Читать книгу «Морской разбойник. Плик и Плок (сборник)» онлайн полностью📖 — Эжена Сю — MyBook.
image

Глава V
Неизвестный корабль

Спи, спи себе спокойно, почтенный капитан, потягивай свои утомленные члены на тонкой и белой простыне, сшитой для тебя Катериной твоей. Видишь ли ты ее, сидящую у трескучего огонька камина в длинные зимние вечера? По временам она оставляет работу, чтобы взглянуть на твой портрет, играя густыми и жесткими кудрями сынка твоего, маленького Томаса. Между тем как кот Базиль, важно и молчаливо сидя подле нее, облизывает и обглаживает свою шелковистую и пеструю шерсть.

Эта добродетельная супруга, верно, рассчитывает в это время продолжительность твоего путешествия и срок возвращения. Зато и ты как любишь ее. Для нее ты презираешь бесчисленные опасности, для нее, капитан Бенуа, ты жертвуешь телом и душой, занимаясь своим проклятым ремеслом, слывешь разбойником, подлым продавцом человеческого мяса! Ты, столь простодушный, столь чистосердечный! Правда и то, что тебе придется отдать за это страшный отчет Богу, но как бы то ни было, а ты все-таки доставишь своей Катерине спокойную и беспечную жизнь.

Как не желать ей возвращения такого нежного мужа?

Однако я не могу сказать вам наверняка, точно ли Катерина желает этого вожделенного возвращения или опасается его? Может быть, вот он лучше знает про это. Этот молодой здоровый купеческий приказчик, приезжающий в город Нант по самонужнейшей, экстренной хозяйской надобности, как нарочно, всегда в отсутствие господина Бенуа, небрежно развалившийся в единственном кресле господина Бенуа. Одетый в халат и ермолку господина Бенуа, курящий из любимой трубки господина Бенуа лучший табак господина Бенуа. Между тем как Томас и кот Базиль посматривают на гостя с боязливым и недовольным видом.

Ах, послушайте, что мне пришло в голову! Ну что если, между тем как достойный капитан торгует с дядей Ван Гопом, продает черту душу свою, борется с бурями и волнами океана, Катерина его любезничает с приказчиком…

О нет, нет! Зачем думать об этом! Спи, почтенный шкипер Бенуа. Спи! Под баюканье ветров и качание валов морских мечтай, мечтай о счастье и верности своей дражайшей супруги! Потому что счастливый сон есть самое положительное счастье нашей жизни. Спи! Попутный ветер дует и несет быстро по океану эту другую «Катерину», обшитую медью. Спи спокойно, капитан! Верный помощник твой Кайо бодрствует за тебя и за всех. С некоторого времени он постоянно смотрит на юго-восток в подзорную трубу и что-то наблюдает по этому направлению с неутомимым любопытством.

«Я бы отдавал охотно свою винную порцию в продолжение целой недели, – говорил сам себе Кайо, – чтобы солнце поскорее взошло! А то ничего нельзя разобрать в этом проклятом тумане! А, вот наконец оно показалось! Уф, какое красное! Ну вот, теперь я очень хорошо вижу его! Это небольшой корабль, идущий на расстоянии не более одной мили от нас… Ах, черт возьми! Да я никогда еще не видел такой дьявольской оснастки! Какие огромные и высокие паруса… как завалены назад мачты!»

При исчислении этих странных достоинств неизвестного корабля лицо Кайо принимало мало-помалу выражение удивления, смешанного с ужасом.

«Но, – продолжал он, наводя снова на горизонт подзорную трубу свою, – мне кажется, что он идет вслед за нами… Можно подумать даже, что он догоняет нас. Во всяком случае, нужно уведомить капитана».

И Кайо в один прыжок очутился у дверей каюты и, постучав довольно долго, разбудил наконец шкипера. Дверь каюты медленно отворилась, и господин Бенуа вышел на палубу, удивленный, растрепанный, с заспанными глазами, потягиваясь, зевая и покрякивая после долгого и крепкого сна.

