Даже Зарина, сосредоточившись на своих мыслях, не хватилась лучшей подруги, не принялась писать ей сообщения или обрывать телефон звонками.

Маленькая школа накалилась от предположений и догадок, любопытство вибрировало в воздухе и пульсировало в каждом разговоре.

Почему парень перевелся в школу не с первого дня учебного года? Отчего его родители решили заняться продажей дома именно сейчас? Как можно променять столицу на южный городок, и что на самом деле на уме у загадочного незнакомца? Все эти вопросы не имели ответов для людей вне круга конкретной грузинской семьи. Но мы с вами можем приоткрыть завесу тайны и узнать главное: да – мальчика просто хотят женить.

Для главы семейства Эдгара женитьба – вопрос столь же важный, как и для отца Лунаи, хотя двигают ими совсем разные силы.

Но вернемся к Весте.

Когда девушка заходит в школу с опущенной головой, словно идет на казнь, Зарина, ведущая оживленную беседу с девчонками из параллельного класса, тут же оставляет подружек и быстро нагоняет Весту.

– Где ты была? Ты столько пропустила! – подхватив Весту под руку, Зарина начинает тараторить. Она бегло рассказывает о событиях утра – о том, что новый мальчик появился неожиданно и все хотят немедленно увидеть его, что он музыкант, переехал из Москвы и пробудет здесь только год. Что жуткий дом на окраине принадлежит его семье и что он – грузин.

Последнее Зарина говорит через паузу, словно национальность может поставить под сомнение все очаровательные достоинства.

– Но ведь это ничего, правда? – заключает Зарина, цокая с Вестой в унисон каблуками школьных туфель. – Тебе надо познакомиться с ним поближе, вы оба любите музыку и найдете о чем поболтать. У меня-то личная жизнь налажена – а тебе стоит позаботиться об этом. Уж на такую, как ты, он точно обратит внимание, таких красоток в московских школах не найти, – Она игриво подталкивает Весту локтем.

Но подруга отчего-то не отвечает на ее веселые порывы. И только сейчас, почти подойдя к кабинету химии, где будет следующий урок, Зарина осознает, что от самой школьной двери говорила только она, а Веста не проронила ни слова.

– Эй, да что с тобой? – остановившись сама, Зарина останавливает и Весту. – Ты что молчишь? Все в порядке?

– Нет. – Веста встречает пристальный взгляд заплаканными глазами.

– Весточка, – изменившись в лице, Зарина ласково проводит ладонями по светлым волосам лучшей подруги, – что с тобой, что случилось?

– Мои родители. – Ресницы девушки вздрагивают. – Они решили… Решили… – Она не может договорить, но Зарина понимает без слов.

Через мгновение Веста, как тряпичная кукла, падает в объятия подруги и заливается рыданиями.

Глава 21. Луна, прошлое

– Мамочка, мама, – незаметно прокравшись на кухню, я бросаюсь ей на шею, – пожалуйста, не делайте этого, не отдавайте меня, я не хочу, мне рано… – шепотом тараторю и стараюсь унять слезы, которые уже наполнили глаза и вот-вот хлынут потоком. Мне нужно успеть сказать все, что болит и жжет в груди, пока отец смотрит любимую программу по телевизору и точно не вмешается в разговор.

Мама бросает овощи на разделочной доске, спешно вытирает кухонным полотенцем руки и крепко обнимает меня в ответ.

Я растворяюсь в ее объятиях и чувствую, что она держит меня намного сильнее, чем я ее. Не помню, чтобы когда-то мы обнимались так спонтанно и крепко, в нашей семье не заведено проявлять привязанность. Но сейчас, уткнувшись маме в шею, я чуть не плачу от боли неизвестности и ощущаю, что мама вся дрожит – тоже изо всех сил старается не разрыдаться.

– Лунаи, дорогая моя, – она очень тихо говорит прямо мне в ухо, – твой отец хочет как лучше, и этот парень – он и правда неплохой. Он из хорошей семьи.

