Глава 8

Полина

Подхожу к этой компании и замираю, глядя на парней. На лицах циничные ухмылки. Они окидывают меня оценивающими взглядами, и один из них хлопает по стулу между собой и Плаховым. Перевожу взгляд на последнего.

– Отдай мои вещи.

Он демонстративно передает мою сумку своему другу, а тетрадь кладет на пустующее место.

– Теперь ты сидишь здесь, Котенок.

– Я сижу там, где сама захочу, – цежу недовольно.

– Ты сидишь там, где я скажу, – парирует он. – Таковы правила игры.

– В нее играешь только ты, так что правила меня не касаются.

– Дерзкая, – насмешливо бросает кто-то из его друзей.

– Сочная.

– И яркая.

Они по очереди присваивают мне какие-то прилагательные, но я их не слушаю. Впилась взглядом в глаза Плахова и пытаюсь его пересмотреть. Или подавить. Я ведь нависаю сверху. Должен же он почувствовать, что я довлею над ним!

– Добрый день, – раздается от кафедры, и я бросаю взгляд на преподавательницу, вошедшую в аудиторию. Она проходит к столу и ставит на него сумку. Кладет остальные вещи и приближается к кафедре. – Почему вы стоите? Вам не хватило места? – спрашивает она меня. – Лев, возле тебя есть место, пропусти девушку.

– Я предлагал ей присесть, Машенька Григорьевна, – елейным голосом отзывается он. – Да вот она отказывается.

Он проезжает по полу на своем стуле, издавая мерзкий скрежещущий звук и склоняет голову набок.

– Проходи.

Его колени наполовину скрыты столом, и пройти можно только если забраться ему на руки. За Львом проход настолько узкий, что не протиснусь даже я со своими довольно скромными формами.

– Я бы села на другое место, – произношу тихо, когда преподавательница начинает лекцию.

– Или сюда, или сразу на мой член, – он тоже понижает голос. – Что ты выберешь, Котенок?

– Козел, – шиплю я и пытаюсь оттолкнуть его колени, чтобы сесть на стул. В конце концов, не стоять же мне целую лекцию!

Ахаю, когда Плахов хватает меня за талию и приземляет прямо к себе на колени.

– За козла ты еще ответишь, – шепчет он мне на ухо и, крутанув меня, усаживает лицом к преподавательнице.

Я дергаюсь, чтобы встать, но он жестко дергает меня за бедра, впечатывая попкой в свой пах.

– М-м-м, вкуснятина, – тянет он.

– Лев! – зовет его преподавательница.

– Я лишь помогал нашей новенькой устроиться поудобнее, – отвечает он и пересаживает меня на соседний стул.

Вокруг раздаются смешки.

– На его члене, – тихо добавляет один из его друзей.

– Ян! Я все слышала! Немедленно прекратите!

– Только из уважения к вам, Машенька Григорьевна, – один из клоунов, которого она назвала Яном, привстает и картинно кланяется.

– Так, друзья, начнем, – произносит она и что-то говорит, но мне ожидаемо не дают послушать.

– Знаешь, Лео, я бы поставил ее раком, – говорит кто-то за спиной. – И вжарил бы так, чтобы аж визжала.

– А если она целка? – спрашивает еще один голос. Я даже не хочу смотреть, кто с кем разговаривает. Пыхчу от злости и смотрю только на преподавателя. Практически не моргая, снова боясь пропустить момент, когда буду в опасности.

– А если целка, ее можно распечатать, а потом драть.

– Не, она классно будет смотреться сверху. Я в бассейне заценил ее сиськи. Даже прижатые купальником выглядят зачетно. Они будут классно прыгать, когда она будет скакать на члене.

– Ты любишь сверху, Котенок? – спрашивает Лев, приблизив свое лицо к моему. – Я бы посмотрел на твои скачущие сиськи.

– Можно еще нагнуть над столом и всадить по самые…

– Адам, – зовет преподавательница. – Разве я когда-нибудь разрешала разговаривать на моей лекции?

– Простите, Машенька Григорьевна! – выкрикивает он.

– Еще одно замечание, и вся ваша честная компания отправится прочь из аудитории.

– Вот только ей готов такое позволять, – тихо произносит один из парней. – Любого другого препода уже бы на хуй послал. А Машеньку обижать не хочется.

– Да уж. Она нас любит и защищает, – тянет Ян с улыбкой. – Слушай, Котенок, а ты девственница? – спрашивает он.

Я уже отчаялась искать способы свалить от них подальше, когда мне приходит в голову гениальная идея.

Я приставляю руку ко рту и довольно правдоподобно имитирую рвотный позыв.

– Какого хера? – шипит кто-то из парней. Я повторяю фокус. – Фу, бля, она сейчас тут блеванет.

Лев вскакивает со своего места. Я пользуюсь этим. Хватаю сумку и, зажав рот рукой, несусь вниз по ступенькам и к выходу. Игнорирую вопросы преподавательницы, шепотки среди студентов. Кто-то предполагает, что я беременна, кто-то шутит, что меня тошнит от Плахова, но затыкается, когда он угрожает. Наконец я выбегаю из аудитории и, закрыв дверь, делаю глубокий вдох. Как хорошо, что Плахов не знает, что вызвать у меня рвоту не так-то просто.

Повесив на плечо сумку, расслабленно иду по коридору. Меня еще потряхивает от злости после очередного столкновения с этой бандой избалованных парней. Но в этом раунде я чувствую себя победительницей.

Притормаживаю и хмурюсь. Получается, меня насильно втянули в игру, правила которой я приняла, даже сама того не осознавая?

