Я держал, как он велел, сперва кольцо, затем другие амулеты, на которые он указывал, в ладони, кончиками пальцев осторожно щупал завитушки замысловатых узоров, касался камешков, но пока замечал только ювелирное изящество, чародеи действительно поработали на совесть, что значит, для себя делали.
В подушечки пальцев слегка кольнуло, от одного колечка пошло тепло в ладонь, а затем и по руке.
Карл-Антон неотрывно наблюдал за моим лицом, про чашу с вином не забыл, но с аккуратностью ученого отодвинул ее на дальний конец стола.
– Ощутили?.. Что-то есть, да?..
– Тепло, – ответил я осторожно, – но к добру или к худу…
– Признают вас, – сказал он с уверенностью, – что и требовалось. А к добру или к худу – потом узнаете. Теперь можете давать щупать другим, перед женщинами побахвалиться или что-то как-то. Эти амулеты станут только вашими, а остальные, кому дадите трогать, будут держать просто красивую вещицу.
Я сказал оскорбленно:
– Щас я дам кому-то трогать!
Он улыбнулся.
– Естественная реакция. Вы удивительный человек, ваше величество, но в чем-то как и все мы. А то и вовсе проще.
Я пробормотал:
– Широк человек, широк… А почему остальные на меня никак?
Он дотянулся до вновь заполнившейся вином чаши, большими глотками осушил, а когда аккуратно опускал на столешницу, пояснил:
– Возможно, им нужно просто больше времени. Наденьте кольца на пальцы, браслеты на запястья или предплечья, пусть вчувствуются в вас, наладят связь.
– Вообще-то, ожидал таких вещиц побольше, – признался я. – В количестве.
Он молча смотрел, как в его чаше появилось и начало подниматься кверху вино, остановилось у краешка, только тогда спросил:
– С чего вдруг?
– Здесь кольца всех-всех Великих Магов континента! Не империи, Карл-Антон, континента!
Он вздохнул, покачал головой, в его взгляде я увидел отчетливо, с каким дремучим невеждой имеет дело.
– Ваше величество, вы в самом деле удивительное… существо. При вашей дурости, уж простите за выражение, в вопросах, которые вроде бы должны знать, одновременно обнаруживаете…
Я ощутил, как внутри все ощетинилось, как у любого существа, что ощутило угрозу.
– А в чем моя дурость?
– Чем маг могущественнее, – сообщил он, стараясь, чтобы это не прозвучало слишком уж снисходительно, но я все равно ее уловил, – тем меньше нуждается в разных кольцах. Нет-нет, здешние маги не пошли по нашему пути, все так же предпочитают владеть вещами и демонами, но все равно каждый старается создать универсальное кольцо или браслет! И у большинства получается, хотя на такое уходят сотни лет каторжного труда, усилий и умений.
– А-а, – сказал я заинтересованно, – значитца, в одном кольце может быть десяток?
– Свойства десятка, – уточнил он. – Это уровень, ваше величество. Как бы иной вельможа ни увешивал себя золотыми звездами и бриллиантами, но одна-единственная корона на вашей голове сразу показывает, кто могущественнее.
– Понял, – сказал я и радостно потер одна о другую свои загребущие, – это как бы весьма, даже весьма зело!.. А то не лепо ли не бяше…
Он снисходительно улыбнулся, глядя, с какой жадностью смотрю на кольца, их больше всего, а еще на ручные и ножные браслеты. Если бы вздумал напялить все, пришлось бы отрастить еще с полдюжины ног и рук, да и грудь бы покрыл драгоценными камнями на золотых цепочках в пять-шесть рядов.
Понятно, что не просто драгоценные камни, маги не тщеславны, одеваться предпочитают просто и достаточно скромно, в камнях любого достоинства огромная мощь, понять бы только какая. Карл-Антон и то морщит лоб, хотя с момента прибытия на Юг только и занимается изучением особенностей местной магии.
Он осторожно поддел кончиком гусиного пера одно из колец и подвинул в мою сторону.
– Этот перстень позволяет видеть Великих Магов.
Я вздрогнул.
