8. Выбор

Следующий город, в котором пришлось задержаться путникам, располагался на широкой реке, посреди лесистых холмов и золотых пашен. «Хе́мель» – гласила надпись на межевом столбе. Прошел дождь, и плодородная земля щедро источала ароматы трав и цветов.

Если судить по запаху и по открывавшемуся издали виду, то можно было понять, что Хемель процветает. Высокие крыши домов покрывала красная черепица. Медово-пряничные фасады радовали глаз узорчатыми наличниками.

Однако за крепостными стенами ароматы резко переменились. Мостовые устилал слой мусора, как будто кто-то вынес его из подвалов и ям да щедро рассыпал по улицам. После дождя вдоль дорог текли бурые ручьи грязи. Воздух пропитался запахом речной рыбы и отходов. А сами горожане встречали путников неприветливыми взглядами.

Эльф ехал медленно, вслушиваясь в разговоры. Леилэ держалась бок о бок с мужчиной, не поднимая глаз и пряча лицо за прядями волос. Оба явственно ощущали царившее в городе напряжение. Даже их лошадки то и дело беспокойно стригли ушами и недовольно фыркали.

– Так тихо, – прошептала девочка.

– Заметила? – одобрительно кивнул эльф.

– Да.

– Что еще?

– Очень грязно, – брезгливо поморщилась Леилэ.

Она задыхалась от вони, повисшей во влажном воздухе. Но было и еще нечто неуловимое, что заставляло ее нервничать. Они прошли сквозь десятки городов, и этот чем-то отличался от всех остальных… «Здесь живут одни люди, вот в чем дело», – решила про себя Леилэ.

Путники спешились у ряда невысоких домов, стоящих обособленно от прочих построек. Здесь останавливались на ночлег и хранили товар приезжие купцы. Это было единственное место, где с незнакомцами не побоялись заговорить. Их провели во внутренний двор и указали на конюшни.

– Леи, на этот раз ты останешься здесь до моего прихода, – сказал эльф, расседлывая свою гнедую. – Не отходи далеко от гостиного двора^[3] и не заговаривай с людьми без надобности.

Девочка скривила рожицу и трагически вздохнула.

– Я не шучу, – предупредил Мат. – Дело на сей раз необычное и очень опасное.

– Опасное, – передразнила Леилэ. – Но ты мне все равно ничего не объяснишь. Как и всегда! Ты уходишь куда-то – и возвращаешься, словно навещал старых приятелей. Ты думаешь, я не чувствую, как меняется твой запах? Неприятно меняется! Ты пахнешь… – Она прикусила губу, заметив, как сверкнули зеленые глаза эльфа. – Ну ладно, а вдруг с тобой что-нибудь случится? Что мне тогда делать?

– Если со мной что-то случится, бери ноги в руки и уходи как можно дальше, – ответил мужчина. – А пока прекрати кривляться и спорить. Четко следуй моим указаниям. На этот раз мы имеем дело со скверным человеком…

– Кто это «мы»? – переспросила Леилэ.

– Я, ты и горожане, – пояснил Мат.

– Горожане, – повторила проницательная ученица. – Значит, на этот раз тебя наняли люди?

– Верно. Так что сделай милость, посиди в таверне. Твое задание на сегодня: слушать, о чем говорят и как молчат…

– Но для чего? – ехидно ухмыльнулась девочка, всем видом демонстрируя недовольство.

– Я буду тебе признателен, Леи, – проговорил эльф, одарив ее строгим взглядом, – если к концу дня ты сама ответишь на свой вопрос…

Хмурясь и вздыхая, Леилэ вышла из конюшни и послушно направилась к дверям таверны. Мысль о добром завтраке немного согрела душу девочки, а запахи жареного мяса и сосисок, доносившиеся из кухни, вовсе вернули ей хорошее настроение.

В общем зале было не то чтобы много посетителей. Девочка выбрала самый укромный уголок, подальше от окон и дымящих трубками купцов. Заказав себе колбаски, хлеб и кувшин молока, она принялась наблюдать.

Рыжеволосая женщина, что принесла ей завтрак, облокотившись о перила, тихо переговаривалась со своей подружкой. Изредка они посматривали на девочку. Поняв, что речь идет о ней, Леилэ навострила ушки.

– …Точно тебе говорю, – шептала рыжеволосая. – Лицо красивое такое, тонкое, словно бы девичье.

– Неужели эльфы и в наших краях? – охнула ее собеседница. – Мало нам, что ли, горя…

– Да подменыш она, – со знанием дела вымолвила рыжеволосая. – Эльф зачаровал и похитил бедного ребенка.

