Не найдут?
Да кто ж знает…
Анна сотворила знак Единого и отправилась к себе.
Да…
Спасибо, Хелла.
Анна сильно подозревала – окажись она здесь просто так, без памяти Яны, ее бы в смирительный дом отвезли. Да и сейчас…
Она ощущала все как-то странно. Словно сквозь легкую вуаль.
Эмоции были, но они не ранили, не заставляли кричать, корчиться от боли… определенно, Хелла постаралась.
И снова – спасибо.
Итак, ей надо устраиваться на работу. Сегодня она еще оглядится и подумает, а завтра – завтра начнет новую жизнь. А еще…
Остаток дня Анна провела на диване перед телевизором. Смотрела все подряд, от новостей до мультфильмов, и восторгалась.
Сто лет!
Если она правильно поняла мысли Яны, между ними разница в сто лет – и такие изменения! Потрясающе!
Телефоны, компьютеры, телевизоры, машины…
Ей будет сложно. Но… так интересно!
Анна была молодой женщиной, и ее манил притягивал новый мир, дарованный ей милостью Хеллы. Ну как тут не заинтересоваться?!
Ах, реклама…
К концу дня голова у Анны шла кругом. Но в то же время…
Как же счастливы женщины этого мира!
Они не знают корсетов, которые сдавливают все внутренности! Они не надевают толстые чулки и не мучаются с подвязками. У них есть тоненькие колготочки, которые словно растекаются по ноге. Правда, и рвутся они тоже замечательно, но… Насколько же это удобнее!
А еще…
Единственное, в чем пока не разобралась Анна, – это в странной одежде «с крылышками». Интересно, куда ЭТО клеится? А то реклама как-то не осветила этот вопрос…
Вечером к ней опять поскреблась тетя Катя.
– Яночка, ты ко мне не заглянешь?
– Да, конечно, тетя Катя. А что случилось?
– Да так, ничего…
Квартирка у тети Кати была не больше, чем у Яны. Но сейчас в ней и присесть было не на что, потому как все свободные поверхности (да и сколько их было?) занимала одежда.
Несколько блузок: белая, кремовая, сиреневая, розовая – самые ходовые цвета.
Две юбки.
Три платья.
– Остальное тебе точно не подойдет, а вот это примерь-ка, – кивнула тетя Катя.
Анна чуточку стеснялась, но – почему бы не попробовать? Юбки оказались впору. Обе длинные, до щиколотки, одна серая, вторая черная, примерно одного фасона, расходящиеся широкими клиньями от талии. Анне такой фасон нравился, он был привычен и удобен.
Блузки были чуть великоваты в груди, но это не страшно, можно чуточку ушить. Иголкой и ниткой Анна владела. Правда, чаще вышивала, но и шить доводилось, особенно в последнее время. И штопать тоже…
Последнее время у них практически не появлялось новых вещей, чулки прохудились, на нижнем белье прорехи…
Довольно!
Этого – не было!
Анна прикусила губу, приказывая себе не думать ни о чем, – и взялась за платья.
Платья были примерно одного фасона, различие в деталях, а вот принцип один и тот же. Облегающий лиф, тонкая талия, юбка-клеш. Тете Кате когда-то шел такой фасон, он всем к лицу, у кого есть талия. Различались они по цветам – белый в цветочек, синий и бордо. Одно летнее, одно с рукавами три четверти, одно зимнее, теплое. Летнее – легкое, до колена, с юбкой солнце-клеш, с рукавами «фонариком» и легкомысленным вырезом «лодочкой». Анне оно было к лицу, но выйти так на улицу?
Хотя здесь еще и не так ходят, Анна сама видела в телевизоре… позорище жуткое! Слов нет!
Как можно все – вообще все – выставлять наружу? Это не просто неприлично, это еще и некрасиво, и вообще… Тянуться друг к другу должны не тела, а души. Но в этом мире о Книге Веры никто не слышал, равно как и о ее заповедях.
Осеннее платье было также до колена. Рукава три четверти, воротничок под горло, молния на боку, аккуратная, с крохотным замочком, чтобы не выделялся. Поясок белого цвета, белый воротничок – и можно приколоть цветок или какое-нибудь украшение.
Да, сюда бы пошло что-то перламутровое… но здесь у нее все равно ни одного украшения. У Яны не было ни колец, ни цепочек, ничего.
