Читать книгу «Ричард Длинные Руки – рауграф» онлайн полностью📖 — Гая Юлия Орловского — MyBook.
image

Глава 2

Когда я наконец поднялся наверх, двор залит ярким солнцем, жизнь кипит, а Бобик прыгнул на меня, как кот на мышь. Я прижался к стене и выдержал бурные объяснения в любви, у собак нет чувства времени, им всегда кажется, что хозяин отсутствовал годами.

– Ну все-все, – сказал я наконец. – Ну люблю я тебя люблю! Как ты можешь сомневаться?

В сторонке держится человек в очень скромной одежде, плечи и спину согнул в позе просителя, шляпу заранее снял и держит в руках, но не мнет, смотрит на меня и ждет смиренно, однако с неким достоинством, не свойственным простолюдину.

Я смерил его долгим взглядом, Бобик зарычал на него, но не злобно, а предостерегающе, мол, это мой папа, а не твой, иди отсюда.

– Я тебя люблю, – повторил я. – Тебя!.. А теперь иди играй. Там на кухню что-то привезли особенное, а ты не видел!

Он посмотрел на меня с недоверием, как это он мог такое пропустить, но на всякий случай ринулся к кухне. Человек в позе просителя заспешил навстречу, торопливо поклонился издали, показывая широкую плешь во всей красе, проела макушку и торжествующе раздвигает просторы, хотя при его росте это незаметно, пока стоит прямо. Для таких людей снять шляпу – мучение, я по достоинству оценил его рвение и желание обратиться к лорду.

– Ваша светлость! – произнес он торопливым, слегка присвистывающим голосом. – Ваша светлость!

– Ага, – согласился я, – это я, моя светлость. Что скажешь?

Он заговорил быстрым, бегущим вперед голосом, но грамотно и четко расставляя слова, опять же не по-простолюдинному:

– Меня зовут Автанаил, я алхимик… вообще-то и немножко маг. Среди наших упорно ходит слух, что вы, благородный лорд, оказываете нам покровительство…

Я нервно дернулся:

– Господи, какие обо мне жуткие слухи! Церковь услышит, на костер потащит!

– Ваша светлость, – сказал он умоляюще. – Мне пришлось покинуть своего покровителя, он требовал невозможного и грозит смертью… Вы же знаете пределы разумного…

– Мало ли что болтают, – оборвал я. – Будучи паладином Церкви и преданным ее высоким идеалам воином…

Алхимик побледнел и заметно сжался, стараясь свернуться в комок и пропасть из поля зрения человека, в котором надеялся найти покровителя.

– Простите, ваша светлость…

– Вот что, – сказал я все так же нервно, – мне сейчас некогда, я занят до свинячьего писка, так что подойди к хозяйке этой крепости леди Элинор… у нее еще есть маг Уэстефорд, пообщайся. Он, кстати, сейчас там, в подвале. Мы как раз того… чародействовали! Но вообще-то моя позиция вовсе не в оказании помощи и покровительства магам, а в… как бы это попроще, переводе вас всех на иные рельсы. В смысле на другой путь к прогрессу!..

Он, все еще испуганный, посмотрел исподлобья:

– Какой?

– Узнаешь, – сказал я. – Если захочешь. Тянет разгадывать тайны древних – копайся здесь со стариком Уэстефордом. Это путь быстрых мелких побед и общего поражения. Если хочешь общей победы, хоть и трудной, тебе надо пробираться в Геннегау. Там сосредоточиваю умных людей и создаю… научно-исследовательский центр, так сказать. Там можно и своим делом заниматься… хотя и чуть по-другому будешь называться, а покровительство всемогущей Церкви никогда не бывает лишним.

Он испуганно дернулся:

– Церкви?

Я посмотрел по сторонам, снизил голос:

– Если не режешь невинных младенцев и не душишь девственниц на алтаре, твоя работа не служит дьяволу.

Он смотрел исподлобья:

– А кому служит, Церкви?

– Никому, – сказал я раздраженно. – Науке! Познанию природы. Снимешь эту шляпу и не будешь надевать халат с астрологическими знаками – ты уже не маг, а ученый. А будешь носить на шее крест…

Он отшатнулся:

– Ваша светлость!

Я сказал зло:

– Да ты хоть попробуй! Сам ахнешь, что ни твоя шляпа в каббализме, ни крест на шее совсем не влияют на твою работу! Но крест нужен. У нас не все его, правда, носят, но такие стараются не показываться на глаза инквизиции. Но стоит ли из-за украшений портить себе жизнь? Мужчины мы или нет?

