Цитаты из книги «Антихрист. Ecce Homo. Сумерки идолов»

Великолепно развитое тело, смелый реализм и имморализм, свойственный эллину, был нуждою, а не «природой». Он был лишь следствием

Платон – трус перед реальностью, – следовательно, он ищет убежища в идеале;

Фукидид. Надо выворачивать его строка за строкой и так же отчетливо читать его задние мысли, как его слова: мало найдется мыслителей, столь богатых задними мыслями. В нем получает свое законченное выражение культура софистов

Моим отдыхом, моим пристрастием, моим исцелением от всякого платонизма был всегда Фукидид. Фукидид и, быть может, principe Макиавелли ближе всего родственны мне самому безусловной волей ничем себя не морочить и видеть разумность в реальности — а не в «разуме», еще того менее в «морали»…

Чтобы платоновский диалог, этот ужасающе самодовольный и детский вид диалектики, мог действовать возбуждающе, для этого надо быть совершенно незнакомым с хорошими французскими авторами, – с Фонтенелем например. Платон скучен.

Платон, как мне кажется, беспорядочно смешивает все формы стиля, он является поэтому первым décadent стиля

Кто учился когда-либо писать у грека! Кто учился этому когда-либо без римлян!..

Вся остальная поэзия является по сравнению с этим чем-то слишком популярным, – простой болтливостью чувств…

восхищение, в какое приводила меня с самого начала ода Горация.

Гёте – последний немец, к которому я отношусь с уважением