Был наш посетитель росту не очень высокого. Хотя – это смотря с кем его сравнивать. Над нашей мелкой, всего лишь полутораметровой Глафирой он, конечно, возвышался, как Гулливер над лилипутом. Но я людей, особенно мужчин, всегда невольно сравниваю со своим братом. А братец мой дорос до отметки один метр девяносто восемь сантиметров. Или девяносто девять. А по утрам, особенно после упражнений на вытягивание позвоночника, у него набегает ровно два метра два сантиметра. Ну, если ещё на каблуки прибавить сантиметра три… Словом, по сравнению с Феликсом все прочие мужчины кажутся мне невысокими.

Впрочем, клиент обычно бывает интересен не своим ростом (Настя Колоскова – просто исключение), а запутанностью дела, приведшего его к нам в агентство. Ну, и своими финансовыми возможностями, разумеется…

Пожав плечами, посетитель хотел было что-то сказать, да быстро передумал. Стоял, переминаясь с ноги на ногу, и мучительно подыскивал нужные слова.

Чтобы не смущать его дежурным вопросом типа «Что вас привело к нам?», я достала у себя из-под стола бутылку с яркой наклейкой и поставила её на стол.

Посетитель стушевался:

– Ой, что вы, я не буду…

– Что «не буду»? – удивилась я.

– Ну, это… Пить не буду…

– Так я ведь тоже пить не собираюсь. Просто я всегда и сама так делаю, и вам советую: начинайте день с бутылки водки! Протрите этой проверенной веками дезинфицирующей жидкостью компьютерную мышку, клавиатуру, телефонную трубку, поверхность стола…

Перечисляя действия вслух, я выполняла их на самом деле: и телефонный аппарат тщательно протёрла тампоном, смоченным водкой, и клавиатуру компьютера, и даже монитор.

– Понимаете, бактерии очень любят гнездиться на этих поверхностях. А иммунитет у современных людей настолько ослаблен и антибиотиками, и плохой экологической обстановкой, и неправильным образом жизни… Иной раз мы и понятия не имеем, откуда хворь взялась, а она, хворь, притаилась прямо на рабочем месте…

Не зря я молола всю эту чепуху: посетитель расслабился, разулыбался и спросил вполне по-человечески:

– Могу я присесть?

Я указала на чёрное крутящееся кресло по ту сторону моего стола:

– Сюда, пожалуйста.

– А вы его водкой уже протирали?

Смотри-ка, он даже пытается острить…

– Нет ещё. Вас дожидалась. Можете сами это проделать, чтобы уж не сомневаться…

Я протянула ему бутылку с яркой наклейкой. Интересно, как он выйдет из положения?

Вывернулся он вполне изящно:

– Что же вы пользуетесь дедовскими методами? Сейчас же существуют жидкости специальные, влажные салфетки для ухода за компьютерами!

– А я, знаете ли, новшествам не очень доверяю. По старинке – оно надёжнее. Так не хотите?

Пожав плечами, я спрятала бутылку обратно под стол, сложила руки перед собой и абсолютно серьёзно сказала:

– А вот теперь я слушаю вас, господин Капустин.

Он тоже посерьёзнел, весь подобрался и сказал:

– На вас – вся надежда. Помогите мне, пожалуйста.

– Поможем, – кивнула я. – Обязательно поможем. Даже не сомневайтесь. Изложите суть проблемы.

Он в смущении почесал бровь:

– Видите ли, дело в том, что меня… как бы это поточнее выразиться… Одним словом, меня ограбили.

– Где? Когда? Кто? Это случилось сегодня? Только что?

– Нет, что вы… Давно уже. Месяца два назад.

Я присвистнула:

– Ничего себе… Что же вы так долго ждали?

– А я не знал об этом.

– Стоп, минуточку… Что значит «не знал»? Вы грабителей-то видели?

– Не видел и не слышал. И ничего о них не знаю.

– Вас грабили под общим наркозом?

Он обиделся:

– И не смешно. Ни капельки. Я не мог видеть грабителей, потому что при этом не присутствовал.

Я глубоко вдохнула и шумно выдохнула.

– Видите ли, уважаемый господин Капустин, давайте во избежание путаницы уточним термины. Если вас лишили материальных ценностей в ваше отсутствие, то речь, по всей видимости, идёт не о грабеже, а о краже. Банальной краже.

– Называйте как хотите, только найдите грабителей! То есть воров…

– Много взяли? – деловито осведомилась я.

– Ужас как много! Вы не поверите… Речь идёт о миллионах!

– Прелестно… Что же вы не храните ценности в надёжном банке? Вы их под матрасом, что ли, прятали? Или в банке с крупой?

Он почему-то рассердился:

– Да не было их у меня!

– Грабителей?

– Миллионов этих!

– Тех, которые были украдены?

– Да, тех.

– Слушайте, что вы мне голову морочите?! – рассердилась я в ответ. – Как у вас могли украсть то, чего у вас не было?

– А вот украли, представьте себе! Да здравствует двадцать первый век с его новыми технологиями! Сейчас у каждого из нас могут украсть то, чего мы ещё не заработали. У вас, кстати, тоже. Вполне.

– Это как же?

– Так, как у меня. Украли паспорт, по паспорту купили в автосалоне дорогущую машину – в кредит, разумеется, и даже без первого взноса. А салон теперь требует, чтобы этот кредит погашал я.

– И много погашать?

– Двести тысяч американских денег.

Я уважительно покачала головой:

– Серьёзные ребята… А что же это за машина такая дорогая? Случайно не броневик папы римского?

– Да почти что… «Хаммер» навороченный…

– Так по машине и надо искать! «Хаммеров» у нас не так уж много… В милицию бы обратились, к гаишникам…

Он в полной безнадёге махнул рукой:

– Обращался, понятное дело… Сразу же. Они сказали, что в нашей области такой машины сейчас уже точно нет. Видимо, его под заказ брали. Вполне может быть, что он спокойно ездит на другом конце страны, со сбитыми номерами… Как теперь найдёшь, если район поисков расширился от Балтийского моря до Тихого океана?

– Да, Михаил, плохи ваши дела… – Я взяла в руки карандашик, покрутила его в пальцах, постучала им о ладонь. – Как же в автосалоне пропустили такую сделку? Или вор был необыкновенно похож на вас? Брата-близнеца у вас нет?

– Нет у меня брата-близнеца. И вор на меня абсолютно не похож.

– Откуда вы знаете, если говорите, что не видели его? Или всё-таки видели?

– Можно сказать, что видел, но только наполовину.

Я опешила:

– На какую половину? Верхнюю? Нижнюю?

– В салоне в момент оформления покупки делают ксерокопию паспорта и подшивают в дело. Так вот, на этой ксерокопии фотография, конечно, тоже видна. Плохо, но видна. Не моя там личность! Паспорт – мой, а фотография – чужая. Наверное, её умело переклеили. И тот, чью фотку в паспорт вклеили, сам и покупал машину. Вот поэтому никто ничего не заподозрил. Серию и номер паспорта пробили по базе данных – всё нормально. Кредитная история до этого у меня была безупречная. Вот салон с лёгким сердцем и отпустил дорогущую машину жулику с моим паспортом.

– Да уж, – кивнула я сочувственно, – а вам теперь платить полжизни… Хотя почему, собственно, вам платить? Ведь можно же доказать, что сделку оформляли не вы, что вы и так в этой истории – лицо пострадавшее, что вам теперь паспорт восстанавливать, так почему же вы ещё и платить должны?

– Правильно, ничего я платить не должен. Там, в салоне, девушка, которая сделку оформляла, хорошо того жулика запомнила. Он и в самом деле нисколько на меня не похож. У него и волосы растут иначе, и нос приплюснутый, и большое родимое пятно на подбородке… Кстати, на фотографии это всё видно. Так что платить мне не придётся. Здесь влетел банк, который кредитовал эту покупку.

Я развела руками:

– Тогда объясните мне, бестолковой, чем я могу вам помочь? И зачем вам наша помощь? Ведь всё, как я понимаю, счастливо уладилось? Я имею в виду – счастливо для вас.

Он потёр лицо ладонями:

– Всё, да не всё. Дело в том, что мошенники не ограничились покупкой машины. Они воспользовались паспортом ещё раз и зарегистрировали на моё имя фирму-однодневку. Через эту фирму они провели огромную сумму денег, просто бешеную. Несколько миллионов. Деньги эти они быстренько вывели на какие-то тайные счета, скорее всего – за рубеж. И сразу же после этого фирма перестала существовать. Ну, как обычно…

– Да, к сожалению, в наших реалиях – это вещь довольно обычная, – согласилась я. – Но ведь и в этой ситуации вы можете доказать, что не имеете к тем миллионам никакого отношения, не так ли?

– Как вам сказать… В случае с автомобилем «влетел» частный банк, поэтому государство ко мне претензий не имеет. Дескать, это частное дело частного банка. Но вот миллионы, проведенные по счетам фирмы-«бабочки», принадлежат нашему ГОКу. Горно-обогатительному комбинату. А это предприятие государственное, отношение у государства к собственным капиталам, конечно, более нежное, чем к чужим, частным, поэтому и разобраться государство хочет серьёзно. Положение усугубляется тем, что я не так давно продал свой маленький бизнес, выручив за него несколько кровных миллионов. Так мне теперь делают прозрачные намёки: ты, дескать, свои миллионы отдай государству, погаси эту зияющую брешь, а потом сам ищи злоумышленников и требуй, чтобы отдали тебе деньги.

Ничего себе… Так проситель-то наш – миллионер, да? Настоящий, долларовый… Вот это да!

Я приосанилась. Теперь главное – не упустить клиента. Надо ему внушить уверенность в том, что он пришёл именно туда, куда надо. Мы отыщем его обидчиков, а он нам от своих спасённых с нашей помощью миллионов щедрой рукой отсыплет честно заработанный гонорар. И поеду я в отпуск на южные моря…

Я прокашлялась и сделала «строгое лицо»:

– Знаете, Михаил, я бы посоветовала вам не слишком огорчаться, а главное – не суетиться. И с миллионами своими расставаться не спешите.

– А я и не спешу расставаться со своими деньгами. Моя спешка заключается совсем в другом. Мне срочно надо уезжать за рубеж. Надолго, скорее всего – на ПМЖ. А меня никто не отпустит, пока эта неразбериха не закончится. Следствие идёт, а как оно обычно у нас идёт – сами знаете… Могут пройти месяцы и даже годы, пока что-нибудь сдвинется с мёртвой точки. А может, так никогда тех жуликов и не найдут… И что же мне, так здесь и сидеть?

– Ну, с такими-то деньгами везде хорошо, я думаю… Здесь ли, там ли, – какая разница?

– Большая разница, уважаемая госпожа Ермолова.

– Моя фамилия Ермолаева. Но вы можете называть меня просто Аней.

– Хорошо, тогда вы зовите меня просто Мишей.

Ну да. Зовите меня просто – царь. А неплохо звучит: Миша, один мой знакомый миллионер…

– Миша, а почему вы так поздно узнали о том, что у вас украли паспорт? Вы им так редко пользуетесь, да?

– Нет, я пользуюсь им довольно часто. И узнал о его пропаже я в тот же день. У меня в машине побывали барсеточники, вытащили ещё кое-что. Кстати, улов у них был неплохой: около тысячи долларов в разной валюте. Для меня самым обидным оказалось то, что пропали важные документы, восстановить которые намного труднее, чем общегражданский паспорт. Но я в тот день улетал – сначала в Москву, потом за границу… Некогда мне было по милициям бегать, заявления писать… Бизнес ведь намного важнее, чем пропажа тысячи долларов. Теряют больше иногда! А паспорт у меня ведь есть ещё один.

Я прыснула:

– На другую фамилию, что ли?

Но миллионер Миша юмора не понял:

– Зачем же на другую? Я ведь не преступник! На мою фамилию, просто я имею в виду загранпаспорт. В ближайшие дни мне был нужен именно он, а его-то не украли, потому что он в тот момент был при мне! Поэтому я закрыл глаза на кражу и улетел. Решил: вернусь, потом документы восстанавливать буду. А пока я отсутствовал, здесь с моим паспортом таких дел наворочали…

– Да, это вы погорячились… Бизнес – дело важное, спору нет, но, может быть, всё-таки имело смысл отложить поездку и уладить дела с пропажей документов?

– Да уж, задним умом мы все крепки… Если бы я знал, чем эта спешка для меня закончится, я бы, конечно, сто раз подумал. И поездку бы наверняка отложил. Но ведь не мог же я знать заранее, чем это всё для меня обернётся! А поездку отменять… Это не так просто, поверьте мне! Я летел сначала до Москвы, потом – в Австралию, оттуда – в Новую Зеландию…

– Круто… – выдохнула я. – Вокруг света – за одни сутки, да? Вы всегда так далеко летаете?

– Не всегда. Только когда этого требуют дела. Я собираюсь строить в Веллингтоне, столице Новой Зеландии, отель. Потом, если повезёт, это может быть сеть отелей – и в столице, и на побережье.

Я округлила глаза:

– Миша, мне кажется, вы поскромничали. Вы, наверное, не миллионер, а миллиардер? Иначе вам вряд ли осилить сеть отелей…

Он засмеялся:

– Мне вовсе не обязательно для этого иметь собственные миллиарды! Существует много разных схем, прежде всего инвестиционных… Но для этого мне надо быть там, на месте, в Новой Зеландии! Невозможно работать над серьёзным проектом в южном полушарии, сидя здесь, в Тимофеевске… А от меня сейчас требуется именно это! Государственные организации мне сейчас ничем помочь не могут, хотя и очень сочувствуют. Да что мне их сочувствие… К тому же люди у нас как рассуждают: то ли он украл, то ли у него украли, – в общем, история неприятная, надо разбираться, а пока что пускай посидит здесь, побудет у нас под подозрением… Так что уповаю только на вас, частных сыщиков! Сыщите мне моих обидчиков, мы сдадим их в руки правосудию, и тогда я смогу, наконец, покинуть этот милый город и заняться новым проектом.

– Новым… Значит, у вас есть и старый проект?

– Был. Тот, который принёс мне мои миллионы.

– Могу ли я узнать, что это за проект? Если вы так спокойно о нём говорите, значит, прошлый ваш бизнес был вполне легален?

– Вполне легален, уверяю вас! Это был пластиковый бизнес. Всё, что связано с высокомолекулярными соединениями. От пластмассовых столов и стульев до мусорных пакетов.

Я сморщила нос и улыбнулась:

– Ну, мусорные пакеты вряд ли приносят миллионные доходы… Вот столы и стулья – другое дело…

– Ошибаетесь, Аня! Именно полиэтиленовые пакеты сделали меня миллионером!

– Вы продавали их по бешеным ценам?

– По обычным ценам я их продавал. Но вы же умная девушка! Подумайте сами: сколько раз в жизни среднестатистический человек покупает пластмассовый стол? Один раз, два, максимум – три. А кто-то не покупает их вовсе. А теперь вспомните, как часто вы покупаете полиэтиленовые пакеты – для продуктов, для одежды, для мусора? Подумайте сами!

Я подумала. Получалось, что пакетов я использую много, причём ежедневно. И ведь не только я одна! Так называемый «среднестатистический обыватель» использует такие пакеты для разных нужд очень часто. Ведь мы уже практически ничего не заворачиваем ни в бумагу, ни в ткань. Ушли в прошлое кошёлки и авоськи. И милыми холщовыми сумочками и мешочками времён молодости наших бабушек мы тоже давно не пользуемся. Зачем? Для этого существуют пакеты.

Даже если брать масштабы только нашего города, то цифра получается очень солидная. А если в масштабах области? А всей страны?! А всего мира?..

У меня закружилась голова. Подумать только: скромный полиэтиленовый пакетик способен в короткий срок сделать человека миллионером! Почему же мы с братом не догадались заняться таким сверхприбыльным бизнесом? Сидели бы сейчас где-нибудь в Новой Зеландии, на краю света, свесив ножки, болтали бы этими самыми ножками в тёплом океане, и не надо бы нам было ловить никаких жуликов… Эх, да что там теперь говорить…

Хорошо бы перекупить уже налаженный бизнес у этого Капустина, да вот беда: нет у нас на это миллионов!

Пока я обдумывала ситуацию, Капустин сидел тихо-тихо: не мешал мне думать.

Увидев, что мой взгляд стал более-менее осмысленным, он отважился спросить:

– Так что, Анечка, берётесь за это дело?

Я хлопнула в ладоши, подводя черту под своими мыслями:

– Так… Вот что я могу вам сказать, Михаил… Дело ваше непростое и, скорее всего, небыстрое. А вы хотите получить результат как можно быстрее, не так ли?

– Именно!

– Для этого я должна посоветоваться с главой нашего агентства, Феликсом Штоссом. Его сейчас нет на месте, но он здесь, в городе, не волнуйтесь. Я посоветуюсь с ним и сразу же свяжусь с вами.

– Когда это будет?

– Надеюсь, что завтра смогу дать вам окончательный ответ.

Он скривился:

– А пораньше никак не получится?

– Когда же пораньше? Сейчас ведь уже середина дня! Я пока разыщу его, пока встречусь, пока объясню суть дела… К вечеру, надеюсь, управлюсь. Но не будем же мы начинать нашу работу на ночь глядя, не правда ли? А завтра утречком, помолясь, и приступим к расследованию… Добро?

Он пожал плечами:

– Ну, что же делать… Раз не получается сегодня, пускай будет завтра…

Обменявшись визитками и договорившись созвониться, мы расстались.

Он ушёл, а я положила руки на стол, кулак на кулак, пристроила сверху подбородок, как это любит делать Феликс, и задумалась.