Крестик?
Яна его отродясь не носила. Лес же! Зачем его покупать – чтобы тут же посеять?
Зимнее платье было длиной до середины икры. Насыщенный цвет красного вина, даже чуть потемнее, ряд пуговичек спереди, вытачки на лифе, длинные рукава…
– Как тебе к лицу! Бери и носи, если нужно, – кивнула тетя Катя. Она смотрела с одобрением.
– А вы?
– А мне уж поздно такое носить. Не по возрасту, да и желания нет. Хотела отдать, а только кому? А так вот… и тебе хорошо будет, и мне… вот и сумочка есть. И комплект – берет, перчатки и шарф. Мне уж не по возрасту, а тебе, молодой, все к лицу.
Анна прикусила губу.
Спрашивать, сколько она должна?
Такие вещи княжна чувствовала спинным мозгом. Если она только попробует… Она сильно оскорбит эту женщину. Очень сильно.
Тогда…
– Благодарю вас за помощь. Я этого не забуду.
И сказано это было таким тоном…
Тетя Катя, которая собиралась махнуть рукой и сказать нечто веселое, вдруг покачала головой. А потом улыбнулась, хорошо так, по-доброму.
– Все будет в порядке, Яночка.
– Тетя Катя, называйте меня Анной?
– Надумала, значит?
Тетя Катя была в курсе нелюбви Яны к ее имени. Так что…
– Повзрослела, наверное.
– Может, и так. Странная ты сегодня… Анечка.
Анна развела руками, демонстрируя, что да, странная. Но это все еще она. И ответом ей стала улыбка, согревшая сердце великой княжны.
Один близкий человек у нее уже есть – в этом мире. Даже три.
Отец, сын…
Как это замечательно!
– Жом Тигр.
– Жом Пламенный.
– Проходите, друг мой, садитесь.
Жом Тигр послушно прошел и уселся, разглядывая оппонента.
Высокий лоб, гладко выбритое лицо, залысины, умные и яркие карие глаза, тонкие губы, темные жидковатые волосы… вроде бы ничем не примечательный человек. Такого на улице встретишь – пройдешь мимо. Но стоит ему выйти на трибуну… Народ взрывается воплями одобрения.
Как уж ему это удается? Неизвестно, но толпу он держит в повиновении, как последнюю шлюху.
Последние дни ему явно дались нелегко. Вот и под глазами тени, и скулы словно карандашом обвели, и руки подрагивают – нервный тик…
Жом Пламенный резкими движениями разминал сигарету.
Тигр молчал. Большие кошки вообще неразговорчивые. Зато покушать любят. Много.
Оппонент так же разглядывал его, хотя знали они друг друга давно. Но надо же выдержать паузу?
В таких делах проигрывает тот, кто начал. Или…
Молчать Тигр мог часами и сутками, неделями и месяцами, так что Пламенный начал первым.
– Император.
– Мертв, – подхватил нить разговора Тигр.
– Но появился новый император. Откуда?
Тигр пожал плечами.
– Я не просто так провел эту ночь. Я ходил в главный храм.
– Так-так…
– С коронацией не все так просто. И с императором тоже.
– Наместник Бога на земле?
– Да, что-то в этом роде. Как пришел к власти император из династии Вороновых?
– Триста лет назад пресеклась старая династия. – Жом Пламенный не любил риторических вопросов, но в том-то и дело, что Тигр их тоже не любил. Если он спрашивает, значит, есть причина. – Народ бунтовал несколько лет, потом на трон общим решением посадили первого Воронова…
– Не совсем так.
– Да?
– Было несколько условий, – кивнул Тигр. – Первое – Воронов был родственником старой династии. Пара капель их крови. Пара капель, этого хватило.
– Несколько условий?
– Второе – была принесена жертва.
– Жертва?
– Да. Ребенок императорской крови, как я понял, какой-то бастард, но тем не менее…
– И?
– Династию Вороновых благословила Хелла.
– Хелла… Языческие бабкины сказки, – хмыкнул Пламенный.
– Возможно. Но с этим хорошо складываются известные нам истины. Говорили, что в предках императора была жрица Хеллы.
– И что?
– Внимание, жом, внимание, – протянул наслаждающийся игрой Тигр. – Те королевские регалии, которые лежат сейчас в сокровищнице, не стоят и ломаного гроша.
