Пилоты, пытаясь уйти от прямого попадания в них, накреняли Геркулес то в одну, то в другую сторону, тем самым все больше расшатывая содержимое фюзеляжа. Сидения Бена и Хадиджи располагались вдоль левого борта, и прямо перед ними большие коробки и тяжелая поклажа, пытаясь освободиться от своих оков, грозились обрушить свою смертельную тяжесть на двух прижатых к борту пассажиров. Пилоты выпускали порции тепловых конфетти против самонаводящихся ракет, но все же не смогли избежать прямого попадания снаряда, выпущенного из гранатомета с ближайших гор. По счастью, снаряд лишь скользнул по фюзеляжу, оторвав часть обшивки.

В одночасье полет превратился в сплошной кошмар, поставив пассажиров в жесткие условия реальной войны. Крик перепуганной девушки смешался с угрожающим завыванием ветра в образовавшейся дыре. Несколько крупных коробок, оторвавшись от своих ремней, перекатывались по салону, грозясь раскрошить все на своем пути. Бен, заслонив собою девушку, смог отбиться от небольших ящиков. Но ситуация усложнялась с каждой секундой. Хадиджа, прикрыв голову руками, что-то причитала, закрыв глаза. Неожиданно самолет накренился вперед, и несколько мелких грузов и коробок из хвостовой части зловеще ринулись в сторону пассажиров. Бену удалось ногами и руками отпихнуться от них, но один, все же пролетев рядом, угодил в правое плечо девушки самым краем, разорвав одежду и оставив кровоточащую рану. Хадиджа вскрикнула и от болевого шока потеряла сознание. Бен увидел в иллюминаторе веер трассирующих пуль, часть из которых щелкала дробью точных попаданий в тело «Геркулеса», нанося самолету серьезные повреждения. Из двух двигателей повалил дым, и экипаж вынужденно пошел на экстренное снижение. Из пилотской кабинки доносился взволнованный голос второго пилота, передающий на базу в Баграме, что баки с горючим пробиты. «Геркулес» трещал по швам, и неожиданно для Бена дверь кабинки открылась, откуда показался командир экипажа. Держась за крепления, он подошел к ним и протянул Бену два парашюта. – Мне было приказано довести вас до базы, – пытался перекричать гул и скрежет, темнокожий капитан. – Но долететь до Баграма у нас шансов нет. Придется сажать самолет на ближайшее плато, если найдем его. У нас может и не получиться. Боб вас отправил без конвоя и приказал позаботиться о вашей сохранности. Здесь зона талибов. Если останетесь живы, то добирайтесь до базы как можно скорее. Навстречу вам будет послана группа. Боб сказал, что вы один из нас, так что рассчитываю на вашу сознательность и честь офицера. Иначе мне конец. Я выберу для вас лучшее место для прыжка и дам знать. Быстрее надевайте рюкзак и помогите спутнице. С этими словами капитан, падая и вставая, направился обратно в кабину, не оставляя Бену шансов на какие-либо возражения. Бен машинально надел свой парашют и, дотянувшись до увесистой сумки-аптечки, выдернул ее из-под груды коробок. Наскоро перевязав кровоточащую рану на плече Хадиджы, он попытался привести ее в чувство. Нашатырь помог, и Хадиджа, поморщившись от резкого запаха гидроксида аммония, слегка дернулась и открыла глаза. – Что происходит? – спросила она, с ужасом оглядываясь по сторонам.

– Все хорошо, слава Богу, мы опять в одной команде, – попытался подбодрить девушку Бен. – Одевай, может пригодиться, – добавил он, протянув ей парашют. Девушка, корчась от боли в плече, надела рюкзак, после чего Бен помог ей справиться с застежками на ремнях. Тут же, не давая продыху пассажирам, вновь открылась дверь пилотской кабины, откуда опять появился капитан.

