Айгуль

Школу мы с братом Кайратом закончили на серебряную медаль. Немножко не дотянули до «золота». Оно и понятно. Мы с братом не хуже учились, чем золотые медалисты. Просто у тех родители оказались круче, чем наши. И на всех, как оказалось, не хватит золота. Одна из золотых медалисток заслуженно была наша одноклассница Сауле. Хотя она и дочь директора нашей школы. Надо отдать ей должное, Саулешка на самом деле очень умная девочка. Она очень серьезная, целеустремленная. В отличие от меня, она всегда четко знала, чего она хочет в жизни. Мама у нее работает главным врачом в нашей районной больнице. По специальности она – психиатр. И вот, сколько я помню Саулешку, она всегда мечтала стать врачом-психиатром, как мама. Несмотря на свои пристрастия к медицине, Сауле тоже ходила на занятия философии.

– Во-первых, мне это очень интересно, – говорила она, – во-вторых, широкий кругозор еще ни одному врачу не помешал. И вообще, моя мама говорит, что психиатрия – это не только медицина, это обширная наука, она включает в себя и философию, и психологию.

Сауле серьезно готовилась поступать в медицинский и к окончанию школы она заявила своим родителям, что тоже хочет поступать в Московский медицинский вуз. Она считала, что Московский мед – это круто, поступить в который, – честь, а не поступить, – не позор. Поначалу родители ее были против. Они уже «пристроили» ее в Астанинский мединститут, тем более у них там были связи. Но Саулешка как бы бросила вызов родителям, что она сама своими знаниями может поступить в вожделенный Московский мед. В конце концов родители ее, не без гордости, согласились с ее решением. Зная, что я хочу тоже ехать в Москву поступать, ее родители пришли к нам домой к нашим родителям, посоветоваться, как им лучше решить все вопросы с поездкой в Москву. Наши же родители, которые до сих пор отговаривали меня ехать в Москву, апеллируя это тем, что мне целесообразнее учиться вместе с братиком в одном вузе, в Астанинском университете, тем более, что там тоже есть факультет философии, неожиданно для меня, решили, что мамы, моя и Сауле, дочек везут в Москву. А Кайрата папа отвезет в Астанинский университет, поступать на юридический факультет.

И вот, наконец-то, наступил тот день, когда мы все вчетвером сели в самолет Астана – Москва. Счастью моему не было предела.

Москва меня поразила своими масштабами. Она меня, пожалуй, покорила в первую же минуту пребывания, прямо в «Домодедово». У меня появилось чувство, будто я «в прошлой жизни» жила здесь и теперь, через много лет отсутствия, вернулась к себе на Родину. И я для себя решила, что, несмотря на исход вступительных испытаний, независимо от того, поступлю я или нет, все равно останусь жить в Москве.

Я была в полной растерянности. Пока мы из «Домодедова» добирались до гостиницы, я, широко раскрыв глаза, что называется, во все глаза смотрела на «проезжающий» пейзаж за окном. Сначала перед нашими взорами были продолжительные леса, затем автобус въехал в город, и пошли высокие дома, коробка за коробкой, затем пошли красивые постройки разных времен. Красивые столетние дома сменялись новыми, модерновыми постройками. А когда мы доехали в самый центр города, наступил вечер, и словно фейерверком засверкали огни разных оттенков. Изобилие неоновых рекламных щитов по всей улице, ослепляющий своими огнями ряд фешенебельных ресторанов, игорных клубов приводили меня в неописуемый восторг. Вокруг было сказочно красиво, как в новогоднюю ночь. Я ощутила себя как в американском фильме, будто оказалась в самом Лас-Вегасе, в самом центре мировых событий, где жизнь бьет ключом. Не знаю, что мною двигало в тот момент, но меня окутало состояние эйфории, что я, казалось, даже забыла саму цель своего приезда в Москву. У меня было такое состояние, будто мечта моя уже сбылась и что мне больше ничего в жизни и не надо было. Я получила то, что хотела, – я в Москве. И я невольно задумалась, а надо ли мне поступать в университет. Надо ли мне это вообще, мое ли это, эта затея – поступать. Но мне предельно было ясно одно, мне надо, жизненно необходимо жить в Москве, в гуще событий. Быть частицей этого огромного мегаполиса. Эта мысль пугала меня. Я интуитивно не стала ею делиться с мамой, озвучивать ее, боясь реакции мамы.