– И голодом морит, – поддакивала подружка, скосив глаза на Леилэ. – Вон, гляди, как она хлеб уплетает, бедняжечка…

Женщина оказалась права. Здешний хлеб был восхитительным: воздушный, мягкий и сладкий, – его просто невозможно было не «уплетать»! Девочка подавила смешок и откусила кусок побольше.

– Говорят, эльфы любят, когда у детей пшеничные волосы… – продолжила тем временем рыжая.

– Ох, самим невмочь, так они крадут наших… – вставила вторая.

Леилэ фыркнула и отвернулась от глупых болтушек, обратив свое внимание на молчаливых купцов. Мужчины уже закончили трапезу и теперь изучали свои бумаги, задумчиво посасывая трубки. На полу вокруг них валялись обглоданные кости. Обычно их бросают собакам, но тех в помещении видно не было.

От внезапного озарения девочка прекратила жевать и затаила дыхание. Она вспомнила полупустые улицы города. Животных не было и там. Ни одной самой крохотной кошечки, бродячей или сторожевой собаки. Так вот что увидел Мат! В городе нет животных: ни собак, ни кошек, ни даже… крыс!

Леилэ так и подпрыгнула на месте. Ей не терпелось проверить догадку! Медлить было опасно; ведь не ровен час добрые женщины еще догадаются украсть ее «обратно» – в люди. Быстренько прикончив последнюю сосиску, девочка бросила на стол плату и выбежала на улицу.

Она долго бродила по тесным переулкам, замедляя шаг у раскрытых ставен и заглядывая во дворики, рассматривая людей и слушая их разговоры. Эльф учил Леилэ понимать язык полей, лесов и городов. Но в этом городе царила особая тишина. Девочка слышала лишь человеческие голоса: ни писка, ни мяуканья, ни гавканья.

Люди разговаривали в основном о насущном. Женщины обсуждали друг друга и цены на рынке, жаловались на мужей. Мужья бранились на жен, на власть и на тяжелую мужскую долю.

Когда Леилэ проходила мимо одного из дворов, на нее вдруг набросилась женщина в пышной юбке и в белом чепце. Она схватила девочку под руку и, не дав той опомниться, по-хозяйски потащила прочь с улицы.

«Ну вот, началось: меня все-таки крадут», – подумалось Леилэ.

– Эй! – взвизгнула она. – Что это вы делаете?

– Спасаю! – заохала женщина. – Разве ты не знаешь? Детям нельзя появляться на улицах!

Наученная горьким опытом, девочка не стала противиться судьбе, решив поберечь силы. Женщина затолкала Леилэ в дом и, закрыв дверь на щеколду, с искренним облегчением вздохнула.

Девочка огляделась. В помещении было как-то особенно уютно. Здесь ощущались порядок и забота. Окна прикрывали тонкие ажурные занавески, на подоконниках красовались синие фиалки в горшочках. На столе лежала белоснежная скатерть, стулья украшали подушки с вышивкой. К своему удовольствию, вдоль стен девочка приметила полки, уставленные бесчисленными баночками с вареньем. Из соседней комнаты веяло теплом, топленым маслом и медом.

Если бы Леилэ умела чуять витали, она бы сказала, что ее «спасительница» – довольно приятная особа и не представляет опасности. Судя по всему, даже здешний домовой имел добрый нрав. Мат рассказывал, что городская нечисть любит живые цветы и порядок в доме. Но также она и умело прячется, прикидываясь домашней утварью: крынками, горшками, утюгами, полотенцами или домашними животными.

– Называй меня матушка Марта, – представилась женщина, отдышавшись.

– Лизи, – на ходу придумала Леилэ, украдкой озираясь в поисках домового. – Меня зовут Лизи.

– Давай-ка, Лизи, я налью нам компота, – захлопотала матушка Марта. – А ты объясни, почему ты, худышка, нарушаешь приказы градоправителя?

– Мы с моим мастером только сегодня утром прибыли в ваш город и не слышали о приказе, – хихикнула Леилэ. – А почему я худышка, понятия не имею. Честное слово, я много ем!

Она уселась на стул, с интересом рассматривая хозяйку. Светловолосая, пышная и румяная Марта напомнила ей сдобную булочку. Как только девочка об этом подумала, в то же время на столе появился не только обещанный компот, но и горячие булочки с изюмом, пирожки с вареньем и медовые пряники.

– Скажите, уважаемая матушка Марта, а почему градоправитель запретил детям выходить из дома? – поинтересовалась Леилэ.

– Ах, милая, это непростая история, – ответила хозяйка, присаживаясь напротив девочки. – Знаешь ли ты, что наш городок славится пашнями и хлебом?