– У вас одна минута! – махая руками, кричал он. – Быстро! Чтобы я вас больше здесь не видел! – добавил капитан, с трудом добравшись до двери аварийного выхода, поближе к хвостовому отсеку. Бен помог растерявшейся девушке встать с кресла и последовать за ним сквозь груду смертельного груза.

Низкая высота полета и дыра в фюзеляже, приведшая к разгерметизации, практически уравняли давление в салоне и за бортом. Это позволило капитану, развернув рычаг на двери, с трудом, но все же открыть ее для пассажиров.

– Что вы хотите сказать? – завопила девушка, уставившись в черную ночь бездны за дверью.

– Мы отправляемся на вечернюю прогулку, – попытался пошутить Бен. – Это проще, чем ты думаешь, Хадиджа, – добавил он, перебросив через плечо медицинскую сумку. – Тебе только останется дернуть вот за это кольцо после прыжка, а потом потягивать за веревки по бокам. Только не забудь про кольцо, это важнее.

– Никуда я не пойду! – закричала девушка.

– Прошу тебя, не задерживай никого, все могут пострадать из-за твоего каприза, – взмолился Бен.

– Все вокруг страдают только из-за тебя, бандит! – огрызнулась Хадиджа.

– Ну хочешь, я возьму тебя на руки, и мы прыгнем вместе? – протянув руки, предложил Бен.

– Нееет! – вновь завопила Хадиджа и стала пробираться сама к открытой двери.

Она качнулась, и ее чуть не вырвало от страха, когда пронизывающий холодный ветер из двери ударил ей в лицо. Девушка отчетливо увидела, как острые края голых скал внизу, словно лезвие холодного оружия, угрожающе высвечивались в отблеске лунного сияния. Чтобы уберечь ее от бессознательного падения за борт, Бен удержал девушку, схватив за плечи, и, глядя Хадидже в глаза, убедительно сказал:

– Положись на меня, у нас все получится!

Не успела она что-то ответить, как Бен сделал шаг в сторону развернутой пропасти внизу, увлекая за собой оглушенную девушку. Ветер за бортом тут же разбросал их в разные стороны. Он пронизывал холодом насквозь, и трудно было даже дышать. Бен, сгруппировавшись, направил свое тело к камнем падающей девушке. Когда он приблизился к ней, то в темноте различил, что платок на голове девушки залепил ей лицо, затрудняя дыхание. Схватив ее за руки, он убрал первым долгом платок с лица и нащупал кольцо для раскрытия парашюта, о котором в шоке забыла Хадиджа. Зажмурив глаза от ветра, девушка что-то причитала окоченевшими губами. Бен быстро дернул за кольцо ее парашюта и через несколько секунд свободного падения раскрыл и свой. Теперь он был в состоянии оглянуться вокруг.

«Геркулес», оставляя позади себя черный дым, продолжал снижение непонятно куда. На западе, на расстоянии десяти километров, были видны приближающиеся огни. Это означало, что у Бена было не больше двадцати минут, чтобы предпринять меры и удалиться от этого места. Внимательно следя за спуском Хадиджы, Бен отчаянно дергал за стропы управления парашютом, пытаясь держаться ближе к точке ее приземления. Девушку, оказавшуюся на воле у ветра, мотало в разные стороны. Мягко приземлившись на каменистую землю, Бен быстро освободился от креплений и веревок и забросал парашют камнями, чтобы ветер не сделал его своей игрушкой. Теперь ему нужно было быстрее добраться на точку спуска Хадиджы и обеспечить ее удачное приземление. Ближе к земле ветер был не столь порывистым, и он, оказавшись вовремя в нужном месте, смог удержать Хадиджу от жесткого падения.

