Цитаты из книг автора «Филип Пулман»

Вокруг никто ничего не замечал. Мириам опустила письмо, и Лира наклонилась к ней через стол. – Мириам! В чем дело? Та моргнула и тихий вздохнула, словно просыпаясь. Письмо упало на колени. – Это из дома, – пробормотала она. – Глупости какие-то. Сириакс спустился поближе к письму. Мириам исполнила небольшой, но впечатляющий спектакль на тему «все в порядке, ничего не случилось», который, впрочем, пропал даром – соседкам не было до нее никакого дела. – Я могу чем-то помочь? – продолжила Лира.

Наливая молоко в кашу, Лира заметила, что напротив сидит Мириам Джейкобс, хорошенькая, темноволосая, в меру быстрая и сообразительная, чтобы преуспевать в науках, прикладывая к этому минимум усилий. Немного тщеславная, но достаточно добродушная, чтобы позволять подтрунивать над собой. Ее деймон, белка Сириакс, испуганно вцепился Мириам в волосы, а сама она читала письмо, прижав ладонь ко рту. Лицо ее было бледно.

доброту или ум; другие были просто знакомыми, и несколько человек – не то чтобы врагами… Но Лира знала, что они ей никогда не понравятся из-за своего снобизма, высокомерия или холодности. В этом ученом сообществе, среди блестящих, трудолюбивых или просто болтливых сверстниц, Лира чувствовала себя дома – примерно так же, как в любом другом месте. И, вообще-то, ей полагалось чувствовать себя здесь счастливой.

– Ох, не знаю, – сказала Лира. – Я уже устала от всего этого. Расскажешь после завтрака. Она взбежала по ступенькам в зал, взяла себе овсянки и уселась на свободное место за одним из длинных столов. Вокруг ее ровесницы доедали яичницу, кашу, тосты – кто-то весело болтал, кто-то сидел со скучающим, усталым или чрезвычайно занятым видом. Одна или две читали письма. Остальные спокойно ели. Многих Лира знала по имени, некоторых – только в лицо. С одними она дружила, любила за

Пан промолчал. Лира вышла в сырой утренний холод. Несколько девушек шли через двор к столовой; еще больше – в обратном направлении, уже позавтракав. Люди спешили по утренним делам, в библиотеку, на лекции или к преподавателю.

– А почему не рассказал сразу, как пришел? – Ты спала. – Не больше, чем ты сейчас. – Тогда как же ты не поняла, что мне нужно рассказать тебе что-то важное? – Я поняла. Сразу почувствовала – что-то случилось. А еще поняла, что из тебя клещами придется все вытаскивать. Так что, честно говоря…

поднялся, потянулся и позволил ей подсадить себя на плечо. Лира вышла за дверь и стала спускаться по лестнице. – Лира, давай играть, что мы друг с другом все-таки разговариваем, – прошептал он ей на ухо. – Не уверена, что игра заменит жизнь. – Лучше так, чем никак. Мне нужно рассказать тебе, что я видел прошлой ночью. Это важно.

Он должен был подойти, она знала, что должен. И он

Лира сбросила одеяло и встала, ежась от холода. В том, что касалось отопления, колледж Святой Софии был на редкость прижимист. Быстро умывшись в крошечной раковине (горячая вода сначала долго грохотала в трубах и сотрясала краны, и лишь затем соизволяла появиться), Лира надела клетчатую юбку и серый свитер – едва ли не последнее, что еще оставалось из чистой одежды. Все это время Пан лежал на подушке и притворялся, что спит. Раньше он никогда так не делал… никогда. – Пан, – устало сказала она.

Она лежала в кровати, стараясь ни о чем не думать, но мысли сами накатывали, словно подступающий прилив. Маленькие ручейки сознания – нужно закончить эссе… пора постирать одежду… если она не попадет в столовую до девяти, то рискует остаться без завтрака, – текли со всех сторон, просачивались под фундамент, размывая песчаный замок сонной неги. И самой крупной волной – Пан и их отдаление друг от друга. Что-то странное происходило между ними, и ни один не понимал, что именно. Довериться они могли лишь друг другу, но именно это обоим было не под силу.