Как ты в нее влюбился? – спрашивает мальчик. И следом слышится смех, взрывной и трескучий, словно в животе у деда вспыхнули сухие дрова. Старик обнимает мальчика за плечи.
она обладает… обладала такой силой чувства, какой я не встречал ни у кого. Когда она сердилась, то могла вышибить из бара ораву взрослых мужиков – всех до единого, а когда бывала счастлива… тут никому не устоять, Нойной. Стихия! Все, что я есть, – это от нее, она была моим Большим
Я рассердилась, потому что ты уверен, будто все случайно, но на этой планете живет четыре миллиарда людей, а я нашла ТЕБЯ, и если ты мне станешь говорить, что с тем же успехом я могла найти кого угодно, то я не выдержу твоей чертовой математики!»
Жизнь. Сто тысяч лет самого лучшего и худшего, – прошептал тролль. – И то, что между ними? – Точно! – просиял тролль. – Оно самое! То, что между ними. Его выбирать тебе. Лучшее и худшее случается само, а вот то, что между… Оно-то и заставляет нас жить дальше.
Да, фантазия может отказать раньше, чем тело. Видимо, этот страх знаком всем, поскольку мы, люди, странные существа, и многие из нас боятся старости больше, чем смерти. Лишиться новых идей? Потерять способность к фантазии?
– Ты всегда был так занят, – шепчет она, и в каждом слове слышится раскаяние: она и сама грешила тем же. – Но Вселенная подарила нам Ноя. Он – это мост. Вот почему мы норовим баловать внуков: так мы искупаем вину перед детьми.
– У нас была целая вечность. Дети и внуки. – Ты была у меня всего мгновение, – говорит он.Она смеется:– Я была у тебя всю жизнь. Всю мою жизнь. – Этого мало.