– Да, я заметила, – с набитым ртом закивала девочка.

– Но этим летом ни с того ни с сего расплодились у нас крысы, – продолжила женщина. – Вредители добрались до запасов зерна. И было их так много, что ни кошки, ни собаки не справлялись!

– Вот как, – с сочувствием промямлила Леилэ, подхватывая с тарелки медовый пряник. – И что же, вы нашли управу?

– Нашли, – горько вздохнула матушка Марта. – Нет теперь крыс… – Она горестно понурилась. – И нет моего доброго кота Карла. У соседей пропал их пес. Все животные ушли из города!

– Так-так… – нахмурилась Леилэ.

– Ох, Единушка не иначе за что-то нас покарает… – всхлипнула женщина, беспокойно разглаживая ладонями белую скатерть.

– Единушка, – заинтересованно повторила девочка. – За что же Он вас покарает?

– Недавно к нашему градоправителю пришел какой-то бродяга-крысолов и предложил ему свои услуги…

– Крысолов? – насторожилась Леилэ.

– Парень-то в общем хороший, пригожий. – Матушка Марта смущенно улыбнулась. – Одет был ярко и пестро – на загляденье… Артист, одним словом! Музыкант!

– Музыкант? – удивилась Леилэ. – Ну надо же…

– И как он заиграл на своей диковинной дудке, – продолжила женщина, – в тот же миг со всех сторон из каждой дыры пошли к нему крысы. И с собой они потащили всякий хлам и мусор, ну точно люди, собравшиеся в долгое странствие! Да так все и побросали: видно, сил не хватило… Бежали крысы как зачарованные, клянусь Единушкой! А за ними следом пошли и собаки, и кошки. Ах, мой бедный пушистый котик Карл пропал вместе с ними…

– И дети пошли? – испугалась Леилэ, припоминая опасения женщины.

– Нет! Пока нет! – взмахнула пухлыми руками матушка Марта. – Но слушай дальше… Градоправитель отказался платить крысолову.

– Почему? – нахмурилась девочка.

– Не знаю, – вздохнула женщина. – Он – глава города, ему и виднее. А гадкий крысолов-то пригрозил, что еще вернется. Вернется и возьмет либо оплату, либо наших деток!

– И, судя по указу, градоправитель платить не собирается? – заключила Леилэ.

Хозяйка покачала головой и всхлипнула.

– Матушка Марта, а вы знаете, куда гадкий крысолов повел крыс? – поинтересовалась ее гостья.

– Ушли они через восточные ворота, ниже по течению реки, – ответила женщина.

– Так-так, а можно мне добавки? – улыбнулась Леилэ, посматривая на входную дверь. – У вас все так вкусно…

– Конечно, дорогая, – обрадовалась матушка Марта.

Как только она исчезла на кухне, ее маленькая гостья поднялась из-за стола, не забыв, впрочем, спрятать за пазухой несколько пряников. Девочка выскочила на улицу и побежала прямиком к восточным воротам.

Леи не знала, когда именно в город вернется крысолов, что она будет делать при встрече с ним, однако чувствовала острую потребность что-то предпринять.

Светловолосый незнакомец в красной охотничьей шапочке появился на городской площади перед ратушей. Ветер играл в полах его распашного кафтана, сшитого, словно мозаика, из пестрых разноцветных лоскутков. В руке мужчина держал серебряную флейту. На его красивых губах застыла улыбка.

– Ну что же, градоправитель, – воскликнул он. – Желаешь услышать мою новую мелодию?

Ответа не последовало. Улицы совершенно опустели. Только ветер гонял мусор по высушенной солнцем мостовой. В домах попрятались не только дети, но и родители, старики – все от мала до велика, знатные и простолюдины, богатые и бедные, мужчины и женщины. Ни единой человеческой души не было на улице, ни звука – лишь ветер и серия легких свистов.

Мужчина молниеносным движением запахнул кафтан, и от жесткой ткани отскочило несколько крошечных игл.

– Учти! – крикнул Крысолов, и его глаза вдруг сверкнули, как красные угли. – Второго шанса у тебя не будет!

Он снова широко улыбнулся, а затем поднес к губам диковинную флейту.

Озорная мелодия закружилась в порывах ветра, поплыла над улицами и площадями. Словно оглушающим колпаком, она накрыла весь город. И в этой странной музыке звучал таинственный и грозный глас, к которому нельзя было не прислушаться. Он возвещал о том, что пришел конец всем запретам, что отныне детям позволено забыть об обязанностях, повинностях и уроках. Они вольны обрести свободу от родителей, покинуть дома и уйти куда глаза глядят…