– Причем здесь семья, мама? – шепчу в ответ. – Причем здесь этот парень? Я говорю только о себе, понимаешь? Я – не готова. Я не могу сейчас выходить замуж, я хочу учиться, хочу найти свое призвание, хочу хотя бы повзрослеть! Почему нельзя подождать несколько лет?

– Дорогая, ты все чувствуешь, – тяжело вздохнув, она ослабляет свои объятия. – Но ты еще слишком юная, чтобы понять глубину наших обычаев – чем раньше ты выйдешь замуж, тем счастливее сложится твоя жизнь. Ты сможешь стать уважаемой женщиной, хорошей женой, сможешь родить много детей. Ты обязательно станешь счастливой. Именно поэтому стоит выйти замуж именно сейчас, когда для этого есть хорошая возможность. Найти порядочного парня, грузина – это большая удача.

Слезы все-таки вырываются наружу и текут сквозь ресницы.

Отстранившись от мамы, я заглядываю ей в глаза – такие же темные, как мои. И такие же мокрые.

– Но ведь ты не родила много детей. И ты не счастлива. Почему же ты думаешь, что я смогу найти счастье на этом пути?

Лицо мамы моментально становится серьезным и растерянным.

– Что ты такое говоришь, Лунаи? Я очень счастлива. У меня есть ты, Эрик, у нас прекрасный дом, сад…

– С отцом, – перебиваю я. – Ты же поняла, что я говорю о нем. Разве ты счастлива с отцом?

– Счастье имеет границы, дорогая, – со вздохом отвечает она, – невозможно сделать так, чтобы все части жизни были одинаково хороши. Меня устраивает моя жизнь. И твой отец – он порядочный мужчина, он уважительно ко мне относится, оберегает нашу семью и всегда желает нам лучшего.

«Порядочный мужчина» – почему-то эти слова тут же застревают в моих мыслях как кость в горле. Никогда прежде я не думала о том, какого мужчину хочу видеть своим мужем и отцом своих детей, но в этот момент ясно понимаю, что порядочности, пожалуй, будет слишком мало, чтобы осчастливить женщину.

– Мамочка, я же не прошу многого. Я не отказываюсь от свадьбы вообще. Я прошу лишь отложить ее на несколько лет, пока я не стану готова душой и телом. Сейчас я не могу. Не хочу, мама, не хочу. Понимаешь? – мои слова начинают звучать громче и требовательнее.

Мама быстро подносит палец к губам.

– Лунаи, подумай об интересах всей нашей семьи. Если ты не выйдешь замуж сейчас, то потом такой партии может и не быть. А просить семью жениха ждать – это дурной тон, мужчинам сложно ждать. Прошу, прими перемены покорно, как я когда-то приняла свою свадьбу. Эдгар – хороший молодой человек, со временем он понравится тебе.

Эдгар – жесткое, как колючка, имя прокатывается по моей душе.

Он только приехал, а о нем уже судачит вся школа. Наверняка он выскочка, показушник и шут гороховый. Скорее всего, смазливый и бестолковый. А жениться хочет только оттого, что играют гормоны.

– Постарайся, дорогая, – голос мамы звучит грустно и настойчиво. – Мне больно отпускать тебя так рано, но отец уже принял решение и даже слушать меня не хочет.

Значит, шансов нет.

Меня охватывает озноб, словно я оказалась на морозе.

Мамины слова печальны, и она всем видом дает понять, что решение принято.

Возможно, когда-то она была в таком же отчаянии, как и я сейчас, но пережила испытания, привыкла, нашла плюсы и живет свою жизнь, стараясь не вспоминать о том, что когда-то ее семья сделала выбор, с которым она до сих пор в глубине души не смирилась.

А она не смирилась. Я чувствую.

Выбежав из дома, я бросаюсь в сторону моря. Сейчас только соленые волны смогут умыть прохладой и успокоить шепотом мое сердце.

Как несправедливо решение отца!

Как печально бессилие мамы!

Обида наотмашь бьет по каждой мысли, но я, не останавливаясь, мчусь к берегу, на свое место у скалы Печали, где больше никого нет и где я смогу безрассудно броситься в море, отдаться его мощи и плыть, как русалка, насколько хватит глаз смотреть вперед.

