Стеклянная голова

Хазрету нашему ты в череп загляни:
Стремленье к знаньям, страсть к наукам – где они?

Мозг будто из стекла, но посмотреть туда
Приличный человек не может без стыда.

Что в этой голове? В рисунке дан ответ:
Девицы голые, пирог и горсть монет.

Невежда и ханжа – лишь этим он живёт,
Поесть, попить, поспать – вот круг его забот!

Что нация твоя, что долг святой ему?
И нация, и труд хазрету ни к чему.

На жён бы лишь в ночи хватило сил с лихвой –
Вот доблесть! Вот труды! Вот богатырь лихой!

Осень

Друзья, уже осень к нам в гости пришла,
Придёт и зима, пышной шубой бела.

Уж начали птицы от нас улетать,
Чтоб в дальних и тёплых краях зимовать.

Леса уже стали желты, как шафран,
Не видно в полях ни снопов, ни крестьян.

Как темя татарина, голы поля,
Голодных пернатых не кормит земля.

Лишь юная озимь покрыла простор,
Сверкает она, как зелёный ковёр.

И солнце не щедро дарует свой свет,
Всё реже и реже – и вот его нет.

И ветру покорна пустынная ширь,
Он дует навстречу, упруг, как пузырь.

О скучное время – осенние дни,
Могила цветущего сада они.

Кладбищенский вид! Я брожу по полям:
Повсюду зиянье затопленных ям.

Хочу я полгода не жить на земле,
Хочу я растаять, как масло в тепле.

О, если сейчас я усну, а траву
Весною увижу опять наяву,

Я буду гораздо счастливей тогда,
Чем шахи и ханы, чем все господа.

* * *

Когда же, скажи мне, мой бедный народ,
Весна твоя, день твой цветущий придёт?

Тогда ли, когда я умру и потом,
Быть может, воскресну, но в мире ином?!

Государственной думе
^{(На мотив песни «Ой, душенька Нагима…»)}

Что ж ты быстро пала, Дума,
Землю-волю не дала?
Ах ты, Дума, Дума, Дума,
Мало дела, много шума!

Что ж ты рано так увяла,
Хоть ещё не расцвела?
Ах ты, Дума, Дума, Дума,
Мало дела, много шума!

Что ж ты нас не пожалела
И оставила в цепях?
Ах ты, Дума, Дума, Дума,
Мало дела, много шума!

Что ж начальников жестоких
Не разбила в пух и прах?
Ах ты, Дума, Дума, Дума,
Мало дела, много шума!

Что ж подверглась ты разгону,
Их самих не разогнав?
Ах ты, Дума, Дума, Дума,
Мало дела, много шума!

Что ж ты гнёту покорилась
И своих лишилась прав?
Ах ты, Дума, Дума, Дума,
Мало дела, много шума!

Безземельному бедняге
Говорила: «Не тужи!»
Ах ты, Дума, Дума, Дума,
Мало дела, много шума.

Обнадёжила, сулила,
Где ж земля-то? Покажи!
Ах ты, Дума, Дума, Дума,
Мало дела, много шума!

Полномочных депутатов
Царь, как мошек, разогнал.
Ах ты, Дума, Дума, Дума,
Мало дела, много шума!

Только кукиш показал им
Самый важный генерал.
Ах ты, Дума, Дума, Дума,
Мало дела, много шума!

Время, братцы, шевелиться,
Верьте, правду мы найдём!
Ах ты, Дума, Дума, Дума,
Мало дела, много шума!

Час придёт, и назовётся
Злое – злом, добро – добром.
Ах ты, Дума, Дума, Дума.
Мало дела, много шума!

К народу

Мысли все и днём и ночью о тебе, народ родной!
Я здоров, когда здоров ты, болен ты – и я больной.

Ты священен, уважаем, от тебя не откажусь,
Если даже все богатства мир положит предо мной.

Как я горд, народ прекрасный, что тебе принадлежу!
Быть хочу твоим поэтом, за тебя стоять стеной.

Близок сердцу дух народный, я мечтаю, край родной,
Жить с тобой одной печалью или радостью одной.

Чувства выше нет на свете, чем любовь к тебе, народ,
Одержим одной я страстью – сердцем быть всегда с тобой.

Заслужить хочу бессмертье я поэзией своей…
О Создатель, не мечтаю я об участи иной.

Жизнь мою возьми, стихи же для потомков сбереги.
Как мне страшно быть забытым отчей милой стороной.

Пусть умру – народ запомнит имя скромное моё,
В этом цель моя, такою буду счастлив я судьбой.

О любви к тебе писал я, и за то, народ родной,
Будешь звать меня ты другом, верю в это всей душой!

На могильный камень любимой

Ты мертва, но любовь моя в сердце не гаснет ещё,
Ты мне дружбу и нежность в душе оставляешь ещё.

Знай, что смерть твою, друг мой, считаю я смертью своей.
Только вижу твой образ и голос твой слышу ещё.

Я тобой был, ты – мною, и не было ближе друзей.
Всё ушло без следа. Лишь любовь существует ещё.

Самому себе

Чего же я хочу? Великим стать бы мне,
Не зря моя душа стремится к вышине.