– Почему?
Тигр даже залюбовался соратником. Ни шума, ни гама, конкретные вопросы по конкретной теме.
– Они драгоценные, там великолепная художественная работа, но нас интересует один-единственный камень. Черный, матовый, похож на гематит, но тверже любого алмаза. Он режет алмазы как стекло.
– Такого не бывает.
– Бывает. Один-единственный камень, который, по свидетельству историка, подарила основателю династии сама Хель. Когда принесли жертву, тело ребенка начало иссыхать прахом, а из его сердца на свет появился этот камень. Раньше он был вделан в корону, и именно с его помощью короновали нового императора.
– А сейчас?
– Вот. Жрец рассказал мне интересные вещи. На короне есть… нечто вроде шипа. Один раз его отгибают, во время коронации. Кровь нового императора попадает на камень, и тот получает благословение Хеллы. Признание власти.
– Тогда почему мы так легко разобрались с Петером, если у него есть это благословение?
Тигр пожал плечами.
– Возможны несколько причин. Петер – тряпка, слабак, ничтожество, которое лишь по недоразумению родилось в императорской семье и нацепило корону. Ему бы угольщиком родиться, в самый раз было бы.
– И поэтому Хелла от него отреклась?
– А еще – императорская семья демонстративно верила в Единого Творца. Не в Хеллу. Вы, жом, сколько ее храмов знаете?
– Один. И тот… м-да.
– Я бы на месте богини обиделся.
– Допустим, богиня тоже обиделась. И лишила династию своего благословения. Один раз колокол звонит, когда умирает старый император. Три раза звонит, когда император выбирает наследника.
– То есть у нас есть наследник?
– Практически законный император. Царь-пушку в Борисоглебской крепости помните, жом?
– Да…
– К ней нет ни ядер, ни пороха. Она стреляет один раз, когда наследник принимает трон. Сама стреляет. Без помощи людей.
– Сказки. – Но выглядел жом Пламенный не слишком уверенно.
Какая магия?
Люди на машинах ездят, телеграфом пользуются, телефонируют друг другу, какие тут боги? Сказки все это! Чтобы народишко не бунтовал, ему и капают в уши воском…
Или – не сказки?
– Императорская семья это не афиширует. В курсе буквально несколько человек.
– Давно бы слухи пошли…
– Так слухи и ходят, – пожал плечами Тигр. – Слухи, сплетни… вы им много внимания придаете?
Жом Пламенный поежился. Много внимания? Да он и сам прекрасно такие слухи распускал! Хоть что сочинит, дайте время!
– Что мы можем с этим сделать?
– Боюсь, ничего.
Жом Пламенный нахмурился. Ладно, зайдем с другой стороны.
– Принимает трон? Как выглядит принятие наследником трона?
– Он дает клятву заботиться, беречь, может, есть и еще что-то, но жрец не знает. Сказал, есть ритуалы, но только императорская семья в курсе.
– Таким образом, у нас есть наследник, который признан богиней, но пока еще не принял свое наследство?
– Именно так.
– Если его убьют?
– Если он не передаст свое наследство никому из императорской семьи, линия крови оборвется.
– И что тогда?
Жом Тигр пожал плечами.
Что?
Да кто ж богов знает? Людей-то не всегда поймешь!
– Неизвестно. Страна очутится в подвешенном положении…
– Предлагаете принести жертву Хелле?
– Вполне возможно.
Жом Пламенный покачал головой.
– Нет. Я думаю, надо расспросить… кто у нас там? Гаврюшка?
Жом Тигр хищно ухмыльнулся.
– Он самый. Думаете, он что-то знает?
– Должен хотя бы догадываться.
– Что ж… можно и его расспросить. А я должен уехать.
– Жом Тигр?
Не то чтобы жом Пламенный был против. Слишком уж сильный соратник, слишком уж агрессивный… даже ему было тяжело глядеть в глаза Тигра, но…
Куда уехать?
И в такое время?
Зачем?!
– Я телеграфировал в Зараево. Если у нас происходит… то, что происходит, значит, Петер мертв. Но также – он передал кому-то ключ от престола.
– Сука!
– Безусловно. Вот мне и хотелось бы знать – кто, кому…
– Ваш побратим еще не отчитался?
– Я ждал телеграмму ближе к вечеру. Но… я волнуюсь.
