В самом начале августа 1962 года на экраны страны вышла блистательная комедия Ролана Быкова «Семь нянек». Отметим, что это был дебют Быкова на режиссерском поприще, причем первый блин не вышел комом, а даже наоборот – очень даже получился. С этого момента в советском детском кинематографе на одного замечательного режиссера станет больше.

Фильм снимался в творческом объединении «Юность», которое, как мы помним, было создано на «Мосфильме» в 1959 году. Руководил им в ту пору патриарх сказочного кино Александр Птушко, который год назад снял в «Юности» фильм «Алые паруса» – романтическую историю о первой любви по прозе А. Грина. «Семь нянек» относились к другому жанру – это была воспитательная комедия о трудном подростке Афанасии Полосухине, которого дружная бригада комсомольцев с часового завода взяла на воспитание из детского дома. Несмотря на непростой характер подростка, комсомольцам в итоге удается сделать из него полноценного гражданина.

Поиски актера на роль Афанасия были весьма нелегкими. Быкову необходимо было либо найти настоящего подростка 15 лет, обладающего незаурядными актерскими данными, либо переложить эту роль на плечи кого-нибудь из студентов ВГИКа или театрального училища, кто внешне был похож на подростка. Режиссер пересмотрел целую армию и тех, и других (одних мальчишек 13–14 лет – порядка двух тысяч). Среди профессиональных актеров на эту роль пробовались: Виктор Носик, Александр Лебедев, Герман Качин, Михаил Кононов, Сергей Никоненко. Двое последних выглядели сильнее всех остальных, но Быков все равно не был до конца удовлетворен выбором. Дело дошло до того, что в один из моментов он решил сыграть эту роль… сам. Но худсовет «Мосфильма» это дело не одобрил. В итоге в середине июля 1961 года главными претендентами на роль Афанасия оказались 16-летние Никита Михалков, Валера Рыжаков (о нем мы еще расскажем чуть позже) и Сеня Морозов.

Репетиции с ними проходили дома у Быкова, и он муштровал ребят так, как не каждый старшина гоняет своих подчиненных. Пот с юных актеров лил в три ручья. В итоге симпатии режиссера оказались на стороне Михалкова и Рыжакова, а с Морозовым он решил расстаться. После одной из кинопроб Быков тому так и сказал: «Сеня, извини, но Никита и Валера – все же посильнее тебя, попрофессиональнее. Я не могу тратить на тебя много времени». Но случилось то, чего Быков ну никак не ожидал.

4 августа 1961 года состоялся очередной худсовет по пробам. Были представлены три пробы на роль Афанасия: Михалков, Рыжаков и Морозов. Быков настаивал, чтобы выбрали Михалкова либо Рыжакова, но худсовету понравился Сеня Морозов. Его и утвердили.

Некоторое время назад я уже упоминал о Морозове, когда вел речь о фильме 1957 года «На графских развалинах», где 10-летний Сеня исполнил роль Вальки. После этого юный актер снялся еще в одном фильме: «Хлеб и розы» (1960; сын Самойло Петелькина). А в 1961 году его взяли сразу в три картины сразу: «Половодье» (парень с гусями на пароме), к/ф «Прошлым летом» (главная роль – Гриша) и «Семь нянек».

Семен Морозов вспоминает: «С Быковым отношения у меня складывались очень непросто. Он хотел меня гнуть по-своему, но я не гнулся, только злился на него. И случалось, после неудачной съемки Ролан Анатольевич срывался. Он тихо, чтобы слышал только я, говорил что-нибудь вроде: „Ну ты и дебил! Ты же ни черта не умеешь, даже двигаешься как робот!“ Однажды я не выдержал и в ответ высказал все, что я о нем думаю. Мы буквально орали друг на друга. И вдруг он взял меня за плечи и сказал: „Вот так играй, понял? Вот таким будь, я тебя умоляю!“ Мы вернулись на съемочную площадку и сняли какую-то напряженную сцену. Потом Быков снова подошел ко мне: „Видишь, ведь можешь!“

С этого дня иначе пошла и работа, и наши отношения с режиссером…»

Фильм «Семь нянек» был восторженно принят публикой – в прокате его посмотрели 26,3 млн зрителей.