Только море понимает меня.

Только его голубые изгибы ласково гладят, жалеют, утешают.

Только море знает, какие шторма бушуют в моей душе.

Только оно всегда встречает меня радостным шепотом, словно признает во мне свою, словно, что бы ни происходило – оно на моей стороне.

Когда я чувствую себя особенно разбитой и одинокой, всегда прихожу на берег: ныряю в глубину, плыву к горизонту или просто усаживаюсь на камни и смотрю вдаль. Такие минуты становятся лучшим лекарством от отчаяния, ведь я не одна. Разве я могу быть одна, если на моей стороне такое бескрайнее, огромное и могучее море.

Глава 22. Эдгар

Эдгар знал, что ему просто нужно жениться.

Ничего особенного в просьбе отца не было, и он не смел, да и не хотел отказать.

«Какая разница, женюсь я в семнадцать или в двадцать, все равно это неизбежно, – успокаивал себя Эдгар. – Если повезет, невеста окажется приятной и быстро родит, тогда отец будет рад и, надеюсь, проживет дольше».

Рассудительности юному парню хватало, поэтому он решительно отодвинул в сторону планы любовных похождений и грезы о первых чувствах.

Он – сын, он – наследник, ему суждено рано повзрослеть.

Пока отец был здоров, Эдгар мог надеяться на беззаботную жизнь, но сейчас… Если посмотреть правде в глаза, то совершенно ясно, что скоро Эдгар станет владельцем бизнеса, производств, недвижимости, и к тому же единственной опорой матери, которая не работала ни дня в своей жизни.

Как принято, невесту нашли через родственников и близких друзей, так сказать, по рекомендации. Редкое имя Лунаи само по себе заинтересовало Эдгара, а когда парню рассказали, что девушка имеет спокойный нрав, очень сдержанна и, что немаловажно, невинна – он тут же согласился на скорый союз. Не хотел долго выбирать, на фоне столичного пафоса ему казалась диковинкой южная скромность.

Да и место, в котором жила семья Лунаи, было хорошо знакомо отцу: когда-то он провел там детство и был готов на время вернуться в забытый дом своего деда, чтобы дышать свежим воздухом, как прописывали врачи, и устроить жизнь сына, как вынуждало положение.

Перед переездом отец рассказывал Эдгару истории о юге, хвалился, каких больших рыб он ловил на червя, как далеко заплывал за буйки и как бесстрашно прыгал с друзьями в море прямо с высоких скал.

После этих рассказов Эдгар охотнее предавался мечтам не о скорой свадьбе, а о новом месте. В его воображении рождались картины дикой природы и настоящего моря – свободного и сильного, совсем не такого, какое он видел на курортах и в семейных путешествиях.

Именно море и познакомило его с Лунаи.

На второй день пребывания в южном захолустье Эдгар отправился изучать морской берег. Он уже побывал в школе, окунулся во всеобщее внимание девчонок, укололся о зависть парней, оценил масштаб жизни в новом доме и теперь очень хотел, наконец, увидеть и ощутить дикую природу. Ту самую – бескрайнюю, зеленую и своенравную, о которой с восхищением говорил отец.

Но когда Эдгар вышел на первый пляж вблизи маленькой разбитой набережной, то увидел там не скалы и заросли, а песок, перемешанный с опавшей листвой и галькой. А еще – нескольких девушек, загорающих у самой линии воды.

Заметив его, девчонки захихикали и приняли красивые позы на своих полотенцах, одна, кажется, даже произнесла его имя.

Эдгар прошел мимо и не стал оборачиваться.

Его не интересовали девушки, чьим вниманием завладеть настолько же легко, как поднять камень, лежащий у ног – и как только такой камень оказывается в руках, его непреодолимо хочется бросить подальше в море. Да и судьба Эдгара была решена, а портить репутацию флиртом или случайными связями не было ни желания, ни необходимости.

