Воды оказалось немного и, стараясь её экономно использовать – всё-таки водопровод не работал – Андрей старательно вымылся, насколько это было возможно, обтёрся стареньким, но чистым полотенцем и бросил случайный взгляд в зеркало. Оттуда смотрел похудевший с поцарапанным лицом подросток с разлохмаченной мокрой головой, сбитыми руками и кругами под глазами. Андрей почесал нос и обернулся, обнаружив на полотенцесушителе чистое и великоватое бельё, которое не задумываясь тут же натянул на себя. Подхватив винтовку (а как же?) и остатки одежды в другую руку, тихо прошёл в комнату.

Баба Катя выглянула из-за дверцы открытого шкафа и, глянув на подростка,

строго сказала:

– Тебе и самому надо медпомощь оказывать. Вон какой ободранный весь.

Действительно, на пострадавшей при взрыве ноге ниже колена чернела большая гематома, грозившая воспалиться гнойным абсцессом, на руках были глубокие и чреватые теми же неприятностями царапины, да и лицо было посечено.

– Садись и не ори. На вот, зажми зубами, – Симонова протянула Андрею небольшую подушку, и пока он, едва усевшись, совал предмет в рот, быстро полоснула чем-то острым по ноге, которую обожгло горячим. Андрей не сразу понял, что врач не дала ему опомниться, и вцепился в подушку только когда Екатерина Александровна начала вычищать и обрабатывать рану, что было ОЧЕНЬ больно. Обработка других царапин показалась уже не такой неприятной. Через несколько минут Андрей, приходя в себя, уже светил свежей повязкой на ноге и пластырями на руках. От пережитого пошатывало, но процесс оказался полезным.

В шкафу бабы Кати оказался настоящий склад военной и туристической одежды.

– От мужа осталось и моё кое-что, пояснила она, – мы раньше вместе по лесам любили на рыбалку ездили.

Но пока изучить склад не удавалось, необходимо было помочь Сергею.

Тот был в сознании и молча выполнял все указания, выпив мелкими глотками полстакана воды с растворенными в ней тремя таблетками кетонала (промедол бабка решила оставить на крайний случай). Затем Сергей лёг и тоже зажал во рту подушку.

– На удивление, операция по извлечению пули показалась Андрею достаточно простой и быстрой. Баба Катя, сноровисто обработав какой-то остро пахнущей хлором химией участок кожи, раскатала на столе рядом с диваном небольшую мягкую брезентовую сумку с полевым хирургическим набором, осторожно ощупала и тщательно осмотрела бугор на лопатке. Вадим стоял на подхвате с чистыми тряпками и кастрюлей горячей (!) воды, нагретой на туристической газовой горелке, благо у Симоновой остались два таких баллона. Андрею баба Катя показала последовательность подачи инструментов и вкратце объяснила как тот или иной называется. Убедившись, что Андрей всё понял, приступила к работе. Ушаков дёрнулся и замычал, когда сделав быстрый надрез, баба Катя оттянула кожу, затем проникая внутрь каким-то заковыристым то ли пинцетом, то ли захватом. Серый завопил ещё сильнее, потом дёрнулся и обмяк, потеряв сознание. Кровь хлынула ручьём, заливая диван, и как показалось Андрею – всю комнату до потолка. Через минуту на простынь упал небольшой черный кусок металла и баба Катя, убрав инструменты, обработала рану, потом наложив сверху пластырь.

– Всё, теперь спать будет и лекарства принимать. А вы идите, подбирайте там себе чего – кивнула она на шкаф.

Окровавленные бинты и простыни Вадик и Андрей рассовали по пластиковым пакетам и решили забрать с собой, после чего стали изучать имущество, поскольку из прежней одежды у Андрея остались только полуразвалившиеся от приключений туфли. Всё остальное превратилось в невообразимое тряпьё. Особенно колоритно в этой куче выглядели рваные и заляпаные чем-то вперемешку с кровью джинсы и лохмотья куртки без рукава и с половиной другого.

Андрею более-менее подошли только вещи Екатерины Александровны – в молодости она была стройнее. С ботинками вышло лучше и ему достались принадлежавшие покойному Симонову американские Merrell, удобно севшие на ногу. Вадик предпочёл простой армейский камуфляж «березка» и привычные ему армейские же берцы, но с усиленной подошвой. Парни также взяли и куртки.

