«Инструментальная транскоммуникация»

Но признать подлинность знаков, которые наши почившие передают нам столь различными способами, прежде всего помогут исследования, проведенные с помощью электронной аппаратуры. В разных странах на разных языках на эту тему постоянно пишут статьи в журналах, появляются книги, проводятся конгрессы, на которых исследователи получают возможность сравнить друг с другом свои методы и полученные результаты. Пока не ясно, каким образом можно общаться с теми, кого мы считаем умершими, но с каждым днем становится все труднее не признавать этой возможности и давать какое-то другое объяснение всему происходящему. Я считаю, что в свете проведенных научных исследований сомнений больше быть не может.

Известно, что голос каждого человека абсолютно уникален: например, для полиции идентификация по голосу даже более надежна, чем отпечатки пальцев. В автомобильной промышленности эту особенность начинают использовать для того, чтобы застраховаться от угона: дверца автомобиля открывается только на голос владельца машины. Правда, есть одна техническая проблема: она должна открыться даже в том случае, если владелец говорит простуженным голосом. Что касается нашей проблемы, то здесь проводился анализ тембра голоса живого человека и голоса, который был записан на магнитофон после его смерти. В некоторых случаях совпадение доходило до 95-98 %. Дальше всего в этих исследованиях пошли итальянские ученые, особенно группа под руководством Даниэля Гулла. Отметим, что когда голос начинал звучать, рядом с записывающей аппаратурой наблюдалось возмущение гравитационных волн. Такие сравнение (т. е. голоса человека до его смерти с голосом после кончины) проводились в разных странах (например, в Германии, Бразилии и самой Франции).

Анализ голоса, проведенный в различных акустических лабораториях, показал, что в некоторых слогах (а порой и целых словах) отсутствуют «фундаментальные» частоты, которые производятся только голосовыми связками, и потому на магнитофонной ленте записываются лишь волны, называемые «формантами», которые образуются во рту вне голосовых связок. Практически это доказывает, что речь идет о голосах, которые не издаются живыми людьми, имеющими гортань (38).

Другие исследования еще более впечатляющи. В итальянском городке Гроссето исследователь Марчелло Баччи осуществляет такую коммуникацию через репродуктор на радиостанции. Я знаком с этим уже много лет и сам разговаривал с кем-то, кого не знал, но кто, на мой взгляд, был хорошо осведомлен о моей деятельности – и как богослова, и как исследователя паранормальных явлений. 13 апреля 2002 года профессор Сальваторе Феста провел у Марчелло Баччи очень показательный эксперимент. Убедившись, что радиостанция работает нормально, Марчелло Баччи установил контакт с таинственным существом из потустороннего мира, и с этого момента Сальваторе Феста постоянно переходил от одного передатчика к другому, но везде принимался только этот голос. Разговор продолжался только с этой таинственной сущностью, а в это время Сальваторе Феста отключал одну за другой лампы приемника, что, однако, никак не влияло на качество приема. Наконец, связь закончилась, лампы были вкручены на место и приемник снова заработал. Вывод гласил: даже если чисто внешне все выглядело как обычный прием электромагнитных волн, на самом деле имело место нечто совершенно иное, совершенно неведомое (39).

Надо сказать, что такой эксперимент проводился ранее, и стало ясно, что голоса, записанные на магнитофонную ленту, не соответствовали электромагнитным волнам, потому что они так же хорошо записывались и тогда, когда магнитофон находился в так называемой клетке Фарадея. В Мадриде я лично видел один их таких ящиков, в который помещался магнитофон. Он работал на батарейках, и потому клетка Фарадея была полностью закрыта: никакой шнур не связывал магнитофон с внешним миром.

Позиция церкви

Когда речь заходит об оценке этого феномена, не мешает вспомнить об одном важном событии, которое, правда, во Франции осталось незамеченным. 28 ноября 1996 года почти все итальянские газеты (“Il Messaggero”, “La Repubblica”, “La Stampa”) опубликовали заявление отца Джино Кончетти (сотрудника “Osservatore Romano” в области культуры), которое он сделал агенству ANSA (нечто вроде нашего агентства France Presse). На него тотчас откликнулся журнал “Vita e Mistero”, а 26 декабря 1996 года периодическое издание “Gente” в свою очередь опубликовало важные отрывки этого интервью. В нем в частности говорилось: «Согласно современному катехизису Бог позволяет нашим дорогим почившим, которых живут в загробном мире, посылать нам вести, дабы направлять нас в определенные моменты нашей жизни. В свете новых открытий в области паранормальных явлений Церковь решила не запрещать опыты общения с почившими при условии, что они проводятся с научными и религиозными целями.

