Цитаты из книги «Завтрак у Sotheby’s. Мир искусства от А до Я»

Однако у картины был один явный недостаток: уголки губ изображенной на холсте дамы были хмуро опущены вниз. Всего одна бегло прочерченная линия на целую композицию, но, поскольку ее концы не поднимались, а опускались, она создавала гигантскую разницу. Если бы рот натурщицы изображала прямая линия, иными словами, если бы выражение ее лица было нейтральным, картину можно было продать в два-три раза дороже. Если бы на лице дамы играла улыбка, это повысило бы стоимость в четыре раза.

Внезапно поздний Моне сделался куда более популярным, чем ранний. Его огромные холсты с кувшинками, с играющим на водной глади написанным широкими мазками светом стали считаться блестящим образцом абстрактного экспрессионизма, хотя в действительности их стоило бы интерпретировать как результат борьбы художника с надвигающейся слепотой.

Вместе с тем минимализм абстрактного искусства позволяет судить о нем с точки зрения базовых эстетических характеристик, таких, как, например, колорит: синий Миро ценится выше, чем коричневый. Или таких, как линия: прямая черта надреза, проведенного на холсте Фонтаны, особенно ценится его коллекционерами. Это простые, но важные соображения. Даже среди строгих приверженцев классического абстракционизма случались споры. Решетки Мондриана вдохновляли Тео ван Дусбурга, однако они повздорили из-за диагонали: ван Дусбург настаивал, что нужно сохранить ее ради динамизма, Мондриан не желал об этом слышать. В результате они поссорились и несколько лет не разговаривали друг с другом.

Изобретение абстракционизма вполне соответствует старинной схеме «классицизм и романтизм – непримиримые противники». Классическое направление абстракционизма представлено жесткими геометрическими формами Малевича и его собратьев-супрематистов, едва намеченными овалами и тонкими, плавными вертикальными линиями Бранкузи, решетками Мондриана, в то время как не столь суровый, более субъективный романтический абстракционизм достигает апогея в анархической свободе Джексона Поллока и бесконечном гипнотизме Ротко.

Хотя философские основы абстрактного искусства можно проследить до диалогов Платона, который различал абсолютную красоту, присущую прямым линиям и изгибам вне зависимости от их фигуративного смысла, рождение абстракционизма как художественного направления ускорили две культурные тенденции второй половины XIX века. Одна – популяризация фотографии, которая позволила с научной точностью воспроизвести природу, а значит, сделала излишней предметную живопись, оную природу запечатлевающую. Вторая – романтическое представление о том, что все искусства стремятся приблизиться к музыке, убедительно апеллирующей к чувствам, способной к внушению и абсолютно нефигуративной.

Эта теория почему-то умаляет его репутацию. Мы должны знать, что он покончил с собой, чтобы по достоинству оценить его трагические работы, созданные незадолго до самоубийства. Если он погиб в результате несчастного случая, мы будем чувствовать себя обманутыми. Неужели, если будут представлены неопровержимые доказательства его случайной смерти, цены на картины тоже упадут

Оскар Кокошка даже утверждал, что таково преимущество художников. «В моих работах содержится все, что умрет вместе со мной, – писал он Анне Калин в 1923 году, – и нет ничего, что было бы больше меня и смогло бы меня пережить. Единственное право, которым обладает художник в наш век материализма, – это право добровольно уйти из жизни, когда он утратит все иллюзии, то есть исчерпает себя».

1 апреля 1998 года мастерская Джеффа Кунса на Манхэттене принимала многолюдную вечеринку. В роли хозяина и распорядителя выступал Дэвид Боуи, а поводом для празднования стал выход в свет биографии забытого американского художника Нэта Тейта, написанной Уильямом Бойдом. Тейт, быстро добившись успеха на периферии абстрактного экспрессионизма, в конце своей короткой жизни выкупил все собственные картины, какие только смог, торжественно сжег их и после этого покончил с собой. Расчувствовавшись, гости стали вспоминать о Тейте, рассказывать какие-то забавные случаи из его жизни, описывать выставки его картин, которые им довелось посещать, и сожалеть о его безвременном уходе из жизни.

Роль художника исполнил тщательно загримированный Том Митфорд. Все затея была задумана как блестящая пародия на напыщенность и глубокомысленность современного искусства и, возможно, вдохновлена недавним открытием ранее неизвестного талантливого художника Альфреда Уоллеса, которое совершили летом 1928 года Бен Николсон и Кристофер Вуд. Но кто же написал за Хэта картины, очень и очень неплохие? Изначально полагали, что Брайан Говард, но потом отвергли это предположение, уж слишком они были для Говарда хороши. Скорее всего, их написал Джон Бэнтинг, друг Говарда, впоследствии известный сюрреалист.

Правда, Сетюль никогда не существовал, а картину написал карикатурист Г. М. Бейтмен, член клуба «Челси-Артс». Бейтмен и его друзья немало повеселились, выдумывая художников для выставки, например Шарля Тюрлетена, «перед которым бескомпромиссное стремление к независимости закрыло двери всех публичных выставок». Другая картина была на самом деле подписана «Анри Матисс», а одного этого имени оказалось достаточно, чтобы вызвать у публики взрыв смеха.