За подгонкой снаряжения, осмотром оружия и скромным обедом прошёл день и сумерки заглянули в окно. Сергей беспокойно спал, и Екатерина Александровна периодически подходила к нему, осматривая и поправляя если надо подушки.

– Как пойдём? – Андрей обратился к Вадиму. Тот помолчал и спустя пару минут выдал:

– Командир назвал точку сбора, значит туда. У нас много снаряжения, оружие лишнее, надо бы его пристроить. Да и на чём переправляться?

– Скажите, у вас случайно нету резиновой лодки, с вашим-то туристическим запасом? – обратился Вадим к Симоновой.

– Лодки вот нет, палатка. Но есть надувной матрас. Подойдёт? Только он старый, проверить надо.

– Давайте посмотрим.

Екатерина Александровна полезла куда – то на антресоли и вскоре скинула оттуда сверток, оказавшийся китайским (а чьим же ещё?) надувным матрасом Интекс. Андрей вспомнил, что часто видел такие тёмно-синие плюшки, отдыхая где-нибудь у воды. Эти воспоминая отозвались в душе глубокой болью и сожалением. Андрей тяжело вздохнул.

С матрасом всё оказалось плохо – он безнадёжно рассохся и треснул по шву, и применить его как плавсредство было невозможно, несмотря на попытки Вадика заклеить дырки. Но как изолирующий от воды материал он годился и поэтому было решено обмотать им выданные бабой Катей туристические рюкзаки, набитые всевозможным туристическим добром и запасной одеждой. Укутанный в куски матраса рюкзак удобно сел на подогнанную разгрузку, куда Андрей тщательно и с максимальным для себя удобством рассовал остатки боеприпасов, две круглые гранаты, трофейную рацию и остатки медпакета, пристроив «файнберн» сбоку, а Глок, почищенный с помощью Вадика и остатковполученного от бабы Кати машинного масла – в штатное крепление. Вес, конечно, оказался немалый, плюс «Босуорт» и прочее, но бросать имущество было жалко – каждый предмет по – своему был ценен и незаменим. Теперь Андрей по – настоящему стал понимать, что важным, например в обуви, является не внешний вид, а удобство, и наличие в туристическом рюкзаке жесткого станка, прилегающего к спине, куда как значимее иностранной наклейки производителя, или в смартфоне – простой функционал набора номера и передачи СМС явно нужнее чем набор закачанных оболванивающих игр или нелепых программ вроде тех, что для просмотра фильмов в Интернете, главная цель которых – заставить тебя что – то купить на нужном сайте.

Оговорив с бабой Катей возможность связи и условные сигналы, парни собрались уходить.

– Постой, – баба Катя протянула Андрею небольшую серую сумку через плечо, похожую на противогазную, – Ты ведь вроде врача теперь, боевое крещение как доктор получил. Значит тебе и носить. Здесь лекарства кое-какие, небольшой набор инструментов для маленьких операций, вата, йод, ну вобщем что смогла найти. Бери, вам пригодится – дрожащим голосом сказала пожилой врач.

Андрей помолчал, повесил через плечо сумку.

– Спасибо, – треснувшим от волнения голосом проблеял он и отвернулся, чтобы не расплакаться.

По общему решению бабе Кате ребята оставили трофейный пистолет гранатомётчика с боезапасом. Британскую L85 она не взяла, сославшись, что её трудно прятать и к винтовке совсем чуть патронов.

– Ну что, с богом – прошептала Симонова, обнимая ребят.

– Баба Катя, вот ещё! – Андрей заволновался и заторопился, – дайте бумагу и ручку.

На тетрадном листочке Андрей торопливо написал два адреса и одну небольшую схему, как добраться.

– Это наши адреса с моим другом, Андреем Петуховым. ОН с нами воюет. Сообщите родителям, если сможете.

– И это передайте моим – Андрей залез в кучу брошенного тряпья и выдернул из джинсов свой старый ремень, протянув его Симоновой,

– Пусть ждут.

– И это, – Андрей от волнения почесал нос, – спасибо Вам за всё, – сказал он и, покопавшись в разгрузке, протянул одну из гранат.

– На всякий случай, возьмите.

– Баба Катя взяла ремень и гранату. На глазах у неё выступили слёзы.

– Передам по возможности. Берегите себя.

– Пора, – из полумрака подал голос Вадим.

Андрей подобрался и натянул обнаруженные среди снаряжения туристические перчатки с обрезанными пальцами. В них оружие держать удобно.

