Фадрик

Многие благородные лорды любили ездить с комфортом. Уолдер Молдлейт, щадя старые кости, брал в путь две кареты: коляску², чтобы читать и работать, и удобный дормез³. Линнфред, днем любивший путешествовать верхом, ночи проводил в повозке. Даггард, стремившийся жить как рыцарь, всюду возил с собой шатер.

Фадрик же решил, что в порученном отцом деле главное – скорость исполнения. Поэтому, чтобы как можно больше времени проводить в пути, выбрал ландо⁴ с высокими колесами и приказал подготовить запасных лошадей. Теперь он очень жалел, что поступил так опрометчиво.

На третий день пути пошел сильный дождь. Проклятое ландо напрочь отсырело, превратившись по ощущениям Фадрика в небольшое болото. Поднятый верх не спасал от лившейся с небес воды. Каждая подушка, каждое покрывало источали влагу и неприятный затхлый запах. Всего этого можно было избежать, возьми Фадрик обыкновенную карету. Но он не взял, и расплачивался болью – привычным ответом суставов на сырость.

Как бы хотелось очутиться дома…

– Дарис?

– Да, милорд? – отозвался слуга, верхом ехавший рядом.

«Я уже всем надоел своим нытьем», – мрачно подумал Фадрик.

– Долго еще?

– Совсем нет, милорд. Мы уже пересекли границу Берренхолла. Еще четыре часа, ну, может, пять, не больше, и будем у замка.

– Мы ведь едем на запад?

– На северо-запад, милорд. Говорят, дорога тут лучше.

Фадрик прекратил разговор и принялся смотреть по сторонам. Однообразие пустынных полей и редких лесов вконец обрыдло, но заниматься больше нечем – взятый в дорогу «Трактат о предвечном» Фадрик прочитал еще вчера. Сегодняшний день был посвящен скуке. Скуке и больной спине.

Фадрик с тихим кряхтеньем поерзал на сидении. Нашел, к своему удивлению, весьма удобное положение, чего до этого не получалось сделать целое утро. Мерное покачивание ландо и стук лошадиных копыт убаюкивали.

«Когда я проснусь, этот кошмар закончится», – подумал Фадрик, проваливаясь в сон.

Разбудил его запах гари. Так редко бывает, чтобы человека будил неприятный запах, но Молдлейт, видимо, спал не крепко. Ландо по-прежнему покачивалось, правда, немного замедлило ход.

– Мы приехали? Мы в Шейде? – протирая глаза, заговорил Фадрик, но ему никто не ответил.

Фадрик откашлялся и спросил громче:

– Мы приехали?!

– Еще нет, милорд, – немедленно ответил подъехавший Дарис. Замялся и произнес, – Тут… что-то странное…

Фадрик высунулся из-под обвисшей крыши ландо и огляделся. Вдоль дороги тянулись глубокие узкие канавы. Охранник Кобрин, ехал по краю одной из них, вглядываясь в даль. С востока дул сильный ветер, нагоняя темные тучи. Принося вонь и пепел.

– Остановите! – приказал Фадрик, прекрасно понимая, что другой на его месте проехал бы мимо.

Но он слишком хорошо знал, какой бедой может обернуться пожар. Фадрик не успокоился бы, не убедившись, что опасности нет. Может быть, сгорела единственная на поле скирда. Но что, если огонь подобрался к лесу, и нет рядом никого, чтобы его остановить?

Возница Морт выполнил приказ господина и слез с облучка, распахивая для Фадрика дверцу.

– Что такое происходит?! – удивился Фадрик, увидев выражение лица слуги: благообразное, обрамленное сединами лицо Морта брезгливо исказилось.

– Ничего такого не происходит, ваша милость. Пожалуйте наружу, милорд, сами увидите – тут не на что смотреть.

Но Морт был не прав. Смотреть было на что.

Фадрик с трудом вылез на дорогу, да так и застыл, не в силах ни охнуть, ни вздохнуть. Из ландо были видны Дарис, край поля за канавой, да тучи. Теперь панорама открылась во всей красе.

Посреди бескрайнего, уходящего вдаль поля стояли столбы. До черноты закопченные снизу, в сером напылении сверху, каждый возвышался посреди большого круглого пятна. Обгорелые остовы бревен подпирали эти столбы, груды хвороста и щепок засыпали землю вокруг. Гонимые ветром угли невозбранно катились по лишенной растительности почве. Чахлые кустики травки в стороне припорошил слой черной пыли.

Клочок пепла опустился Фадрику на рукав. Молдлейт попытался его смахнуть, но вместо этого лишь размазал грязь, и на голубом камзоле осталась жирная, неприятно пахнущая полоса.

– Боги вечные, что тут произошло?

– Казнь, – хрипло ответил Кобрин. – Жгли культистов. На вашем месте, милорд, я бы держался подальше от этой сажи.

Фадрик ощутил, как к горлу подкатывает ком желчи. Пустой желудок стремился вывернуться наизнанку, и неудивительно. Кусочек пепла, небрежно растертый Фадриком по одежде, когда-то был частичкой человека… при каждом вздохе они, эти люди, распавшиеся в пепел, проникали в него, в его легкие, горло, смрадным черным воздухом пачкали стенки гортани. Его тело помимо воли поглощало другого человека!

Молдлейт инстинктивно задержал дыхание. Конечно, он видел казни, но это были чистые казни, если к убийству можно применить такое слово. Людей вешали, рубили головы… Но жечь? Нет. Такая кара следовала лишь за одно преступление: поджог. Очень редкое преступление. Настолько редкое, что наказание за него не применялось в Сильвхолле уже десяток лет.