Жом Пламенный не поверил.
Волнуется он, как же! Но с другой стороны…
– Вы хотите съездить в Зараево?
– Да. Даже самый хваткий человек может что-то упустить.
Жом Пламенный улыбнулся каламбуру.
– Что ж. Мне не хотелось бы вас отпускать, жом Тигр, но…
– Я вернусь, – заверил его человек в кресле. И улыбнулся.
И на миг жому Пламенному показалось, что у его собеседника совершенно тигриные клыки. Странно, правда?
Задница – это не деталь организма, а характеристика ситуации.
Милейший человек сказал, полковник ГРУ в отставке. Правда, он не совсем «задница» говорил, но это уже такие мелочи!
Вот здесь и сейчас Яна была с ним полностью согласна.
Она уже залила почти все горючее.
Она один раз меняла колесо, благо предусмотрительно погрузила себе пару запасных. Цельнолитые каучуковые шины – это, конечно, жесть! Тяжелые, неудобные и гробятся просто врагу на радость.
Какому врагу?
А, не важно! Были б шины, враг найдется!
Нини лежала в машине трупом. У девчонки поднялась температура, и вообще она впадала в беспамятство через каждые пять минут. Врача по дороге не предвиделось. Населенного пункта…
Яна навострила уши.
Колокольный звон!
Отлично!!!
Церковь!
Церковь – это село, село – это люди, а где есть люди, там есть и врачи. Хоть травница какая или повитуха!
Яна потерла руки. Ну а раз так…
Вперед?
Однозначно!
Яна принялась распихивать сестру.
– Инна, очнись! Нини!!!
Девочка наконец открыла глаза.
– Аннет…
Яна скрипнула зубами в ответ на идиотское имя (ну не нравится оно ей, не нравится!!!) и коснулась губами лба девчонки.
Плохо.
Тут не меньше тридцати восьми, а то и покрепче уже жарит.
– Нини, ты сможешь какое-то время побыть одна?
– Ан-нет?!
– Мне надо сходить в село, привести травницу. Или врача.
– А почему мы не можем поехать вместе?
– Потому что машина – это след. В таком захолустье это как белого медведя на веревочке водить, – разъяснила Яна. – Ты можешь какое-то время побыть одна?
– А если меня кто-то найдет?
Яна, недолго думая, сунула девчонке пистолет.
– Стрелять умеешь? Справишься…
Судя по круглым глазам Нини, в родственниках у Вороновых лемуры отметились. Мадагаскарские.
– Ты… ты что?!
– Смотри сюда! Вот так снимаешь с предохранителя и нажимаешь на курок. Главное, направляй в нужную сторону, а то себе что-нибудь отстрелишь.
– Я не…
– Вернуться хочешь? К милым и добрым людям, которые убили родителей?
Наверное, со стороны Яны это было жестоко. Но Нини перестала хлюпать носом и собралась.
– Н-нет…
– Тогда изволь за себя постоять. Поняла?
– А если я опять лишусь сознания?
– Придется тебе пока с ним не расставаться.
– Я… я…
Яна скрипнула зубами – и погладила девочку по голове. По белокурым пушистым локонам.
– Нини, детка, соберись. Я обещаю, все будет хорошо…
– А…
– Посиди, подумай, в какой стране ты хочешь жить? Мы вылечим тебя и уедем туда, обещаю… денег у нас хватит. Проживем как-нибудь. Замуж тебя выдадим, детей нарожаешь…
– А… а Русина?
– Мне жить хочется. А в этой стране нас с тобой просто за фамилию закопают.
– Аннет, все так плохо? Да?
Яна пожала плечами. У нее пока не было возможности как следует перебрать память Анны, но, судя по освоенному…
Спасибо вам, гугл и интернет. Когда привыкаешь плавать в ваших волнах, начинаешь быстрее искать информацию, осваивать ее, осмысливать. Яна примерно понимала, о чем идет речь, – ну и хватит пока. В основах она потом разберется. А Петер…
Не то чтобы он был плохим монархом. Хорошим он тоже не был, так, серая скотинка. Другие с таким характером и досиживают, и уходят в мир иной под плач любящих подданных… Петеру не повезло.
С таким везением, как у него, и кондуктором-то в трамвае быть стремно – или билеты сопрут, или из трамвая выпихнут.
Начать с начала.
О проекте
О подписке