Дело в том, что Церковь – это уникальный организм, глава которого – Иисус Христос. Этот организм состоит из живых, т. е. тех верных, которые еще живут на Земле, из уже почивших, т. е. святых, которые пребывают в раю, и тех душ, которым предстоит искупить свои грехи в чистилище. Эти три измерения не только едины в Иисусе, но и, согласно идее общения святых, связаны между собой, а это означает, что они могут общаться».

Далее отец Джино говорит о различных способах, которыми усопшие обычно общаются с нами: это сны (иногда вещие), внутренние импульсы, видения, внутренняя речь). Он даже считает, что в некоторых случаях можно обратиться к медиуму или к какой-либо «современной технике». Последний термин не совсем ясен, но, как мне кажется, в данном случае речь идет о сообщениях, получаемых через различную электронную аппаратуру, магнитофоны, громкоговорители, телефоны, телевизоры и компьютеры, т. е. через все то, что называется общим именем «инструментальной транскоммуникации». Когда католическая газета “Avvenire” обратилась с этим же вопросом к американскому священнику и богослову Джону Ричарду Ньюхаузу, он тоже сказал, что для общения с потусторонним миром допустимы все средства: «Нельзя сказать, что контакты с исчезнувшими людьми невозможны… Важно с самого начала не отрицать такие явления, но и не спекулировать на них мошенническим образом».

Понятно, что определенная часть духовенства по-своему отреагировала на такие заявления, но отец Джино Кончетти, подчеркивая, что его слова, обращенные к читателям, «были истолкованы неверно», тем не менее не утверждал, что его «мысль была полностью искажена» (как некоторые хотели уверить). В личном письме, копию которого мне любезно предоставили, он даже говорит: «Богословский принцип гласит: там, где есть общение, есть и сообщение». И далее: «Но общение не протекает однообразно и одинаково: напротив, оно сообразуется с теми условиями, в которых находится человек».

Но как же медленно идет дело! Еще есть те, кто продолжает сопротивляться, хотя этот феномен набирает силу почти по всему миру, число священников, которые его поддерживают, постоянно растет, и, наверное, придет пора, когда наши богословы станут уверять нас, что сами они всегда в это верили. Впрочем, уже сейчас чувствуется, как католическая Церковь понемногу меняет свое отношение к общению с мертвыми. Я сам принимал участие более чем в двадцати пяти конгрессах, которые проходили в Италии и были посвящены проблеме жизни после смерти. Каждый раз вполне естественно вставал вопрос об этом необычайном открытии. Кто-то рассказывал, как общение с дорогими для них умершими людьми (причем почти всегда речь шла о детях) дает им силу жить и надежду на примирение с Богом, но каждый раз говорилось и об имевшихся эксцессах, искажениях и просто возможных опасностях. Во время этих конгрессов только один или два раза из священников присутствовал лишь я один: обычно нас было как минимум трое, а иногда и четверо. Почти всегда конгрессы заканчивались совершением мессы, которая проходила или прямо в конференц-зале, или в ближайшей церкви (по решению местного епископа). Надо, однако, отметить, что в буклетах, анонсирующих проведение конгрессов, всякий раз кроме условий участия и проживания в забронированном отеле приводятся два списка – список участников и список десятка «медиумов», готовых в вашем присутствии наладить прямой контакт с вашими усопшими. Конгрессы проводится много лет во многих городах Италии, и Ватикан, который очень хорошо об этом знает, еще ни разу никого не осудил.

Помню, как во время одной телепередачи, в которой я принимал участие, священник, присланный из Ватикана, дважды настойчиво требовал от меня обязательно подчеркивать, что, изучая эти явления, публикуя полученные результаты и высказывая свои соображения на эту тему, я не имею на это никаких полномочий от Церкви. В то же время он признавал, что как частное лицо (пусть даже в сане священника) я вполне имею право интересоваться этим феноменом и писать и говорить о результатах своих исследований.

Впрочем, даже во Франции монсеньор Жан Вернет, уполномоченный французским епископатом следить за различными паранормальными явлениями (а также за сектами и различными направлениями, например, за «Новым веком»), в конце концов, занял вполне открытую позицию по этому вопросу, постоянно говоря о том, что в таких делах нужна осторожность (40).

