Цитаты из книги «Жареные зеленые помидоры в кафе Полустанок»

в Бирмингем, его переполняло счастье. Если и есть на свете такая штука, как абсолютное счастье, то это ощущение, что ты – в правильном месте. И к

Миссис Тредгуд повернулась к Эвелин: – Интересно, сколько людей не находят себе подходящей пары, а скольких судьба сводит с единственно нужным человеком? В общем, когда я оглядываюсь на все э

Фрэнк, который всегда выбирал для своих забав чужаков, решил подшутить над ним. Он подошел к старику и хлопнул его по спине: – Слышь, старикан, если угадаешь, какой глаз у меня стеклянный, поставлю тебе стаканчик. Дружки его засмеялись, но старик уверенно сказал: – Левый. Приятели загудели, а Фрэнк, хотя и был разочарован, все же засмеялся и бросил на стойку полдоллара. Подождав, пока компания удалится, бармен обратился к старику: – Что вам подать, мистер? – Виски. Он налил бродяге стакан и спросил: – Послушайте, дружище, а как это вам сразу удалось узнать, что стеклянный глаз у него левый? Старик допил виски и буркнул: – Очень просто. Только в левом я заметил каплю человеческого сострадания.

Вот почему, когда Эд из кабинета крикнул, чтобы она принесла ему еще пива, Тованда, прежде чем Эвелин успела остановить ее, рявкнула в ответ: – Да пошел ты, Эд! Он тихо встал со своего кресла и вошел на кухню: – Эвелин, ты, часом, не заболела?

Эвелин засмеялась: – А что испытываешь, когда тебе восемьдесят шесть, миссис Тредгуд? – Ну, вообще-то, я никакой разницы не ощущаю. Я же говорила, это сваливается на тебя как снег на голову.

, Бог никогда не запирает дверь, пока не откроет другую

Ой, чуть не забыла! Помните ту фотографию, где вы в платье в горошек стоите возле магазина Лавмэна? Она теперь висит в рамочке над моим столом, и одна моя гостья ахнула: «Эвелин, как вы похожи на свою маму!» Потрясающе, правда?

Грэди Килгор переоделся Ширли Темпл и спел «О чудесный мой кораблик-леденец». Надеюсь, все заметили, какие красивые ноги у нашего шерифа?

когда один мужчина хочет унизить другого, то называет его бабой? Можно подумать, хуже этого слова ничего нет. Чем же мы заслужили такое отношение? Почему нас называют суками? Негров перестали называть ниггерами, по крайней мере в лицо. Итальянцы – больше не макаронники и не даго, и никого теперь не называют жидом, косоглазым, китаезой. Каждого из этих людей кто-нибудь да защищает, общество протестует против оскорблений в их адрес. А вот женщины до сих пор получают унизительные прозвища от мужчин. Почему? Где же наши защитники? Это несправедливо.

Если и есть на свете такая штука, как абсолютное счастье, то это ощущение, что ты – в правильном месте. И когда Артис приезжал в Бирмингем, он был абсолютно счастлив.