слить кровушки? А то я как-то по дебетам с кредитами, а не по патанатомии.

Проверим, не переломимся.

Второе, что меня порадовало, – в доме никого не было. Слуг я обнаружила в пристройке. Это хорошо, даже если буду шуметь, никто не услышит.

А шуметь придется. Мне же надо некроманта перетащить?

Надо… и это огорчало. Потаскай такую тушку…

Может, это и глупость, и сам он давно свою лабораторию властям заложил или еще кому адрес слил, и завтра туда уже зондеркоманда придет, но…

Труп я перетащу.

И свиточек заначу, потом расшифрую. Интересно, здесь словарей нет? Хотя мне бы не словарик, а букварь. Или детскую книжку, что ли, с картинками…

Вот засада…

И как это все попаданцы не то что язык знают, а еще и песни на него переводят? И все остальное?

Везет людям…

Хотя я же и не людь, а эфирент и домовой. Вот и не повезло…

* * *

На первом этаже я обнаружила еще одну библиотеку. Вот сюда мы труп и перетащим. Посадим за стол, пусть потом разбираются…

Сказано – сделано… и я потащилась в лабораторию.

Блин!

Ну и тяжелый же некромант пошел! Или это он потому, что дохлый?

Да хоть и из вредности!

Я честно попробовала раздуться, чтобы было удобнее тащить.

Получилось плохо. Разреженный пар, он хуже действует. Да и разреженный лед тоже. Или это я, эфирент безмозглый, еще ни с чем не освоилась? Может, и то и другое…

Кровушки я из него, кстати, нацедила. Почти литр, в какую-то стекляшку. А потом пришлось превращаться в мелкое, плотное и волочить труп за собой. И мантию ему на голову намотать, чтобы кровью ничего не заляпал…

Сил хватало впритык.

Но кое-как дотащила, усадила, все одернула, все привела в порядок… дошла до кладовки, а там так пахло…

Знаете, как пахнет копченый окорок натуральной свинюшки? Не той, что на гормонах выращена, а той, что на натуральных, экологически чистых объедках, и чем там их еще кормят?

Мм…

Остановилась я, только когда половину окорока ухомячила. Улетячила? Неважно, как это называть, важно, что у меня теперь кругленькое сытое пузико.

Вернулась я в лабораторию и завалилась спать.

Им самым кверху. Хорошо-о-о…

* * *

Утро началось весело.

Кто-то визжал.

Я сначала даже не поняла, где орут. У меня над головой орут? Зачем орут? Кого орут?

Я что, квартальный отчет не сдала, что ли? Или шефу по пьяни степлером не то пробила? Или в оперу билет купила? Нет, последнее точно нет, уши у меня под нее не заточены.

Какой-такой хозяин умер?

Память вернулась достаточно быстро.

Грузовик, некромант, эфирент… ага. И пальцы те же самые, лапка белки-летяги.

А чего орут? И почему я тут это слышу?

Помотала головой и сообразила. Некромант же вчера что-то такое объяснял! Я же домовый дух, значит, все, что в доме происходить будет, я смогу или видеть, или слышать, или… Что захочу – то и смогу, в общем.

Орала толстая тетка, орала вдохновенно, в библиотеке, и не собиралась останавливаться на достигнутом. Вопль просто дробился у меня в ушах… сходить посмотреть, что там?

Я и пошла.

Хорошо быть эфирентом, ни лестниц не надо, ничего, превращаешься в состояние «пара» – и лети сквозь стены. Мне, как летяге, еще и двойной профит, могу планировать.

Орала явно домоправительница.

Посмотрела я на нее и чуть не ляпнула – фрекен Бок? Нет? А копия… вот той самой, из мультика. И рыжая гуля в наличии, и телосложение то самое, и нос тот же…

Не хватает кошки и пылесоса.

Ага, вот. Хоть визжать перестала. Но на ее вопли явилась еще одна «трепетная фея». Из тех, что слона на скаку остановят и хобот ему оторвут. Потом поджарят его и съедят. Можно хобот, можно слона, как повезет.