– Разве не все вымерли?
Он покачал головой.
– Все. Но я к великим отношу и тех, кто равен им по мощи, но не стал по каким-то причинам строить Башни.
Я спросил с напряжением в голосе:
– А по каким причинам могут не строить?
– Разным, – ответил он суховато. – Однако, ваше величество, я улавливаю ход ваших мыслей. Да, вполне допустимо, им Башни не нужны для бессмертия.
– То есть, – проговорил я осевшим голосом, – эти Странствующие могут быть даже мощнее Великих Магов?
Он кивнул.
– По крайней мере, в этом. Возможно, в чем-то еще. Но, думаю, их единицы, ваше величество. Если вообще существуют.
Я указал взглядом на кольцо с камушком.
– Но если создано такое кольцо…
– Да, – повторил он, – явно не для того, чтобы видеть других Великих Магов. Они, насколько я понял, вообще предпочитали не общаться. Хотя, ваше величество, кольцо могло быть создано просто на всякий случай. Великие Маги, охраняя свое бессмертие, стараются предусмотреть все опасные случаи. У бессмертия есть время, чтобы предусмотреть не только маловероятное, но и вообще.
Я пробормотал:
– Похоже, становлюсь таким же. Во всяком случае, спасибо за колечко, сейчас же надену.
Он с любопытством и некоторой тревогой наблюдал, как я надвигаю на безымянный палец. Даже руку протянул, готовый остановить меня в любой момент. Колечко пришлось точно по мне, даже показалось, что слегка уменьшилось в диаметре, чтобы плотнее обхватить палец.
Там почувствовалось легкое покалывание, перешло в ощущение тепла, тут же стихло.
– Есть, – сказал он, наблюдая за моим лицом, – работает.
– А… как?
– Посмотрите на меня, – предложил он. – Внимательно.
Я вперил в него взгляд, но Карл-Антон выглядит точно так, как и до этого, только во взгляде жадное ожидание.
– Ничего, – ответил я упавшим голосом. – Разрядилось, наверное. В смысле, выдохлось. Магия испаряется?
Он посмотрел на меня внимательно.
– Разрядилось? Не слышал о таком.
– Я тоже, – сказал я примирительно. – Это так, предположение.
Он пробормотал:
– Мне бы в голову не пришло. Видимо, в вашем… гм, королевстве такое, как вы говорите, испаряется?
Вместо ответа я указал на широкий браслет из очень темного металла.
– А это с чем-то недобрым?
– Чувствуете?
Я ответил с неуверенностью:
– С черным цветом недобрые ассоциации. Не зря же при дворах все такие яркие, в светлых тонах.
– А-а, – протянул он, я уловил в его сдержанном голосе легкое разочарование, – вот почему… На самом деле в этом колечке, вы правы, нечто очень злое. Я бы не советовал надевать на пальцы, пока не узнаю лучше… А вот эти два уже знаю, видел рисунки в магических манускриптах южан. Вот это защищает от болезней, а это позволяет моментально видеть, если кто вам врет.
– У меня это умение от моих предков, – ответил я, не уточняя, что то не совсем мои предки.
– Тогда подарите кому-нибудь, – ответил он равнодушно. – Эти мне тоже знакомы…
Он указывал пальцем, некоторые брал в руки и объяснял, что эти без привязки к владельцу, могу носить сам, могу подарить, будут служить так же, как и мне. Точнее, всякому, кто наденет на палец.
Я слушал, раскладывал кольца, даже не сразу услышал, как Хрурт открыл дверь и прокричал:
– Ваше величество, герцог Дарабос!.. Говорит, срочно.
Я покосился на чародея.
– Погоди минутку. И зови.
Хрурт кивнул и вышел, Карл-Антон сказал тихонько:
– Ваше величество, он меня не увидит.
– О, – сказал я, – тогда не исчезайте. У меня от вас нет государственных тайн. Вам все равно неинтересны, а про баб мы с герцогом не разговариваем.
– А это не будет…
– Не будет, – прервал я. – Только учтите, у Норберта мощный амулет против незримников.
