Это – не боги. Но если так – кто? И что происходит?

На эти вопросы и надо искать ответы, и побыстрее, пока все целы.

* * *

Труба подняла всех на рассвете.

Тревожная, страшная…

Я выглянула в окно.

Не понять, не разобрать… что случилось?! Что происходит?!

Но видно, как бегут к Пещерам люди, как вылетают из Пещер драконы, как уносятся куда-то вдаль…

А потом, буквально через десять минут, разворачиваются? Возвращаются!

Нет, это я просто сразу не поняла.

И не разворачиваются, и не возвращаются.

Это – другие драконы.

Они едва держатся в воздухе, они почти пошатываются – я же видела, как летают здоровые драконы! А эти… ранены?!

Но кто мог ранить драконов!

И как?!

И вообще…

Додумывала я всякие глупости, уже ругая себя последними словами и стремительно одеваясь. Уйти никогда не поздно, но если понадобится моя помощь – я буду рядом.

– Каэтана, что случилось?!

– Каэ, тревога?!

– Нужна помощь?

Вот на кого можно было стопроцентно рассчитывать, так это на мою команду. Вот они, одна к одной, примчались, уже одетые, по тревоге. Что бы ни случилось, они уже готовы ко всему! Мариса и вообще – даже рюкзачок с самым необходимым захватила.

Нет, не золото и не бриллианты, хотя пара монет там есть.

Медикаменты, вода, нож, несколько самых необходимых мелочей, вроде веревки и кремня с огнивом, – то, что необходимо в любом апокалипсисе.

А то, что творилось на лужайке, было очень на это похоже.

Понадобится…

Да еще как!

Драконы один за другим опускались на зеленую траву, и с них сползали, почти падали всадники. Кто-то ранен, кто-то на ногах не стоит… Я здраво оценила свои силы и подхватила того, кто был сильно обожжен, но кое-как передвигал ноги.

Да и сами драконы…

У кого крыло, у кого лапы, у одного бок разворочен – не ясно, как он лететь-то смог… надо бы и драконам помочь, но к ним уже бежали парни, да и ветеринар из меня паршивый. Так что я вспомнила Великую Отечественную, где санитарки вытаскивали с поля здоровущих мужиков, и поудобнее подвинула тяжелую тушу. Отожрался, гад!

Дракону-то параллельно, а мне тяжело!

– А ну, держись! Пошли в лечебницу!

– Да… д-да…

Навалившаяся на меня тушка едва-едва передвигала ноги. Я бросила взгляд на девушек.

– Тащим бедолаг в лечебницу и возвращаемся оказывать помощь драконам. Все поняли?! Ярина, вы с Майей здесь, организуй, чтобы животным хотя бы воды принесли! Чего тут это стадо стоит пеньками?!

Ярина расправила плечи – и над толпой ошалевших учеников понесся зычный голос:

– Ты, ты и вот вы еще четверо – рысью в общежитие. Берете все ведра и тазы, которые найдете, и бегом обратно.

Что значит – не дадут?! Я сейчас такое выдам… вы тут драконам позавидуете! БЕ-ГОМ!

Я ухмыльнулась про себя: кто-кто, а Ярина – достойная наследница эссы Евгении. Она кого хочешь и построит, и замотивирует, а нам надо тоже поторопиться. За моей спиной пыхтело еще несколько человек, кто-то из драконариев шел сам, кто-то почти полз… все – раненые. Ну хоть мертвых нет…

Или это – здесь?!

– Что случилось? – спросила я у своего парня. – Не смей падать в обморок, отвечай!

Пусть пытается думать о чем-то, кроме своей раны и боли! Вопрос пришлось повторить еще трижды, прежде чем до бедолаги дошло. А ответ он вымучивал еще дольше, но справился:

– Химеры. Напали ночью на нашу заставу, рвались, словно безумные. Кто успел подняться в воздух, мы их жгли, а кое-кто не успел… а потом обезумели драконы. Те, кто остался без наездников. И началось…

Я кивала на каждое слово.

Уф, пусть говорит, это и мне надо, и парню, чтобы оставался в сознании и переставлял ноги. Хоть как-то. Хоть что-то…

– Много было химер?

– Очень… может, штук тридцать или сорок… крупных…

Я скрипнула зубами. Паршиво – это то слово.

Застава, если что, – это не крепость. Ну кто, кто в здравом уме нападет на место, в котором постоянно находится от десяти до пятидесяти драконов? Потомственный самоубийца? Поэтому ограда там чисто символичная. Еще и потому, что драконы – зверюги активные, которые любят и на травке поваляться, и погулять, и побеситься всласть. И после них каждый раз забор подновлять – надоест на третий раз.