– О! Брр! А, ветерок поддувает! Брр! Все благополучно, а! Проклятый Кайо, – сказал капитан, – я так славно заснул! Зачем ты разбудил меня?

– Капитан! Я опасаюсь вот этого корабля, который как будто идет в погоню за нами!

– Дай-ка трубу! Ах, боже мой! Да это, кажется, то самое судно, которое, помнишь ты, покойник Симон – царство ему небесное! – заметил однажды. Ну что ж тут за беда, что оно идет по одной дороге с нами?

– Оно бы, кажется, точно не беда, однако… Мой совет, капитан, спуститься по ветру немного налево, потом повернуть направо круто, и если неизвестный корабль и тогда будет следовать за нами и подражать нашим движениям, то мы убедимся, что он идет в погоню за нами. Как вам кажется?

– Да зачем ему гнаться за нами? Это не военный корабль, преследующий торговцев неграми! Посмотри, какая беспорядочная оснастка! Если это морской разбойник, то он должен заметить по направлению, по которому мы идем, что с нас нечего взять.

– Но, капитан, посмотрите-ка, он догоняет нас! Как скоро он идет! А, вот на нем подняли верхние паруса… и все прямо на нас! Глядите-ка… – сказал Кайо, указывая пальцем.

– Послушай-ка, друг мой, вели повернуть корабль немного налево, по ветру, потом мы завернем направо, и если это судно будет все еще следовать за нами, то мы спросим у него, что он от нас хочет! Не правда ли, это будет лучше и короче?

Вследствие этого решения «Катерина» пошла лавировать по морю – поворачивать направо и налево. Проклятый неизвестный корабль продолжал все следовать за ней и также лавировал и поворачивал направо и налево.

Тогда капитан Бенуа, не сомневаясь больше, что неизвестное судно догоняет его, перестал храбриться. Во-первых, потому, что у него не было пушек на корабле. А в подзорную трубу свою он заметил, что догоняющее судно имело пушки, и притом очень много.

К тому лета и опытность научили его быть осторожным. А потому он просто велел Кайо поднять и распустить все паруса и бросился по ветру, чтобы спастись поспешным бегством от этого дьявольского судна.

«Катерина» неслась на всех парусах по океану, как рыба, но погоня летела за ней, как птица, даже не поднимая всех парусов, и оставляла всегда некоторое расстояние между собой и купеческим кораблем.

– Что за дьявольщина! – сказал Бенуа, видя ужасное превосходство догоняющего судна перед своим и не понимая его поступков. – Если оно идет скорее меня, то для чего не пользуется этой выгодой и не скажет мне тотчас, чего оно хочет, вместо того чтобы играть с «Катериной», как кошка с мышкой.

Бедняга не думал, что говорит сущую правду.

– Капитан! Капитан! Смотрите, вот оно и заговорило! – воскликнул Кайо, увидев огонь, сверкнувший с борта догоняющего судна. – Берегись!

Пушечный выстрел загремел и раздался по неизмеримому пространству океана, и ядро засвистело в снастях над их головами.

– Они стреляют в нас ядрами!

– Да что они, с ума сошли? – воскликнул Бенуа вне себя от гнева. – Что это за черти! И как нарочно нет у меня на корабле ни одной пушчонки! – ревел в бешенстве шкипер, топая ногами и кусая пальцы.

– Но видано ль было когда-нибудь, чтобы торговца неграми атаковал морской разбойник, ибо это верно он…

Вторично сверкнула молния с погони, вторично грянул пушечный выстрел, и ядро ударилось в борт «Катерины».

– Черт возьми! Черт возьми! Проклятый корабль! Он потопит меня, как бочку со свинцом!

– Капитан! – сказал Кайо, бледный и расстроенный подобно всем матросам, которые, услышав пушечные залпы, выбежали в испуге на палубу и толковали об этом между собой с беспокойством, – капитан, может быть, он хочет, чтобы вы остановились?

