Цитаты из книги «Идентичность»

Тимос — это вместилище гнева и гордости

В бывшем коммунистическом мире говаривали: «Они делают вид, что платят, а мы делаем вид, что работаем».

агентивностью — свободой воли и самостоятельностью

борьбу на мировой политической арене между транснациональной, так называемой “глобальной”, элитой и патриотической национальной элитой»,

Начиная с середины 2000-х гг. движение ко все более открытому и либеральному миропорядку замедлилось, а затем обратилось вспять

С 1970 по 2008 г. мировое производство товаров и услуг увеличилось в четыре раза, рост шел практически во всех регионах мира, а число людей, живущих в условиях крайней нищеты в развивающихся странах, сократилось с 42% от общей численности населения в 1993 г. до 17% в 2011 г. Доля детей, не доживавших до пяти лет, упала с 22% в 1960 г. до менее 5% к 2016 г.

Глобальное движение к демократии, начавшееся в середине 1970-х, привело к тому, что мой коллега Ларри Даймонд назвал «глобальная рецессия»2. В 1970 г. существовало лишь около 35 электоральных демократий. За следующие 30 лет их число постепенно росло, пока в начале ХХI в. не достигло почти 120. Наибольший рост пришелся на 1989–1991 гг., когда крах коммунизма в Восточной Европе и в бывшем Советском Союзе вызвал волну демократизации во всем регионе. Однако с середины 2000-х тенденция обратилась вспять и число демократий сократилось. Авторитарные страны — и прежде всего Китай — в это время обрели уверенность и стали более напористыми.

равняться на Данию»[5], и, во-вторых, возможности разложения современной либеральной демократии или ее регресса. Однако критики упустили еще один момент. Они не заметили, что в конце названия первоначального эссе стоял вопросительный знак, и не прочитали более поздние главы «Конца истории», посвященные проблеме последнего человека Ницше. И в эссе, и в этих главах я отмечал, что и национализм, и религия по-прежнему представляют мировые политические силы и не собираются исчезать. Они не собираются исчезать потому, что, как я утверждал тогда, современные либеральные демократии не сумели полностью разрешить проблему тимоса. Тимос — это та часть души, которая страстно жаждет признания и уважения человеческого достоинства[6]; изотимия — это требование уважения наравне с другими людьми; а мегалотимия — это стремление к публичному признанию своей исключительност

По Гегелю, движущей силой истории человечества является борьба за признание.

Либеральные демократии добились неплохих результатов в обеспечении мира и процветания (хотя в последние годы дела с этим обстоят несколько хуже). Эти богатые, безопасные общества — обитель последнего человека Ницше, они населены «бесчувственными людьми»[7], которые проводят жизнь в бесконечной погоне за потребительским удовлетворением. У них нет никакой нравственной основы, нет высших целей или идеалов, ради которых стоит дерзать и идти на жертвы