Что касается Морозова, то он с тех пор стал известным актером (закончил ВГИК), снявшимся не в одном десятке картин (снимается до сих пор), а также режиссером, снявшим несколько сюжетов для детского киножурнала «Ералаш».

И снова вернемся к детским фильмам 1962 года.

6 августа на советские экраны вышел детский фильм, снятый на «Казахфильме» Эмиром Файком «Мальчик мой!». Это была история про то, как мальчик по имени Ербол с помощью школьного коллектива превращается из «маменькиного сынка», не умеющего сделать ни одного самостоятельного шага, в решительного, серьезного человека, хорошего товарища. В роли Ербола снялся алма-атинский школьник А. Бекбосынов.

В этот же день на экраны вышла и короткометражка «Тень», снятая Леопольдом Бескодарным на Киностудии имени Довженко. Сюжет: Саша не знает правды о своем отце. Пользуясь скупыми словами матери о том, что его отец был метеорологом на заполярной станции и погиб там, Саша создал в своей фантазии героический образ. А рядом с мальчиком день и ночь работает его мать Ксения Петровна. Она не может горькой правдой развеять иллюзии сына. Подрабатывая деньги чертежной работой, она выдает их за пенсию, которую они якобы получают за отца. Но однажды Сашу навещает отец – живой и настоящий. Мальчик узнает правду о человеке, недостойном ни поклонения, ни любви. Но такой отец ему не нужен. И когда возвращается с работы мать, Саша предлагает ей отказаться от пенсии за отца.

В роли Саши снялся Сережа Назаров.

27 августа на экраны СССР вышли два детских фильма: «Братья Комаровы» и «Мишка, Серега и я». Расскажем о каждом из них.

«Комаровых» снял молодой режиссер Анатолий Вехотко с «Ленфильма» по рассказам Ю. Нагибина. Речь в фильме шла о трех братьях, воспитанниках одного детского садика, но из разных его групп. Каждый из них по-своему проводит это лето (младший – в садике, средний – в отпуске с мамой, старший – в деревне) и возвращается домой с каким-нибудь открытием. В ролях детей снимались: Володя Мареев (младший Комаров, 4 года), Боря Бархатов (Вася Комаров), Сережа Рожновский (Петя Комаров), Марина Орданская (Галя).

Афиша фильма «Мишка, Серега и я»

Никто из ребят актером в итоге не станет. Почему? Как напишет на сайте kino-teatr.ru один из них – Владимир Мареев: «Я участвовал в съемках этого фильма. Он снимался в Гаграх, мне здесь 4 года. Больше нигде не снимался, не мое это…».

Фильм «Мишка, Серега и я» снял на Киностудии имени Горького Юрий Победоносцев. Речь в нем шла о дружбе трех подростков: трусоватом отличнике Гарике, озорнике Сереже и правдолюбце Мишке из 8 класса «г». Роль Гарика исполнял Валера Рыжаков, Сережкой был Витя Иванов, а Мишкой – Юра Козулин. Все трое в итоге станут артистами, но самым известным – Валерий Рыжаков. С него и начнем наш рассказ.

Рыжаков родился 23 декабря 1945 года в Москве. В кино он начал сниматься еще 14-летнем возрасте, правда, роли были мимолетные и бессловесные. А началось все с роли школьника во взрослом фильме «Повесть пламенных лет» (1961). Похожую роль школьника Валерий исполнил и в другом фильме, но уже детском, о котором мы упоминали чуть выше, – «Друг мой, Колька!» (1961). И только в третьем фильме ему, наконец, удалось сыграть главную роль, после чего, собственно, и началась его актерская слава.