Поэтому что такое дежурная застава?

Да просто казармы в количестве штук пяти. Койки, рядом хозблок, медпункт – да и все. А что еще там нужно? Все очень стандартно.

Нет оград – так ведь и не нужно. И сегодня это сильно подвело драконариев. Хотя… что бы изменили стены? Разве только каменные, высотой метра в три-четыре. И то… химеры вообще сильные, если им надо, они могут и стены обвалить. Как это и произошло с казармами. Кстати – деревянными. Обычные срубы, качественные и удобные, но простые. И не настолько крепкие, чтобы устоять против химер.

По словам парня, имени которого я так и не спросила, все началось после полуночи.

Химеры молча и быстро полезли из воды, сразу же накрыли одну казарму, из которой никто не успел вылезти, остальным повезло чуть больше. Вылетели, в чем мать родила, побежали к драконам – первый рефлекс у драконария. Не за трусы хвататься, кому они там нужны?

Сразу же – на дракона! И – вверх!

Только вот вверх тоже подняться удалось не всем. Химеры били по драконам. А раненый дракон – зверушка неуклюжая и поневоле начинает метаться и дергаться. А если ты ему под лапу попадешь, тебе уже и химеры не понадобятся.

В воздухе оказалось человек тридцать из пятидесяти, и жару добавили еще драконы, потерявшие всадников. Мне Виола объяснила, Выбор проходит с болью для человека, а разрыв – с болью для дракона. Тоже равновесие.

Человек не переживет потери дракона, просто умрет.

Дракон переживет потерю человека, но какое-то время после нее будет неадекватен. Будет метаться, кидаться на все подряд… не на других драконов, но и им иногда может достаться. Обезумел от горя? Что-то такое…

Но даже эти три десятка не смогли удержать заставу.

Прежде чем они приняли решение, пострадали еще шестеро. Остальные все-таки уничтожили химер, но заставы как таковой просто не осталось. Ее стерли с лица земли.

Остатки драконариев решили лететь домой. А полет на драконе, в одних трусах или вообще без них… м-да. Это не бой. В бою не холодно, и долго бой не длится. А вот перелет с одного материка на другой – это сложнее. Тут и холод, и влажность, и ветер… приходилось регулярно спускаться, чтобы хоть как-то отдышаться. Сбруя-то сгорела вместе с заставой. Большая ее часть. Остальную делили по принципу: кому ухо, кому рыло. Получилось паршиво, но лучше, чем вообще ничего.

Самого уцелевшего послали вперед, и он сообщил о случившемся. И наши драконарии туда вылетели, разбираться в обстановке.

Меня аж затрясло.

И… Хавьер – тоже?

Да кто б сомневался, он за спинами других отсиживаться не будет, не тот характер. А если там засада?

Если там что-то еще будет… такое?

Я мысленно одернула себя.

Не о том ты, змея моя ядовитая, думаешь. Нет, не о том!

Они туда летят хоть и по тревоге, но наверняка за столько лет и механизмы отработаны, и врасплох их уже не застанут, они готовы к худшему. А вот что будете делать вы?

Вот вопрос!

Хотя и глупый. Сейчас ничьи руки не помешают! Работать будем, где скажут. Или за ребятами в больничке ухаживать, или драконам помогать – последнее тоже актуально, их же лечить надо, и не меньше, чем людей. Еще и хуже, потому как зашивать раны у драконов?

А – чем?

Конский волос? Хлопок? Шелк?

Вы представляете, сколько шелка надо на дракона?!

А если рану не обработать – это гарантированный конец. Любой зверушке. Гангрена и микробы разницы между человеком и животным не видят, они неграмотные.

И что делать?

От больницы к нам уже бежали люди.

– Спасибо, эсса, – выдохнул один из мужчин. Кажется, он здесь врач? Как-то не доводилось сталкиваться.

– Пустое.

– До палаты доведете? У нас, сами видите… рук не хватит!

Жеманиться я не стала. И трепетную маргаритку изображать – тоже. Не время для глупостей и маскировки.

– Вы в больнице главный?

– Раэн Тулио Вафиос, к вашим услугам, эсса.

– Лучше – к их услугам. По поводу драконов мне к кому обратиться? У них раны, ожоги… Есть медикаменты?

– Эсса, в таком количестве – нет. Давно не случалось…

Я скрипнула зубами. Понятно, все как всегда: пока гром не грянул, мужик не почесался. Ладно, что касается ран – попробуем по старинному методу. Промывать и прижигать, зашивать и стягивать скобками. Надо поговорить с кузнецом.

– Что есть обеззараживающее? Карболовая кислота есть?

Память Каэтаны подсказывала, что карболка тут есть. Правда, не в диком количестве, но есть.