– Южный, – напомнил Карл-Антон с некоторой горделивой скромностью. – А у меня магия северная, у нас разные истоки.
Спустя минуту дверь распахнулась, Норберт вошел быстрыми шагами, ровный и бесстрастный, кончики усов приподняты, во взгляде я все же уловил скрытое торжество.
Я покосился на Карла-Антона, однако там только пустое кресло. Сэр Норберт красивым жестом сорвал с головы шляпу, взмахнул в коротком приветствии.
– Ваше величество…
– Сэр Норберт, – поприветствовал я. – Какие новости?
Он проговорил с прежней бесстрастностью, только голос прозвучал самую малость приподнято:
– Все еще работаем с теми заговорщиками, что остались в герцогстве Клауренском. Есть результаты.
Я потер ладони с таким энтузиазмом, словно быстро-быстро крутил в них палочку для разжигания огня.
– Давайте!
– Похоже, – сказал он, – речь все же о недрах, как мы и предполагали. Не знаем еще, залежи золота там или накопившие огромную мощь камни, но что-то именно под землей. И даже знаем где!
– Ого, – ответил я. – Насколько точно?
– Почти уверен, – сказал он. – Но ареал, правда, великоват. Примерно в милю. Еще поуточняем, сузим. Какие распоряжения?
– Продолжайте, – велел я. – Сэр Норберт, мы в парадоксальной ситуации. У нас есть мощь, чтобы уничтожить все эти королевства и даже империи, но мы все ближе не просто к поражению… а к исчезновению. Я ищу хоть что-то, что может изменить ситуацию!.. Возможно, именно в недрах и отыщется…
Он кивнул, всмотрелся пытливо.
– На скайбагере ничего не отыскалось, ваше величество?.. Хорошо, может быть, удастся в пещерах… Значит, не оставлять это дело?
Я сказал горячо:
– Сэр Норберт, от вас очень много зависит!.. Я вообще цепляюсь за соломинку!.. Никто из наших не видит, как начинаем растворяться в этом сладком мире, что лишает нас мужественности и цели… но спастись бегством обратно на север – позор и поражение!
Когда за ним закрылась дверь, Карл-Антон вышел из незримности, словно из-за шторы, сумрачный и с выражением сочувствия на лице.
– Я не удалялся, – сообщил он, – и все слышал. Полагаете, где-то близко к поверхности может быть город или поселение Древних?..
– Шанс есть, – согласился я. – Или что-то вовсе не известное. А неизвестное теперь не радует, как раньше, а пугает. Старею, да?
Он спросил, не отрывая от меня пронизывающего взгляда:
– Но известное вам?
Я помотал головой.
– Нет, мне тоже. Однако я, хоть и с трудом, разберусь, потому что… ну, потому…
– Потому что в королевстве, – сказал он, приходя ко мне на помощь, – откуда вы, что-то близкое?
– По духу, – пояснил я, – по мышлению, по образу жизни. Но давайте закончим с кольцами. Они здесь и сейчас, а в недрах то ли город чудес, то ли погрузившийся метеорит с особыми свойствами.
Я умолк, чтобы не начинать рассказывать о метеоритах и необычных свойствах гостей из космоса, а он кивнул, понимая и принимая мою позицию, начал приподнимать кончиком пера кольца и браслеты, складывать в отдельную кучку.
– Эти призывают демонов, – объяснил он. – Каких, вот так по кольцу не узнать. Их, как видите, большинство, это самые простые кольца. По изготовлению. Но чтобы получить власть над действительно могучим демоном, нужно быть самому очень могучим магом. Большинство же ловит бесполезную мелочь…
– Значит, – спросил я, – здесь по большей части мелочь?
Он покачал головой.
– Мелочи здесь нет, ваше величество. Это для уже пойманных могучих демонов. Кольца с мелочью Великие Маги вообще, как думаю, с собой не брали.
Я тупо смотрел на эту россыпь, медленно соображая, что придется вызывать по одному и давать им свободу, объясняя, что никакой хитрости в этом нет.
