Глава 2

Лотер сел на пень, который использовал для рубки дров, и стал ждать.

Спустя пару минут появился первый ворг, бурый, как медведь Восточного края. Волосы по плечи перехвачены кожаным ремешком, сам в одних портках, как и Лотер.

Бурый быстро приложил ладонь к груди в знак подчинения и склонил голову. Хранитель ответил коротким кивком, показывая взглядом, мол, выбирай место. Тот быстро пересек полянку и опустил зад на полено, оставшееся после рубки дров.

Потом пришла воржиха с двумя воржатами, та, что рассказывала о видениях, затем другие ворги. Лотер наблюдал, как прибывают полузвери и тревожно косятся.

Он скользил взглядом по каждому пришедшему, нервно барабаня когтями по пню, на котором сидит, и втягивал воздух, словно намеревается по запаху распознать отступников. Когда, наконец, все собрались, он молча встал и снова медленно оглядел каждого. Полузвери хмурились и переглядывались, не понимая, почему Хранитель странно себя ведет, воржихи повтягивали головы, а те, что с детьми, прижали щенков к себе.

Лотер шевелил носом, прислушивался к ощущениям, но звериное чутье молчит, лишь красный туман на задворках сознания висит плотной пеленой, словно закрывает что-то.

Спустя пару минут, бурый ворг не выдержал, он осторожно произнес:

– Вожак?

Лотер дернулся, словно очнулся ото сна и повернул к нему голову.

Тот все так же осторожно продолжил, будто опасается вызвать ярость самого влиятельного ворга в мире:

– Вожак, мы прибыли по твоему зову. Что случилось?

Лотер сдвинул брови, сложив руки на груди, выждал еще пару мгновений и спросил:

– Ответьте, чем славен народ полузверей?

Над поляной прокатился изумленный вздох, ворги вытаращили глаза, а бурый, самый молодой и несдержанный сказал с жаром:

– Мы бесстрашны и свирепы!

– Верно, – согласился Лотер кивая. – А еще?

Бурый поднялся и проговорил, еще больше распаляясь:

– Мы неутомимы в бою, мы можем спать на голой земле и снегу! Мы можем превращаться в любых зверей! Нежить трепещет от одного нашего имени. Она так нас боится, что даже пыталась поработить! Она похитила принцессу!

Стая притихла. Воржиха шикнула на бурого ворга, а остальные с тревожным ожиданием стали переводить взгляд с молодого болвана, на вожака, опасаясь, что тот оторвет зверенышу голову.

Лотер ощутил неладное, но почему ворги затаились, не понял. На всякий случай скрипнул зубами и оголил клыки. Молодой ворг побледнел, но не сдвинулся с места, чем вызвал одобрительный ропот, мол, бесстрашен, значит, достойный.

– Ты все правильно говоришь, – произнес Лотер, чуть втягивая клыки обратно, чтобы не пугать двух маленьких воржих возле юбки шаманки. – Но ты забыл кое-что важное. Самое важное для стаи.

Бурый стал еще бледнее. Глаза покраснели, тело начало покрываться густой коричневой шерстью, а на пальцах вытянулись когти. Старые ворги, что сидят у самых деревьев покачали головами, хотя в глазах снова мелькнуло одобрение. Молодому воргу не справиться с Лотером, чья мощь усилена Осколком, но звереныш не отступил и готов принять смертный бой, если случится.

Лотер оглядел его с головы до ног и приблизился вплотную, шумно втягивая воздух, в котором растеклась угроза.

– Ты славный звереныш, – прорычал он глухо. – И мне совсем не хочется отрывать тебе голову. Ты смел, хоть и безрассуден. И тебе нужно еще многому научиться прежде, чем пройти все инициации и стать настоящим воргом. Но…

– Не гневись, вожак, – прервал его бурый. – Но, всем известно, что ты сам прошел не все инициации.

В толпе охнула воржиха, по тону и шепоту, что раздался с той стороны, Хранитель понял, это мать бурого ворга, готовая провалиться со стыда к самим гномам в шахту.

Лотер сделал глубокий вдох и занес руку для удара, молодой вытаращился, готовый принять наказание с открытыми глазами. Хранитель зарычал, но вместо того, чтобы полоснуть когтями по незащищенной шее, громко хлопнул его по плечу.

