Королев Григорий Петрович, сорокалетний слесарь, был приглашен на работу в фирму «Новый рассвет», где был обещан крутой карьерный рост и всяческие социальные блага в виде бесплатного медицинского обслуживания – раз, бесплатного трёхразового питания в спецстоловой – два. А самое главное было припасено, когда Петрович едва перешагнул порог шикарного холла с вертушкой и охранником. Внутри его встречал сам Никодим Игоревич Фикс, толстяк в блестящем костюме, как будто где-то в здании шел какой-то маскарад и этот Никодим был… хлопушкой, что ли, или слитком золота, если здесь все помешаны на богатстве и «крутом карьерном росте».
– Рад вас приветствовать! – сказал Фикс и протянул руку, как только Королев миновал охранника, предъявив тому паспорт. То, что он сразу узнал Королева, было не удивительно: вчера Григорий Петрович послал по сети свое фото, как того требовало условие приема на работу, и, судя по радостной физиономии Фикса, Петрович понял, что у этого типа весьма сильная память на лица, как у того старого немецкого фотоаппарата, который только что отщелкал кипу секретных документов и парочку подозрительных рож для полноты коллекции.
Когда Фикс представился, Петрович с неудовольствием про себя отметил, как же тяжело ему живется с таким именем и отчеством. Это же выговорить надо: Никодим Игоревич. Впрочем, по имени не судят, успокоил себя Королев и пошел следом за толстяком, приговаривая про себя, словно молитву, «посмотрим – поглядим, поглядим – посмотрим». Толстяк, очевидно, его услышал, когда они шли по длинному ярко освещенному коридору, и как-то по-лакейски шикнул на Петровича: вдруг, мол, хозяева услышат. Королев пожал плечами и, чудесным образом, окончательно перестал волноваться.
Когда они дошли, наконец, до нужного кабинета, толстяк аккуратно выставил вперед свою пухлую руку и толкнул блестящую железную дверь. На холодном металле остался влажный след от потной ладони.
То, что увидел Королев в комнате, нисколько его не взволновало. Пара офисных столов, покрытых толстыми папками с документами – это около двери. А дальше, у окна, такая же пара с поставленными на них огромными мониторами. Под столами стояли пожелтевшие системные блоки, наверное, еще с девяностых несших свою службу на благо компании «Новый рассвет».
В кабинете, кроме столов, был еще человек, которого Петрович не сразу и заметил. Тому пришлось громко кашлянуть, чтобы оторвать взгляд Петровича от пыльных мониторов. Петрович от неожиданности вздрогнул, что как-то странно подействовало на толстяка, который вдруг мелко затрясся всем телом, наверное, внутренне смеялся, потому что по выражению его лица выходило, что он все ж таки настроен адски серьезно – начальство рядом. Королев отвернулся от живого холодца и посмотрел на того, кто сейчас буравил его взглядом хищных зеленых глаз, и, при этом, неспеша вытаскивал из кармана пиджака сигаретную пачку. Королев сразу отметил, что пиджак у начальника не такой блестящий, как у сопровождавшего его человека-хлопушки, да и весь он смотрелся как-то уж напряженно, будто волновался больше, чем сам Королев. Не сказать, чтобы это сильно его обрадовало, но Петрович почувствовал неожиданный прилив сил и смелости, и даже перестал вздрагивать от неожиданных звуков, например, как только начальник прикурил, за спиной Королева что-то грохнулось и покатилось мелкими шариками. Он не вздрогнул, чему сам несказанно удивился, но все-таки обернулся посмотреть, что там случилось. Кроме упавшего куска прессфанеры, поднявшей тучу пыли, и горстки шариков, блестевших стальным горохом под светом дневных ламп, он ничего не увидел. «И на том спасибо», – про себя поблагодарил, неизвестно кого, Королев, и вновь повернулся к начальнику.
– Сигизмунд Ромуальдович Двин, – представился, наконец, он, и Королев снова пожалел человека, над которым во дворе смеялись дети, иначе он так гордо не выговаривал бы своего имени. По крайней мере, не ждал бы так напряженно ответа Королева, который всем своим видом показывал полнейшее равнодушие к иноземному имени своего потенциального работодателя.
– Григорий Петрович… – начал, было, Петрович.
– Королев! – весело договорил за него толстяк и хохотнул, будто это у Петровича было тяжелое детство из-за «неправильного» имени.
– Да, – только и ответил Королев, чтобы хоть в чем-то выразить свое согласие, потому что паузы между ответами были и так весьма долгими и настораживающими.
