Жене Риточке

 
В неведомых аквамариновых глубинах океана,
Которые приснились мне давно во сне.
Среди кораллов раковина в одиночестве лежала,
Храня жемчужину бесценную в себе.
 
 
Когда-то мне цыганка нагадала,
Я должен в океан нырнуть за ней,
И если я со дна ее достану.
Моя жена подобна будет ей.
 
 
И я пришел на дальний берег океана,
Я должен был осуществить свою мечту,
Я помнил все, что мне цыганка нагадала,
Поклялся – без жемчужины отсюда не уйду.
 
 
Я прыгнул со скалы, борясь с волною пенной,
Поплыл в ту неизведанную глубину,
И без дыхания, в усилии последнем,
Достал со дна жемчужницу свою.
 
 
А в ней, как в колыбельке, там лежала ты,
В моей руке зажата бережливо, осторожно.
И жизнь мою без этой красоты,
Моя жемчужина, представить невозможно.
 
 
С жемчужиной сравнима светлая твоя душа.
Мой путь годами освещаешь теплым светом,
С тобою мыслить, жить так хорошо всегда,
Ты перламутром выстилаешь жизнь мою при этом.
 
 
Жемчужина моя, жена-подруга жизни всей,
Ведь не было б тебя – нырнул я в океан, опять рискуя,
Наверное, не вынырнул из бездны никогда
И не нашел жемчужину другую.
 

01.12.2008

P. S. Первый стих в жизни.

Надеюсь

Жене

 
Не надо мне другой, чем та – судьба,
Судьба, в которой мы осилили дороги
Неимоверной трудности и тяжести порой,
Но похоронные нас не дождались дроги.
 
 
Мы прожили с тобой труднейшие года,
В бессчетных днях через чащобы жизни продираясь,
Через насмешки, зависть, страны, города,
Упорством и трудом успеха добиваясь.
 
 
Мы помогали людям, не имея сами ничего,
Делились с ними мы последним – возлюбили Бога.
Нам дал он трудные дороги – мы не горюем от того,
Что жизнь у нас прошла в заботах и тревогах.
 
 
Какой подарок драгоценный дал ты нам двоим:
Полвека мы друг друга каждый день встречаем,
Нам есть чем поделиться, мы друг с другом говорим,
Да и без слов друг друга понимаем.
 
 
Умалчиваем мы о страхе вдруг проснуться одному
Когда тоска, как зверь, нам душу гложет.
Но мы не будем жаловаться на судьбу,
Надеемся, нам в этом Бог поможет.
 
 
О, Боже, не оставь нас в трудный час,
А сделай так, чтоб наши жизни вместе уходили.
Готовы мы к тебе прийти, готовы, хоть сейчас,
В надежде, чтобы нас на Небесах простили.
 

15.12.2009

Это ты

Жене Риточке

 
Чем дальше дни уходят, в дымке исчезая,
Чем дальше исчезают вдаль года,
Тем больше я того не понимаю.
Откуда знаешь и насколько чувствуешь меня.
 
 
Ты знаешь, что мужчины – дети в сути, дорогая,
Ты видишь то, о чем я только лишь догадываюсь иногда,
От многих бед меня ты ограждаешь,
И от ошибок, что могли бы погубить меня.
 
 
Ты видишь под водой такие острые каменья,
Которые и в страшном сне не вижу я,
Как Богородица – достойное сравненье,
Жалея, сострадая и любя, как «Пиета».
 
 
Любовь и преданность ко мне твои неизмеримы,
Мы вместе пятьдесят – в сознании моем,
Вдвоем в молитве мы непобедимы.
Еще, надеюсь, в этой жизни с Богом проживем.
 
 
Ведь так среди десятков тысяч тонн руды.
Единственный большой алмаз находят,
И только так через огромные труды
Любовь и понимание приходят.
 
 
На свете главное – я точно знаю – есть,
Правдивая душа и нежность с добротою,
Достоинств всех твоих не перечесть,
А остальное в жизни назовем мы суетою.
 
 
И вот к концу подходят и тревоги, и смятенья,
Должна закончиться в итоге жизненная суета.
Быть может, несмотря на наши прегрешенья и сомненья.
Господь откроет нам с тобой свои врата.
 
 
А в полном понимании Господь – Любовь и Свет – Покой,
И мы прошли в любви и свете все дороги,
Пройдя предел, представ перед Тобой,
Узнаем душ своих судьбу – там, на твоем пороге.
 