В 1963 году Рыжаков поступил во ВГИК (курс В. Белокурова), но продолжал весьма активно сниматься в кино. Всего до развала СССР в 1991 году он снялся в нескольких десятках фильмов, среди которых самыми заметными были: «Тренер» (1970; главная роль – тренер по спортивной гимнастике Иннокентий Сосновский), «Возвращение „Святого Луки“» (1971; Сергей Рязанцев по кличке «Червонец»), «Офицеры» (1971; капитан Юрий Сергеев), т/ф «Юркины рассветы» (1975; главная роль – Юрий Хмель), «Вкус хлеба» (1980; главная роль – секретарь целинного райкома партии Владимир Петрович Ерошин), «Ларец Марии Медичи» (1981; главная роль – капитан милиции Владимир Константиноич Люсин), «Перед рассветом» (1989; главная роль – Николай Петрович).

В последний раз Рыжаков вышел на съемочную площадку в 1991 году, снявшись в эпизоде фильма «Московская любовь». На этом его актерская карьера закончилась – Рыжаков ушел в религию. А пришел он туда, по его же словам, следующим образом (интервью 2006 года в изложении А. Новопашина):

«Все началось с того, что я и несколько моих коллег решили создать гильдию актеров кино. Сочиняли уставы, заключали договоры – было трудно, но интересно. А потом вдруг возникла острая необходимость зарабатывать деньги. К этому меня, в частности, подтолкнуло бедственное положение выдающегося артиста Леонида Оболенского – звезды еще немого кино, человека княжеского достоинства, много лет несправедливо гонимого. Ему понадобилась инвалидная коляска, которая в то время стоила немалых денег, и нам пришлось сбрасываться, чтобы помочь.

Именно тогда я и решил попробовать организовать собственное производство. Несмотря на то что меня и моих товарищей знали и приглашали сниматься в кино, мы оставили свою работу и начали осваивать совершенно новое для нас издательское дело. С самого начала я уже знал, что буду делать. Мы издавали книги и брошюры для православного читателя. Божией милостью удалось сделать несколько значительных вещей, например возобновить выпуск копеечных книг и брошюр, которыми жила дореволюционная Россия, благодаря трудам известнейшего в то время книгоиздателя-просветителя Ивана Дмитриевича Сытина. Копеечные издания представляли собой доступные небогатым людям неразрезанные листы с акафистами, молитвами. В то же время мы выпускали и дорогие книги в твердом переплете, подарочные издания. Дело пошло хорошо, и скоро я стал одним из российских миллионеров-предпринимателей. Но это продолжалось недолго, наступил очередной политический, затем экономический кризис. Наверное, можно было бы удержаться на плаву, но в этот момент Бог послал мне человека, который перевернул в моем сознании все! Я понял, что если Господь зовет меня войти в эту Реку, то не нужно долго размышлять, а нужно смело вступать в Нее.

Конечно, решение начать другую жизнь пришло ко мне не вдруг, как это может показаться. Я всегда с большим уважением относился к Церкви и церковной жизни. Моя бабушка водила меня в храм на причастие, и это в то время, когда многие храмы были закрыты, а о Вере говорили преимущественно в пренебрежительном тоне, с насмешкой. То есть постепенно, очень медленно, я бы сказал, неосознанно во мне зрело желание стать православным христианином. Недавно спросил одного священника: „Батюшка, почему верующий человек исповедуется, причащается, но спустя время снова начинает грешить? Куда все девается?!“ Он ответил замечательно! „Это никуда не может уйти, это отлагается в глубинах сердца. Проходит время, может быть, годы и десятилетия, и наступает, наконец, момент, когда благодать эта расцветает пышным цветом“.

Однажды меня подвели к одному монаху и сказали: „Отче, исповедуй этого человека от начала“. Он исповедовал меня полтора часа, вывернул всего наизнанку, и после такой исповеди я уже просто не мог вернуться в прежние нестройные ряды. Два раза предлагали постричь меня в монахи, но каждый раз что-то не давало мне сделать этот шаг. То вдруг работа наваливалась так, что не продохнуть, то появлялся страх за маму, которую я не мог оставить одну и очень боялся того, что она меня не поймет. Сейчас мамы уже нет, она умерла, и я прошу вас, помолитесь за рабу Божию Елену.

Монахом я не стал. Значит, это не мой путь? Бог весть. Тогда мне сказали – ищи храм поближе к дому. До этого я молился в храмах, в которых служат наши иерархи. И вдруг – „поближе к дому“. Что бы это значило?