Итак, перед нами необъяснимые факты, которые кажутся поистине «чудесными», однако ничто не позволяет автоматически рассматривать их как божественные или сатанинские действия. Опасность почти всегда подстерегает там, где, принимая такие сообщения, человек начинает думать, что он избран для какой-то необычайной миссии: например, ему надо распространить их по всей Земле, перевести на все языки и т. д. Это верно и для всякой другой «миссии», льстящей самолюбию и ведущей к различным манипуляциям, которые, в свою очередь, могут привести к безумию и одержимости. К сожалению, у нас будет повод поговорить об этом.

II.
«Чудеса» дьявола

Силы зла

Прежде всего надо немного уточнить, что мы понимаем под «дьяволом», «сатаной», «силами зла» и т. д. Сразу оговоримся, что здесь надо различать два уровня. Мы можем констатировать (и порой даже с научной точностью) наличие озадачивающих явлений, которые современная наука не может объяснить (так было в уже рассмотренных нами случаях), но при этом есть и такие явления (и в этом их принципиальная особенность), которые имеют четко выраженный религиозный характер, но вместо того, чтобы вести к Богу, по-видимому, уводят от него.

За следствиями, которые мы наблюдаем, приходится угадывать причину, но ее нельзя уловить напрямую, а значит, нельзя получить строго научного знания о ней, даже если иногда она мимолетно дает о себе знать в какой-либо конкретной форме. Тем не менее на основании полученных результатов можно предполагать, что речь идет о тех силах, которые могут вмешиваться в наш материальный мир, порой даже противореча известным естественным законам. Мы также знаем, что эти силы разумны, что у них есть определенная цель, заключающая в том, чтобы увести нас от Бога и ближнего, а потому их можно назвать «дьявольскими». Но каковы они? Здесь у нас только один путь: обратиться к тем, кто встретился с ними и пострадал от них или же сумел их одолеть.

Кажется, здесь мы имеем дело с чем-то таким, что никогда не имело плоти и в христианской традиции называется «ангелами». Кроме того, сюда, наверное, можно добавить тех умерших, которые во время своей земной жизни служили сатане и делали это сознательно (заключив с ним самый настоящий договор, порой даже подписывавшийся собственной кровью (41)) или неосознанно, т. е. просто всю жизнь оставались рабами собственного удовольствия и своих самых низменных инстинктов. И, наконец, сами наши мысли (как хорошие, так и плохие), концентрируясь, становятся самой настоящей силой, стремящейся материализоваться в соответствии с их природой (42). «Сатана», «Люцифер» – все это может быть лишь общим обозначением того простого факта, что эти силы не бессознательны, но, напротив, задействованы каким-то разумом или волей. Они, наверное, соответствуют тому, что мы называем «ангелами зла» (по крайней мере, в западной традиции). Некоторые из этих таинственных существ носят настоящие имена, отражающие их природу. Обычно они стараются до самого последнего момента не раскрывать их, потому что знание их имени дает власть над ними.

Все это вполне соответствует свидетельству Писания, но, по-видимому, современной Церкви это свидетельство совершенно неведомо. «Я не припомню ни одной мессы или проповеди о сатане, – говорит отец Жорж Моран, – и мои долгие богословские исследования никак не восполняют этого “пробела”. Для меня, как, конечно же, и для большинства моих учителей, все это какой-то предрассудок, который надо отнести к пережиткам средневекового менталитета. К счастью, гуманитарные науки оставили это в прошлом!» (43). Уточним, что отец Моран изучал теологию в Парижском католическом институте и был рукоположен в сан священника в 1959 году.

А теперь поговорим о тех «силах», которые действуют среди нас.