Симонова тихо приоткрыла дверь и быстро вышла во двор. В подъезде и рядом было тихо. В восточной части города слышалась перестрелка и по Московскому тракту и улицами выше то и дело гудела двигателями техника.

– Давайте, двигайте. Счастливо. Про связь не забывайте.

И бойцы тихо выскользнули в ночь. Мусор пришлось запихнуть в провал какой-то ямы метрах в ста от дома, присыпав его каким-то хламом и обломками штукатурки.

3. Двигаться по ночному городу, в развалинах, среди чёрных улиц и провалов, совсем недавно бывших зданиями и городской инфраструктурой, было трудно. Вадим взял средний темп, обоснованно полагая, что нигде нельзя задерживаться – постоянно снующие там и сям машины, обозлённые постоянными атаками и обстрелами патрули, чьи маршруты и графики движения также неизвестны – всё это создавало нервозность и заставляло быть предельно осторожными. Это и спасло…

Спускаясь самыми темными закоулками к реке, Вадим мучительно думал, как всё же переправиться? Искать надувные средства времени не было, да и где их ночью возьмёшь? Лодка – это вообще из области фантастики. По всему выходило, что надо импровизировать.

Дорога к реке заняла больше часа – Вадим то и дело останавливался, прячась за препятствия, прислушивался и только после этого делал очередной короткий рывок.

Вот впереди между домов блеснула вода.

Бойцы лежали за поваленным деревом и Вадим пытался что-то разглядеть на берегу. Вдруг ближе к воде справа послышались шаги и негромкий разговор. Андрей вжался в землю и ему очень захотелось стать прозрачным. Ладонь крепче сжала цевьё винтовки.

Неожиданно Вадим, знаком показав оставаться на месте, вскочил и перебежал на десяток метров в сторону. Там смутно угадывался угол здания и по всей видимости, выход из двора на улицу. Вдруг Андрей увидел в той стороне плящущий в воздухе красный огонёк.

«Сигарета! Свои курить не будут!» – молнией понеслись мысли.

Трое десантников из состава британского патруля спускались к реке.

– «Хозяева нахрен! Мы вам покажем, кто тут хозяева, подожите!» – за этими мыслями Андрей едва не упустил Вадима, бесшумно появившегося сбоку.

– За мной – едва прошевелил губами тот, и, пригнувшись, растворился в темноте. Андрей побежал за командиром. После небольшой перебежки последовала остановка.

Мальчик огляделся и понял, что они обошли патруль левее и находятся почти у самой воды – выходи и плыви. Но патруль тоже вышел на берег и остановился метрах в тридцати, подсвечивая воду фонарями и негромко переговариваясь. Из слов Андрей разобрал только «…река…». Один из десантников продолжал курить.

– К бою – одними губами прошевелил Вадим.

Андрей потянул было Глок из крепления, но Вадим замотал головой, указывая на винтовку.

Тихо сдвинув предохранитель, мягкий щелчок которого показался мальчику грохотом камнепада, Андрей выставил винтовку вперёд.

– Не стрелять, – Вадим тоже изготовился к стрельбе, но стал выжидать.

Всё решили сами десантники. Покурив и продолжая негромко разговаривать, они двинулись вдоль берега в сторону бойцов, подсвечивая фонарём вокруг.

– Назад, – прошептал Вадим и стал отползать назад, оставив на месте рюкзак. Андрей тоже пополз, но не так ловко, – нога попала в кучу мусора, звякнуло и посыпалось стекло.

– Hey!!! Who is it? Come on!!! – донеслись выкрики патрульных и быстро приближающийся топот. Впереди справа заметался свет фонаря.

Холодный ужас захлестнул Андрея с головы до ног, но он не успел осознать этого до конца.

Сзади за бегущими патрульными ночь разрезали пополам вспышки выстрелов, – Вадик дал очередь из своего АК-74.

– Go guys! Fire! – заорали патрульные. Вадим дал вторую очередь, вышибая искры из прибрежных камней. Кто – то из патруля вскрикнул, в ответ на вспышки из темноты замолотили уже трое.

Андрей вскочил, подхватив винтовку, пригнулся, и пользуясь тем что патрульные отвлеклись, лавируя между препятствий бросился в потасовку. Стрельба нарастала. Вадим лавировал и вел огонь короткими на вспышки ответных очередей, сразу меняя позицию, отчего поначалу казалось, что стрелков несколько. Но десантники быстро поняли, что стрелок один, расценив случайно разбитое Андреем стекло отвлекающим манёвром перед атакой.