Эдгар шел все дальше, на следующий пляж, а затем на следующий, и еще… Примерно через час пляжи перестали быть пляжами и превратились просто в морской берег. Спокойный и почти пустой.

Шагая мимо изредка встречающихся людей, Эдгар старался не поднимать головы – слишком много внимания ему уделили сегодня, еще хоть одна капля стала бы перебором.

«Неужели здесь действительно всем до всех есть дело? Зачем вообще людям интересоваться и занимать свое время кем-то, кроме ближнего круга и самих себя?» – эта мысль крутилась в голове, мешая расслабиться и наслаждаться прогулкой.

Он шел слишком быстро и решительно, словно знал, что впереди его ждет что-то действительно стоящее.

Когда берег стал совсем безлюдным, а галька сменилась крупными валунами и острыми камнями, Эдгар вдруг понял, что он забрался достаточно далеко – и та самая дикая природа уже бережно заключает его в объятия и успокаивает нежными многоголосыми песнями.

Он остановился, чтобы осмотреться.

С одной стороны шумело море и перекатывало волнами камни, с другой шелестела листва тропического леса, наполненного щебетом птиц, а примерно в километре перед ним, грозно склонившись над водой, возвышалась скала; запутавшись в ее каменных выступах, завывал ветер. Эдгар смотрел и смотрел – каждый взгляд открывал ему силу южной земли, каждый звук был наполнен могуществом.

Сердце застучало чаще.

На миг Эдгар перестал дышать.

Ему казалось, что даже маленький вдох сможет нарушить красоту и волшебство момента.

Он стоял у берега, между больших валунов, о которые с силой бились волны, и как завороженный смотрел то на узоры морской пены, то на танцующие кроны деревьев, то на скалу, достающую до облаков.

«Какой я маленький», – вдруг пронеслось в мыслях.

Он видел много: жил в самом большом городе страны, путешествовал, гостил и в замках, и в небоскребах, был физически силен… Но сейчас все стало иначе.

Юноша впервые осознал себя частью огромного и прекрасного мироздания. Крошечным листочком векового дерева, маленькой крупицей песка на берегу, незначительной, но для чего-то созданной частью всего.

Ветер усиливался, волны становились громче и выше, облака над скалой стали темнеть и нарастать, а Эдгар все стоял, тихо-тихо вдыхая сладкий воздух и стараясь не моргать, чтобы ничего не упустить.

Огромный неизвестный мир впервые распахнулся перед ним и показал свою мощь.

Вдруг из-за деревьев вблизи берега послышался шум.

Эдгар резко повернул голову в направлении звука, присмотрелся, но ничего не увидел. Сам не зная зачем, он присел между валунов так, чтобы незваный гость не смог заметить его и застать врасплох.

«Кому понадобилось идти сюда именно сейчас», – подумал он с досадой.

Но тут его дыхание вновь дрогнуло и остановилось.

Из леса выбежала девушка.

Тонкая, как туя, и быстрая, как поднимающийся ветер – она в прямом смысле бежала. Черные волосы и подол светлого платья развевались, каждое движение было грациозным, по-звериному точным.

Девушка на ходу сбросила обувь и побежала босиком прямо по камням, к морю. Приблизилась к линии воды, в одно движение выскользнула из платья и в белье последовала дальше.

«Кто она? Куда она направилась?! Начинается шторм, это опасно!» – от неожиданности и растерянности Эдгар чуть не вскрикнул и даже зажал себе рот рукой.

Девушка бесстрашно бросилась в волны и тут же скрылась под толщей воды.

Эдгар присмотрелся к месту, где она только что была – ни следа. Огляделся вокруг – тоже ничего, только волны, с каждой секундой набирающие силу. Время неестественно замедлилось, секунда нехотя тянулась за секундой, но незнакомка не появлялась.

Нужно спасать, понял Эдгар и тут же получил укол страха в солнечное сплетение. Открытое море – это не бассейн, в котором он несколько лет подряд выигрывал соревнования, это совсем другая, настоящая сила.

Но девушка исчезла без следа. Неужели он позволит утонуть незнакомке, тем более, настолько прекрасной и таинственной?