Однако девушка вновь была без сознания. Убедившись, что она жива, Бен освободил ее от ремней и подложил под голову часть парашюта. Бандаж на плече оторвало лямкой парашютного рюкзака, и сочившаяся кровью рана грозилась разойтись, если тут же не поставить на ней несколько швов. Бен открыл медицинскую сумку и нашел в ней все, что нужно было для первой помощи. Включив дорожный фонарь и продезинфицировав шовные иглы и нитки, он готов был зашить рану, когда отчетливо услышал шум автомобилей, двигающихся издалека в их сторону. Он знал, что они приземлились в Панджерской долине, приблизительно в десяти километрах от северных пригородов Баграма. Теперь стало ясно, что они находятся недалеко от дороги Сарыча, проходящей вдоль реки Панджер.

Предполагая самые худшие события в подобных условиях, Бену пришла в голову идея, о которой он неоднократно будет сожалеть в последующем. Он решил использовать Хадиджу как более надежный тайник для доставки информации в правильные руки. Его жизни угрожала реальная опасность со всех сторон, а ей, может быть, удастся, не вызвав подозрений, завершить начатое им задание.

Бен промыл рану на плече у Хадиджы перекисью водорода, но прежде чем зашить ее, он вытащил из своего рюкзака маленькую капсулу с бесценной информацией и, тщательно протерев ее спиртом, осторожно вложил ее в открытую рану девушки. После этого, использовав анестезирующий аэрозоль, содержащий двойную дозу лидокаина и дикаина, он предотвратил болевой эффект от наложения швов. Кривой, как полумесяц, шовной иглой, Бен профессионально зашил рану и сделал плотную перевязку. Теперь было время вновь приводить девушку в чувство. На этот раз достаточно было позвать ее и пошлепать по лицу, как Хадиджа открыла глаза и невольно вскрикнула, увидев перед собой во мраке лицо Бена, устрашающе освещенное голубоватым отсветом дорожного фонаря, бьющего откуда-то снизу.

– Все хорошо, мы спустились на землю, можешь встать на ноги, если хочешь, – сказал Бен подбадривающим тоном, протянув ей руку. – Отойди от меня! – гневно вскрикнула доведенная до отчаяния девушка. – Где мы? Что происходит вообще? Ты мне можешь что-то объяснить? – начала было девушка выговаривать накипевшее, продолжая сидеть на земле, но тут же боль в плече заставила ее сморщиться и замолчать. Увидев профессиональную перевязку и еще раз оглянувшись вокруг, Хадиджа собрала всю свою волю и начала потихоньку подниматься.

– Умница, и тысячи извинений за причиненные неудобства, – стал усердствовать Бен в красноречии. – Ты очень скоро будешь с улыбкой вспоминать обо всем случившемся…

– Замолчи! – оборвала его девушка. У нее постепенно включалась защитная реакция на самовыживание, и Хадиджа из скромной и потерянной девушки, через преодоление боли и страха, становилась действующим лицом этой жизненной драмы. – Объясни мне внятно, без потуг на остроумие, где мы оказались и что происходит? – с железным тоном в голосе спросила она.

– Так, это мне уже начинает нравиться… – только начал Бен, как Хадиджа прервала его:

– Прекрати, я же попросила! Я не в состоянии реагировать на твои дурацкие шутки…

– Объясняю все как есть, – без смущения продолжил Бен, радуясь в глубине души превращениям, происходящим с девушкой. – Самолет наш совершил вынужденную посадку, а мы удачно выпрыгнули из него, чтобы прогуляться до места назначения.

– Нет, мы так больше не можем продол…, -только успела произнести девушка, как Бен знаком велел ей замолчать и, потянув ее за руку, пригнул к земле.

– Я так и знал, – произнес шепотом Бен. – Только ничего не бойся, с тобой все будет хорошо, держи вот эту медицинскую сумку, ты в хиджабе, и врачей они не трогают, – сказал он, отдавая ей сумку.

– Они?.. – приглушенно спросила Хадиджа.

– Это, скорее всего, местные жители и неизвестно насколько они враждебны. Те, что сбили нас, не могли видеть наши парашюты в ночи, потому что мы прыгнули, отлетев далеко от точки обстрела, и были уже в долине. Перевал должен был укрыть обзор… Хотя я не уверен, но те не успели бы все равно… Это местные, может, все и обойдется…

– Местные?..

