Цитаты из книги «Дао физики»

Мы немало знаем о строении ядра и взаимодействиях его частиц, но не располагаем фундаментальным пониманием природы ядерных сил и сложной формы, в которой они проявляются. Не существует и всеобъемлющей теории атомной частицы, сопоставимой с описанием атома в квантовой теории. Есть несколько «квантово-релятивистских» моделей, удовлетворительно раскрывающих отдельные аспекты мира частиц, но соединение квантовой теории и теории относительности и создание общей теории частиц остаются главными из пока не решенных задач современной физики.

Вероятности существования; частицы, которые в ответ на их ограничение в пространстве увеличивают скорость; внезапные переходы атомов из одного квантового состояния в другое и глубокая взаимосвязь всех явлений — вот некоторые черты необычного для нас мира атомов. Но основная сила, действующая в этом мире, известна и в привычной нам реальности. Это сила притяжения между положительно заряженным ядром и отрицательно заряженными электронами. Ее взаимодействие с электронными волнами порождает множество разнообразных структур и явлений, которые окружают нас. Оно регулирует все химические реакции и образование молекул, т. е. соединений, которые состоят из нескольких атомов, связанных силами взаимного притяжения.

Как бы ни стремились восточные мистики запечатлеть в словах свое мировоззрение — при помощи мифов, символов, поэтических образов или таинственных утверждений, — они не забывали об ограниченных возможностях языка и «линейного» мышления. Современная физика выработала такое же отношение к словесным моделям и теориям. Они тоже приблизительны. В физике они выполняют ту же роль, что и мифы, символы и поэтические образы в восточном мистицизме, и тут можно провести параллели. Одни и те же представления о материи будут воплощаться: для мистика — в образе космического танца бога Шивы, для физика — в понятиях квантовой теории поля. И танцующее божество, и физическая теория порождены разумом и являются моделями для описания интуитивного восприятия мира их создателями.

Прежде всего мистики в основном интересуются осознанием реальности, а не ее описанием. Поэтому в восточной религиозно-мистической традиции вопрос приблизительности идеи или теории не встает никогда. Если же восточные мистики хотят передать кому-то свое восприятие, они сталкиваются с ограниченностью возможностей языка.

Восточные мистики хорошо знают, что все вербальные описания действительности неточны и неполны.

Одна из самых трудных и в то же время самых важных задач при создании модели — определение границ ее применения.

Когда дзенского наставника Бо-чжана попросили дать определение дзен, он сказал: «Когда голоден — ешь, когда устал — спи». Вроде бы просто и очевидно, как и многие другие положения дзен, но на самом деле это сложная задача. Возвращение себе своей первоначальной природы требует долгой работы над собой и может считаться большим успехом в духовном развитии. Вот что говорит известная дзенская поговорка: «Пока ты не знаком с учением дзен, горы — это горы, реки — это реки; когда ты изучаешь дзен, горы перестают быть горами, а реки — реками; но после того, как ты достиг просветления, горы — это снова горы, а реки — снова реки».

дей и были знания, их нельзя было применить. Это и называлось высшим единством. В те времена не совершали деяний и постоянной была естественность86.

Люди древности еще при хаосе вместе со [всеми] современниками обретали безмятежность и спокойствие. [Силы] жара и холода тогда соединялись в покое, души предков и боги не причиняли вреда, четыре времени года проявлялись умеренно, [вся] тьма вещей не страдала, ничто живое не умирало преждевременно. Хотя у лю

Первоначально слова инь и ян обозначали соответственно тенистый и солнечный склоны горы, и это уже отражало относительность данных понятий.