– Королев, – задумчиво повторил начальник и жестом пригласил Петровича присесть за стол с монитором.
Петрович сел и попытался изобразить на своем лице нечто вроде заинтересованности в дальнейшем разговоре, но, честно говоря, он плохо старался, поэтому мина его выглядела кислой и скучной. Однако это, похоже, мало волновало Сигизмунда Ромуальдовича, ибо он сразу взял быка за рога.
– Вот что, господин Королев, есть такое мнение, что большинство людей любит туристические поездки. Вы с этим согласны?
Петрович смущенно улыбнулся, мол, о чем вообще речь: он и туристом-то никогда не был, разве что на дачу съездить, грядки прополоть – помощь, значит, любимой тёще. Но помедлив чуть, сказал:
– Положительно.
Те оба переглянулись, и начальник снял, вдруг вспотевшие, очки.
– Простите, что положительно?
Королев тоже на них удивленно посмотрел и ответил:
– Положительно отношусь к вашему предложению.
Начальник хохотнул.
– Но я же вам еще ничего… А, впрочем, чего тянуть: да, я хотел вам предложить поехать в долговременную командировку, но вы должны хранить эту информацию в секрете и обязаны подписать кое-какие бумаги. Можно сделать это прямо сейчас, не выходя из кабинета, если вы, конечно, согласны.
Королев задержал взгляд на Сигизмунде и спросил:
– А жене можно позвонить?
– Нет, – ответил начальник и достал следующую сигарету. В кабинете, вместе с сизым дымом, повисло тяжелое молчание.
– Ну, так решайте, – сказал Сигизмунд, прищуривая правый глаз, и выпуская жирную струю дыма. – Расценки вы знаете, примерные сроки тоже…
– Да, да: контракт на полгода – я помню, – перебил его Королев.
– Ну, вот, видите – все прекрасно осведомлены. Вы же обсуждали эту тему дома, не так ли?
– Конечно, – тихо отозвался Королев.
– Ну, и прекрасно. Значит, все будут в курсе, что вы приняты на работу.
– Но я должен предупредить… – начал, было, Королев, но начальник резко махнул рукой.
– Да бросьте уже! Сколько вы сидели без работы, и сколько еще просидите?
Королев пожал плечами.
– А я знаю! – он мощно выдохнул дым из носа, – До конца жизни можно просидеть и палец о палец не ударить, чтобы найти что-нибудь стоящее. И вы мне будете говорить о звонке домой? Смешно, в вашем-то положении.
«А он не церемонится», – подумал Королев и втянул голову в плечи, будто ждал, что ему сейчас дадут по затылку.
– И не тряситесь вы так, – продолжил начальник, – возьмите себя в руки. Вам же нужны деньги, как и всем в этом городе. Так почему бы не воспользоваться случаем и не принести пачки новеньких купюр вашей разлюбезной жене и теще? Вы ведь, с тещей живете, правильно?
Королев кивнул.
– Ну, вот, видите, – я почти всё о вас знаю, не задав ни одного вопроса о вашей жизни. И заранее знаю, что вы согласитесь на мое предложение, только отчего-то юлите и прикидываетесь забитым маленьким человечком. Это не ваш стиль, господин Королев.
Тут Петрович вынул голову из плеч и задал весьма нескромный вопрос:
– А какой у меня стиль?
Тут они с толстяком вновь заговорщицки переглянулись и громко рассмеялись.
– Не зацикливайтесь на мелочах – это не ваше, поверьте. Сосредоточьтесь лучше на деле, а именно на том, как приятно будет работать в совершенно непривычной для вас обстановке.
Королев удивленно смотрел на начальника.
– Интересно, правда? – задал не нужный вопрос Сигизмунд. – Но это не главное. Сейчас мой помощник проводит вас в отдельную комнату, приготовленную специально для вас, и даст время для отдыха перед дальним перелетом.
Петрович снова вылупился на него непонимающими глазами.
– А разве я уже сегодня полечу туда… ну, в то место, где работа?
– Вы что же, не внимательно читали то объявление на сайте? Ну, голубчик, помилуйте, как можно быть таким… таким… даже не знаю, какое слово подобрать. В объявлении черным по белому было написано, что, как только человек принимается на работу, он тут же едет до нужной точки, значительно удаленной от места теперешнего проживания нанятого работника. Как, вы и этого не помните?
Королев помотал головой.
– Ладно, сошлемся на вашу невнимательность и общую нерасторопность. А теперь, как говорил товарищ Ленин: «спать, спать и еще раз спать».
