Само собой, выскакивать из салона авто и галантно открывать мне дверь Вяхирев не стал. Уже привыкла я, однако, к этому в процессе общения с Волховым и Лукиным. Ехали мы молча, лейтенант сам со мной заговорить не изволил, а я тоже не видела причин пытаться наладить общение. Судя по тому, как он старательно натягивал на физиономию строгое выражение, избегая смотреть мне чуть пониже лица, молодой человек тут принципиальный и поклонник все той же любимой отдельской идеологии “хороший подлунный – мертвый подлунный”. Вот только то и дело краснеющие уши, стоило мне поерзать на сидении, ломали ему весь образ.
Добрались мы до места без пяти час, Вяхирев сухо попросил меня сдать телефон и повесить теплую куртку на вешалку в коридоре, завел в пустой кабинет, велел подождать, а сам ушел. Прошло пять минут, десять, двадцать, а никто так и не появился. Из-за двери изредка доносился звук шагов, но все мимо. Я начала ерзать на дико неудобном, словно родом из мрачного прошлого, деревянном стуле. Да весь кабинет этот был словно из исторического фильма о временах сталинских репрессий. В мрачных тонах, плохо освещенный. Из обстановки только массивный стол с изрядно истертой, а местами поцарапаной столешницей, на которой не было ничего, три явно еще совковых стула: подо мной, за столом и в дальнем углу, куда почти не добивал тусклый потолочный светильник, и громадный сейф. Все. Еще только портрета великого вождя на темно-зеленых стенах с подозрительным бурым крапом не хватает. Зачет, господа отдельские, антураж на нервы действует очень даже. Хотя больше раздражало это ожидание, пусть я прекрасно и понимала, что оно как раз и призвано вывести меня из равновесия.
Сидеть, перенося вес с одной занывшей от твердости ягодицы на другую, мне надоело, и я пошла и подергала дверь. Ожидаемо заперто, пусть я и не слышала щелчков замка. От скуки стала обходить небольшое помещение по кругу, брезгливо поковыряла несколько особенно крупных засохших капель на стенах, не скрываясь принялась высматривать где же тут камера. Нашла сразу две, погримасничала, сделала еще несколько кругов, а потом сняла еще и свитер и принялась делать разминку. Дошла до отжиманий от стула, когда дверь наконец распахнулась. Опять звука отпираемого замка я не услышала, и стремительно вошедший, даже влетевший, в комнату мужик имел все шансы напугать меня, если бы я чего-то такого не ждала. Выпрямилась, с любопытством рассматривая незнакомца, занимающего место за столом и бросившего перед собой тоненькую пластиковую папочку. Невысокий, едва ли выше меня, полноватый, но костюм сидит идеально, наверняка шили под заказ. Залысины небольшие на висках, седой, но лицо без морщин, я бы сказала вполне такое располагающее к себе, если бы не цепкий взгляд сквозь стекла очков без оправы.
– Садитесь, – велел он, не спеша здороваться и представляться.
– Насиделась уже, – ответила, тоже не ломанувшись с приветствием и вопросами, выдавая нервозность.
– Неужели? – приподнял он бровь с эдаким посылом “вы еще сидеть и не начинали”. Не страшно совсем, дядя, я в курсе, что подлунных вы не сажаете. Мочите сразу, ага. – Вы же в офисе работали еще не так давно, госпожа Казанцева. Разве там не приходилось сидеть куда как дольше?
Это что, намек на то, как быстро меня жизнь подлунной испортила?
– Место посадочное там было гораздо комфортнее. Компания все же состоятельная и могла себе позволить.
– Думаете, мы не можем?
– Думаю, вы меня не мебель обсуждать пригласили.
– А что, по-вашему, обсуждать я вас ВЫЗВАЛ?
– У меня есть сразу несколько версий об этом, но вы же не ждете, что я начну вам их озвучивать?
Отвечать он мне не стал, извлек бумаги из файла и прилип к ним глазами. Будто я поверю, что вы, гражданин начальник, только сейчас впервые читаете материалы на меня. То, что это именно они, не сомневаюсь.
– Вы состоите в интимной связи с майором Волховым, госпожа Казанцева. В этом причина столь скудной информации на вас в досье?
