Nothing left to do
When you're begging for a crumb
Nothing left to do
When you've got to go on waiting
Waiting for the miracle to come
Waiting For The Miracle, Leonard Cohen
Эти строчки из песни Леонарда Коэна «В ожидании чуда», на мой взгляд, хорошо описывают душевное состояние К. – землемера, который готовится приступить к службе на новом месте.
Приехав в Деревню, куда, по его словам, К. пригласили работать, он попадает в нескончаемый цикл ожидания. Ему нужно получить подтверждение своего назначения от вышестоящей инстанции. Таким всесильным, по крайней мере на первый взгляд, бюрократическим институтом выступает Замок. Полулегендарное здание, ставшее важнейшим феноменом деревенской жизни, доступ в которое открыт лишь избранным. Однако доподлинно известно только о замковых чиновниках. Они спускаются с горы, на которой предположительно высится Замок, чтобы решать дела сельских жителей.
Деревня и Замок находятся в противоречивой взаимозависимости, чем-то напоминающей отношения «любви – ненависти». Казалось, людей из Деревни отделяет от обитателей Замка глубокая пропасть.
Несмотря на постулируемый антагонизм, или, возможно, благодаря ему, практически невозможно представить себе одно без другого. Деревня утратила бы своё полумистическое очарование, если бы не было представлений о Замке, а последний, вероятно, утратил бы какое-либо значение, если бы не занимал непропорционально важное место в мыслях сельчан.
На чиновников из Замка К. возлагает определённые, хотя и довольно иллюзорные, надежды. Главный элемент запутанной иерархической системы, который может помочь ему наконец определиться «быть или не быть землемером», зовётся Кламмом. Это наделённое полномочиями лицо, которое, кажется, соизволило вступить в контакт с соискателем рабочего места.
Более того, шансы К. достучаться до Кламма потенциально умножаются, когда он сближается с Фридой, известной в Деревне как любовница Кламма. Быть может, инициативная и энергичная девушка поможет ему связаться с Замком, этой анонимной силой, физически и метафизически довлеющей над Деревней?
Постоянная тревожность героя, наряду со снегом, который идёт не прекращаясь, и холодом, от которого не скрыться, создаёт у читателя соответствующее мрачное настроение.
Вступительные строчки романа прекрасно передают это напряжённо-таинственное настроение: «К. прибыл поздно вечером. Деревня тонула в глубоком снегу. Замковой горы не было видно. Туман и тьма закрывали её, и огромный Замок не давал о себе знать ни малейшим проблеском света. Долго стоял К. на деревянном мосту, который вел с проезжей дороги в Деревню, и смотрел в кажущуюся пустоту».
Я получила от романа удовольствие.
Если несколько перефразировать отрывок из письма Кафки к Милене Есенской, у меня было такое чувство, что меня вели за руку «по мрачным, низким, страшным подземным ходам и переходам этой истории», почти бесконечным (потому и предложения бесконечны, как вы, наверное, заметили), почти бесконечно, а потом по выходе, при свете дня, сновидение рассеялось и всё исчезло почти без следа.
Пример почти бесконечного предложения
Закончив свою работу, кучер медленно, вразвалку пересек двор, запер большие ворота, потом вернулся и так же медленно, глядя на свои следы в снегу, прошел к конюшне и заперся там; и сразу везде потухло электричество -- для кого оно сейчас могло светить? -- и только наверху, в щелке деревянной галереи, мелькала полоска света, и тут К. показалось, словно с ним порвали всякую связь, и хотя он теперь свободнее, чем прежде, и может тут, в запретном для него месте, ждать сколько ему угодно, да и завоевал он себе эту свободу, как никто не сумел бы завоевать, и теперь его не могли тронуть или прогнать, но в то же время он с такой же силой ощущал, что не могло быть ничего бессмысленнее, ничего отчаяннее, чем эта свобода, это ожидание, эта неуязвимость.
свернуть
Попытки землемера добиться от Замка решения терпят неудачи.
Если бы Зевс-громовержец решил покарать какого-нибудь недостаточно почтительного смертного, он мог бы обречь его на вечное ожидание. Вот и нашему герою остаётся только ждать, уповать на удачу и противостоять общему недоброжелательному к нему отношению.
Правда, это бесполезное стояние и бесконечное ожидание изо дня в день без всякой надежды на перемену ломают человека, делают его нерешительным, и в конце концов он становится не способным ни на что другое, кроме безнадежного стояния на месте.