«Медлить нельзя», – решил он. Страх не уходил, но Эдгар переступил через него и уже готов был сорваться с места, как вновь увидел девушку.

Она вынырнула далеко впереди.

Далеко настолько, что сам он едва ли решился бы туда заплыть.

Ее силуэт показался в объятиях белых хребтов волн, очерченный золотыми лучами солнца, которое уже начинало клониться к закату. Изящной статуэткой она возвысилась над поверхностью воды и тут же нырнула снова, опять показалась и снова нырнула. Мокрые волосы струились по плечам, красивое гибкое тело двигалось плавно, длинная шея вытягивалась каждый раз, когда девушка хватала порцию воздуха перед новым погружением.

Эдгар смотрел и не мог оторваться. Он понимал, что подглядывает, а это шло в разрез с его принципами порядочности. Но впервые в жизни он потерял власть над самим собой и нырнул в образ прекрасной незнакомки так же глубоко, как она ныряла в темноту соленой воды.

Прошло несколько минут и, нарезвившись, девушка наконец-то поплыла в сторону берега.

Эдгар поднялся на ноги и прижался к камню, чтобы лучше видеть незнакомку.

Выйдя из воды, она легким движением подняла платье и надела его прямо поверх мокрого белья.

Теперь Эдгар смог рассмотреть ее фигуру и лицо – идеальные изгибы стройного тела, сияющая от капель воды кожа, темные, почти черные глаза. Она была идеальна, недосягаема и излучала дикую энергию свободы.

Никогда еще Эдгар не видел создания прекрасней, в ней было намного больше, чем просто красота. Ни одна из его оставшихся в столице подруг не смогла бы сравниться с этой девушкой по притягательности, ему казалось, что настоящая жизнь наполняет ее и бьет через край, не оставляя места напускному или фальшивому.

Возможно, в этой ситуации кто-нибудь другой смог бы заметить, что незнакомка, представшая перед ним, более худощавая, чем диктуют каноны красоты, что она слишком высокая для своего возраста, можно сказать, почти долговязая, да и в целом нескладная. Но Эдгар видел только достоинства – природное очарование, легкость, грацию. Он ощутил это так явно, что немедленно возникло жгучее желание подойти и заговорить с девушкой.

Услышать ее голос.

Узнать ее имя.

Но разве он мог сделать это сейчас, выйдя из-за камня и признавшись, что подглядывал все это время?

Горло перехватило. На мгновение Эдгар замешкался, но тут же отправил сомнения прочь, ведь ему действительно было не занимать решительности и прямоты.

Он дождался, когда девушка поправит платье, соберет волосы и уже собрался выйти из укрытия, как вновь услышал шум со стороны леса.

– Лунаи! – резкий голос нарушил момент. – Лунаи, отец тебя ищет!

«Лунаи?!» – Эдгар вновь прикипел взглядом к совершенной незнакомке. Юноше показалось, что его сердце упало на камни, остановилось, но тут же взлетело до неба и застучало с новой силой.

«Это она, – он смотрел пристально, но уже не мог подойти. – Это она! Она! Ведь не может же здесь быть еще одной девушки с этим редким именем!».

Никогда прежде Эдгар не испытывал такого чистого счастья, он смотрел на Лунаи, как ребенок смотрит на самый прекрасный подарок, который он даже не надеялся получить.

– Я здесь! – крикнула девушка. Ее голос прозвучал нежно, тонко и одновременно пронзительно. «Кричит, как раненая птица», – пронеслось в мыслях Эдгара.

Шум со стороны леса усилился и на берег выбежал парень: темноволосый азиат, высокий, хорошо сложенный. Он был растрепан и одет в поношенную робу, но это нисколько не умаляло его очевидных достоинств.

– Лунаи, скорее, идем в дом, твой отец вернулся раньше, без настроения, – парень говорил сбивчиво и взволнованно.

Девушка быстро обулась, еще раз поправила платье, и вместе с азиатом стремительно скрылась в лесу.

Несколько птиц протяжно вскрикнули и взлетели над деревьями.