– Да, я только заметил в сорока метрах за твоей спиной двоих за скалами. Их может быть здесь много, мы не можем рисковать. Но ты не бойся, это, скорее всего, местные, они безвредные… Нападающие еще далеко, возможно… – неуверенно повторял он, – может, они приближаются сюда на машинах по дороге, которая западнее от нас, где-то в двухстах метрах. Хотя я не уверен…

– Да, вообще, в чем-то ты уверен? – прошипела Хадиджа. – Что будем делать?

– Слушай меня внимательно! Они сейчас будут присматриваться и потихоньку приближаться к нам. Не высовывайся и не перебивай меня, у нас мало времени.

– Кто они? – зашипела Хадиджа. – Что, вообще, здесь происходит? Ты мне можешь объяснить, где мы находимся?

– Мы залетели в Афганистан, Хадиджа, – извиняющимся тоном ответил Бен.

– Куда-а? – взвизгнула девушка, пораженная услышанным, и чуть было опять не потеряла сознание.

– Так уж вышло… Здесь живет очень много хороших людей, поверь мне. Они тебе ничего не сделают, – продолжал говорить Бен, словно в пустоту.

Оглушенная очередным шоком, Хадиджа была не в состоянии оправиться от услышанного и, задыхаясь от боли, беспрерывно в сердце просила прощения у мамы за случившееся. Вырвавшись усилием воли из этого оцепенения, Хадиджа, схватила Бена за ворот и, глядя на него расширенными, полными от слез глазами, стала повторять одно и то же: – Ты вытащишь меня отсюда! Понял ты меня? Ты меня отсюда вытащишь, убийца! – потеряв контроль над собой, начала поднимать голос девушка, тряся его за шиворот. – Тихо! – резко прервал ее Бен, злясь на себя за то, что вовлек невинного человека в эту историю. – Тихо! Если ты будешь так себя вести, то нас обоих тут и закопают, – холодно сказал он. – Ты должна кое-что знать. Я зашил в твое плечо капсулу с важнейшей информацией для безопасности всего человечества, – сказал Бен девушке, у которой ярость сменилась полным опустошением. Она сбилась в комочек и, прислонившись к скале, дрожала то ли от холода, то ли от страха. – Ты слышишь меня? Это очень важно! – И только хотел Бен взять девушку за руку, как она резко отстранилась.

– Не трогай меня, убийца! – прошипела она.

– Хорошо, я тебя не трогаю, но ты должна меня выслушать, – спокойным тоном продолжил Бен. – Я сейчас с ними начну переговоры. Эти могут быть безвредные сельчане из ближайшей деревушки, и они нам ничего плохого не сделают. Тебе точно ничего не будет. Запомни, ты – врач, я – журналист. Мы летели в Кабул из Казахстана. Мы потерпели крушение, и нам нужна помощь. Понимаешь? – спросил Бен, но девушка продолжала молчать. – Если нас увезут в разные стороны, ты все же не бойся, я за тобой вернусь. Если не вернусь, то доберись до посольства Америки в любой стране и передай им информацию, зашитую у тебя в плечо. Чтобы они тебе поверили, скажешь код только атташе по безопасности или послу.

– Код? – сморщилась девушка. – Что еще за код? Не втягивай меня в свои делишки!

– Запомни эти цифры и буквы и уничтожь бумагу, – не слыша ее, сказал Бен. Девушка автоматически взяла протянутую бумагу и несколько раз повторила про себя комбинацию букв и цифр.

– Повтори! – сказал Бен.

Девушка, раздраженно, но все же безошибочно повторила код. Убедившись, что Хадиджа запомнила код достаточно легко, Бен порвал бумагу на мелкие куски и, быстро прожевав их, проглотил.