И тут в Троице-Голенищеве открывается этот старинный чудный храм, и я прирос к нему всем сердцем, всей душой. Какое-то время еще продолжал заниматься своим делом, но мысли мои были не о работе, а о храме. Какие могут быть проекты, если сегодня Церковь празднует день памяти преподобного Серафима Саровского, а завтра – пророка Илии, а послезавтра – пророка Иезекиля, а на следующий день после этого – равноапостольной Марии Магдалины!? И так круглый год! И я стал просить отца настоятеля протоирея Сергия Правдолюбова принять меня, грешного, в братию.

Сначала я плотничал, затем столярничал, потом пономарил, начал петь на клиросе. И по истечении некоторого времени неожиданно открываю в себе: мне нечего в этой жизни противопоставить тому чуду, которое меня здесь, в Церкви Христовой, окружает. Больше того, мне даже страшно представить себе, что я могу хотя бы на мгновение оказаться не просто вне Церкви, а вне этой церковной ограды. И даже сейчас я содрогаюсь от мысли о том, как я жил без Причастия? Люди учатся, работают, разрабатывают какие-то проекты, копят на строительство дома, покупают квартиры, дачи, машины. Думают, что они живут. А они не ЖИВУТ! Потому что настоящая ЖИЗНЬ может быть только в Боге. Я никого не хочу обидеть. Но сегодня всю человеческую деятельность вне Бога я воспринимаю именно так и никак иначе…»

И вновь вернемся к юным героям фильма «Мишка, Серега и я» (1962).

Виктор Иванов, сыгравший роль Сережки, родился 17 ноября 1943 года в Москве. Это была его первая роль в кино, в которой он начал сниматься буквально в дни окончания десятилетки (хотя в фильме играл 14-летнего подростка). Закончив школу, он поступил во ВГИК, после которого устроился (1966) в знаменитый театр на Таганке. Параллельно снимался в кино. Его самыми заметными ролями оказались роли в фильмах Михаила Швейцера: «Время, вперед!» (1966; корреспондент Сигов), «Золотой теленок» (1968; Перикл Фемиди, муж Зоси Сосницкой). В 1975 году Иванов снялся еще в одном фильме Швейцера: «Бегство мистера Мак-Кинли» (1975), где был другом певца, роль которого исполнил его коллега по «Таганке» Владимир Высоцкий. Из других ролей актера назову следующие: «Золотое крыльцо» (1970; главная роль – Женя), «Красавец-мужчина» (1978; Жорж).

Что касается исполнителя роли Мишки в «Мишка, Серега и я» – Юрии Козулине, то он закончит театральное училище, но в кино сниматься будет редко, в основном творя искусство на сцене.

Валерий Пичугин, сыгравший в «Мишка…» роль двоечника Синицына, в кино больше не снимался. Из Москвы он уехал в 1963 году (его выгнал брат) и долгие годы жил в Чувашии (был там почетным членом ассоциации целителей). Скончался в ноябре 2005 года.

В других детских ролях в фильме снимались: Леня Смирнов (Гуреев), Коля Бурляев (пионер из подшефного класса), о котором я уже подробно рассказывал.

В середине октября 1962 года на экраны страны вышла детско-юношеская мелодрама о первой любви «Дикая собака Динго», снятая на «Ленфильме» Юлием Карасиком. Главную роль в ней – 14-летнюю Таню Сабанееву – исполнила уже взрослая актриса, студентка ВГИКа Галина Польских, которой на тот момент было 22 года. Однако снимались в картине и подростки: Талас Умурзаков (Филька), упоминавшийся чуть выше Володя Особик (Коля Сабанеев), Наташа Макарова (девочка).

