Некоторые родители в стремлении материализовать свои свободолюбивые, протестные идеи воспитывают ребёнка в стиле нонконформизма, нигилизма. Они сами всячески придерживаются и отстаивают установки, мнения, поведение, противоречащие мнению большинства, господствующего в обществе. И детей воспитывают в том же стиле, воображая это укреплением собственных идеологических позиций.
Такие родители закладывают мину замедленного действия и под судьбу ребёнка, и под собственную старость. Потому что безобидный нигилизм имеет свойство трансформироваться в состояние по-настоящему болезненное – в социопатию.
А это уже серьёзно.
Возможно, всё начинается невинно, с юношеского максималистского устремления «быть и, главное, казаться не таким, как все».
Вы скажете: что такого? Просто личностная позиция.
Но подобная идеологическая установка практически не встречается в благополучных семьях, среди профессионально состоявшихся людей, среди психологически устойчивых. Не встречается увлечение нонконформизмом и среди семей, в которых заботятся об образовании и воспитании детей.
Чаще подобное бывает в социальных группах низкого уровня: среди бедных, психологически неустойчивых, профессионально неустроенных. Не умея по жизни добиться положительных результатов, такие люди идут по пути наименьшего сопротивления, пропагандируют отрицание структурных основ общества: правительства, нравственности, закона, знания.
Психологи считают подобную позицию одним из механизмов психологической защиты. Борясь против принуждения, за свободу, такие люди увлекаются и «добарываются» до отчуждения, которое может привести к патологии личности. Постоянная скептическая улыбка, пренебрежительное, ироничное и вызывающее поведение – вот портрет нигилиста.
А чтобы легче понять – фрагмент из знаменитой повести Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи», где такой исключённый из школы за неуспеваемость бунтарь Холден Колфилд занимается самоанализом. Его бесит настроенность окружающего общества на бытовые проблемы благополучия и успешности. А самого его увлекает лишь созерцательность. Он не желает заниматься ничем, кроме как присматривать за детишками, играющими во ржи. Мысль заботиться о том, чтобы они не свалились в пропасть, вдохновляет его. Жизненные планы Холдена своеобразны, в них нет места семье, друзьям, близким людям.
«Я решил уехать. Решил, что не вернусь больше домой и ни в какие школы не поступлю. Решил, что повидаюсь с сестрёнкой, отдам ей деньги, а потом выйду на шоссе и буду голосовать, пока не уеду далеко на Запад. Я решил – сначала доеду до Холленд-Таннел, оттуда проголосую и поеду дальше, потом опять проголосую и опять, так, чтобы через несколько дней оказаться далеко на Западе, где тепло и красиво и где меня никто не знает.
И там я найду себе работу. Я подумал, что легко найду работу на какой-нибудь заправочной станции у бензоколонки, буду обслуживать проезжих. В общем, мне было всё равно, какую работу делать, лишь бы меня никто не знал и я никого не знал.
Я решил сделать вот что: притвориться глухонемым. Тогда не надо будет ни с кем заводить всякие ненужные глупые разговоры. Если кто-нибудь захочет со мной поговорить, ему придётся писать на бумажке и показывать мне. Им это так в конце концов осточертеет, что я на всю жизнь избавлюсь от разговоров. Все будут считать, что я несчастный глухонемой дурачок, и оставят меня в покое.
Я буду заправлять их дурацкие машины, получать за это жалованье и потом построю себе на скопленные деньги хижину и буду там жить до конца жизни. Хижина будет стоять на опушке леса – только не в самой чаще, я люблю, чтобы солнце светило на меня во все лопатки.
Готовить еду я буду сам, а позже, когда мне захочется жениться, я, может быть, встречу какую-нибудь красивую глухонемую девушку, и мы поженимся. Она будет жить со мной в хижине, а если захочет что-нибудь сказать – пусть тоже пишет на бумажке.
Если пойдут дети, мы их от всех спрячем. Купим много книжек и сами выучим их читать и писать».
Книга Селинджера стала настоящим манифестом для многих социопатов. И хуже всего то, что некоторые из них позже взяли в руки оружие.
Это миф, что «одиночками» рождаются, якобы от какой-то предрасположенности.
Конечно, склонность к размышлениям в одиночестве и созерцательности у меланхоликов и флегматиков идёт от типа нервной деятельности. Но автоматически меланхолики не становятся одиночками, отвергающими общение или отвергаемыми обществом. В большей степени здесь дело в воспитании.
Воспитание должно быть сбалансировано: разумность с интуитивностью, строгость с доброжелательностью. Родителям необходимо чутко анализировать предрасположенность ребёнка к тому или иному пути развития и предоставлять оптимальные возможности для этого.
Если же возможности ребёнка ограничены умственно или физически, необходимо стимулировать компенсирующие возможности организма, чтобы обеспечить близкое к норме существование в обществе.
Так люди, с умственными ограничениями находят себя в искусстве или в физическом труде. А люди с физическими ограничениями добиваются успехов в областях, не требующих нагрузки на ущербный орган. Даже в этом случае воспитание не должно стать вредным потворствованием, но совместным трудом по взращиванию успешного сосуществования в обществе.
Социопатом можно вырастить ребёнка разными путями.
Первый – это когда его не любят, им пренебрегают, чрезмерно строжат. Он постоянно ощущает обиду и недостаточность заботы. Всё это выливается в зависть, в злобную агрессивность.
Второй – противоположный, когда ребёнка захваливают и залюбливают. Он вырастает эгоистичным, убеждённым в том, что весь мир обязан служить его радостям. Он не умеет и не любит трудиться, ему незнакома радость уступать и жертвовать.