К. для большинства местных жителей чужак, которого никто не звал и который своими требовательными запросами нарушает привычный уклад жизни. Старожилы не скрывают, что его бесцеремонность по отношению к Замку и его представителям их неприятно шокирует. Это мир, в котором получить из Замка простое поручение доставить письмо, выглядит знаком особого благоговения.
Чем кончится противостояние героя и системы, о которой, по сути, ничего неизвестно? Я могла бы посоветовать вам дочитать роман до конца, но не буду вводить вас в заблуждение. «Замок» - не то произведение, где следует ожидать развязки, вознаграждающей читателя за усердие. Воображение способно начертить разные варианты финала. К. с примерно равной вероятностью может проникнуть в Замок и не попасть туда. Может также выясниться, что Замка на самом деле не существует, или, что вся Деревня и есть один большой Замок. Когда-то давно, во времена господства феодалов, замок был разрушен, а деревня получила название Замок в его честь... В какой-то момент поймала себя на мысли, а что бы сделал К. или кто-то из жителей Деревни, если бы он каким-то чудом оказался внутри Замка?
Иногда создаётся впечатление, что К. попал на необитаемый остров, настолько неудачными оказываются его контакты с селянами. Только в отличие от Робинзона Крузо, он так и не находит своего Пятницу. Не исключено, что такая встреча состоится в будущем, о котором автор не успел или не захотел нам поведать.
Персонажи постоянно разговаривают, читают К. отповеди, иногда довольно забавные, рассказывают ему о местных обычаях и сложностях, но они не слышат приезжего землемера, а он, видимо, плохо слышит их.
Меня совсем не смущает тот факт, что роман Кафки обрывается без преувеличения на полуслове. Возможно, писатель придумал бы, как его завершить, но такой внезапный конец, к которому мы оказываемся не готовы, созвучен духу и общей тональности произведения. Всё, что происходит с К., неотвязно напоминает сон - мучительное ночное видение, от которого никак не получается пробудиться. Один из тех снов, которым забываешься после часов бессонницы, с которой Кафка был знаком не понаслышке.
Сновидение может длиться не более минуты обычного времени, но вмещать в себя прошедшие и будущие эпохи и при этом двигаться по кругу. Понятия, характеризующие последовательность, такие как «до» и «после», не властны над снами. И разве сновидение может иметь логическое завершение? Напротив, для него логично прерваться на самом интересном месте.
Тексты Франца Кафки представляют собой удивительное сочетание личного и абсурдного, сюрреалистичного.
Без знания биографии писателя едва ли можно уловить все символы и аллюзии в его творениях. С другой стороны, в них много того, что и нам сегодня несложно прочувствовать. Бессмысленность и одновременно неизбежность бюрократических правил, потерянность «маленького человека» в огромном безличном мире, подсознательные страхи и тревожность, ускользающее прошлое и зыбкое будущее.
В некотором роде во многих из нас есть что-то от К. Некоторые проводят долгие годы в надежде получить доступ в свой условный Замок, который зачастую оказывается не более чем миражем, ложным авторитетом, сооружением из карт, разрушающимся от одного дуновения ветра, абстрактным фетишем. Как провозглашает известная сказка, «а король-то голый».
Власть Замка длится ровно до тех пор, пока в неё, по тем или иным причинам, коллективно верит большинство. Одни верят, надеясь на личную выгоду, другие из конформизма (к чему выбиваться из коллектива?). Наверняка существуют и истинные адепты, готовые фанатично защищать абстрактный суверенитет Замка над Деревней и оправдывающие это тем, что так якобы повелось испокон веков.
Однако в таком положении дел нет ничего предопределённого или устойчивого.
Хочется упомянуть одну отсылку к личной жизни Кафки. Существует мнение, что образ Фриды, на помощь которой надеется К., отчасти списан с упомянутой выше Милены - корреспондентки и подруги писателя, тогда как недосягаемый чиновник Кламм олицетворяет мужа Милены, с которым у той были непростые отношения.
Хотя мне пока довелось прочитать лишь часть писем Франца, адресованных Милене, данная версия мне кажется правдоподобной.
К. видит Фриду (Милену) как женщину, которая в чём-то сильнее его, лучше адаптирована к жизни и устойчивее как личность. Но, возможно, он только хочет, чтобы это было так.
К. стремится заслужить её расположение, но одновременно не готов ради неё меняться и существенно корректировать свои планы. Фрида, в свою очередь, оказывается не готова принимать героя со всеми его проблемами, таким, какой он есть. Их отношения обречены.
По моему мнению, «Замок» относится к тем книгам, которые вам либо понравятся и вам захочется к ним вернуться, либо они оставят вас совершенно равнодушными. Промежуточный вариант встречается нечасто.