Цитаты из книги «Элиза и ее монстры»

Те вещи, что значат для тебя больше всего, оставляют после себя самые большие дыры.

Это тяжелое, неловкое молчание, молчание такого рода, когда в голове каждого из вас стоит крик и ты не понимаешь, почему другой не может прочитать твои мысли.

Какой смысл жить, если ты не можешь заниматься тем, что делает тебя счастливым? Какой смысл в приносящей деньги карьере, если ты постоянно ненавидишь себя, делая ее?

Прежде я никогда не встречала своего фаната в реальной жизни. И даже не думала об этом до нынешнего момента, что странно. Все эти люди, которым нравится «Море чудовищ», для меня – цифры на экране. Комментарии, просмотры, лайки. Чем больше становится фанатов, тем меньше думаешь о них как об отдельных личностях. Как-то забывается, что они такие же люди, как Уоллис. Как я сама.

книгоиздательство – это огромное ужасающее явление, от которого мне приходится время от времени отбиваться палкой, чтобы у меня не болела голова при мысли о корпоративной машине, издевающейся над моим ребенком.

А теперь я ничего не ощущаю, кроме сильной, тревожной паники. Я в панике, потому что ничего больше нет. Потому что хотя я знаю, что глупо так думать и надо мной можно только посмеяться, но я чувствую, что, если я не закончу, с Уоллисом может случиться что-то ужасное.

Школа – это ужасающее чудовище

Больше не могу плакать. Хочется, чтобы слезы хлынули потоком, тогда мне станет легче, но это услышат родители, или Салли с Черчем, или кто-то во всезнающем Интернете и найдет меня и порвет на части. Я не могу плакать. И я не могу рисовать, и я не могу зайти в Интернет, и не могу ни с кем поговорить, так какой от меня прок? Зачем я нужна?

Я так устала быть грязной, так устала ощущать, что мое тело – это вещь, которую я должна постоянно таскать за собой.

У меня исчезла воля. Воля к рисованию, к разговорам, к тому, чтобы делать хоть что-то. Там, где «Море чудовищ» обволакивало мое сердце, больше ничего нет