Королев пошел вслед за толстяком, семенившем впереди короткими ножками. Королев только сейчас про себя отметил, что коридор как-то подозрительно сузился и, будто, потолок стал ниже.
Когда они дошли до нужной комнаты, толстяк вынул из кармана маленький серебристый ключик и отдал его Королеву. Петрович взял ключ и стал открывать дверь, невольно провожая взглядом удалявшуюся фигуру толстяка.
Он вошел в комнату и увидел кровать, стол и стул. Обстановка живо напомнила ему те простые гостиничные номера, в каких он останавливался, когда ездил по командировкам. Он присел на старый стул, достал из портфеля железную кружку с кипятильником и поставил ее на стол. Ну, всё – теперь он был почти как дома, только вот жены с тещей не хватало. Петрович плюнул три раза через плечо, налил в кружку воды из под крана, и воткнул в розетку кипятильник.
Он стоял у окна. Солнце садилось за зубчатую линию многоэтажек, выстроившихся далеко на горизонте. Около здания, в котором сейчас находился Петрович, и вдалеке на шоссе, загорались оранжевые шары уличных фонарей. Его глаза смотрели на это вечернее великолепие, но не видели ничего, кроме неясных картин, рисуемых его воображением. Все мысли были далеко отсюда – где-то посередине одного из четырех океанов. Размытые очертания того места, куда его должны были отправить, не успели сформироваться в четкую картину: неожиданно громкий стук в дверь заставил его выплыть из своих туманных грёз и отвернуться от багрового заката.
Когда он повернул ключ в замке, дверь вдруг сама отворилась – на пороге, с довольным видом, стоял толстяк.
– Ну, всё – пора в дорогу, – сказал тот и тут же развернулся, чтобы уйти. Королев не выдержал и сказал с неприятной дрожью в голосе:
– Да постойте же вы. А вещи мои?
– Берите скорее! – крикнул, не оборачиваясь, толстяк, и зашагал еще быстрее. – Двин ждать не будет! – заорал он еще громче из глубины коридора.
– Куда он денется? – прошипел Королев, и, сунув в портфель кружку с кипятильником, поплелся за толстяком.
Они спустились к выходу. Около высокого мраморного крыльца, в перекрестном огне ярких уличных фонарей, стояло такси, блестевшее своей желтой лакированной крышей. Рядом с машиной стоял Сигизмунд Ромуальдович. Приглашающим жестом он указал Петровичу на заднюю дверь, а сам сел рядом с водителем.
Путь был не близкий, но машина с лихвой компенсировала молчаливую скучную езду высокой скоростью. Ночная дорога освещалась будто солнцем – энергия била ключом из всех плафонов: шарообразных, плоских, продолговатых узких и широких с защитными решетками. На тротуарах не было ни одного человека – всё словно бы вымерло, или, может быть, людей заранее предупредили, чтобы они не попадались в поле зрения Сигизмунда, сидевшего сейчас с хмурым сосредоточенным лицом, будто готовилось что-то серьезное. Королев не умел читать мыслей, но он понимал одно: пока он еще находится в такси, он волен делать всё, что ему вздумается. Но ничего такого делать ему не хотелось, поэтому он сидел смирно, молча глазея на далекие и близкие дома, покрытые слепящими огоньками квартир, словно большие клетки городского зоопарка получили, наконец, подсветку, и теперь под этим светом очень уютно живется, как змеям, так и кроликам, мирно жующим свой мятый лист капусты.
Когда они приехали в Шереметьево, Сигизмунд повел Королева не к центральному входу в аэропорт, а каким-то окружным путем, обходя огромное здание. Далеко в стороне осталось широкое взлетное поле, откуда взлетали гигантские самолеты. Они пришли на довольно маленький аэродром, о котором, скорее всего, знали не многие. И тут, словно в подтверждение смутной догадки Петровича, Сигизмунд сказал:
– Я тут чартер заказал, так что, мы без общей суеты, прямым рейсом полетим с комфортом, – и странно улыбнулся.
Когда они поднялись на крохотный двухмоторный самолет, внутри уже сидело три человека с автоматами.
– Для нашей же безопасности, – будто извиняющимся тоном сказал Сигизмунд. – Воздушные пираты, знаете ли, есть на самом деле, а не только в приключенческих книжках, – он вновь улыбнулся, только на сей раз, это была вынужденная дежурная улыбка: очевидно, люди с автоматами были тому причиной.
Восемь часов полета прошли незаметно, тем более, что Королев спал, как сурок.