– Есть. Но не слишком много.

– Я найду кого послать в город, – кивнула я. – Раэн, пишите список, а я к вам направлю девушек на помощь. И парней тоже. Вас ведь тут немного?

– Восемь человек.

Восьмерых не хватит однозначно.

– Лекарей?

– Трое лекарей, три сестры милосердия, двое медбратьев.

Замечательно. И человек тридцать, которые нуждаются в уходе!

– Вы тут рядом и ляжете от переутомления. Раненых в четыре раза больше! Я к вам пришлю человек по десять и парней, и девушек для начала. Если кто будет вякать – скажете ректору.

Лекарь посмотрел на меня с сомнением:

– Эсса?

– Уф-ф-ф… давайте дотащим ребят до помощи – и занимайтесь. А я пошла все это организовывать и поговорю с эсом Чавезом. Девочки, сможете пока остаться в лазарете? Ненадолго?

– Конечно, – откликнулась за всех Фатима. – Каэ, давай разбирайся.

Этим я и займусь. Точно.

* * *

Орландо Чавез, понятно, меня не ждал. Узнал, что ребят уволокли в больницу, и принялся организовывать помощь драконам. А именно – хотя бы напоить, промыть раны морской водой (дрянь, жжет, но ведь полезно), накормить, тех, кто меньше пострадал, – переправить в Пещеры, пусть отлежатся.

Те, кто пострадал больше, пока оставались на лужайке.

Шесть драконов.

Я быстро подошла к эсу Чавезу:

– Эс, распорядитесь направить весь первый курс в больницу? Ухаживать за больными?

Ректор удивленно поглядел на меня:

– Зачем?

– Там раненых два десятка, даже больше, а лекарей считаное число. Больного же и перевернуть, и обтереть, и перенести… От первого курса пока все равно толку мало. А если не захотят помогать своим раненым товарищам – гнать их прочь еще до Выбора.

Орландо кивнул.

Он отлично понял мою сумбурную речь.

Первокурсники – пока самое слабое звено. Драконов они толком не видели, помочь не смогут, будут путаться под ногами и пищать – а зачем?

Правильно, незачем. Пусть помогают лекарям.

А если заартачатся – вылетят из академии вперед своих амбиций. И это правильно.

– Хорошо, Каэтана. Есть у вас еще предложения?

Я кивнула.

Понятно, ситуация нестандартная, Орландо делает все возможное, но я же читала историю! Таких потерь у драконариев давно не было! И что делать?

С другой стороны, я – такая же нестандартная особа. И ректор, наверное, решил, что две проблемы должны взаимоуничтожиться.

Исчезать я не собиралась, но предложение у меня было: – Можно перенести Выбор на пораньше. Потери большие, нужно пополнение.

– Хорошая идея. Я подам прошение королю.

– И увеличить под это дело число желающих?

– И об этом надо подумать. Подходите вечером в библиотеку, поговорим.

Я кивнула:

– Да, эс Чавез.

И отошла в сторону. Что от меня требовалось, я посоветовала, а теперь драконы…

Медицину я знала весьма и весьма поверхностно. На уровне терапевта, а не хирурга, увы. Но на то, чтобы осмотреть раны, меня хватило.

Увы…

– ЭС!!!

Вопль был такой, что я аж подскочила и бросилась туда. Так не орут от прищемленного пальца. И верно…

Дракон с рваной раной на боку скончался буквально на наших глазах. Только добежать успели – зеленые лапы уже содрогались в предсмертных конвульсиях, глаза закатывались, хвост лупил по земле так, что мы поневоле отскочили подальше: заденет – и конец. Из раны лилось что-то красное и желтое… как он в воздухе-то держался? Каким чудом?

Зеленые глаза размером с тарелку остекленели. Лапы последний раз сжались.

Вытянулся толстый и длинный хвост, замер…

Конец. Это точно конец. И как же мне было жалко дракона! До ужаса! Люди-то сами для себя выбирают, а дракон… хотя он тоже выбрал своего человека. И разделил его участь. И я точно знаю, сейчас в лечебнице скончался выбранный некогда этим драконом человек.

Только так. Вместе до конца, другого Выбор не подразумевает.

Мне ужасно хотелось спросить эса Чавеза, что и как, что там с эсом Хавьером, как будет дело дальше… Я сдержалась.

Незачем!

Сейчас работать надо, а не рассуждать. Пусть даже внутри что-то сжимается в противный холодный комок. И пусть подташнивает, и руки дрожат.

– Распоряжайтесь нами, эс Чавез. Надеюсь, лишними не будем.

– Спасибо, Каэтана.

Работы предстоял непочатый край.