26.06.2009

Поле

Жене

 
Мы шли дорожкой через поле с васильками
Безбрежным, словно море, с голубой волной.
И ты тихонечко сопротивлялась, словно зная
И чувствуя, что станешь вдруг другой.
 
 
Интуитивно понимая, что невинность у порога
Уже осуждена – окончится дорожкой той.
Но из моей руки не вырывалась, слава Богу,
Дорожка с васильками для тебя была судьбой.
 
 
И вот теперь вдвоем в той солнечной купели
Нас искупал Господь – не посчитал, что грех,
Связала нас любовь и в самом деле
На пятьдесят связала – нас двоих на полувек.
 
 
Стена пшеницы колыбель ту окружала,
И жаворонок, трепеща, нам пел из высоты.
Там страсть навеки нас двоих связала,
Стальной цепью неразрывной вырвала из суеты.
 
 
Из одиночества и пустоты нас вырвала навеки
И обрекла на жизнь счастливую двоих.
Дала нам все, что надо человеку,
Которую и не представить – нам теперь в ней жить.
 
 
Спасибо, поле, за застенчивость твою,
Которою ты скрыла наше прегрешенье.
Спасибо Господу за Милость потому, что
Он открыл для нас Любви прозренье.
 

02.08.2010

Крылья бабочки

Жене

 
От запаха весны я охмелел отчайно,
И шорох бабочки прекрасных крыл
Сейчас я вспомнил не случайно,
Ее, присевшей на твое плечо, я не забыл.
 
 
Тончайший шорох – он волнует бесконечно.
Воспоминаниями душу вдаль маня.
Его возьму с собой в дорогу я навечно.
О, бабочка! Не покидай прекрасного плеча!
 

29.09.2010

Загадка без разгадки

Жене

 
О, женщина, загадка из загадок,
Преследуешь меня – а почему?
Наверно, потому, что женщина не требует разгадки —
Не разгадать разгадку – той загадки никому.
 
 
Ведь даже Рафаэль своею гениальной кистью
Не смог отобразить, что в женщине лежит.
А там такое! Я клянусь своею жизнью,
Что, заглянув туда, слепоглухонемой заговорит.
 
 
И хорошо, не надо философствовать напрасно,
Оставим тайну без разгадки навсегда.
Есть постулат – любая женщина прекрасна,
Стройна, мила, умна, изящна – как моя жена.
 

29.09.2010

Старый пень

Жене

 
Стою, грущу, душа сейчас в смятенье,
Передо мною старый пень стоит,
Он смотрит на меня в недоуменьи,
И сердце бедное мое от этого болит.
 
 
Каким могучим ты каштаном был,
Таким же, как и я, красив и молод,
Цветами ты прекрасными весь был покрыт,
Пока не наступил осенний холод.
 
 
Я помню, как сейчас, у корня твоего
Сидела девушка, сияя красотою,
Теперь мы перед пнем твоим стоим.
Старушка верная моя со мною.
 
 
Каким могучим ты каштаном был,
Таким же, как и я, лет в двадцать,
Какою кипенью цветов одетым был,
Теперь не можем мы ничем похвастать.
 
 
Теперь уж нет той кроны над тобой,
А голова моя покрыта сединою,
«Что, брат, молчишь? Ведь нечего сказать,
Уж нечем поделиться нам с тобою».
 
 
Ну, не горюй, не умер ты совсем,
Ты в памяти моей качаешь гордой кроной,
Ты жив – и будешь жить всегда, ты в нас,
Пока мы на земле живем – и вечно молодой, и вечно новой.
 

27.04.2009

Песня любви

Жене

 
Я иду тропинкой полевою,
К соловьиной роще в вечеру,
Не дождусь свидания с тобою,
На высоком по-над речкой берегу.
 
 
Поле да с перепелиным перебором,
Рожью, что под ветром, как волна,
Осиненное все цветом васильковым,
С шумом нежным – золотая рожь моя.
 
 
Соловьиной трелью окруженный.
Как через оркестр, я иду,
Темный лес стоит, завороженный,
Васильки в руке тебе несу.
 
 
Вечереет, из лесу чечеткой
Прозвучал тетеревиный стук.
Пылью бисерной нас осыпают звезды,
Луч луны нас освещает вдруг.
 
 
Из лесов таинственным «ку-куком»
Нам с тобой отводятся года.
Ну, на счастье прокукуй, кукушка,
Нам сто лет счастливые тогда.
 
