Цитаты из книг автора «Франк Тилье»

Я закончил разговор ложью. На самом деле не так уж я и солгал. Я верил, не веря. Вроде как едят, не ощущая голода.

Отныне единственным условием, при котором оставался шанс выпутаться, было не поддаваться панике.

ты здесь сто раз все облазай, все равно остается загадкой, как именно он устроен. Между прочим, мне так и не удалось добыть планы здания. Нигде нет и следа чертежей. Я даже хотел связаться с архитектором, но он переехал в Нью-Йорк и не ответил на мои запросы. Мне кажется, он получил особое указание ничего об этом не говорить и сознательно сделал так, чтобы весь комплект

«Бойся моего гнева» – это почти точная анаграмма латинского выражения «Eadem mutata resurgo» – «Изменяясь, я вновь воскресаю, подобная себе».

Канарейки, – пояснил Ванденбюш, заметив растущий интерес молодой женщины к его рассказам. – Их пение обладает успокаивающим эффектом. Я лично настоял, чтобы его транслировали. Известно ли вам, что они меняют мелодии каждую весну – и так до конца жизни?

Ракушка наутилуса представляет собой поразительное математическое явление. Достаточно поделить длину ее спирали на диаметр, и мы получим золотое число, или золотое сечение. То есть отношение меньшей части к большей равно отношению большей части к целому. Исторически это число всегда выражало приведенное в равновесие совершенство. Для художников это соотношение является божественной пропорцией, для древних греков за ним скрывались боги, египтяне использовали его при строительстве Царской камеры в Великой пирамиде. В XVIII веке c его помощью математик Фибоначчи вывел алгебраическую последовательность.

гипотезу. Она рассказала о логарифмической спирали…

Разговор продолжался, но, когда Нахед попросила комиссара рассказать о его семье, о жене, он прижался лбом к стеклу, уставившись на тихие волны Нила, ответил только, что он никогда больше не увидит ни жены, ни дочери, разве что во сне, и замолчал. Зачем говорить? О чем тут рассказывать? О том, что с тех пор не было ночи, когда тоска по Сюзанне и Элоизе не душила бы его, не давила бы на него так, что он вообще не мог глаз сомкнуть? О том, что причиной гибели семьи стала его работа, а теперь та же работа медленно, но верно ведет его в бездну старости, где не будет места ни единому солнечному лучу? Нет-нет, ему нечего рассказывать. Не здесь, не сейчас. И не ей.

Но в конце концов, какая разница. Роман – это игра иллюзий, все столь же правдиво, сколь и ложно, а история существует лишь в тот момент, когда вы ее читаете.

Мать никогда не смогла бы сочинять свои истории про убийства и похищения, не имея перед глазами Северного моря. Между нею и ее домом существовала какая-то особая связь, как у старого моряка с его кораблем. Она была убеждена, что вилла приносит удачу.