Цитаты из книг автора «Франсуа Брюн»

Во многих религиях ритуалы, призванные обеспечить «покой» мертвых, продиктованы на самом деле сильным страхом живых, как бы мертвые не предстали им в виде фантомов или привидений. Этот страх, по-видимому, и подточил первоначальный смысл слова. Мы не столько желаем им жизни в полноте, сколько трусливо хотим, чтобы они оставались неподвижными.

Если читатель захочет подробнее познакомиться с этим феноменом «автоматического», или «интуитивного» письма, то мне бы хотелось его предупредить, что среди моря литературы об этом я лично выделил для себя шесть довольно весомых книг, принципиально отличающихся от всех остальных. Это свидетельства, которые передали нам Пьер Моннье, Берта, Паки, Ролан де Жувенель, Гитта Маллац в своих «Диалогах с Ангелом», и совсем недавно Арно Гувернек. Я бы прибавил к этому еще один небольшой, но очень насыщенный смыслами текст, который Симона собственноручно получила от Жана Приёра

Tanto ci manca de Lui quanto ci ricerviamo di noi: Мы настолько Его (Бога) лишены, насколько все еще привязаны к самим себе».

Небес проясненьем, Постижением истины скрытой. Мне смерть представляется ныне Домом родным После долгих лет заточенья.

Мне смерть представляется ныне

Отрицая очевидную реальность ухода человека из этой жизни, мы лишь усугубляем наше погружение в безутешность рационализма, лишаем надежды тех, кто живет рядом с нами.

Страх смерти стал так силен, что люди вообще стараются не думать о смерти, живут так, словно ее нет и не будет.

Франсуа Брюн Расслышать умерших © Ф. Брюн, 2015 © Н. В. Ликвинцева, перевод, 2015 © Издательство «Алетейя» (СПб.), 2015 Вступительное слово архимандрита Симеона Однажды преподобный Макарий Великий (IV в.) шел по пустыне и поднял лежащий на земле череп. Череп признался, что при жизни был язычником, и сказал святому удивительные слова: «Когда ты, авва, молишься о находящихся во аде, мы получаем некоторое облегчение». Во время советских гонений на церковь один русский иеромонах, отец Арсений (1890–1975) был заключенным лагеря «особого режима». Однажды он сильно заболел и был уже при смерти: всем вокруг было ясно, что ему не выкарабкаться. Он и сам понимал, что это конец. В какой-то момент иеромонах вдруг почувствовал необычайную легкость в теле и услышал, что его окружила тишина. Он увидел, что стоит возле нар, на которых лежит мертвое тело: и вдруг с удивлением осознал, что это же лежит он, отец Арсений. Он отчетливо понимал все, что говорили и думали окружающие его люди. Он увидел яркий, зовущий свет и пошел на него. Затем он очутился с храме, где начинал когда-то служение, и сослужил там теперь литургию с епископами и другими священниками, благословляя своих прихожан и духовных чад, и вдруг понял, что все они давно уже умерли. А затем сама Божия Матерь говорила с ним и велела ему вернуться к живущим, чтобы послужить еще людям. И тогда он вернулся в свое тело и услышал, как переговариваются его товарищи по бараку: «Все теперь! Холодеет. Умер наш отец Арсений». Его неожиданный глубокий вздох испугал и поразил всех окружающих, они услышали его шепот: «Уходил я в храм Отца, да вот Матерь Божия к вам послала». Через две недели он выздоровел. Можно еще и еще приводить подобные примеры. Но уже на двух этих коротких историях хорошо видно, что существует связь между теми, кто еще на земле, и теми, кто ее уже покинул. Первый наш пример особенно интересен тем, что там язычник обращается к христианину. Во втором примере христианин проходит через опыт смерти и явственно приобщается к тому блаженству, которое ждет нас в жизни будущего