Эта была в полтора раза ниже, зато в два раза толще. И со скалкой наперевес.

– Чего орешь, Сарра?

– Го… го… господин… умер!!!

Скалка брякнула об пол.

Кухарка (видимо, принципиальной разницы между дохлым петухом и дохлым некромантом нет) деловито подошла, подняла голову, посмотрела в глаза…

– Да, похоже, уж часов шесть… может, и больше.

Домоправительница с трудом взяла себя в руки.

– Так… я сейчас отправлю слугу в город. Уведомить власти. И отослать письма родственникам господина.

– А я пошла на кухню. Наверняка вечером кто-то да приползет, так что надо заранее готовиться.

– Да, иди, Линка, – домоправительница кивнула, и служанка ушла.

Домоправительница огляделась.

И полезла в ящик стола… Зачем?

Ну-ка… золото? Очень интересно… но наверное, на расходы надо?

– М-да. Немного. Ну ничего, мне и столько пригодится.

И тетка опустила мешочек с золотом в свой карман. Явно не на накладные расходы.

Ну, знаете ли…

Терпеть не могу мародеров. Еще с юности… подруга рассказывала, у нее бабушке на улице плохо стало, так вместо помощи с нее еще серьги и часы сняли и сумку сперли. Ур-роды!

А наглая зараза принялась шмонать ящики стола. Причем…

– Ага, вот письма. Посмотрим, что тут еще хорошего есть…

Ну, ты сама напросилась. Или досмотрелась?

Недолго думая я прихлопнула ей палец ящиком.

– Ай-й!

То-то же.

Прихлопнутый палец тетку не остановил. Обыск продолжился. Как человек целеустремленно увеличивает свое материальное благосостояние за чужой счет, а? Прелесть просто…

И письменный прибор из малахита и золота – чернильницу и две ручки – тоже тырить не надо. Тем более заворачивать в свою шаль…

Я дождалась, пока тетка перехватит все поудобнее, и дернула за узел.

Бадамс!

Камень – тяжелый. А когда на ногу, так еще и больно будет. И – увы.

Изящная вещичка теперь годилась разве что как лом и осколки. И пол чернилами уделали. Жалко, ее все равно бы утащили, а так я хоть моральное удовлетворение получу. У себя я тырить никому не дам! И ничего!

На вопли прибежал мужик.

Не-ет, если кто подумал, не мужчина, а именно мужик. Дебелый, краснорожий, синеносый, явно склонный к поклонению Бахусу во все дни недели, задастый и животастый. Таких «мущщин» можно регулярно видеть на лавочках у подъездов. Там они изволят попивать пивко, обсуждать политику и ругать всех, кто пытается работать и зарабатывать.

Людь, называется. Человекко.

– Сарька, ты чего?

– Ты не шипи, а помоги… ковер вот, надо вынести, все равно он чернилами теперь испорчен, а ковер-то какой! Настоящий, шалинский! Бешеных денег стоить будет… и пройдись по комнатам, посмотри, что еще ценное…

Ну, знаете ли…

Хозяин помереть толком не успел, а его уже обворовывают?

И меня – тоже? Кстати, да. Я домовый дух, все, что тащат из дома, тащат у меня. Априори.

А значит…

Ну-ка…

Шагнувший вперед мужчина не ожидал, что его подобьют под опорную ногу, охнул и растянулся на полу. Да так удачно состыковался со столом, что едва ножку у мебели не подломил. Приподнялся, помотал головой… и тут ему на каменную головушку рухнуло пресс-папье. Тоже тяжеленькое, из малахита в золоте…

Ничего, рот не затронут, зубы целы, есть в голову можно, пить тоже. А думать…

А что, ей еще и думают? Это ж кость, понимать надо!

Прибор, конечно, жалко, но все на благое дело вразумления воришек пойдет. А вразумлять их надо, надо, и чем потяжелее…

Кстати, а что там кухарка поделывает?

Оп-па!