Тыдыщ в лоб! Ясно, кругами ходить не будем.
– Я своего досье не читала, так что ответить на ваш вопрос затрудняюсь, – ответила, начав прохаживаться от стены к стене, чем заработала раздраженный короткий взгляд от так и не представившегося невежливого типа.
– То есть свою связь с майором вы не отрицаете?
– Нет… – я чуть не продолжила, заявляя что мы оба свободные люди, имеем право и все такое, но вспомнила наставления Лукина и прикусила язык.
– При этом ведьмак Лукин также является вашим любовником?
Хм… А ему это зачем? И кто его на самом деле интересует? Я или Волхов?
– Не вижу причин отвечать на данный вопрос.
– Смущает, когда указывают на вашу сексуальную распущенность? – ничуть не сменив выражение лица и тон, уточнил мужик.
– Мне казалось, ваш отдел занимается подлунными, а вы на самом деле – полиция нравов?
Он посмотрел на меня еще въедливее, сделав полуминутную паузу перед тем как выстрелить следующим вопросом.
– Майор Волхов в своем докладе указал, что именно благодаря вашей помощи были найдены и обезврежены чуди белоглазые и пресечено завершение ими обряда возвращения плодородия их самцам. Вы отдаете себе отчет, какой вред тем самым нанесли их и без того снизившейся популяции?
– Хотите предъявить мне обвинение за это? – вот теперь я чуть удивилась.
– Хочу узнать, зачем вы согласились участвовать.
– Меня попросил об этом майор Волхов, с которым я состояла уже в интимной связи, – нарочно повторила я его же слова. – И я не нашла причин отказать своему любовнику.
Ну а что? Так же все и было.
– То есть это было исключительно личное одолжение, а не осознанный душевный порыв помогать людям в борьбе с вам подобными?
Пипец, перешли к моим мотивациям? Допрос это, беседа на общие темы или тест у психолога?
– А душевные порывы бывают осознанными?
– Майор Волхов озвучивал вам, какие цели преследовал, вовлекая вас в это дело?
– А здесь могут быть варианты?
Вот, значит, как, все же под Егора ты копаешь. Знать бы еще, в связи с чем.
– Безусловно. Например, он не доверял своим коллегам, в том числе и своему бывшему шефу. Или, скажем, хотел подсидеть его и занять эту должность, чтобы и дальше продвигать метод тесного сотрудничества с подлунными.
– Прошу прощения, я не знаю, как к вам обращаться, но, скажите, вы лично знакомы с майором Волховым?
Угол его левого глаза дернулся самую малость. Бесит, когда вопросом на вопрос?
– Подполковник Александров, – сухо представился он и кивнул так же, очевидно, отвечая на мой вопрос.
– Господин Александров, – продолжила я, не размениваясь на автоматические “приятно познакомиться”, потому что никому тут не приятно. – Скажите, майор Волхов производит впечатление мужчины, что станет распространяться о своих планах любовнице, коих у него немало?
– В чем состояла суть ваших разногласий с кланом Войтович, что вылилось в открытый конфликт в ночь с третьего на четвертое декабря?
Да-да, я уже поняла, что вы поклонник внезапной смены темы и вопросов в лоб, подполковник.
– Насколько мне известно, в результате этого происшествия люди не пострадали, так что, в сферу деятельности отдела оно не попадает.
Лукин мне рассказал, что Хлысты просто переносили вамповских рабов крови подальше за город и вырубали, таким образом исключая из действа, так что все они живы-здоровы. Самим их хозяевам так повезло далеко не всем.
– В сферу деятельности отдела попадает любая активность подлунных, особенно та, у которой были свидетели среди рядовых граждан. Повторюсь: в чем суть вашего конфликта с кланом Войтович?
– На данный момент уже ни в чем.
– В чем же она была изначально?
– Это сугубо личные вопросы, и отвечать на них я не планирую.
– Майор Волхов принимал непосредственное участие в конфликте?
– Нет, – ответила без запинки.
Если подумать, то правда же. В самом конфликте он не замешан, на берегу присутствовал как частное лицо, а Бувье убил в качестве самообороны.
– Вы передавали майору Волхову артефакт под названием Чаша Первого?
– Нет.
– Данный артефакт на данный момент у вас?
– Нет.
– Где находится Чаша?
– Где-то на дне реки.
– Вы можете указать конкретное место?
– Нет. И никто не сможет. Чаша больше недоступна навсегда.
– Это произошло в результате ваших действий?
– Да.
– С какой целью вы сделали Чашу недоступной для призыва?
Он знает? В смысле о том, что ее нельзя было найти, а только призвать. Откуда? Спрашивать вслух, конечно, не стала.
– Сделать недоступной и было целью.
– Почему?
– Я посчитала это правильным. Слишком много силы, слишком сильное искушение.
– А вы, стало быть, искушения не испытали?
Да как-то не успела, слишком уж все быстро происходило.
– Не припоминаю. Очень насыщенная ночь тогда выдалась, знаете ли.
Следующий час, а то и больше, Александров, что называется, “водил меня кругами”. Задавал практически одни и те же вопросы с вариациями. В животе уже громко урчало, голова трещала, во рту пересохло, да и в туалет смотаться не помешало бы. Я уже готова была заявить о всех своих потребностях и просить прекратить это переливание из пустого в порожнее, как по мне, как подполковник свернул разговор сам. Просто засунул бумаги обратно в папку и поднялся.
– Мы закончили на сегодня, госпожа Казанцева.
Я не стала скрывать своего облегчения и шагнула к двери, забыв, что она заперта. Александров подошел, взялся за ручку, и вот тут я уловила некую волну. Магия. Совсем слабенькая, стояла бы я чуть дальше и не почуяла бы.
Я уже шагнула в коридор, как мне в спину прилетел вопрос:
– Вам известно местонахождение майора Волхова в данный момент?
Я обернулась, удивляясь по-настоящему и встревожившись.
– Он пропал?
– Он… в отпуске, – нарочно выдержав паузу в пару секунд, ответил новый шеф отдела. – И разве не странно, что он проводит его не с вами?
Еще как странно, пусть и не то совсем, о чем ты говоришь, подумалось мне, но вслух сказала только:
– Для майора Волхова? Нисколько.
Получив обратно верхнюю одежду и телефон, я его сразу включила, пронаблюдала, как несколько раз дернулось изображение на экране, и проверила сообщения о пропущенных. Один от мамы, Егор не объявился и перезвонить не пытался.
– О чем пытали? – спросил сразу Данила, усадив меня в машину.
– Обо всем понемногу.
– Конкретизируй.
– О моих беспорядочных связях с тобой и Волховым, – ведьмак насмешливо фыркнул, буркнув под нос “василек – демон разврата”, – о моих мотивациях помочь в сокращении и без того малой популяции чудей, о Чаше и ее нынешнем местонахождении.
– Что рассказала?
– Правду в основном. Ты же сам сказал, что откровенно врать не стоит. Да и что мне скрывать особо?
– И про сестру рассказала? – насторожился Лукин.
– Нет. Подпол прямых вопросов о ней не задавал, а я не думаю, что стоит тут проявлять инициативу. Только сказала, что конфликт исчерпан, вот и все.
– Верно, василек, хотя хрен они тебе поверят, конечно. Но чем дольше Ленка не попадет в поле их зрения, тем лучше. А то возьмут и ее в оборот, как тебя майор хитрожопый. И это в лучшем случае.
– Вот, кстати, походу они Волхова потеряли. Точнее, он сам потерялся.
– Если бы я заполучил Чашу, то тоже потерялся бы, – тихо буркнул ведьмак, выруливая с парковки, а я развернулась к нему.
Что, блин?!
– Алле! Ты о чем? – потребовала ответа. – Я же сказала, что Чаша на дне, и никому больше не достанется.
– Угу, василек, сказала, – ответил Лукин “ври больше” тоном и нарочито безразлично пожал плечами.
– А ты, стало быть, не поверил?
– Тебе не все ли равно, поверил или нет?
– Нет, не все равно. Мы же… – друзья? Ну, как бы не совсем.
Должны доверять друг другу? В нашем случае, скорее уж вынуждены, тоже не айс. Тогда уж – играем за одну команду. Пока. Опять же какая-то ненадежная почва для настоящего доверия.
– Мы же – ага-ага, – фыркнул Данила.