Он помолчал, несколько ошарашенный, проговорил неуверенно:

– Это не украшения, ваша светлость. Это позиция.

Я отмахнулся:

– Есть ложные позиции, ложные ценности! Тебе надо познавать тайны природы? Так?.. Ну вот. А какая на тебе шляпа, познавателю без разницы. Природе – тем более. Сейчас варишься в собственном соку и заново изобретаешь… колесо. Пообщайся с собратьями. У меня в Геннегау таких, как ты, около сотни. В одном месте!

Он замер, взгляд остановился, прикованный к моему лицу. Проняло, подумал я удовлетворенно. Коллективные действия скорее приводят к результатам. Даже если додумывается одиночка.


Бобик выметнулся из кухни, как низко летящий черный стриж размером с галапагосскую черепаху. Я встретил его, как баобаб в пустыне, что выстаивает под натиском жаркого урагана, не упал и даже не сдвинулся. Бобик визжал и ластился, я дал себя снова облизать, как же, столько минут не виделись, ужасно.

Народ смотрит опасливо и в то же время с восторгом. К Бобику привыкли, но все играть с ним никто не рискует, зато с удовольствием рассказывают о нем всякие жуткие истории.

Наконец я начал отпихивать преданного барбоса, все не может оторвать от меня влюбленного взгляда и скачет вокруг, как козленок, постоянно требуя, чтобы я либо чесал его за ушами, либо говорил что-нибудь, либо просто смотрел на него, в это время как из далекого мира донесся ироничный голос:

– Сэр Ричард!.. А чем мы хуже вашей собаки?

Леди Элинор вышла из донжона и остановилась, щурясь на солнце, ослепительно красивая в нежно-голубом платье, с пышной прической из золотых волос, перехваченных на лбу узкой полоской из золота с блестящими красными камешками.

Я хлопнул Пса по толстой заднице, он довольно взвизгнул, а я пошел к этой удивительной женщине.

Она ждала, ровная и величественная, уже герцогиня, но в то же время с приветливой улыбкой прежней Элинор, удельной хозяйки своих земель, умеющей решать проблемы где силой, где женским обаянием.

Я еще издали поклонился, она чуть наклонила голову, жест многозначительный, у многих мужчин сразу забилось бы чаще сердце. В самом деле чувствую к ней симпатию, вообще, мы ко всем красивым женщинам ее испытываем, да еще когда нам улыбаются вот так обещающе…

Она удивительным женским чутьем уловила, что не ударю, с улыбкой подала руку, я почтительно опустился на колено, чего никогда не делал, и поднес к губам ее нежные пальцы.

– Целую ручку, прекрасная леди, – сказал я и надолго припал к ним, ощущая нежность молодой кожи и женское тепло. – Как хорошо вернуться!

Она милостиво улыбалась, рассматривая меня большими внимательными глазами.

– Думаю, сэр Ричард… такие герои везде чувствуют себя как дома.

– Ах, леди Элинор, – ответил я проникновенно, – где нет вас… везде чужбина.

Она засмеялась:

– По крайней мере, говорить любезности вы не разучились. Хотя за такое короткое время что могло случиться?.. Но однако случилось. Вы меняетесь очень быстро, сэр Ричард.

– Что, заметно?

Она кивнула:

– Мне – заметно. Вы становитесь собраннее, сэр Ричард. Это делает вас скучнее, но и… взрослее. Меня это устраивает. Ненавижу мужчин, что и в пятьдесят лет подростки!

Я сказал грустно:

– Взрослость, это когда уже достаточно созрел, чтобы знать, чего не следует делать, но все еще молод, чтобы это сделать. Я, мне кажется, еще в нем. А мужчины, что в пятьдесят – подростки, это же здорово, как они считают. Не растеряли детской непосредственности, романтики…

Она отмахнулась:

– Оправдать можно все, что угодно. Надеюсь, на этот раз вы надолго?

– Надеетесь? – переспросил я. – Леди Элинор, я же знаю, как вы мечтаете, чтобы меня где-нибудь черти взяли…

– Сэр Ричард!

– И как можно скорее…

Она покачала головой, глаза стали серьезными.