– Я и сам то же думал. Но это очень обидно для меня. Ну, делать нечего, сворачивайте паруса, заверните руль.

Когда ветер перестал действовать на паруса, то корабль остановился неподвижно на поверхности океана. Пальба с неприятельского судна тотчас же прекратилась, и оно подошло очень близко к «Катерине». В эту минуту громкий голос прокричал в трубу:

– Эй, вы! Слушай! Подавай нам сюда вашего шкипера в лодке!

– Подавай шкипера! – повторил насмешливо Бенуа. – Как бы не так! Поеду я к тебе! Разве он смеется надо мной? Без флага, без сигнала! Настоящий разбойник! Ах! Бедная моя Катя! Если бы ты знала, что в эту минуту…

Возгласы Бенуа были прерваны в это время голосом с неприятельского судна, который повторил:

– Эй, вы! Подавай нам шкипера!

И фитиль закурился над пушкой.

– Черт вас возьми… Слышу! Слышу! Что вы орете так! – воскликнул Бенуа, стараясь избежать этого вопроса и спрашивая в свою очередь: – Эй, на корабле! Откуда вы идете? Зачем вам нужно шкипера? Почему вы не поднимаете свой флаг? Какой вы нации? Я не знаю вас! Я француз! Я иду из города Нант на Ямайку! Я не встречал никакого судна!

Но на эти вопросы и слова никто ему не отвечал. Потом после минутного молчания громкий голос опять прокричал в трубу:

– Эй, вы! Подавай нам шкипера!

Вслед за этим грянул третий пушечный выстрел, однако никого не ранивший.

– Экая собака проклятая! – сказал Бенуа. – Ну, делать нечего, нужно повиноваться! Плетью обуха не перешибешь! О Симон! Бедный мой Симон! Если бы, по крайней мере, ты был здесь со мной! Кайо! Вели спустить лодку на воду, я сяду в нее с четырьмя матросами.

– Капитан, – сказал Кайо, – берегитесь, это, должно быть, морской разбойник!

– Ну да что ему взять с меня? Разве, может быть, ему нужно воды и съестных припасов?

– Может быть… Лодка готова, капитан!

И несчастный Бенуа, полуодетый, без шляпы, без оружия, сошел в нее в ту самую минуту, как проклятый голос опять прокричал в трубу:

– Эй, вы! Подавай нам шкипера!

– Подавай шкипера! Этакие грубияны! Сейчас! Сейчас! Погодите немного! – ворчал с досадой Бенуа.

– Что будет, то будет, – сказал Кайо, – но, во всяком случае, пора кормить негров, они воют как волки! – И он ушел под палубу.

Глава VI
Разбойничий корабль «Гиена»

Чем больше Бенуа приближался к разбойничьему кораблю, тем больше пробуждались в нем подозрение и опасение, в особенности же когда, подплыв к самому борту, он увидел на палубе странно одетых, безобразных людей, которые с любопытством глядели на него.

С сильным биением сердца шкипер «Катерины» заметил два маленьких облачка синеватого дыма, курившихся над пушками и доказывавших неприязненные намерения этого судна.

Наконец Клод Борромей Марциал пристал к борту разбойничьего корабля (это случилось, кажется, в пятницу, в июле месяце 18… года в половине восьмого утра).

В ту самую минуту, как Бенуа хотел взойти на корабль, раздался пронзительный звук свистка. Эта морская учтивость, означающая всегда прибытие важной особы, успокоила несколько нашего доброго капитана.

«Ну, они не так еще грубы, как я думал», – подумал он, влезая на палубу с помощью учтиво брошенных ему веревок.

Наконец он вступил на палубу «Гиены» (разбойничий корабль назывался «Гиена»).

Тут Бенуа был поражен ужасом, взглянув на страшных матросов, его окруживших.

– Господи боже мой! Что это за рожи! Это черти, а не люди!

Хотя и матросы корабля «Катерина» были также не очень смирные и невинные ребята, любившие подчас погулять и покутить порядком, но какая разница с матросами «Гиены»! Что это за люди! Или, лучше сказать, что за дьяволы!

Безобразные, запачканные, оборванные, покрытые дрянными лохмотьями, замаранные порохом, грязью, загорелые, смуглые, покрытые рубцами и синяками, с небритыми бородами, нестрижеными волосами. А какие ругательства! Какие ужасные насмешки произносили они! Бедного Бенуа невольно охватила дрожь.

Палуба этого корабля также представляла странный вид.

Снасти и оружие были разбросаны в беспорядке по мокрой и грязной палубе, покрытой во многих местах большими кровавыми пятнами.

Пушки, заряженные и готовые к пальбе, но покрытые грязью и ржавчиной, на лафетах которых видна была запекшаяся кровь и присохшие обрывки каких-то кусков, которые Бенуа с ужасом признал за лоскутья человеческой кожи и мяса!

О, как он тогда начал сожалеть о палубе своего корабля, столь чистой, столь опрятной, о своей маленькой уютной каюте, украшенной красивыми ситцевыми занавесками, о своем прозрачном пологе, о своей койке, в которой он спал так спокойно, о своем стакане с ромом, который он медленно выпивал вместе с бедным Симоном, разговаривая с ним о Катерине и Томасе, о своих веселых надеждах на будущее, о своем скромном честолюбии и о желании окончить жизнь свою спокойно на своей родине, в кругу своего семейства, под тенью деревьев, им самим посаженных.

– Ты чертовски упрямился повиноваться нашему приказанию, старый тюлень! – сказал ему один из разбойников отвратительной наружности и кривой. Этот злодей был едва прикрыт старыми разорванными панталонами и ветхой красной шерстяной рубахой, подпоясанной веревкой, за которую был заткнут большой нож с деревянной рукояткой.

Тут Бенуа собрался с духом и отвечал ему смело:

– У вас шестнадцать пушек, а у меня нет ни одной. При таких обстоятельствах нечего вам хвастать, что остановили меня!

– Поэтому-то, толстый тюлень мой, и нужно было повиноваться, ибо право сильного всегда бывает право, а ты видишь, довольно ли у нас справедливости! – сказал разбойник, указав на корабельные пушки, стоящие на палубе.

– Одним словом, – продолжал Бенуа с нетерпением, – скажите же мне, зачем вы меня звали? И что вам надобно от меня? Я теряю время по-пустому и упускаю попутный ветер. Долго ли вы будете еще дурачиться надо мной?

– На это может тебе отвечать только один капитан наш, в ожидании же решения своей участи будь спокоен и не ворчи.

– Капитан! А, у вас есть капитан здесь! Хорош он должен быть! – сказал неосторожно Бенуа с презрительной гримасой.

– Замолчишь ли ты, старый боров! А не то я швырну тебя за борт в море!

– Но, черт возьми! – воскликнул несчастный шкипер. – Скажите же мне наконец, чего вы хотите от меня, воды или съестных припасов?

– Воды и съестных припасов! Экой скупой! А рому? Не дашь?

– Давно бы сказал. Эй, ты, Жан-Луи! – закричал Бенуа одному из своих матросов. – Ступай на корабль и привези сюда в лодке…

– Эй, ты, – сказал разбойник, разговаривавший с Бенуа, обращаясь к вышеупомянутому матросу, – эй ты, Жан-Луи, я тебе влеплю сейчас же две пули в лоб, если ты тронешься с места.

– Экие злодеи! Итак, вы не хотите взять от меня ни воды, ни съестных припасов?

– Мы сами съездим за ними на твой корабль, дурак!

– Как бы не так, – сказал Бенуа.

– Ты увидишь, что это будет так, как я говорю, и притом без тебя еще.

1
...
...
9