Подобравшись поближе, Андрей условно определил по вспышкам расположение только двух стрелков. Третий молчал. Сев за какой-то бетонный блок, подросток быстро выглянул и уже хотел было дать очередь по стрелку, как слева кто-то засопел и на блок сверху запрыгнул один из патрульных.

– Третий! – Андрей вскинул было винтовку, но зацепился стволом за проволоку. Шум услышал десантник и тут же прыгнул обратно, на ходу дав очередь назад по блоку. Пули выбили крошку сверху и Андрей, не дожидаясь гранаты и оставив застрявшую в крючках арматуры винтовку, на четвереньках бросился вбок вдоль блока. Рыбкой нырнув наугад в темноту, дернул Глок. Патрульный не был дураком и тоже укрылся. Но действовал так, как его учили, и действительно бросил за блок гранату. Фосфорная «L84», используемая, как правило, в пересечённой местности, здесь сыграла с патрулём злую шутку.

Вспышка, оплавляя бетон до состояния стекла, не только не поразила противника, которого там уже не было, а напротив, отгороженная блоком, стала ярким ночным фонарём, свет которого хоть и резанул Андрея по глазам, но и дал возможность заметить, что метнувший гранату враг обходит блок слева, и движется прямо на скрывшегося в яме подростка, которого попросту не видит. Андрей вскинул пистолет и движимый страхом выпустил патрульному с трёх метров полмагазина в живот. Пули размесили тому пах и подброшенный ударами продукции Люгера, десантник отлетел назад и рухнул в кусты. Андрей бросился вперёд, уходя от источника света, по пути наступив на труп, и слышал, как завопили остальные патрульные, увидевшие взрыв. Фосфор ярко шипел, распространяя удушливую ядовитую вонь. Впрочем через несколько секунд десантники уже ни на что не отвлекались. Вадик обошёл их сзади и приложил длинной очередью в спину, затем, прислушавшись, свистнул:

– Андрюха, жив?! Сюда!

– А-А-А-А!!! – подбегая, Андрей со всего размаху растянулся на земле, запнувшись за продолговатый предмет и больно ударившись локтем.

Вадим подобрал и включил фонарь одного из патрульных.

– Быстро, уходим! – отрывисто прошипел он Андрею и кинулся вдоль берега к рюкзаку. Вскочив, Андрей тоже было метнулся за ним, но случайно бросил взгляд на подло уронивший его элемент обстановки, который оказался большим и широким пластиковым подоконником, под углом торчавшим из нанесённых из реки веток, неведомым путём оказавшийся на берегу. План созрел мгновенно и Андрей, закряхтев, потянул подоконник на себя. Из темноты появился Вадик с двумя рюкзаками и оружием.

– Чё застрял? Давай быстро! – зашипел он Андрею и сунул имущество, – Уходим!

– Тут переправа есть! – зашептал в ответ Андрей, указывая на подоконник.

Вадим понял всё. Включив фонарь, он ринулся обшаривать окрестности и через полминуты с довольным видом вытащил похожий кусок пластика.

По улице сверху замелькали фары, послышался рев двигателя на повышенных оборотах. Надо было уходить. Не сговариваясь, бойцы пробежали вдоль реки ниже по течению и, скрывшись за выступом берега, тихо вошли в воду.

На ходу Вадим подобрал широкий обломок картона, попутно сунув Андрею продолговатый кусок исковерканного металлического листа:

– Весло тебе, греби.

Судорожно сглотнув и содрогнувшись от неприятной и такой свинцово-холодной воды, Андрей кое-как залез на плавучий гроб, и его подхватило течение. Плыть в темноте со всем барахлом и винтовкой на пластиковом подоконнике и грести при этом корявой железкой было страшно и за время переправы его обуревали самые разные жуткие картины собственной гибели в холодной грязной воде суровой сибирской реки. К тому же дул пронизывающий ветер и в мокрой одежде Андрей стал коченеть. Где находился Вадим было непонятно, сигналов или звуков он не подавал и подросток остался один на один с окружающей его глубиной, таившей в себе тысячу угроз, каждая из которых имела один исход. Чтобы не свалиться в воду и не поддаваться нахлынувшему страху, мальчик, навалившись на рюкзак и оружие и с трудом удерживая равновесие, стал осторожно грести, в основном полагаясь на силу течения, которое уносило его всё дальше от дома…