Цитаты из книг автора «Евгения Телицына»

не представляешь как… Но Ника… После этого все измениться… Я больше тебя никогда не отпущу. И не позволю другим мужчинам даже смотреть в твою сторону. У меня перехватило дыхание от этих слов. Не признаний в любви, но гораздо больше. Честнее. Открытие. – Я знаю. И я хочу этого. Я хочу тебя. – Ника, ты уверена?

люди – это не только пороки, – он обнял меня сзади за талию. – Я никогда о них так не думала. – Но могла, после того, чтобы показали тебе мы с Евой. – Я никогда ничего не сужу, не разобравшись. – Это радует. Мы замолчали. Просто стояли и наслаждались видом. И друг другом. Я понимала, что пытается сказать мне Верховный. И что пытается показать. Но не могла с этим согласиться. Это сложное

навредить. И поэтому так себя ведет… – Знаешь, Верховный, ты прожил вечность, а ума так и не набрался. – Как я должен это понимать? – он заглянул мне в глаза. Я обняла его за шею и прошептала в губы: – Даже ты не можешь приказывать сердцу. И когда мы почти поцеловались, я выскользнула из

Верховного в расстегнутой блузке и задранном до подбородка нижнем топе. Тихо ругнувшись, Асмодей аккуратно опустил топ, застегнул блузку на все пуговки и даже поправил мне волосы. А я стояла как истукан, пытаясь понять, что только что произошло. Я была уверена, что остановка – дело рук Аса. Но судя по его недовольной физиономии, он тут не причем. – Не хочешь прогуляться по городу? – хрипло спросил Верховный. – Ты шутишь? – я уставилась на него, даже не пытаясь скрыть недоумение. – Нет.

простой истиной. Тогда я не согласился с ним. А теперь понимаю, что он прав, – Ас мягко укусил мочку моего уха и по телу, словно прошел электрический разряд. – Видишь ли, Ника, мы можем быть сами собой только вдали от Ада. Только выбираясь оттуда, мы можем дать волю нашим желаниям. Между словами он оставлял легкие поцелуи на моей шее. От которых я плавилась, как мороженное на солнцепеке. Я едва ли могла трезво мыслить. Но, тем

рискую снова вызвать ваш гнев. Но как же разница в сроке жизни? – Никак. Я отказалась от своей природы. И теперь я обычный человек. – Удивительно… – Таких как я очень мало. Но они есть. И я так понимаю, Асмодей, ты собрался предложить Нике тоже самое? – в лоб спросила Лили то, что я озвучить боялась. – Нет. Я просто хочу, чтобы она знала все возможные пути. И понимала, что жизнь в Аду устроена гораздо хитрее, чем она думает. Наша хозяйка понимающе кивнула. А вот я наоборот не понимала, зачем он это делает

наблюдение для такой как ты, Ника, – задумчиво прошептал Асмодей. – «Она прекраснее, чем утренняя звезда, она белее, чем месяц. За ее тело я отдал бы душу и за ее любовь откажусь от вечного блаженства в раю»15… – Кажется, Эрик снова кого-то процитировал. – Подумай вот о чем, чертовка. За настоящую любовь не жалко отдать душу. За нее и жизнь отдать не жалко. А я люблю эту женщину всем сердцем. – Извини, я не хотела тебя обидеть

счастлив? – подала я голос. И поймала на себе три ошарашенных взгляда. – Знаешь, Верховный, она – истинная ученица своего учителя, – первой отмерла Лили

– Умно. Эрик, ты же понимаешь, что теперь тебе заказан путь наверх? – А оно мне было надо? Знаешь, это как в песне: «Блаженство рая я оставлю для нищих, У нищих духом должен быть Царь и Бог. Я тварь земная и на небе я лишний, И к чёрту вечность, какой в ней прок»14, – процитировал Эрик. – Звучит немного богохульно, – Асмодей

кажется, наконец, понял, что что-то не так. – Ника, это Лили. Она бывшая чертовка. Я помог ей осесть в мире людей. – Бывшая чертовка?! – недоуменно воскликнула я, тут же позабыв, что вообще-то злюсь. – Да. И, может, ты сменишь гнев на милость, и мы поговорим у меня за чашкой чая? – девушка снова улыбнулась.