– Значит так, – проговорил Лотер. – Как тебя звать?

– Фалк, – не дрогнув ответил звереныш, хотя под бурой шерстью щеки белее снега.

– Ты прав, Фалк – сказал Лотер. – Всех инициаций я не проходил. И, если бы ты чуть лучше знал законы стаи, понял бы, что изгнанные ворги либо погибают, либо становятся могучими и опасными одиночками. Так что сядь, подумай, опасен ли я, и не позорь свою мать. Или, может, вспомнишь, какой закон для стаи самый важный?

Фалк нервно сглотнул, клыки медленно втянулись, а облик постепенно стал человечьим. Маленькая воржиха с рыжими веснушками на все лицо, что цепляется за юбку шаманки пропищала:

– Подчинение и слово вожака.

Лотер оглянулся на малышку и кивнул, та смущенно потупила взгляд и спряталась за юбкой матери.

– Вот видишь, Фалк, – проговорил полузверь. – Даже щенята знают главный закон. В стае, где я родился, тебя за такое выгнали бы. Но сейчас вы в моей. И выгоняю я за другое.

Из кучки старых воргов, что сидят возле раскидистого дуба послышался глухой голос.

– Да не тяни уже, сказывай, чего собрал всех.

Лотер оглянулся, брови сшиблись на переносице, но гневный порыв сдержал, поскольку он хоть и вожак, пусть даже трижды Хранитель, со старшими говорить положено почтительно.

Он снова обвел взглядом собравшихся и проговорил:

– Ворги, вы клялись мне в верности?

Полузвери загалдели, словно вопрос их оскорбил:

– Клялись!

– Конечно, клялись!

– Как же иначе?

– Мы же сами к тебе пришли!

Лотер немного подождал, слушая, как они наперебой обиженно возмущаются, потом вскинул ладони. Гвалт стих, а он продолжил:

– И, согласно законам стаи, должны беспрекословно соглашаться со всем, что говорю. Так?

Ворги снова начали роптать, но Лотер покачал головой и посмотрел так сурово, что все притихли. Он покосился на Фалка, который опустился обратно на полено и смотрит на вожака снизу вверх, как нашкодивший щенок. Потом сделал шаг и произнес:

– Если вы приносили клятву, так почему перекидываетесь в людских кварталах средь бела дня? Разве я не запретил?

Фалк поднял руку и попытался вставить:

– Вожак…

Но Лотер отмахнулся от звереныша, как от назойливой мухи.

– Вам что, нашего леса мало? – продолжал Лотер, все больше выпуская клыки. – Так идите за границы Цитадели и перекидывайтесь в большом лесу. Там вас никто не увидит, кроме зайцев.

– Вожак… – снова проговорил молодой ворг.

Но Хранитель зарычал и бросил на него такой бешеный взгляд, что звереныш в ответ моментально покрылся длинной бурой шерстью.

– Что за манеру взял, перебивать? – огрызнулся Лотер. – Совсем мать свою осрамил. Вон, слышно, как пыхтит, не знает, куда глаза спрятать. Или это ты законы стаи нарушаешь? Так я мигом уму научу, раз дома недодали.

Лотер рассвирепел, как дикий бык, готовый снести на своем пути все, что попадется. В таком состоянии ворги прежде Хранителя не видели, и теперь тревожно переглядываются, шепчутся, постепенно покрываясь шерстью и вытягивая когти.

Полузверь шагнул к молодому воргу, тот мигом вскочил, и подсогнул колени, готовый принять бой, который, скорее всего, станет последним в жизни. Лотер, выше на голову, навис над ним, как грозовая туча, клыки вытянулись, а крылья носа затрепетали.

Звереныш шумно сглотнул и проговорил, выпуская клыки:

– Вожак, можешь оторвать мне голову хоть два раза. Пусть я и не очень хорошо знаю законы стаи, но всегда выполняю все, что говоришь. Если надо, поклянусь еще раз.

Лотер грозно зарычал и снова занес когтистую лапу. Едва она понеслась к морде звереныша, старый ворг под дубом окликнул:

– Вожак!

Хранитель застыл и нехотя оглянулся, поскольку выказывать неуважение к старшим не имеет права ни вожак, ни король, никто либо другой.