Этих уже не обвинишь, что в час грозной схватки с Гатонисом не встали не мою сторону. Все были в рабстве у магов ранга Гатониса и своей воли не имели. Потому…
Хотя, с другой стороны, все равно нужно отпускать после какого-то поручения, чтобы видели, человек мог принудить их к вечному рабству, но вместо этого дал свободу. Так нагляднее.
– Со временем разберусь, – пробормотал я, – хотя уже знаю, отложенное на потом обычно навсегда. А что за браслеты я нахапал? Не знаю, как вам, но моей тонкой натуре кажутся пугающими. Хотя с виду настолько изящные, что их больше женщинам носить, чем нам, самецам…
Он взял один, который я уже потрогал раньше, взвесил на ладони.
– Легкий, металла такого не знаю, но явно металл… Однако растягивается, как…
Он остановился, поднимая слово, я брякнул:
– Как резина?
Он взглянул внимательно.
– Ваше величество, другие не обращают внимание, но я замечаю, когда проговариваетесь. Как тонкая ткань, я хотел сказать. Что такое резина, не знаю, да и никто здесь не знает.
Я взял с его ладони – легкий, словно из папиросной бумаги или однослойного графена, – задрал по плечо рукав рубашки.
Карл-Антон внимательно следил, как надеваю на бицепс. По тому, как растягивается, похоже, можно нацепить на бицепс любого размера, даже если с бревно, но не жмет.
– Не давит?
– Точно по руке, – заверил я со странным чувством ликования и тревоги. – Штука с дружественным интерфейсом. Узнать бы еще, для чего служит.
– А вдруг просто для украшения? – проговорил он.
– У Великих Магов? – спросил я с недоверием.
Он улыбнулся.
– Я пошутил. К сожалению, чувство юмора с возрастом угасает. Точно не жмет?
Я покачал головой.
– Будто там ничего и нет.
На всякий случай поднял спущенный было рукав – браслет на месте, тихий и неприметный, словно татуировка под цвет кожи.
Карл-Антон вздохнул.
– Видимо, вы в самом деле удачливый человек, иначе бы давно голову сломили.
– Да ладно, – сказал я, – они ж не активированные!.. Это как, скажем, механическая лошадь. Сена не просит, каштанами не сорит, может годами стоять в стойле, просто мертвый механизм. Пока не повернешь ключ, не очнется и не… понесет, куда велишь.
Он посмотрел несколько странно, но смолчал, гусиное перо в его руке ловко поддевает кольца, некоторые нанизываются на стержень с толстым очином, чародей приподнимал повыше под луч солнца из окна, значки на ободе некоторых колец почти стерлись, что значит, Великий Маг пользовался ими постоянно или хотя бы часто.
– Знаете ли, – признался я, – любой человечек счастлив заполучить хоть одно из этих колец! Сразу начинает мечтать, как станет властелином мира!.. А здесь вон, как вы говорите, каждое равно десяти! Какой-то перебор.
– Не каждое, – уточнил он, – многие с одним свойством, но достаточно сильным. Однако если вам это не нравится, я могу унести и раздать бедным.
Я раскинул клешни, не давая ему протянуть руку к моим сокровищам.
– Но-но с такими шуточками! Аж в сердце захолонуло!.. Все мое, ничего в общественное пользование! Кроме, конечно, как из моих владетельных дланей. Есть же тут сломанные, бракованные?
Он спросил с любопытством:
– А какими награждать изволите?
Я указал взглядом на кучки.
– Нужно перебрать их по другому принципу. На оборонительные и нападательные. Особо доверенных буду награждать оборонительными, не хочу терять дорогих мне людей.
Он кивнул.
– Да-да, или полезных отечеству, прогрессу и сельскому хозяйству.
– Зря иронизируете, – сказал я, – с сельским хозяйством будут проблемы. Великие Маги не допускали засух, саранчи и других радостей, там что нужно сеять и сажать устойчивые к климату. Государству предстоит сделать большие запасы зерна на случай недорода, войны или других испытаний, которые насылает на нас Господь.
– Жестокий у вас Господь, – сказал он с сочувствием.
О проекте
О подписке