Устроились мы в скромной гостинице. Обстановка номеров оставляло желать лучшего. Мамы решили снять два двухместных номера на сутки. Один заняли мы с мамой, а другой заняли, соответственно, Сауле с мамой. В планы родителей не входило долгое проживание в данной гостинице, они собирались нас устроить в студенческих общежитиях наших вузов, а там будет видно.

На другой день мы с мамой, позавтракав, поехали в университет городским транспортом. Для меня было все ново. И местная валюта, в которой мы путались. Любую цену мы в уме пересчитывали на наши казахстанские тенге, и где-то нас это приятно удивляло, но в основной массе своей цены нас огорчали. Москва все-таки оказалась дорогим городом.

Выйдя из гостиницы, сначала мы шли пешком до метро. Вооружившись схемой метро, мы сначала долго ее изучали, потом, немного порасспросив прохожих москвичей, мы более менее разобрались в маршруте гостиница – университет. Выйдя из метро «Университет», мы долго блуждали, опять таки расспрашивая прохожих, пока не дошли наконец-то до «стекляшки», как ее называли студенты МГУ, до корпуса гуманитарных факультетов.

Поднявшись на чуде строения – лифте, мы увидели, что работа в приемной комиссии кипела. В большой аудитории стояло много столов. На каждом столе стояли карточки с указанием соответствующего факультета. Мы заняли очередь среди абитуриентов, сдающих документы на «Философский». Желающих поступать на этот факультет, равно как и на другие, оказалось очень много. Здесь было много молодых людей и девушек, многих из которых сопровождали, как и меня, родители. У одной молоденькой девочки пришла, кажется, вся семья – мать, отец и даже бабушка. Я, если до этого и стеснялась, что меня мама везде сопровождает, то, видя это, мне стало немного даже смешно. Моя мама подошла к этой чете, чтобы пообщаться, она, так же как и я, подумала, что эта девочка такая же «скороспелка», как и я. Пообщавшись с матерью этой девочки, мама подошла ко мне и говорит:

– Доча, этой девочке уже 19 лет. Она уже третий раз поступает. Москвичка, медалистка. Говорят, бешеные конкурсы. В этом году она поступает, как стажница, у нее 2 года стажа работы, и, говорят, там другой конкурс. Надеются, что теперь-то, может, и поступит.

Нас обеих такая информация расстроила. Я подумала, если москвичка, да еще и медалистка подряд 2 года не могла поступить, то что же делаю здесь я? Ведь, ясен пень, что уровень знаний в Москве выше, чем у нас на богом забытой периферии.

Когда подошла наша очередь сдавать документы, девушка, принимавшая документы, спросила:

– Собеседование уже прошли?

– Какое собеседование? – спросила я, вконец растерявшись.

– Прежде, чем сдавать документы, девушка, надо обязательно пройти собеседование, – заявила она.

– А что это за собеседование, на какой предмет? – пришла на помощь мне мама.

– Понимаете, у нас такой порядок приема документов. Вы же понимаете, это все-таки философский факультет. Прежде, чем принимать абитуриентов, с ними проводится беседа сотрудниками кафедры на предмет, как вы говорите, определения общей осведомленности человека, на предмет его профориентированности. Сейчас идите в такую-то аудиторию, пусть с вами пообщаются, и, если вы пройдете собеседование, проходите без очереди, я у вас приму документы.

А в той аудитории, где проходят собеседование, очередь была еще больше, чем в ту, где принимают документы. Не знаю, что чувствовала мама, но мне стало по-настоящему страшно. Я почувствовала себя маленькой, не в смысле возраста, а в смысле значимости. Мне показалось, что я такая ничтожная, ничего на свете не знаю, ничего из себя не представляю, да еще лезу все туда же. И в то же время во мне проснулся спортивный азарт, как у спорного растения, кто кого. «Только не надо робеть, – уговаривала я себя, – и тогда все получится».

Когда я подошла на собеседование к преподавательнице, которую с ее научными титулами я мысленно вознесла до размеров интеллектуального монстра, у меня заметно подкашивались ноги и коленки предательски тряслись. Я к ней подсела, а она еще какое-то время, не поднимая головы, что-то писала. Тут зазвенел телефон, здесь же в комнате. Потом раздался громкий голос:

– Евгения Сергеевна, вас к телефону.