Он сдвинул брови и вперил взгляд на повидавшего жизнь полузверя. У того волосы сплошняком седые, даже на теле, которое успело покрыться шерстью. Левое ухо короче правого, видимо, оборвали в бою, спина чуть сгорблена, но мышцы выпуклые и сухие, что значит, все еще перекидывается, несмотря на почтенный возраст.

– Что хочешь сказать? – мрачно спросил Лотер, опуская руку.

Старик посмотрел на двух других воргов по бокам от себя, таких же седых и ссутуленных, потом глянул Хранителю прямо в глаза и произнес:

– Лотер, ты прослыл мудрым вожаком. К тебе приходят и просят покровительства из разных стай. Воржихи, потерявшие воргов, чувствуют себя в безопасности под твоей опекой. Детеныши хотят быть похожими на тебя, даже игру придумали, как стать Лотером. Неужели ты позволишь ярости застелить твой ум?

– Считаешь, я неправ, если накажу? – спросил Лотер.

– А с чего решил, что он виновен? – поинтересовался в ответ старый ворг.

– Да больно умный, – отозвался полузверь кривясь. – Дерзит. Не люблю, когда поперек вожака в пекло лезут.

Старый ворг покачал головой и сказал:

– Каждый из нас поклялся тебе. А этот звереныш готов сделать это еще раз. Он ничего не нарушал.

– А если врет?

– Значит, мы все врем, – ответил старик, пожимая плечами. – Но тогда какие мы ворги, если врем главному вожаку в мире? Вожаку, которому поклялись, за которым пойдем на смерть, и с которым будем пировать на костях врагов? Тогда мы не ворги. Мы хуже людей, если дошли до такого.

Лотер окинул недоверчивым взглядом звереныша, который скалит клыки, но в глазах обреченность и готовность вступить в бессмысленную схватку.

– Верно, – согласился Хранитель. – Ворг, который врет своему вожаку, создание мерзкое и достойное сурового наказания. Но я сегодня добрый, потому спрошу еще раз. Кто перекидывается в людских кварталах? Обещаю голову не отрывать.

Вперед выступил молодой темноволосый ворг со шрамом через левую щеку до самого уха. Лотер глухо зарычал, готовый выполнить обещание не отрывать голов, но как следует потрепать предателя и выгнать из Цитадели без права возвращения.

Но тот прижал ладонь к груди и поклонился.

– Вожак Лотер, – сказал он. – Я готов призвать великую медведицу в свидетели. Мы никогда не шли против твоего слова. Я говорю от имени всех полузверей, которые идут под твоим началом. Мы тебе верны и останемся такими до смерти. Мы ворги, а не какие-то там гномы, или не приведи медведица, эльфы. И я клянусь тебе во второй раз, чтоб ты больше никогда не посмел сомневаться в преданных тебе воргах.

Когти на его пальцах вытянулись, он полосонул ими по ладони, потом быстро приблизился и коснулся ею стоп Лотера, оставив багровый след.

Полузверь смутился, но когда остальные ворги сделали то же самое, и стали приносить клятву во второй раз, только бы убедить его в беспрекословной верности, озвер спал. Шерсть превратилась в волосы, клыки втянулись, а к щекам прилила волна горячего стыда.

Он смотрел, как ворги, один за другим повторно приносят клятву верности, ему, вожаку, посмевшему усомниться в своих полузверях, и ощущал острое желание перекинуться кротом и зарыться глубоко в землю.

Когда все вернулись на свои места, стопы Лотера покрылись плотным багровым слоем. Он насупил брови и поднял взгляд на стаю.

– Что же выходит? – пробормотал он. – Что ли Теонард с амазонками врут? А на кой?

Ворги развели руками, а Фалк, все еще бледный, как весенний снег проговорил, вытирая оцарапанную ладонь о портки:

– Нам об этом ничего не известно, вожак. Но в нас больше не сомневайся.

Лотер еще больше нахмурился, пару секунд смотрел куда-то в траву, надеясь отыскать там ответ, потом сделал глубокий вдох и поднял голову.

– Ворги, – сказал он громко, – я принимаю вашу клятву. Во второй раз. Осрамился я, каюсь.

Из толпы стало доноситься:

– Да мы понимаем, вожак…