Как выяснилось, в плане воздействия дыма, флуктуации характеристик атмосферы не только Эйрарбии, но и всех Геи, зависят от количества взрывов над промышленными центрами Империи сильнее, чем от чего-либо другого. Безусловно, множество ударов будет нанесено по объектам расположенным на значительном расстоянии от районов с высокой урбанизацией. Это отдельные базы, удаленные от «постороннего глаза» военные штабы, склады боевой техники. Они могут размещаться в пустынях, горах. В этом случае, даже при вынужденном применении по ним очень сильных зарядов (допустим, в виду помещения их в глубину скальной породы), это все равно не приведет к значительным, тем более долговременным, пожарам. Некоторое исключение, на взгляд дилетанта, представляет размещение штабов, или чего-то еще, в лесах. Однако пожар в лесу, как выяснилось в результате эксперимента проведенного на Синих островах, не может быть сопоставлен с аналогичным явлением в городе.
Некоторые, успешно разоблаченные Расовым Комитетом, представители науки, к примеру, так называемые «мягкотелые», считали приемлемым вести с Эйрарбией «мягкую войну». В этом мифическом процессе предлагалось наносить удары только по военным объектам. В задумку представленного исследования не входит разбирать политическую и военную несостоятельность предложенного метода. Да и нет смысла, он давно рассмотрен досконально даже в открытой печати. Тем не менее, нам следует обратить внимание вот на какую деталь. Поскольку многие однозначно военные цели расположены в районах с развитой урбанизацией, применение по ним высокоточных, слабых ядерных снарядов все равно приведет к пожарам в городах. Хуже того, к тлеющим, долговременным пожарам. Следовательно, во избежание последних, гораздо рациональней взрывать в таких случаях мощные боеголовки, подрывы которых приведут к полному разрушению и быстрому выгоранию не только военной цели, но и окружающего, либо расположенного рядом мегаполиса.
Потому, при любом сценарии потенциально-превентивного нападения, удар будет наноситься непосредственно по промышленным предприятиям и по городам Империи. И вот, оказывается, итоги данной акции могут быть крайне тяжелыми. Естественно, имеется в виду не тяжесть следствий для расы эйрарбаков, их судьба предрешена историей и эволюцией. Рассматривается тяжесть воздействий на климат в результате выбросов дыма.
После потенциально-превентивного удара Республики по Северному материку, на нем возникнут десятки тысяч интенсивных пожаров. Каждый из них будет охватывать территорию от сотен до десятков тысяч квадратных километров. Пожары воцарятся над городами, углеперерабатывающими предприятиями, хранилищами стратегического запаса нефтепродуктов Империи, лесами и полями. Интенсивность и количество пожаров будет беспрецедентным в истории трехсолнцевой вселенной. Потому, точных данных о масштабах выбросов дыма пока нет.
Следовательно, излагаемые далее выводы Мозговый Центр получил путем экстраполяции результатов измерений, проделанных при пожарах гораздо более скромного масштаба. Потому, при определении количественных показателей образования дыма возможны, и даже неизбежны, значительные ошибки. И будет большой благостью Рыжей Матери и всех остальных богов, если расчеты ошибочны в большую, а не меньшую сторону…
Их накрыло неожиданно. Возможно они могли сообразить раньше, по усилившейся плотности помех, однако явление с которым они столкнулись было абсолютно новым фактором. Даже футурологи заблаговременно предсказывающие парадоксы «синхронного задувания» не могли этого предвидеть. Вселенная, тем более сильно потревоженная, часто преподносить смертельные казусы зазевавшимся.
Несмотря на то, что «Парнокопытный» зависал достаточно высоко, он, тем менее, не достиг границы ионосферы. Поэтому его узконосые локаторы пялили свои раструбы вверх, хотя и под разными углами. Из-за этого он не слишком часто «озирался» по сторонам. Воздушные массы на почти двадцатикилометровых высотах несутся достаточно быстро, однако сам воздух более разряжен и потому ветры обладают как бы разжиженной силой. Явление с которым столкнулся «тянитолкай» противоречило общепринятым нормам, это было относительно плотное образование чем-то похожее на смерч, однако в отличие от него крутящее свою карусель в другой плоскости. В общем оно представляло собой нечто похожее на гигантский тороид подвешенный в высоте и гоняющий внутри своей структуры закольцованную воздушную массу.
Конечно, если бы это было все его свойства, дело для «тянитолкая» закончилось бы не так трагично. Разумеется, имей он на борту менее опытных пилотов – что в принципе, в условиях абсолютного дефицита топлива, было общепринятой нормой – даже само неожиданное всасывание в кольцевой поток могло бы привести к гибели. Однако за штурвалы «Парнокопытного» держались асы и их мгновенные инстинкты относительно быстро стабилизировали ситуацию. Вначале дирижабль лег на бок, одновременно его поволокло вверх, но все же, быстро развернутые в поворотных цапфах, двигатели не дали машине опрокинуться. Кое-кого из исследователей порядочно тряхнуло, но их пристегнутые к креслам тела остались целехоньки. В это время упирающийся что есть мочи «тянитолкай» уже тащило в темноту. Вихревой поток сорвал непомерно далеко выдвинутую параболическую антенну. Примерно десятую долю секунды она не могла расстаться с летающей машиной, натягивая плетение из гибких волноводов. Затем все-таки сорвалась, обрела самостоятельность и, презрев гравитацию, новорожденной «летающей тарелкой» умчалась ввысь. Волноводно-кабельную связку сорвало с крепления, а натяжение дернуло ее назад. Ожившей металлической змеей она изогнулась и атаковала передний тяговый винт. С неслышным в окружающей кутерьме визгом, умчались куда-то его хрустальные ножи. Волноводы тоже перерубило, так что они даже не успели вывести из строя нанизанные на единую ось вторую, третью и четвертую винтовую пару. Это было везение, но все-таки «Парнокопытный» потерял часть своей мощи. Пока пилоты отрабатывали новую вводную, которая была только одной составляющей из свалившегося на голову букета, дирижабль-геликоптер волокло дальше, гоня по краю гигантского тороида. Однако никакого знания о форме заглотнувшего их феномена летчики не имели. Главное что они делали, не прекращая работать рычагами и кнопками, было неотрывное наблюдение за радаром. Толку от этого почти не было – индикатор шел рябью, будто демонстрируя вокруг сплошные скальные массивы.
Хуже всего было то, что они не знали не только о форме, размерах и прочих геометрических казусах опасности – они ничего не ведали о его свойствах. Между прочим, разведывательные средства затаившегося вдалеке «Ящера» обратили внимание на странную засветку, но из-за усилившихся помех не смогли предупредить «Парнокопытный». Точнее, связисты послали предупреждение, и теперь кусали локти, не ведая, получено ли оно адресатом. А ведь «тянитолкаю», для уклонения от феномена, хватило бы срочного снижения всего лишь на километр. Он этого не сделал, поскольку научная работа требовала относительно стабильных исходных параметров.
А головокружительные трюки, выделываемые почти неуправляемой машиной, отвлекли всех участников от самого главного. Они попали не просто в скоростной смерч, а в смерч перенасыщенный радиацией. Возможно, именно ее присутствие подпитывало его странные свойства, ведь не могли же это делать отгороженные пылевой шторой светила? Потому, когда дирижабль-геликоптер наконец выпрыгнул из чрева таинственного тороида, прокаруселив в нем считанные минуты, все находящиеся внутри получили огромную дозу, ведь борта кабины не прикрывали даже предусмотренные конструкцией броневые листы. Всё, всё было снято ради достижения рекордных высот.
На территориях подвергнутой ударам содержится много миллиардов тонн продуктов деревообработки. В результате пожаров, за несколько часов или дней, в атмосферу будет выброшено более трехсот миллионов тонн дыма. Примерно одну четвертую этого количества будет составлять элементарный углерод. Как доказали эксперименты, он является одним из лучших, известных на сегодня, поглотителей света, как в спектре излучения Рыжей Матери, так и Пожирателя Крови. Однако в плане последнего, имеются не до конца уясненные данные о некоторых составляющих инфракрасного диапазона, но данное исследование касается более общих процессов, потому эта деталь пока преднамеренно выводится «за кадр».
Кроме дерева, на территории городов и военных предприятий (как известно, до восьмидесяти процентов промышленности Империи Эйрарбаков работают на ее агрессивные происки, потому будет вполне правильным относить туда же и все оставшиеся заводы и фабрики, тем более что проверить каждое перед ударом не представляется возможным) до сих пор находится какое-то количество нефти и ее производных, например, асфальта и пластмасс. При их сгорании образуется приблизительно сорок миллионов тонн элементарного углерода, ведь в данном случае он составит до половины исходного продукта. На наше счастье, в настоящий период, газовые и нефтяные месторождения Эйрарбии полностью исчерпаны, иначе в атмосферу попало бы еще, как минимум, двести миллионов тонн углерода.
Использование эйрарбаками в долговременных сооружениях стекломильметола, облегчает проблему. Эксперименты показали его устойчивость к горению. При больших температурах он просто плавится и стекает вниз. Предположительно в центрах городов, перенасыщенных монументальными строениями, могут появиться новообразования, предварительно названные «стеклянными пустынями». Вторично затвердевший стекломильметол крайне устойчив к механическому воздействию. В случае его долгого плавления, на месте городов могут образоваться очень гладкие поверхности самой своей природой приспособленные для перемещения по ней тяжелых и даже сверхтяжелых машин.
Безусловно, кроме мегаполисов будут гореть еще сохранившиеся в Империи леса. Предположительно, процесс обязан совершиться в течение нескольких недель на сотнях тысяч квадратных километров. Это добавит в атмосферу еще одну двадцатую миллиарда тонн дыма. Однако в дыме растительности элементарный углерод составляет немного – менее десяти процентов. Следовательно, основным фактором изменения климата остаются городские пожары.
Какую же опасность климату они несут?…
Штаб военно-земноводных сил (ШВЗС) прислал рекомендательную директиву. Откуда у нее «растут ноги» можно было почувствовать по самому тону, а так же примененному лексикону. Тутор-Рор в злости и совсем не намеренно скомкал хронопластину с дешифрованным текстом. Однако эта вспышка вовсе не решала проблему. Он прямо таки видел, как где-то там, в другом полушарии, в далеких темных глубинах океана, в бронированном пузыре Мозгового Центра рдеют от счастья предвкушения тайны, потирают ладошки в предчувствии водопада скорлупы расколотых фактами гипотез полудобровольные отшельники – гениальные сливки Брашской республики. Генерал почти воочию представлял их внутричерепной зуд в ожидании новых данных о таинственном тороиде. Риск и возможные, а может и неизбежные, потери техники и людей не трогали их нисколько, ведь люди, как единичные экземпляры, не возбуждали их воображение и попросту не были их специальностью. Их интересовали большие массы и статистические единицы, которые можно складывать, вычитать, а лучше и приятнее всего, сводить к нулевому потенциалу. Однако у генерала-канонира имелась отличная лазейка, сквозь которую он мог упорхнуть из власти этих жадных ручёнок, любящих щупать калькуляторы и гнуть карандаши, возводящие в степени иерархии неизвестных. Они не имели права давать ему команды напрямую, он не относился к категории головастых мальчиков с детства заблудившихся в интегральных джунглях; а рекомендации ШВЗС? Рекомендации тем и отличаются от четко и недвусмысленно отданных распоряжений, что их можно стряхнуть с плеч, но продолжать имитировать озабоченное лицо.
Новое, невиданное доселе явление – «радиационный тороид» и так принес экипажу «боевой горы» большое количество суеты, и горя тоже, разумеется. Почти сразу после выпадения из этого нового вида смерча, пилоты «Парнокопытного» почувствовали себя плохо: тошнота, головокружение, хуже того – рябь в глазах и даже кратковременная, на несколько секунд, потеря зрения. Испытывали ли подобное остальные члены команды – исследователи радиолокации – для вождения «тянитолкая» никакого значения не имело. Может, их состояние было несколько лучше, за счет отгороженности от мира и радиации дополнительной стеной из аппаратных шкафов, но они совсем не умели управлять дирижаблями, так что будь они даже в самом добром здравии и самочувствии, для предотвращения катастрофы это бы не значило ничего: скорее наоборот, умереть в апогее здоровья было бы гораздо обиднее и несправедливей, чем слабым, заплеванным рвотой и бьющимся в судорогах существом.
Кроме человеческого фактора на «Парнокопытный» влияли и другие – технические. Во время кратковременной борьбы с заглотнувшим его тороидом, ему не только откусило винт, но еще проткнуло один из газовых баллонов. Это могло сделать парящее где-то поблизости сорванное блюдце локатора, или откушенные ножики лопастей, установить точно не представлялось теперь возможным. В силу всех этих обстоятельств люди находящиеся в «Сонном ящере» могли только молиться спрятавшимся в пыльном небе богам и сочувствовать судьбе мечущегося во тьме «Парнокопытного».
В этих обстоятельствах, никак нельзя было надеяться на удачное завершение миссии. Вначале Тутор-Рор распорядился о подготовке к полету следующего дирижабля-геликоптера, включив в экипаж медиков. Однако Бакзан-Рор, командир всей помещенной на борту «Ящера» летающей техники, воспротивился:
О проекте
О подписке