Не знаю, сколько в этом мире икорка стоит, но в нашем такой бочоночек дорого бы обошелся. И сейчас эта зараза выкатывала его из кладовки, шипя себе под нос что-то вроде: «Перебьетесь, ироды!» Или уроды?

Не суть важно.

После того как я подсунула ей под руку мышеловку, которая и защелкнулась на пальце, дама поскучнела, а подставленная подножка и вовсе заставила пересмотреть приоритеты. Бочонок вернулся в кладовку, а дама пошла лечить отбитый зад. Так-то!

Здесь вам не там!

У меня целое предприятие ничего своровать не могло, кроме высочайше одобренного! А вы думаете здесь за мой счет разгуляться?

Ню-ню…

С тем я и пошла в библиотеку.

* * *

Нельзя сказать, чтобы улов был хорошим.

С одной стороны – ура! Я нашла букварь. И даже целую полку «для детей», наверное, по этим книгам учили хозяйского сына.

Недолго думая я сгребла кучу детских книжек. Разберусь.

С другой стороны… символы, которые были в букваре, вот ни разу не походили на то, что было в свитке. Хотя чего это я?

У нас учат русский язык, а рецепты пишут на латыни, может, и здесь так. Разберемся!

Если уж я Машкины отчеты разбирала… и что за идиотская привычка пристраивать дочек и любовниц в бухгалтерию? Пристраивали бы кофе подавать, там от них вреда на порядок меньше. Была у нас б-блондинка в том мире.

Да и ладно, пусть теперь директор сам с ней борется или другую дуру на мое место ищет. А сын теперь уже приехал на похороны… или меня даже еще не опознали? Так и валяюсь в морге?

Ы-ы-ы…

Так, забыли, забили и пошли учиться!

Никакого уныния, никакой демагогии и никакой даже самой маленькой демократии! Слабость недопустима!

Железной лапой – к светлому будущему!

* * *

До вечера, на пути к светлому будущему, пришлось еще пару раз придушить прекрасные порывы слуг к обогащению. И любимого жеребца, даже по виду безумно дорогого, я увести из конюшни не дала, и седло можно попроще взять.

Не понял?

Сейчас объясню.

После третьего падения в грязь, в опасной близости от вил, даже слуга проникся. И, проклиная «жлоба-кровавика», свалил со двора. Без лишних ценных деталей.

Я заодно хозяйство осмотрела.

Ну… что сказать?

Стоит оно определенных усилий. За такое – я бы точно поборолась.

Здоровущий двухэтажный дом в хорошем английском викторианском стиле стоял среди зеленых холмов. На горизонте виднелась полоса леса. С другой стороны синим сапфиром поблескивало озеро. К дому прилагались хозпостройки, конюшня, каретный сарай, амбар…

Крепкое хозяйство богатого человека.

Все равно воровать не дам!

Да, был бы у меня такой домик, бывший бы от зависти на воротах удавился. Он так гордился своим гектаром… а тут – вот просто, насколько взгляда хватает, вся земля принадлежит лэрру. На ней есть арендаторы, это я поняла из разговоров. И города на земле хозяина есть.

Платят аренду, платят пошлину, не то чтобы много, но на хлебушек с маслом хватает. И на бочонок икорки в кладовке. Эх, посмотреть бы местную бухгалтерию… аж руки зачесались.

Ладно. Начнем с того, что читать и считать научимся, а уж потом…

А потом я вам покажу, что такое бухгалтер с опытом. Все построю и присчитаю.

* * *

Букварь осваивался неожиданно легко.

Я и так-то себя дурой не считала, бухгалтер по определению учится всю жизнь, если не хочет вылететь за ворота, а тут и вовсе. Так и поверишь, что человек есть разум. Только пока еще не раскрывшийся…

У меня, видимо, ничего кроме мозга не осталось. Вот и усваивалось все влет.

К вечеру, худо-бедно, я могла не только опознать местный язык, но и читать что-то несложное, с подглядками в букварь. И благодарить судьбу за то, что местный язык в плане алфавита и транскрипции походил на итальянский.