– Я сказала тебе правду о Чаше! – возмутилась я.
– А чего же тогда такая кислая ходишь эти две недели? И лицо такое “не подходи ближе – убью”. – Он резко крутанул рулем, перестраиваясь.
– У меня сестра не пойми где и что с ней, какой мне, по-твоему, ходить?
– То есть это не потому, что ты сдуру отдала Чашу Волхову, а он с ней потерялся, кинув тебя, ту самую, у кого к нему чувства какие-то?
Чего? Это что еще за фантазии? И после этого мы, женщины, странные и надумываем себе черте что?
– Вовсе нет! И нормальное у меня лицо, это ты сам ходишь весь такой “ты меня недостойна, жалкая недоучка и заурядная страшилка провинциальная”!
– Й-а-а-а? – теперь уж возмутился он, причем явно уже без театральщины. – Ты совсем что ли?
– Не совсем. Еще и репрессии всякие придумал типа скалолазания и верховой езды. Мало же мне и так достается каждый день.
– Какие репрессии, балда? На чем ты собираешься добираться по лесам и болотам весной за своей силой? На своих двоих пару сотен кэмэ? Думаешь, тебе туда асфальт положили или хоть гравийку отсыпали? Тропинки туристические натоптали? Я вот, в отличии от некоторых, томно вздыхающих по утраченной любви унылых барышен, изучил всю доступную инфу о местности, по которой нами придется топать, и, исходя из этого же, решил, что нам стоит подготовиться к ползанию по скалам и горам и научиться не только ездить верхом, но и седлать, навьючивать и все такое прочее. Потому как тащить на своем горбу все необходимое в дальнем походе тоже желания не имею.
– И что, даже на каких-нибудь болотоходах или квадроциклах туда никак? – скривилась я.
Может, я и родом из почти сельской местности с лесами вокруг поселка, но особой тягой к походной романтике никогда не страдала. Не мое это.
– А бензин для них мы станем вечерами из берез и елок нацеживать? Или его нам вертолетом доставлять станут? Или же нагрузимся одними канистрами, а жрать кору станем и спать в одном спальнике под открытым небом? Так, стоп, последнее опускаем, я не против.
– Ладно-ладно, я поняла, что ты молодец, все продумал, а я опять бестолочь и неумеха, – выставила я перед собой ладони, признавая поражение. – Спасибо тебе, что ты такой, дорогой мой Лукин.
– Бесценный, василек, и никак иначе.
– Бесценный, – согласилась я, а он свернул с дороги на парковку и теперь развернулся ко мне сам.
– Ну! – поднял он брови, явно выжидая чего-то.
– Что “ну”?
– А броситься на шею? А облобызать страстно в благодарности и восхищении?
– Данила, блин! – закатила я глаза и опять попалась.
Ведьмак молниеносно выкинул руку, обхватывая мой затылок и толкнул к себе навстречу.
– То есть целоваться со мной ты категорически не хочешь? – прошептал он у моих мигом вспыхнувших от предвкушения губ.
– Хочу, – созналась я просто. – Но ты своими шуточками мне весь настрой сбиваешь.
– Выходит, я сам виноват, а не долбаный майор, усвиставший хрен знает куда?
Да что же сегодня Волхов такой внезапно у всех популярный, и все как-то в связи со мной почему-то!
– А ты готов быть виноватым?
– При таком раскладе – да, однозначно, – ответил Данила чуть просевшим голосом и наконец поцеловал.
Я ни на мгновение не стала тормозить себя и запрещать наслаждаться уверенными касаниями его губ и языка. Все же целовать ведьмак умел умопомрачительно, унося меня почти мгновенно в какое-то иное пространство чистой свободной моей чувственности, которой отвечала такая же его обнаженная и завораживающая жажда. И, столкнувшись, они сливались в нечто головокружительно совершенное. Для меня, по крайней мере, было так. Короче, плевать на слова и объяснения, просто целовался Черный Лис так, что я готова была этим заниматься сутками без перерывов на еду и сон. Преувеличение, само собой, но я все же застонала недовольно, когда он оборвал это восхитительное волшебство, оставив меня ни капли не наевшейся им. Зато внутри внезапно стало пусто и легко, будто Лукин умудрился выпить хотя бы на время давящую на меня последнее время тяжесть.
– Так, василек, я как погляжу, у нас все через одно место выходит, – сипло сказал Данила и заерзал на сиденье, поправляя себя в районе ширинки. – Старшее поколение у нас я, опять же все как есть с амурными делами и раскладом силы обстоит у подлунных я тебе растолковал, а выхлопа – ноль. Старомодная у нас выходишь все равно ты и ждешь романтичных телодвижений с моей стороны. А раз так, я постановляю: сейчас мы идем есть, потом потусим чуток в интересной компании, а потом едем ко мне предаваться всяким непотребствам. И никакого, блин, петтинга в машине.
– План супер романтичный, – рассмеялась я.
– А че не так? Веник для антуражу пропустил?
– Нет, вот веников как раз не надо. Можешь мне разве что венерину мухоловку придарить в горшке, я хочу попробовать зелье от лютой лихорадки насланной сварить.
– Моя же ты девочка! Горжусь!
Ресторан, в который он меня привез, назывался “Нерей”, и подавали там исключительно рыбу всевозможную и морепродукты.
– Рады видеть вас, господин Лукин, – просияла широчайшей улыбкой девушка, управляющая залом.
Ну само собой, любая женская особь вокруг или рада его видеть, или желает убить.
– Не сопи так, – прошептал мне на ухо ведьмак, мягко подталкивая в поясницу к нашему столику. – У меня с ней ничего не было.
– Как так-то? Упущение с твоей стороны, – ехидно фыркнула я.
– М-да, случаются в жизни успешного мужчины моменты, когда репутация начинает работать против него, – пробухтел Лукин, впрочем, явно нисколько не расстроенный.
Минут через десять нам принесли не меню, а сразу готовое блюдо. Блины с икрой. Выходит, заказ Данила сделал заранее, пока дожидался меня из отдела. И слова мои еще дома мимо ушей не пропустил. Приятно ведь. Хотя это у него уже, видать, на уровне условных рефлексов истинного дамского угодника.
Люська! А ну не портить себе вечер констатацией реальности! Побуду чуток в гостях у сказки.
Креветки тоже были. Громадные, запеченные на гриле и с безумно вкусным соусом. И вино. Белое, вроде совсем легкое, как компот, но внезапно в голову било ощутимо, добавляя мне еще больше той легкости, что уже подарил поцелуй-обещание, и разжигая предвкушение.
– Спасибо за воплощение в жизнь мечты! – чмокнула я Данилу в щеку, когда мы покидали ресторан.
– Ерунда, а не мечты у тебя, василек. Начинай по-новой мечтать о чем-то масштабном, монументальном даже.
– О памятнике в полный рост из золота?
– Обо мне, бестолочь!
Через минут пятнадцать петляния по улицам в центре мы припарковались, и пришлось протопать почти полквартала под недовольное бурчание ведьмака о том, что нюх все потеряли что ли, его парковку занимать. Над заведением, в которое он меня завел, светилась вывеска “Кукарача”. Это здесь место пятничного еженедельного сбора его артели, и я, наконец, увижу, кто ее члены?
Внутри оказалась обыкновенное середнячковое кафе, где подавали все подряд, и как-то машины, перед ним припаркованные, не соответствовали внешнему виду здешних посетителей. Однако Данила провел меня через зал, не останавливаясь.
– Прямо как в кино, – шепнула я, когда мы пошли уже через кухню.
– Ага, классика жанра. Велосипедов никто не изобретал.
Нас никто не провожал пристальными взглядами, не шептался. Дошли до еще одной двери, открывшей вид на ведущую вниз лестницу, и стали спускаться. Но вот стоило распахнуться следующей двойной двери, и прямо покачнуло. Мощной волной в меня одновременно врезалась грохочущая тяжелыми басами музыка, магия, похоже, просеивающая за долю секунды все молекулы моего тела сквозь мелкое сито, и миллион всяких новых ароматов.
– Офигеть! – пробормотала, не услышав даже сама себя, и напоролась на самодовольный взгляд ведьмака, что потащил меня вперед, сквозь толпу танцующих… хм… существ, многие из которых выглядели совсем не как люди.
О проекте
О подписке