Ложные стигматы

Нечто совершенно необычное представляют собой стигматы одного странного человека, который не известен во Франции, но уже обрел немалую известность во всем мире: я имею в виду Джорджо Бонджованни. Этот молодой человек родился 5 сентября 1963 года на Сицилии, а именно во Флоридии. В тринадцать лет он познакомился с неким Эудженио Сирагуза, которого хорошо знают уфологии, считающие его ясновидцем. 5 апреля 1989 года у Джорджо было видение: ему якобы явилась «Святая Дева», сказавшая, что он избран для очень важной миссии. Она назначила ему свидание в Фатиме, где 2 сентября того же года даровала ему стигматы на обе руки и велела открыть миру третью тайну Фатимы. Потом у него было много других видений «Иисуса» и «Святой Девы», а вскоре он «обрел» стигматы на ногах и боку и даже большой кровоточащий крест на лбу. Лучшие специалисты из разных стран много раз исследовали эти раны и всегда приходили к одному и тому же выводу: их нельзя залечить никаким медицинским средством, они не вызывают никакой инфекции, хотя Джорджо не прибегает к каким-либо особым мерам предосторожности. Раны очень впечатляют и болезненно кровоточат, по меньшей, мере один раз в день. Кровь брали на анализ: выяснилось, что она очень быстро свертывается (приблизительно за тридцать секунд). Брали кровь и прямо из вены: оказалось, это та же самая кровь, хотя по совершенно непонятным причинам она сворачивается нормально, т. е. от пяти до семи минут. Не раз проводились психологические исследования, показавшие, что Джорджо вполне уравновешен, мягок, скромен и открыт. Именно такое впечатление он и произвел на меня, когда я два раза встречался с ним во время моего участия в итальянских конгрессах.

В чем же тогда причина моего сдержанного отношения к нему?

В том, какую весть он распространяет по всему миру и как эта весть со временем меняется. Сначала вспомним о том, что в этой вести меня совсем не смутило. Святая Дева якобы поручила ему открыть всему миру знаменитую третью тайны Фатимы, которая должна была открыться в 1960 году и которую папы до сих пор не открыли. На самом деле кое-что косвенным образом известно уже давно (по крайней мере с 1963 года) – благодаря несдержанности немецкой газеты «Новая Европа» (“Neues Europa”). Речь якобы идет о предостережении всему человечеству с призывом изменить свою жизнь: прекратить бесконечные войны и не губить природу, как это мы делаем сейчас. Все это меня не смутило.

Джорджо возвещает, что кризис, начавшийся в Церкви, будет только усугубляться. Кардиналы и епископы восстанут друг на друга. Грядут большие перемены. Это меня тоже не шокирует: не надо быть пророком, чтобы понять, что Католическая Церковь (в той форме, в какой она сейчас существует) по сути дела идет в тупик. Необходимо радикальное и мучительное обновление. Самая яростная критика, которую Джорджо Бонджованни обрушивает на Католическую Церковь, меня тоже не смущает (44): почти всегда эта критика, к сожалению, полностью оправдана, хотя иногда он немного упрощает ситуацию. То хорошее, что есть в Церкви и что сам он вынужден признать, не всегда совершается вопреки церковной иерархии или вне нее. На самом деле ситуация гораздо сложнее.

Кроме того, Джорджо якобы должен открыть нам какую-то часть той тайны, которую мы не знаем и о которой даже не подозреваем (о ней не говорилось и в упомянутой немецкой газете). Речь идет о начале прямых контактов с внеземными цивилизациями. Может быть, здесь я удивлю своих читателей, но и это еще не заставляет меня усомниться в мистическом и христианском происхождении его стигматов. Лично я верю в реальность этих цивилизаций и считаю, что уже несколько лет их вмешательство в нашу жизнь только усиливается.

Но я перестаю с ним соглашаться, когда он начинает говорить о «новом богословии». Когда я его впервые встретил, он говорил, что Дева советовала ему не доверяться целиком и полностью ни одной из существующих христианских Церквей. Но он же вполне ясно говорил, что для него Христос действительно Сын Божий и сам Бог (как это утверждают все символы веры, единые для всех христиан) (45). Однако постепенно он заговорил о другом, и теперь Христос вместе с Кришной и Буддой – это всего лишь «существа, сошедшие со звезд и пришедшие из более развитых миров, – существа, которых мы обожествили» (46). Его речи, все еще возвышенные, никак не отличаются от воззрений «Нового века»: те же упрощения и те же притязания спасти весь мир. Если раньше он говорил мягко и сдержанно, даже скромно, то теперь в его словах слышится явное возмущение. Я согласился бы и с этим, если бы чувствовал, что он горит любовью к Богу как подлинные мистики, как падре Пио и Натуцца Эволо, о которой мы еще поговорим. Но увы! Теперь я слышу только разговоры о внеземных миссионерах: отныне именно они – наши истинные учителя, образец для подражания, а Джорджо – их пророк. Они наделены всяческими дарованиями, они – наши спасители. Упоминая некоторые случаи похищения людей (47), Бонджованни заявляет, что все они тем не менее относятся к нам вполне благосклонно.