К примеру, если на итальянском «извините» это scusi, оно и читается как «скузи».

А если на немецком «извините» это entschuldigen, и читается оно как «энтшульдигэн». А умляуты?

Ненавижу…

По счастью, в этом языке ничего подобного не было, как слышалось, так и писалось.

Я подумала и отправилась в библиотеку. Еще раз.

И…

Интересненько?

А это у нас кто?

А это у нас гости дорогие! Не рановато ли пожаловали?

Я с интересом смотрела на обшарпанную и облезлую, явно наемную карету, из который вылезали трое.

Муж – я бы заподозрила в нем военного. Может, бывшего, иначе почему он без мундира? Но выправку никуда не спрячешь, да и лицо вполне себе симпатичное. Только вот под глазами синяки, а на носу прожилки весьма характерного вида. Выпивать изволим? Очень на то похоже…

Жена… что я могу сказать? Выглядела она как ангел, которого на земле забыли. Золотые локоны, громадные синие глаза, фигура шикарная. Бюст и у меня был не хуже, а вот такой тонкой талии отродясь не было. Пришлось бы пару ребер выдрать, чтобы такую получить.

И дочка.

Тоже весьма похожая на маленького ангела. Ребенок лет двух, золотые кудряшки, большие глаза, улыбка, несколько зубиков… я растаяла.

Интересно, кто это такие?

Ответ я получила быстро.

Когда «офицер» принялся долбить кулаком в ворота, Сарра проворчала что-то непечатное, потом поправила волосы, «мило» улыбнулась и отправилась к воротам.

– Госпожа Делия!

Ах, вот это кто! Дочь сестры, то есть – племяшка. Их у нас трое, Эрвина, Асанта и Делия. И это – Делия с супругом. И чего их сюда принесло?

Я пригляделась уже вторично, не к людям – к одежде.

М-да.

Чистенькое, конечно, все, но кое-где видна штопка, материя не очень хорошая… в своем мире я одевалась хорошо и в таких вещах разбиралась. А на девочке и вовсе самострок…

Интересно, что их сюда привело? И почему сейчас, труп еще остыть не успел, а они уже здесь? Что происходит?

Ответ я получила достаточно быстро, как только Делия открыла рот.

– Сарра, как дела у дядюшки? Мы только что из столицы – и сразу к нему…

– Ваш дядюшка сегодня ночью скончался, ларра, – просто ответила домоправительница.

– Как? Он же мне написал… вот!

И Делия торжественно вытащила из облезлого ридикюля письмо.

Сарра вздохнула. Печаль о неуворованном и неупрятанном в ее глазах словно огненными буквами сияла. Не успела, а теперь уже и не получится, заметят – хуже будет.

– Ларра, вы проходите в дом, устали небось с дороги. Все равно вам на оглашение завещания надо было бы приехать, а раз уж вы чуть пораньше… на то воля Хурта.

Все подобающе сотворили знамение молота. Делия дернула дочь за руку.

– Идем, Асиль…

Малышка молча пошла за мамой. Причем мать почти тащила ее за собой.

Я, прищурившись, наблюдала за девочкой. Такая послушная? Это ребенок-то двух лет, после тяжелого путешествия, уставший, наверняка голодный… ларра Делия, почему вы мне уже не нравитесь?

* * *

Ответа долго ждать не пришлось.

Ларра Делия мне не понравилась по простой и понятной причине. Она была дурой.

Гольной, взгальной, истеричной… все, что у нее было, – это мордашка. И, полагаю, небольшое приданое. В остальном же…

Трещала она не умолкая, и всю ее биографию я из этого треска выудила без особого труда.

Она трещала, пока их устраивали по комнатам. Пока распоряжалась подать ужин. Пока мылась и переодевалась…

Итак, три сестры.

Эрвина, Асанта и Делия. Это, надо полагать, самая младшенькая. Не знаю, как там старшие сестры, но в детстве, если Делия была похожа на свою дочь, то ее определенно хотелось потискать и побаловать. Дотискались?