Умурзаков родился 20 декабря 1945 года в семье известной казахской актрисы Амины Умурзаковой (свою первую главную роль в кино она исполнила в 1945 году, снявшись в фильме «Песни Абая»), поэтому с актерским миром был знаком с детства. В 1958 году он снялся в фильме «Возвращение на землю» (роль Мурата). О том, как он попал в картину «Дикая собака Динго», Талас вспоминал следующее:

«Прилетел в Алма-Ату второй режиссер картины. Он просматривал детей по всей Средней Азии, искал в Сибири и даже на Крайнем Севере. Прихожу из школы домой, вижу – сидит в квартире незнакомый человек. Ну, я подумал, что гости снова к нам пришли. У нас всегда был полный дом гостей. И отец сообщает, что меня приглашают на такой-то фильм. Мама, конечно, опасалась за мою учебу, но ленинградский гость заверил ее, что администраторы ленты наймут для актеров-школьников репетиторов. И долго не думая, помощник режиссера дал мне прочесть сценарий будущей картины. А уже назавтра нужно было ехать на съемки.

Я, конечно, прочел сценарий запоем. В основном читал роль Фильки. Она мне была близка, я сам по характеру был такой – хулиганистый, подвижный, шустрый, спортом занимался.

Прилетели в Ленинград, а главного режиссера на „Ленфильме“ нет. И мы полетели в киноэкспедицию в Крым. Думал, что будут кинопробы, но вечером, вижу, идет сам Юлий Юрьевич Карасик с Галей Польских, и он говорит ей: „Вот, Таня, познакомься – это Филя!“…

Можно сказать, что я сам родился на съемочной площадке, а вырос на подмостках сцены. Эта атмосфера насквозь пропитала меня. Но когда я приехал на съемки, первое ощущение было таким: как же я впишусь в этот коллектив. С Галиной Польских мы подружились за один вечер. Она была старше меня и повела себя так, что у меня образовалось какое-то внутреннее спокойствие.

Я был подростком, Галка – постарше, и все остальные, потому меня как бы „курировали“. А у нас с ней была дружба, и я ревновал ее не только к исполнителю роли Коли, но и к взрослым. Второй режиссер все время старался от нее не отходить (у него с Польских случился на съемках настоящий роман. – Ф.Р.). И я ему говорил: „Отвали, пожалуйста, разберемся!“ Я же боксом занимался, в сборной был, иногда даже дрался со сверстниками.

После того, как наш фильм вышел на союзный экран, и особенно после того, как он выиграл Гран-при в Италии, приходило много писем, и почему-то большинство зрителей интересовались тем, как я съел свечку. Ну, там техника, в общем-то, простая была – в белую конфету вставили фитиль, и кушай на здоровье. Много интересного было. Сырую рыбу, например, привезли на съемки, сказали, что будем есть ее. Для колорита и достоверности, наверное…

У нашего поколения воспитание другое было, мы о популярности не думали. Я, наоборот, стеснялся даже на улицу выходить. Выйдешь только из дома, а тебе сразу: „О, Филька идет!“ Скорее, замкнутость какая-то была. Может, возраст такой, хотя в шестнадцать-семнадцать лет это многим присуще, но мы скромнее всегда были…».

После громкого успеха «Дикой собаки…» Талас подумывал податься в актеры. После окончания школы в 1963 году он даже приехал в Ленинград, куда его пригласил главный режиссер БДТ Г. Товстоногов. Но что-то там не заладилось. В итоге Умурзаков решил поступить в сельскохозяйственный институт на механический факультет. Но на втором курсе внезапно понял, что это – не его. После этого мать пристроила его на родной «Казахфильм» (кстати, в 1963 году она сыграла свою очередную главную роль в кино – в фильме «Сказ о матери»). Талас работал микрофонщиком – таскал микрофоны на съемках. Потом работал осветителем. А чуть позже уехал в Ленинград, где поступил в театральный институт. Но на третьем курсе у него умер отец, и ему пришлось вернуться на родину. По его же словам:

«Выпивки пошли, безысходность какая-то охватила. Здесь не снимают, и там тоже не могу пристроиться. То возьмут меня в режиссерскую группу, то еще что-нибудь. Но все равно чувствуешь, что твои идеи исчезают в никуда. Пошел-таки немного в разнос. Но все же вовремя спохватился – хватит, мол, мешает все это. И хорошо тут у нас театральный институт открылся. Я и пошел туда ассистентом на кафедре работать. Кроме того, оставалось-то всего два года отучиться. И с 78-го года занимаюсь там. Сегодня это Академией искусств называется…».