Хочу увидеть я, когда народ родной,
Счастливый, забурлит весеннею волной.

Татарам всё, что мог, отдал – и отдаю.
Татарин я всегда, родства не предаю.

Я нации моей желаю многих благ.
Но сбыться ли мечтам? То знает лишь Аллах.

Ночной азан^[6]

1

Ночной азан,
ночной азан,
он горькой ду –
мой обуян;
воспомина –
ний караван
в ночи к душе
влечёт азан.

Азан в ночи,
печальный зов
щемит сердца
тенями снов;
взывает он,
кричит азан,
что был Касим,
была Казань,
что нет татар,
что сгинул хан,
исчез Коканд,
с ним Астрахань.

2

Скорбит в ночи,
звучит азан:
в слезах ушли
во мглу времян
Сююмбике
да грозный хан.
Богатство, сла –
ва – как туман,
остался нам
один обман,
остался веры
враг – ишан.

3

Опустошён
наш древний стан,
дивится мир:
средь прочих стран
была вели –
кой наша быль,
так отчего
распалась в пыль?!

4

Нет среди нас
единства, нет,
мы порознь ви –
дим белый свет,
к отчизне всяк
и слеп, и глух,
разобщены
и плоть и дух.
Века промча –
лись мимо нас,
вслепую встре –
тим смертный час.
В конце концов
народ угас,
прости нас, мир,
в последний раз!

5

О мир, прощай,
уже нас нет,
осиротим мы
белый свет.
Славны мы бы –
ли сотни лет,
теперь нас нет,
теперь нас нет.

Бахвалы

Ревёт ишан, ревёт ишак,
И это неспроста!
Ишак гордится: «Я богат,
Есть у меня узда».

Ишан в ответ: «Ишак, постой,
Я тоже не с сумой,
Есть у меня для воровства
Уздечка под чалмой.

Не хвастайся своей уздой,
Пустая голова, –
Кичиться буду я, а ты
Лови мои слова.

Тот, кто ишана чтит во мне,
Тот, как и ты, – осёл:
Он верит искренне, что я
Дух святости обрёл.

Я граблю жирных богачей,
Я жаден к их добру,
И нет покоя мне, пока
Я их не обдеру.

Ты скот, невежда, я – вдвойне.
Но дело не в словах:
Моё невежество и лень
Мне ниспослал Аллах!

Мы выдаём дурман за мёд
И, свой набив живот,
Твердим: без пищи и воды
Терпи, терпи, народ!

Так запрягаю я татар
И сеть свою плету.
Чего зевать, когда они
Привычны к хомуту?

Моя отрыжка – знак святой.
И знак святой – плевок,
Чихну – саваб! И да хранит
Такой порядок Бог!

Я так скажу тебе, ишак:
Всегда со мной дружи!
Ты будешь лодкой, я – веслом,
Поплаваем во лжи!

Моим мюридом назовись,
Будь мне опорой впредь,
Откроем лавочку молитв, –
Айда со мной в мечеть!»

* * *

«Будешь мне слугой исправным, вот дела.
Будешь ты барану равным, ох, дела!

Не сноси обиды молча, вот дела,
Ты ведь станешь благонравным, ох, дела!»

«О хазрет! – ишак ответил. – Вот дела.
Придержи-ка речи эти, ох, дела!

Ты поправь чалму, чтоб стала, вот дела,
Словно купол у мечети, ох, дела!

О ишан высокочтимый, вот дела,
Верю верой нерушимой, ох, дела! –
За невежество народа, вот дела,
Ты – борец неутомимый, ох, дела!

Знаю, всех ты водишь за нос, вот дела,
Я – осёл, ослом останусь, ох, дела!

Назовут меня суфием, вот дела,
Я с тобою не расстанусь, ох, дела!

Хоть проник я в суть обмана, вот дела,
Будем лгать во имя сана, ох, дела!

А твои мюриды глупы, вот дела,
Слепо веруют в ишана, ох, дела!»

Нашей молодёжи, устроившей литературный вечер

Люблю я вас. Душа моя вам рада,
Вы – нации надежда и отрада.

Люблю я вас. Не передать словами:
Всем существом своим горжусь я вами.

Богатырями вы растёте ныне,
А в наши дни богатырям цены нет.

Столетиями ждали вас в народе
И верили: вы всё-таки придёте.

Друзья! К вам слово моего привета,
В вас – чистота предутреннего ветра.

За вас, опору нации, не скрою,
Мы заплатили жертвенной ценою.

Когда б воскрес пророк, скажу я смело,
Вернулась бы душа, ликуя, в тело,

Он был бы рад, джигиты, встрече с вами,
Напутствуя вас вещими словами:

Герои века нашего, дерзайте,
Мир красотой, отвагой покоряйте!

Ваш вечер славен зрелостью и честью,
В нём чистота и мудрость слиты вместе.

Богат ваш мир красою неизменной,
Не в нём ли завязь счастья всей Вселенной?

Пусть вас ничто в дороге не пугает,
По ней – к прогрессу нация шагает.

Прекрасен бесконечно этот вечер,
Он в памяти моей – пребудет вечен!