– Эй, Котенок! – раздается за моей спиной, и я замираю. Медленно оборачиваюсь и сталкиваюсь взглядами с Плаховым. Он стоит, прижавшись плечом к стене и сложив на груди руки. – До вечера, – ухмыляется.

Развернувшись, срываюсь на бег и лечу к своей машине так, будто этот дьявол гонится за мной. Прыгнув в салон, завожу свой миник и еду домой. Да, там тоже есть зло. Но зло уже знакомое. И если мне повезет, я даже смогу избежать встречи с ним.

Но мне не везет. Я успеваю только зайти домой и сбросить обувь, как Игорь зажимает меня у стены.

Глава 9

Полина

– Долго еще будешь от меня бегать? – обдавая меня парами алкоголя и запахом немытого тела, спрашивает Игорь.

– Пусти! – вскрикиваю, пытаясь сбросить с себя его руки и выкрутиться из захвата.

Он сжимает мою попку своей отвратительной лапищей и резким рывком вдавливает в свой пах. Там уже все готово к тому, к чему совсем не готова я.

– Ну что ты кобенишься, дурочка? – ухмыляется этот подонок. – Тебе понравится. Вон тетка твоя орет по ночам, когда я ебу ее. И ты будешь орать.

К горлу подкатывает ком, от которого тут же начинает мутить. Я бьюсь в руках мерзкого теткиного хахаля.

– Да пусти ты меня! С ней и спи! Зачем тебе я?

– Ну как же? Сладкое, молодое мясо. У Лидки сиськи уже обвисшие, а у тебя торчком, я видел.

– Что? Где? – брезгливо кривлюсь.

– А у нас в душе хреновый замочек, забыла?

Замок там и правда так себе. Точнее, сам замок сломан. И вместо того, чтобы его починить, Игорь прикрутил туда шпингалет, тем самым испортив хорошую деревянную дверь. И да, если ее немного потянуть, когда она закрыта на этот хлипкий шпингалет, то образуется небольшая щель.

Меня начинает тошнить сильнее, когда я представляю себе, как этот придурок пялится на меня сквозь щель. И хочется сразу помыться. Даже не так. Хочется драить себя мочалкой до красноты, чтобы хоть чуть-чуть почувствовать себя чистой.

Когда же эта сволочь успела? Я не хожу в душ, когда дома только я и он. Лишь в случаях, когда тетка тоже здесь, или я вообще одна. Именно потому, что ожидаю от этого гнусного типа любого омерзительного поступка. Судя по всему, даже присутствие тетки его не смутило.

– Ты извращенец! – рявкаю прямо в его лицо и едва успеваю увернуться, когда он тянется ко мне своими слюнявыми губами. – Отстань! Я все тете расскажу!

– Хрен она тебе поверит. И выгонит скорее тебя, чем меня. Потому что никто, кроме меня, ее жохать не будет. Так что она держится за меня, как за спасательный круг.

К сожалению, это правда. Хахаль намного дороже для тети Лиды, чем родная племянница.

– Я все расскажу своему парню! – выкрикиваю.

– Какому? – хмыкает. – Воображаемому?

– У меня он есть! И он разорвет тебя, когда узнает о твоих приставаниях!

– Ну-ну, – ухмыляется этот подонок. – Расскажи-ка мне про своего парня.

За секунду в голове проносятся все, кого я могла бы таковым назвать, но никто не является достаточно устрашающим. А в ситуации острого стресса я вряд ли смогу врать убедительно. Поэтому не придумываю ничего лучше, как ляпнуть:

– Его зовут Лев. Он ездит на страшной черной машине и может убить человека. И, знаешь, он так сильно меня любит, что замочит тебя, даже не моргнув глазом! – выпаливаю на одном дыхании и замолкаю в ожидании реакции.

– Да ты что? – наконец мерзко усмехается Игорь. – У-у-у страшно!

Я уже открываю рот, чтобы добавить еще какие-то ужасающие выдуманные подробности, но за моей спиной в дверной замок вставляют ключ. Я облегченно выдыхаю, потому что Игорь отскакивает от меня. Правда, успевает бросить взгляд, полный отвратительных обещаний. Я тоже отхожу от двери и скидываю обувь.

В этот момент в квартиру заходит тетка.

– А вы чего собрались здесь?

– Встречаю свою сладкую вишенку, – расплывается в улыбке Игорь, и тошнота новой волной накрывает меня. – Полька тоже минуту назад зашла.

– Ясно, – бросает тетка сухо и позволяет Игорю заключить ее в объятия.

Сбегаю от пошлых, тошнотворных звуков влажных поцелуев этих двоих.

Раз уж тетка пришла домой, то у меня будет возможность принять душ. Правда, теперь уже зная, на что способен этот подонок, кладу полотенце на край раковины, а раздеваюсь уже за шторкой душевой. Радуюсь, что родители не установили современную кабину со стеклом, через которую меня было бы видно даже во время мытья. Тетка просто повесила шторку над ванной.

Максимально быстро помывшись, вытираюсь тоже за шторкой, и одеваюсь там же. Выхожу из ванной, слыша голоса на кухне. Я планировала перед работой еще сходить в магазин за продуктами и приготовить какую-то еду. Но поскольку все дома, решаю, что лучше съем хот-дог на заправке.

Забежав в комнату, выкладываю из рюкзака все учебные предметы, кроме книги по всемирной истории. Мне нужно подготовиться к предстоящему семинару. Говорят, преподаватель по этому предмету лапочка только на лекциях. А на семинарах просто дьявол, который сдирает со студентов три шкуры.

Собрав все необходимое, набрасываю курточку и закидываю на плечо рюкзак. Голодный желудок неприятно тянет, но я успокаиваю себя тем, что совсем скоро буду на заправке, и у меня еще останется время на то, чтобы спокойно поесть и заодно почитать учебник.