Цитаты из книги «Данте, который видел Бога. Божественная комедия для всех»

Ад — отсутствие желания, место, где «не дозволено даже капли зубной боли».

Дино Буццати «Новые странные друзья»

«Красота рождается из труда, приложенного к открытию смысла вещей».

Провести черту, зачеркнуть прошлое, как мечтает Пиранделло в романе „Покойный Маттиа Паскаль“. Вся драма человеческой жизни заключается в этом вопросе: можно ли начать все заново? „Как может человек родиться, будучи стар?“ — спрашивал Никодим у Христа (Ин. 3: 4)». И один из этих ребят, самый юный, но уже много повидавший в жизни, сказал: «И я мечтал о том, чтобы зачеркнуть прошлое, но это невозможно. Прошлое следует за тобой». Потом подумал и добавил: «...Если только этой чертой не будет прощение. Тогда можно начать заново». И стал рассказывать о себе, говоря, что сможет каждый день рождаться заново, несмотря на свое ужасное прошлое, потому что существует прощение. Все зависит от того, как мы распоряжаемся нашей свободой. Именно этой великой теме посвящена книга «Чистилище».

Потому что проблема не в самом факте предательства, но в готовности принять прощение. Все мы предаем — и себя, и свое желание, и детей, и друзей, наших женщин и наших мужчин; так или иначе, все мы грешим. Но есть предательство Иуды и есть предательство Петра, которое справедливо называют иначе — «отречение». То, что совершил Иуда, — предательство, а то, что сделал Петр, — отречение. Разница в том, что Петр, «выйдя вон, горько заплакал» (Лк. 22: 62). Петр почувствовал свое предательство, все свое зло, но острее своего зла он почувствовал любовь Христа. Кто смотрел фильм «Страсти Христовы»[134], тот вспомнит момент, когда взгляды Христа и Петра встречаются.

Если рай — это движение и желание, то здесь, на дне ада, — вечная мерзлота, безжизненность, неподвижность. Почему тогда Данте использует латинский глагол prodeo («подступать», «выходить»)? Этот глагол не только отсылает к шествию, но и используется в

Это и есть ответственность! Знать, понимать, что от тебя так или иначе зависит количество блага или зла в мире. Даже то, что делаешь ты один, не явно, даже если никто об этом не знает, сотворенное тобой благо помогает созиданию нового мира, а участие во зле принижает, оскверняет его. Из-за твоего зла мир будет грязнее; благодаря твоему добру станет светлее. Это и есть та вселяющая душевный трепет ответственность, которую я чувствую, приближаясь к концу Дантова «Ада».

И в то же время каждый из нас, оставаясь самим собой, индивидуумом, уникальной личностью, соединен отношениями. Ты не можешь существовать без пройденного пути, без близких людей, без того, что тебя окружает. И если бы вдруг воображение позволило нам представить себя вне этих наших «я», то разрушилось бы, превратилось бы в ничто.

Такова жизнь: за словом «я» стоят те, кто неразрывно связан с нами. Разумеется, слово «я» утверждает уникальность человека; христианство так возносит его, что потусторонний мир понимается им как телесное воскресение: каждый из нас останется там самим собой. (Христианский загробный мир — это не безликая нирвана, нивелирующая всякую индивидуальность. В раю Данте встречает подлинных людей.)

Последствия предательства ужасны: поскольку человек всегда связан с другими, на нем лежит определенная ответственность. Таким образом, «согласно тайному начертанию провидения» (известное высказывание папы Павла VI), грех каждого отражается неким эхом, он влияет на весь мир.