Прилетев на место, они вышли из самолета. Еще до его полной остановки, Королев скорее ощутил, чем увидел, что прилетели они на такой же маленький, как и в Шереметеве, аэродром, только сейчас он утопал в черноте ночи. Слабые огни светились лишь на высокой башне диспетчеров, но от них не было никакого толку. Других самолетов, как и прочей подсобной техники, видно не было.
Как только открылась дверь самолета, в лицо ударил сильный влажный ветер.
– Давайте поторопимся! – крикнул Сигизмунд, и быстро сбежал по короткому трапу.
Королев почувствовал, как ему обожгло лицо чем-то острым, будто несколькими лезвиями порезали кожу.
– Лучше отвернитесь! – вновь крикнул Сигизмунд сквозь ветер. – Это лавовый песок и он очень острый, так что берегите глаза!
– Что же это за место такое? – заорал в ответ Королев, но Сигизмунд ничего не ответил: он лишь махнул рукой, мол, иди – не отвлекайся.
Королев послушно шел за своим начальником, пытаясь разглядеть местность сквозь нагоняемый ветром густой туман. Похоже, что рядом было море, или озеро, но в ночи нельзя ничего разглядеть, кроме черного крупного песка, освещаемого фарами машины, стоявшей в ста метрах от самолета.
Ехали они быстро. Королева укачало и снова потянуло в сон. В машине Сигизмунд протянул ему две какие-то таблетки:
– Возьмите – в дальнейшем они будут вам необходимы.
Через двадцать минут они оказались около низкой бетонной будки, вделанной в скалистый массив, внутри которого располагалась основная часть объекта. Королеву показалось, что здесь притаился пулеметчик, но, когда они вошли внутрь, ничего угрожающего он не увидел. В темных углах низкого холла тихо стояли, по одному, те самые автоматчики, которые сидели в самолете. «Не может быть, как они успели?» – подумал Королев, но тут же списал это на утомительный перелет и быстро забыл как об автоматчиках, так и о самолете.
Сигизмунд показал свой пропуск человеку в форме.
– В сопровождении, – сказал он охраннику, и тот, не задерживая взгляда на Королеве, пропустил их обоих, при этом сообщив что-то по рации.
Другой охранник, стоявший чуть дальше по ходу движения, потребовал у Королева телефон.
– По окончании договора ваша собственность будет вам возвращена.
Королев кивнул, ни на миг не расстроившись – он всё равно не хотел никому звонить, да и не с кем ему разговаривать, кроме жены и тещи. «Пусть поскучают», – подумал Королев, злобно сверкнув очками. Однако, странно, что телефон не отобрали еще там, в Москве. Хотя, чему он удивляется, когда такой шаг со стороны работодателя мог запросто спугнуть Королева, и он отказался бы и от поездки, и от этой работы. «Да, рисковать они не любят», – отметил про себя Петрович, молча следуя за Сигизмундом.
Они прошли дальше по коридору, и Королев увидел эскалатор, как в московском метро. Он даже, было, подумал, что и не уезжал никуда, и что весь этот перелет был лишь его фантазией. Но, как только он ступил на черные ребристые ступени, полотно эскалатора тут же дёрнулось и плавно поехало вниз, что, странным образом, вернуло Королева к реальности. На стенах висели плакаты с нарисованными на них солдатами и с надписями на китайском, наверное, языке.
– А теперь положите таблетки в рот, – тихо сказал Сигизмунд.
Королев повиновался.
Эскалатор спускался всё ниже и ниже. Королев чувствовал, что ему не хватает воздуха, но Сигизмунд, увидев его вдруг побледневшее лицо, тут же предупредил, что сейчас нужно успокоиться, и тогда организм, из-за нехватки кислорода, сам настроится на то, чтобы брать его из своих же собственных клеток. Катализатором для реакции служила специальная таблетка, которая лежала сейчас в желудке Королева и спокойно растворялась пищевыми соками. Потом полученная смесь должна распространиться по всему телу, и у человека сложится впечатление, что он дышит чистым воздухом без всяких ограничений. Самое интересное, что это не будет самообманом: организм получит необходимую часть кислорода, так что, кислородное голодание исключалось.
Они спустились на три километра, как сказал Сигизмунд. Сейчас Королев не чувствовал нехватку кислорода, но скоро…
– Скоро вам нужно будет принять кислородный коктейль, – сказал Сигизмунд, по-прежнему внимательно глядя на Королева.
Эскалатор остановился. Перед ними был мрачный коридор, тянувшийся на несколько километров под островом. Повсюду стоял запах карбида, брошенного в воду. Через каждые сто метров попадались автоматчики в противогазах.
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке