– Нет, не знаю. А нет, подожди… знаю, это отец Фёдор. Его церковь как раз около моего дома находится. Он мою внучку крестил. Я с ним разговаривал как-то. Такое впечатление, что он на все вопросы знает ответ.
– Ты до четырёх на работе? Значит, давай так: я тебя буду ждать в 16. 30 около твоего дома. Говори адрес.
– Тверская, дом 26, квартира…
– Квартира мне твоя не нужна пока. Всё, я пошел. Не забудь, я тебя жду в 16.30. Если что – звони.
Они встретились в условленное время. До церкви шли молча. Перед тем как зайти, Кузьмич почему-то шепотом сказал:
– Я сам буду говорить. Хорошо?
Петрович кивнул головой. Они разыскали отца Фёдора, и Кузьмич начал с того, что дело у них необычное. Почему-то отец Фёдор не удивился, выслушав внимательно то, о чём рассказал Кузьмич. Затем, немного помолчав, он начал:
– Давайте, я вам для начала объясню, что это такое. Считается, что привидение – это и есть неупокоенные души, которые не могут вырваться из нашего мира. И причины смерти не важны при этом, важно предсмертное переживание, какой оно было силы, и о чём он думал в тот момент.
– Понятно о чем он думал в тот момент. Только вот в чём вопрос: как долго он будет так бегать?
– У каждого есть свой срок. Они обречены, скитаться по земле до тех пор, пока не придёт их время.
– Значит, он побегает там немного и уйдёт?
– Это может быть несколько дней, месяцев, лет, а может и несколько столетий.
– И что теперь делать? Неужели он так долго может оставаться неупокоенным – ведь ему тут, должно быть, плохо.
– В любом случае, то, что дух находится возле живых – это нехорошо.
– Понятное дело.
– Так вот, чтобы отправить неупокоённый дух по назначению, надо затратить энергию.
– Мы поэтому к вам и пришли.
– Хочу вам сказать одно: обычные церковные ритуалы не справляются с духами с сильной энергетикой. Тут нужны специалисты.
– Здрасте, приехали. А мы где сейчас, не у специалиста?
– А вы в храме Божьем.
Отец Фёдор при этом несколько раз перекрестился.
– Ладно, Петрович, пошли, – сказал Кузьмич. И тяжело вздыхая, добавил: – И куда теперь нам?
Когда они уже выходили за ворота, их окликнул мальчик лет десяти:
– Дяденьки, подождите. Вам тут отец Фёдор записку передал. Вот возьмите. Только, пожалуйста, – сказал мальчик почти шепотом, – отец Федор попросил об этом ни кому не говорить. И к тому, к кому вы поедите, не говорите, кто вас направил.
В записке было написано: «Село Егоровка, Поликарп Данилович».
Кузьмич тихо сказал:
– Село Егоровка, село Егоровка. Что-то знакомое. Ты не знаешь, где это село?
– По-моему, это на выезде из города в сторону заповедника.
– И как долго туда ехать?
– Думаю, часа два.
– Ладно, давай пока по домам. Надо с мыслями собраться, подумать.
Проснулся Петрович от сильного холода. Он сел, хотел было встать и закрыть форточку, как увидел на кресле сидящего того самого спортсмена с №7. Рот его открывался и закрывался, создавалось впечатление, что он что-то говорит.
Петрович потянулся к телефону, набрал номер Кузьмича.
– Да. Ты чего не спишь?
– Он у меня тут дома сидит.
– Что? Говори громче.
– Я не могу громче говорить. Алло, ты слышишь меня?
– Да, слышу.
– Он у меня в кресле сидит.
– Кто?
– Кто-кто, спортсмен этот сидит у меня в кресле. И, по-моему, что-то говорит.
– Что говорит?
– Ну, это как в немом кино: рот раскрывает, а звука нет.
В это время кресло приподнялось, с силой ударилось об пол, и спортсмен исчез. У Петровича от неожиданности выпал из рук телефон, и он сидел сейчас в каком-то оцепенении. Вывел его из этого состояния звонок. Он поднял телефон и ответил:
– Да.
– Что там у тебя случилось?
– Да исчез этот спортсмен.
– А что там за грохот был? Мне слышно было даже в телефоне.
– Он кресло приподнял и грохнул его об пол.
– Об пол?
– Да.
– Плохо это.
– Почему плохо?
– Он тебе что-то говорил, говорил, а ты ничего не понял. Вот он и психанул.
– Ничего себе психанул.
– Скажи спасибо, что он в тебя этим креслом не запустил.
– Спасибо… утешил. Мне нервничать никак нельзя… у меня же два инфаркта было. Ну как мне теперь уснуть?
– Выпей что-нибудь успокоительное и спи. Завтра я тебя меняю, расскажешь, что там да как. Всё, спокойной ночи.
Выпив успокоительных капель, Петрович долго не мог заснуть. Ему всё казалось, что этот спортсмен опят сидит в кресле или ходит по квартире. Заснул он только под утро. Будильник прозвенел, и Петрович с трудом поднялся. Долго стоял под душем, пытаясь привести свой организм в норму.
Придя к восьми на работу, где-то через часа полтора он услышал женский крик. Крик доносился из раздевалки для спортсменов. Петрович поспешил туда. В дверь изнутри колотила и кричала женщина.
У Петровича были ключи от всех дверей. Он открыл дверь и увидел перепуганную плачущую уборщицу.
– Что случилось с вами, Вероника Сергеевна?
– Я зашла тут убрать. И вдруг всё стало падать. Я хотела выбежать отсюда, но передо мной дверь закрылась, и открыть её я не могла.
– Вероника Сергеевна, а вы никого не видели?
– Вроде нет. Я очень испугалась.
– Вы тут давно работаете?
– Года два.
– Думаю, вы должны помнить спортсмена Борзова.
– Борзова?
– Ну да, Борзова.
– Так он умер, прямо во время соревнования.
– А вы его хорошо знали?
– Ну как хорошо… Так же, как и других. Петю я больше жалела.
– Почему?
– Он детдомовский.
– Значит, родственников у него нет?
– Ну, про родителей я ничего точно не могу сказать. Вроде бы они погибли в автокатастрофе. А вот про сестру он говорил.
– Про сестру? У него что, есть сестра?
– Точно я сказать ничего не могу, а вот слышала, что он её разыскивает, то есть разыскивал.
– Как это разыскивал?
– Ну, их в детстве разъединили. Она младше была Пети, её усыновили, то есть удочерили и увезли куда-то. Вот Петя и искал? куда увезли.
Петрович посмотрел на часы: 10. 01.
– Если вы не очень заняты, пойдёмте со мной.
Они вышли на стадион. Там по беговой дорожке уже бегал спортсмен.
– Вероника Сергеевна, вон там, посмотрите внимательно, кто это бегает?
– Да спортсмен какой-то.
– Сейчас ближе подбежит, смотрите внимательно.
– Ой, ёй… да ведь это же Петя.
– Борзов?
– Ну да.
Женщина стояла, и вид у неё был очень растерянный. Затем она подняла глаза на Петровича и тихо сказала:
– Я видела, как он умер, и на похоронах я была.
– Это не он бегает…
– А кто? Я же вижу собственными глазами: это Петя.
– Это Петина душа тут бегает.
– Душа-а… Какой ужас! И что теперь делать-то?
– А где его похоронили?
– Так за городом, на Покровском кладбище.
– Мы тут с Кузьмичом, знаете его?
– Ну как же не знать.
– Так вот мы с ним хотим помочь ему, – он кивнул в сторону бегающего спортсмена. – Нам посоветовали найти специалиста, типа мага или экстрасенса. У вас случайно таких знакомых нет?
– А может, надо в церковь сходить, пусть придёт батюшка, осветит тут всё.
– Были мы в церкви, батюшка сказал, что их церковные ритуалы не справляются с такими духами.
– У меня есть одна знакомая ведунья. Надо будет к ней съездить.
– А может, легче позвонить?
– Нет, не получится: она не отвечает на звонки.
– А далеко она живёт?
– Да на конце города, в Прилуках. Я вот сейчас помою тут всё и съезжу. Пойдём, Петрович, поможешь в раздевалке поставить шкафчики на место.
– Да не вопрос, конечно, пойдёмте.
Когда они расставили все шкафы по местам, Петрович сказал:
– Вероника Сергеевна, а вы, когда съездите туда к этой ведунье, могли бы приехать сюда вечером к четырём. Как раз Кузьмич придёт меня менять?
– Хорошо, если успею только к четырём.
– Если вы действительно приедете, то я подожду здесь. Вы вот запишите мой номер телефона, если что, позвоните.
– Хорошо, позвоню.
Петрович пошел к себе в сторожку. Голова вдруг резко разболелась. Он прилёг на диванчик и тут же сразу заснул. Сказалась-таки бессонная ночь.
Где-то через час, его разбудила Вероника Сергеевна:
– Петрович, проснись, Петрович…
– Да… Что?
– Я уже ухожу. Откройте мне.
– Вы только не забудьте, мы вас с Кузьмичом ждём сегодня вечером, сказал, он открывая двери.
– Я позвоню, если что.
Петрович вернулся к себе в сторожку, лёг на диван и опять заснул.
Приехав в Прилуки, Вероника Сергеевна направилась к знакомому дому. Она очень долго звонила в звонок, который был приделан около калитки. Прислушивалась, работает ли звонок. И, подумав, что, возможно, звонок не работает, стала кричать:
– Евдокия-я!.. Евдоки-ия!.. Это я, Вера!.. Ты дома?..
Она постояла ещё какое-то время около калитки, а затем, прищурив хитренько глаза, сделала вид, что уходит, и демонстративно, чтобы это было видно из окна, положила в почтовый ящик сложенную бумагу, а сама спряталась за куст сирени. За этим кустом Вероника Сергеевна простояла недолго. Дверь отворилась, и на пороге появилась Евдокия. Постояв какое-то время, она направилась к калитке, по-видимому, за запиской. Как только она подошла к калитке, Вероника Сергеевна тут и вышла со словами:
– Ой, а я уже хотела уходить. Здравствуй, Евдокия, разговор у меня есть к тебе. Дело очень серьёзное. К тебе можно?
О проекте
О подписке