Преп подняла голову, извинилась передо мной, затем отошла к соседнему столу, взяла трубку и, не понижая голоса, начала разговаривать по телефону:

– Да, маленький… Правильно, правильно… Умничка… Только смотри не обожгись… Пока, любовь моя, у меня много работы, не мешай мне работать. Больше не звони. Я тебе сама потом позвоню. Пока.

Потом она вернулась на свое место и, обращаясь ко мне:

– Это мой сыночек, картошку пытается пожарить.

Я тут спустилась с небес на землю. Надо же, у «монстра» оказывается, тоже есть ребенок, который, как и все мы, все земные, картошку кушает. Меня это так поразило, и у меня в душе произошли значительные перемены. Я перестала ее бояться. И перед собой я уже видела не интеллектуальное светило, а просто женщину, причем такую же маму, как моя. Такую же ласковую и любящую.

Собеседование прошло, можно сказать, на «ура». Преп меня даже похвалила и написала «хорошую» резолюцию. Я вышла от нее такая одухотворенная, что мама даже прослезилась, когда я сказала, что меня похвалили.

Сдав документы, которые оказались в полном порядке, мы с мамой поинтересовались насчет общежития.

– Абитуриентам бесплатно общежитие предоставляется только с 25 июля, – сказала вежливо девушка, – но если вам пока жить негде, то в ГЗ можно снять комнату на двоих по коммерческим ценам.

– А что такое ГЗ, и по какой цене можно снять комнату, и на какой срок? – уточнила мама.

– ГЗ – это главное здание МГУ, высотное здание со шпилем. Идите туда, найдите штаб по обустройству абитуриентов, там вам все в подробностях расскажут, – вежливо ответила девушка. Она, видимо, студентка факультета, была в курсе всех дел.

Мы с мамой поблагодарили ее и пошли искать это ГЗ. ГЗ найти было нетрудно. Мы, не спрашивая никого, пошли по направлению устрашающего, величественного высотного здания со шпилем на крыше. Его, пожалуй, видно было отовсюду.

Заходя в ГЗ, мы обе, пожалуй, испытали некоторую робость и неуверенность. Но в то же время мама испытала какую-то гордость за меня. И она с надеждой в голосе сказала:

– Боже, помоги моей принцессочке поступить.

А я в этот момент испытала большую ответственность, которую возлагало это величественное здание всего лишь одним «молчаливым» видом, со смешанным чувством спортивного азарта и, в который раз за этот день, испытала чувство спорного растения, кто кого. Пожалуй, это чувство спорного растения преследовало меня с самого рождения, доказать всем, а прежде всего – себе, что я смогу, что я ничем не хуже других.

В штабе по обустройству абитуриентов на время вступительных испытаний нам предложили комнату в том же здании, по сходной цене, в два раза меньшей, чем в гостинице. Мама без колебаний сразу же согласилась. Она считала, что обстановка в университете будет предрасполагать меня к подготовке к экзаменам.

– В воздухе витает дух студенчества, – сказала она, – тебе здесь легче будет настроиться и сосредоточиться.

И устроились мы в святая святых, в самом ГЗ, в зоне «В», в комнате № 921. Поднимаясь на скоростном лифте, ощутив легкое головокружение, восторгаясь, я опять себя поймала на мысли, что я обязана оправдать доверие родителей и поступить в университет и что для меня такая вот шикарная обстановка должна стать чем-то само собой разумеющимся, в порядке обыденных вещей. Это было особое чувство. Не знаю, возможно, каждая провинциальная девчонка испытывает такие чувства, оказавшись в такой обстановке, – чувство растерянности, потерянности и в то же время чувство гордости за свою участь, и чувство огромной, немного даже путающей ответственности.

На этаже администратор, женщина пожилого возраста, выдавая нам ключи от комнаты, вежливо улыбнулась и сказала совсем по доброму:

– В добрый путь. Поступать приехали? Издалека?

– Из Казахстана.

– У нас много ребят из Казахстана. Они все такие умные. А эту комнату занимают аспиранты, но, пока они на каникулах. Идите, располагайтесь. Если что вам нужно будет, можете подходить ко мне, я вам все объясню, – любезно сообщила нам администраторша.