– Может быть, – произнесла она без улыбки, – иногда… где-то в глубине… Но это огорчило бы Готфрида, а я никогда не сделаю ничего, как вы понимаете…

– Понимаю, – сказал я. – И завидую ему. Может быть, и меня полюбит какая-то дура…

– Вы забыли добавить «такая же», – уточнила она. – Сэр Ричард, какой желаете пир в свою честь? Большой, малый или средний?

Я посмотрел на нее лютым зверем:

– Издеваетесь?

– А вы разве не герой?

– Да я малость не такой герой.

Она спросила с любопытством:

– Ну-ну, признавайтесь!

– Щас, – пообещал я. – Только шнурки завяжу. Просто пиры у меня в печенках. И в печени.

– Но как же без пира? – спросила она с наигранным удивлением. – Вы наверняка снова исчезнете слишком быстро. Кстати, как вы это делаете?

– Для вас никогда не слишком, – сказал я галантно, – вы уже сейчас посылаете меня ко всем чертям. Но я в самом деле намерен отправиться в Геннегау немедля. Ухватить леди Дженнифер в седло и умчаться…

На ее лице пронеслась целая гамма чувств, от облегчения, что и меня не будет, и Дженнифер исчезнет, сразу два подарка, и до отчетливо проступившей гримаски вины, что тоже мне понятно, не совсем же чудовище, хотя вообще-то каждая женщина еще тот монстр, что там в лесу – даже в аду таких поискать, а уж если красивая, то и вовсе…

– Не получится, – заявила она и улыбнулась мне лучезарно. – Леди Дженнифер вернется только к вечеру… она как раз отбыла перед вашим возвращением, как всегда весьма странным.

– Как жаль…

– Если хотите взять Дженнифер с собой, вам придется…

– Да, – согласился я, – мне многое придется. Я уже привык, что делаю не то, что хочу, а что приходится. Хорошо, леди Элинор…

Она улыбнулась, не сводя с меня не по-женски умного взгляда:

– Когда вот так произносите, у меня впечатление, что вот-вот ударите.

Я тоже улыбнулся, галантно и светски:

– Что вы, леди Элинор! Мы, как мне кажется, достаточно обменялись ударами. Теперь вам пора броситься мне на шею…

Сказал и прикусил язык, шуточка рискованная, леди Элинор, несмотря на ее непонятный возраст и то, что жена герцога, выглядит юной женщиной, эффектной, яркой и зовущей, ровесницей Дженнифер. Только по ее уверенности и властности можно догадаться, что знает и умеет больше, чем входящая во взрослую жизнь дурочка.

Она улыбнулась и опустила ресницы, то ли соглашаясь броситься на шею, то ли показывая, что приняла шутку как комплимент, всем мужчинам хочется, чтобы им бросались на шею.

– Жду вас в зале? – спросила она.

– Теперь у вас там приемная?

– Я не майордом, – ответила она, – и не герцог…

– Герцогиня!

– Это всего лишь жена герцога, – пояснила она и посмотрела прямо в глаза, я должен увидеть, что нет у нее никаких амбиций, что счастлива и не будет мутить воду. – У меня огород и сад, а к цветам и грядкам я хожу сама…

– А еще вещи из раскопок, – добавил я тем же елейным голоском. – Ох, леди Элинор…

Она грустно усмехнулась:

– К ним я тоже хожу в подвал…

– Разве? – спросил я. – Вы не все еще перетаскали в свои покои? Леди Элинор, если честно, я хоть временами злюсь на вас, но уже давно нет желания прибить. Более того, поверите или нет, восхищаюсь вами. И рад за герцога.

Она пустила вдоль тела гибкую чувственную волну:

– Правда?

Я потряс головой:

– Фигура у вас потрясающая, вы самая красивая из женщин, но вы проводите все свободное время не перед зеркалом, любуясь своей красотой и великолепием, а…. чем занимаетесь?

Она натянуто улыбнулась:

– Вам это неинтересно, сэр Ричард.

Я поклонился:

– Великолепно. Только что сказали, что вы всего лишь жена герцога без всяких амбиций, и тут же щелкнули по носу… вон уже кровь идет, указав мне мое место на тряпочке. Нет-нет, никаких обид, мы же с вами выше такой ерунды?

Она улыбнулась одними глазами:

– Что-нибудь предпочитаете на обед особенное?

– Если нельзя вас на блюде, – сказал я, – то предпочел бы что-нибудь не менее лакомое.

– Такого на свете нет, – ответила она достаточно надменно, чтобы я понял шутку, – но повара постараются.