– Эта пластиковая капсула с важнейшей секретной информацией. Она не должна попасть в чужие руки, иначе могут пострадать миллионы людей повсюду! Ты понимаешь? Они из-за нее гоняются за мной. Ты должна помочь мне и тем самым всем нам! Понимаешь, Хадиджа? – переспрашивал Бен и дождался, чтобы девушка, переварив услышанное, посмотрела на него. – Мы сейчас с тобой одна команда и должны помочь друг другу, чтобы выжить и помочь выжить другим.

– Зачем ты это сделал? – трогая машинально рану, тихо спросила девушка.

– Прости меня, Хадиджа, у меня не оставалось другого выхода, – ответил Бен, оглядываясь по сторонам. – Здесь эта капсула могла бы попасть в руки талибов или предателей, работающих на несколько хозяев. Даже если это талибы, у тебя очень высокий шанс выжить. – Бен начал постепенно готовить девушку к худшим последствиям.

– Я же за тобой вернусь. Ты всем нам по-особенному дорога теперь, – изобразив подобие улыбки, добавил он. И не давая ей опомниться, Бен громко стал говорить на урду, обращаясь к засевшим в скалах моджахедам:

– Нас подбили, мы не военные. Я журналист, а моя коллега – врач. Мы никому не хотим вреда и просим вас помочь нам. Мы не вооружены, и моя коллега получила ранение, когда подбили наш самолет.

Бен стих так же неожиданно, как начал говорить. Через минуту раздался ответ из-за ближайших скал.

– Что они сказали? – спросила девушка.

– Они говорят: встаньте так, чтобы мы вас видели и поднимите руки, – ответил Бен. – Делать нечего, я в этой темноте и без оружия ничего сделать не смогу. Ты же видела, у меня все отобрали.

С этими словами он первый встал во весь рост и помог подняться Хадидже. Неожиданно сноп света ударил в лицо, ослепив их обоих. Непонятно откуда подскочившие сзади двое сбили с ног Бена и, наведя автоматы на него и Хадиджу, велели им не сопротивляться. Перевязав обоим руки и обыскав Бена, напавшие подали знак кому-то еще. После этого подошли еще трое афганцев. Все были вооружены и чем-то озлоблены.

– Девушка пойдет со мной, мне нужен врач, – сказал старший среди них, – и заберите ее сумку. Этого отдайте Халиду в знак уважения от меня, – указав на Бена, добавил он.

– Я же журналист, я с вами не воевал… – только начал Бен, но, получив прикладом по лицу, замолчал.

– Куда они меня ведут? Что они от меня хотят? – стала кричать Хадиджа на Бена, дрожащим голосом, теряя контроль над собой.

– Не бойся… они тебя не обидят… им нужны врачи… Я за тобой скоро вернусь… обещаю… – потухшим голосом говорил Бен, которого пинками принудили встать и, бросив на него два аркана, затянули потуже с обеих сторон. Конец одного аркана взял идущий впереди, чтобы тянуть пленника, а конец второго подобрал идущий сзади, чтобы контролировать действия Бена со спины. – Только не сопротивляйся, делай, что скажут, если хочешь жить, – прокричал Бен, растворяясь в темноте.

– Муслима? (Ты мусульманка?) – уточнил пожилой мужчина, которого все слушались.

– Аль Хамдуль Аллах! (хвала Аллаху!) – подтвердила Хадиджа взволнованным голосом.

– Как тебя зовут? – спросил старейшина, знаком показав соплеменникам, чтобы они развязали ей руки.

Хадиджа по знакомому слову «имя» поняла, что у нее спрашивают, и представилась. Старший, кивнув головой, знаком дал понять, чтобы Хадиджа следовала за ним. Они шли недолго и вскоре наткнулись на тележку, запряженную мулом. Загрузив все тяжелое, старейшина предложил Хадидже устроиться на повозке. Девушка была вымотана до предела и не стала заставлять себя долго упрашивать. Сжавшись в комок от холода и ужаса происходящего, девушка тряслась. Незаметно для себя, укачанная скрипучей тележкой, она вскоре провалилась в сон.