Третий – когда ребёнка не обучают навыкам общения с людьми, или создавая искусственно благоприятную бесконфликтную среду, или, напротив, совершенно не занимаясь им, в результате чего получается беспризорник.
Такие, казалось бы, разные формы воспитания приводят к одному результату – созданию асоциальной личности, не умеющей адекватно вести себя среди людей.
В первом случае мы получаем озлобленное, завистливое существо, уверенное в том, что «все блага мира надо собрать и поделить», что он не меньше других достоин богатства и счастья. Амбиции у него огромные, вымечтанные. А оснований для претензий зачастую нет из-за отсутствия таланта, или образования, или трудолюбия. Он озлобляется ещё больше на всех окружающих, считая их виновными в своей несостоятельности. Такой человек способен идти по головам и по трупам к своему идеалу.
Во втором случае «любимчик семьи», выйдя в реальную жизнь, вдруг сталкивается с кучей незнакомых препятствий, от которых его раньше ограждали. А он уже уверен в том, что он лучше всех. Состояние неоценённости многих «уложило на диван». Они не идут работать, годами ожидая предложения высоких должностей, считая обычную работу «ради хлеба насущного» унизительной для своего высокого статуса. Поэтому предпочитают не делать ничего.
Искажённая личность вырастает и при гипо- и при гипер-опеке. Такие дети могут стать конфликтными. Они привычно пресмыкаются перед сильными и любят унижать и третировать слабых, вымещая на них свою несостоятельность или создавая себе иллюзию власти.
Отношения в обычном обществе строятся на каркасе определённых правил, которые не усвоены этими людьми в детстве по различным причинам.
– Они не умеют подчиняться, считая это унижением для себя.
– Им не дано трудиться по нескольку часов в день, это их раздражает. Им хочется высокого результата сразу. На первом плане у них право на удовольствия и развлечения.
– Для них невыносимо сложно терпеть, сдерживая собственные эмоции неприятия людей, их требований, сложных обстоятельств; у них нет эмоционального интеллекта, формируемого в процессе воспитания; они не стремятся быть приятными людям, с которыми контактируют, не стараются наладить диалог; ведут себя грубо и бесцеремонно.
– Они не приучены ставить реальную цель и стремиться к её достижению, оценивать себя объективно или критически. У них нет социального интеллекта, проявляющегося в умении планировать своё будущее, согласовывать с ним свои поступки.
Социопаты – группа риска по криминалу, наркомании, игромании и алкоголизму. Из-за несформированности характера и отсутствия стойких привычек дисциплины они не в силах побороть свою тягу к удовольствиям.
Кто такие социопаты? Клиенты психологов или люди, которым в детстве не дали навыков коммуникации?
Я не знаю верного ответа.
Но уверен в одном: детей необходимо учить общаться, родители обязаны разучить с ними сценарии диалогов и игровых ситуаций, которые малыш возьмёт за основу. Потом он сам их размножит и укрепит в собственном сознании.
Но вы, родители, будете спокойны, что ваша недоработка не станет причиной его одиночества.
Для многих людей одиночество – своеобразный кокон, скрываясь в котором они избегают обид, притеснений. Одиночество помогает некоторым в острых ситуациях исцелить невроз. Но обратная сторона медали – формирование искажённого представления о взаимоотношениях себя и окружающего мира. Создаётся иллюзия собственной правоты всегда и во всём, ложный эффект независимости и успешности.
Для периода стабилизации подходяще.
Но выйдя в окружающий большой мир, человек неизбежно снова и снова сталкивается с крупными и мелкими конфликтами.
И, не умея их разрешать, не обладая психологической устойчивостью, снова получает травму.
Одиночество – самообман.
Нужно идти к людям и учиться общаться. Реализовывать свою природную потребность любить и быть любимым, дружить и иметь друзей, быть оценённым, иметь опору в семье. И всё это несмотря на то, что каждый из нас индивидуален и неповторим.
Думаю, никого не требуется убеждать, что ребёнок, склонный уютно проводить всё время в одиночестве, не опора и не поддержка своим престарелым родителям.
Социопат – это не медицинский диагноз. Это физически и интеллектуально здоровые люди.
Их ущербность в неспособности к сопереживанию, в «выключении» этого свойства из своего характера.
Социопаты выигрывают в диалогах и диспутах за счёт умения констатировать для себя эмоции собеседника, не отзываясь на них. Они способны трезво мыслить в обстановке зашкаливающей окружающей эмоциональности. Это может выглядеть даже как сила характера.
Первый, приходящий на ум пример социопата – Шерлок Холмс в сериале ВВС в исполнении Бенедикта Камбербэтча.
Он не болен, но черты шизоидности просматриваются.
Его типичные черты – бесчувственность, расчётливость и самовлюблённость. Правда, он проявляет и способность любить, но весьма специфически. Наряду с мастерски проводимыми расследованиями преступлений он демонстрирует весьма показательную страсть к манипулированию окружающими людьми ради своих целей, причём, управляет он не только поступками, но и чувствами. Выбирает эмоционально зависимых, предпочитающих подчиняться людей.
Он холодно-рассудочен, ему не знакомо чувство страха, он рискует и собой и доверившимися ему людьми очень непринуждённо, даже элегантно. Склонен к демонстративно сложным логическим построениям и высокомерному противопоставлению себя большинству. Его не заботят чувства окружающих, он изощрённо жесток в построении интриг. «Ты мне нужен», – утверждение, по его мнению, достаточное, чтобы использовать любого.
Окоротить его способен только более мощный социопат, представленный образом Ирен Адлер.
Социопат несколько иного плана, ещё более яркий, параноидального типа, – Ганнибал Лектер.
О проекте
О подписке