 
Заяц на лугу прядает ухом,
Любопытный, маленький, косой,
Спать пора уж, умолкают звуки.
Нас оставь под этою луной.
 
 
Весь я в нетерпении свиданья,
Перестань-ка, сердце, не балуй,
Замираю в страстном ожиданье,
С губ твоих горячий поцелуй.
 
 
Здесь, как в колыбели первозданной,
Посреди некошеной травы,
Песню о Любви, нам Богом данной,
В вечеру поют над речкой соловьи.
 

05.02.2010

Балерина

Памяти великой Спесивиевой

 
Балет – трепещущей души стремительный полет.
Он бриллиант в либретто содержанья,
В балете духа балерины взлет,
И этот дух – он торжество искусства, воплощение очарованья.
 
 
Вот начинается таинственного чуда волшебство,
Вот льется в сердце музыка великого Сен-Санса,
В ней лебедь умирает, словно человеческое существо,
И зрители охвачены волной неповторимого нюанса.
 
 
Бессмертное стремленье к красоте с балетом навсегда.
Оно неистребимо, непреложно, как дыханье.
Искусством выточены балерин прекрасные тела,
Прекрасно белых пачек и пуантов белое шуршанье.
 
 
Какой невероятный труд стоит
за легкостью движения внутри, Который мы на сцене и не замечаем – дилетанты.
Родились балерины Терпсихоры дочерьми,
Богинями балета и его небесного бессмертного таланта.
 
 
Ведь каждое движение руки иль пальцев, иль ноги
Является мельчайшей нотки повтореньем.
Движение идет за музыкой, которая внутри,
А музыка вдруг превращается в чудесное движенье.
 
 
О, Зритель! Перед балериной на колено припади!
Ты в первом там сидишь, бриллиантами сверкая.
Как зритель, ты ведь только за билеты заплатил,
А настоящую цену билетов балерина кровью искупает.
 
 
От Господа награда балерине велика.
И Господом оценена в огромной мере.
За то, что балерины людям отдают свои сердца
В Божественном Искусстве на дыхания пределе.
 

05.09.2009

Я, потеряв, нашел любовь

Жене

 
Москва. Октябрь. Пятьдесят седьмой.
Там моросящий дождик за окном осенний, бесконечный.
Не сплю. Оделся, уж идет второй,
Я выхожу из дома, весь в терзаниях сердечных.
 
 
Мне двадцать три, мне очень плохо на душе.
Ночь. Постоянный дождь. Мне собеседник нужен.
Я вышел на Тверскую, нет машин уже,
А те, что редко проезжают, все шуршат колесами по лужам.
 
 
Тоска. Один. Хотя я не совсем один.
Не замечаю я, что молодость со мною.
Напротив Долгорукий на коне и книжный магазин,
Я на Тверской курю, а он с протянутой ко мне рукою.
 
 
Нет человека, тот, что в двадцать три,
Который не мечтал, что он любимый.
Но нет любви, один, как перст, в ночи,
И где любовь, в которой можно утонуть неразделимой?
 
 
Надежды ноль. О, Боже! Помоги
Скорей уйти от одиночества, о, Боже!
Фонарные огни, и дождь шумит в ночи.
Чу! Где-то каблучки стучат, похоже.
 
 
Затягиваюсь сигаретой, в теле дрожь. А, может быть, она?
И вдруг передо мною в пелене дождя вдруг появилась
Тонюсенькая девушка под зонтиком одна.
Откуда? Отчего? И как виденьем чудным воплотилась.
 
 
Нет, не видение. Внезапно завязался разговор,
Что припоздала, и метро закрыто, а живет в Жуковском.
Вот и гуляет. Я, смотря в глаза, сказал в упор.
Что, может быть, пойдем ко мне, ведь поздно.
 
 
И вдруг я понял, что пришла любовь.
От женских хитростей обманных, ну, ни грамма.
Открытый взгляд, ни капельки жеманства, взволновал мне кровь,
Наивность в девушке, доверчивость сквозили без обмана.
 
 
Мы оба руку об руку пошли ко мне
И полбутылочки наливки, что была, распили.
Уж третий час пошел, куранты в башне там, в Кремле,
Сопровождающие жизнь мою, пробили.
 
 
Она сказала, что уж спать пора, постель стелить.
Ведь завтра надо электричкой за город и на работу,
Разделась, молча жестом позвала,