Фадрик внезапно вспомнил, что право сжигать людей имел Храм: не храмы богов, каждого в отдельности, а именно Храм – совокупность всех служителей каждого божества. Неудивительно, что он позабыл об этом: ни в королевских землях, ни в вотчине Молдлейтов культистов не было.

– Видите, сколько тут столбов? – Дарис бледный, но полный нескрываемого интереса, не отрывал взгляда от поля. – Никак не меньше десятка.

– К каждому привязывают по несколько человек, – пробормотал Морт. – Меньше дров уходит.

– Ужас…

Реплика Дариса ушла в пустоту. Возница, охранник, лорд – каждый думал о чем-то своем. Фадрик – о том, как страшно так умирать, пожираемым пламенем, а еще – о том, какие жуткие тайны успел узнать каждый из сожженных прежде, чем умереть. Морт, возможно, о том, как вредно теперь дышать отравленным гарью воздухом. Кобрин … вероятно, как бы наконец продолжить путь.

– Ничего особенного, – через силу проговорил, наконец, Фадрик. – В дорогу. Дарис, лезь внутрь, мне надо переодеться.

Слуги засуетились, занимая места. Оказавшись в ландо, молодой лорд принялся стаскивать камзол. Оставшись в одной рубашке, он облегченно вздохнул – частица мертвеца на рукаве пугала до дрожи. Опасного мертвеца. Кто знает, что сотворил этот человек, пока милостивый Храм не прервал его злодеяний?

Ландо качнулось и тронулось. Дарис, достав из сундука новый камзол для господина – темно-синий, уселся на полу.

– Милорд, – взбудораженный юноша рвался поделиться впечатлениями. – Там деревня недалеко… Как вы думаете, жители видели… ну, все это.

– Конечно, видели, – ответил Фадрик. – Чужая смерть всегда привлекательна.

– Поверить не могу, что люди могут быть столь жестоки… Столько жертв!

– Жертв?! – поравнявшийся с ландо Кобрин цинично усмехнулся. – Жертвы – это младенцы, которых культисты режут на алтарях! А это – это были преступники.

– Но ведь они все-таки люди, – попытался возразить Дарис, но его вновь прервали, на этот раз Морт:

– Люди не поклоняются туманным тварям.

Фадрик молчал. Линнфред на его месте заткнул бы слуг, но Фадрику было интересно. К чему прерывать болтовню, если можно узнать что-то новое?

Но Дарис больше ничего не сказал, и любопытный разговор иссяк. А спустя час на горизонте показались башни Шейда.

Ворота замка были на запоре, мощная надвратная башня сурово щурила на незваных гостей узкие глаза бойниц.

– Я с вестью от Уолдера Молдлейта, из столицы! – прокричал Фадрик в пустоту, тщетно высматривая хоть кого– нибудь из стражей. – Мне нужен ваш лорд!

Ответом была тишина.

– Может, попробовать постучать? – неуверенно спросил Дарис.

– Может, и стоит, – пожал плечами Кобрин и направился к воротам. – Милорд, ветер холоден, не известно, когда нам отворят. Вам лучше оставаться в ландо.

Сначала Фадрик помотал головой. Потом, рассудив, что пешим входить в замок лорду неуместно, со вздохом кивнул. Охранник тем временем подошел к воротам, поднял меч и несколько раз гулко бухнул рукоятью в створки.

– Кому неймется? – тут же последовал ответ.

– У ворот лорд Молдлейт! – гаркнул Кобрин. – Он проделал долгий путь, и мы требуем открыть ворота!

– Требуете? – над зубцом башни показалось бледное узкое лицо, обрамленное светлыми седеющими волосами. – В моем замке у меня требовать бессмысленно, пожелай я, и ваш лорд пустит корни у ворот!

– Я Фадрик Молдлейт! – закричал, высунувшись из ландо, Фадрик. – Я из столицы с поручением от отца!

– А-а! – потянул лорд Шейд. – А я-то уж решил, ко мне сам Уолдер пожаловал. У Молдлейта три сына, ты из умных или из храбрых?

Фадрик готовился к беседе, предупрежденный о крутом характере Орилла Шейда, и на провокацию отвечать не стал. Впрочем, все равно смысла в ответе не было – слова потонули бы в скрипе поехавших в стороны створок.

Лошади ступили в узкий внутренний дворик, отделенный от настоящего двора, где стоял старый, видавший виды донжон, еще одной стеной, лишь немного уступавшей наружной.

– Нравится моя крепость? – поинтересовался лорд Шейд, спускаясь с башни и подходя к дверце ландо, которую уже отворил для своего господина услужливый Дарис.

– Она подавляет своим величием, – вежливо ответил Фадрик, осторожно ставя ногу на первую ступеньку.

– О! Я вижу, ко мне пожаловал умный Молдлейт! – лорд Шейд расплылся в улыбке, демонстрируя плохие зубы, и протянул гостю руку. – Рад тебя видеть, Фадрик, а то я что-то не шибко разобрал, чьи там вопли под стеной.

– Если б мои люди знали, что на стене сам лорд-наместник, они бы так не орали, – отшутился Фадрик.

– Мне доложили о подъехавшей карете. Скучно, вот я и решил сам проверить, что за гости ко мне пожаловали. Признаться, я надеялся, что Молдлейт, вопящий у ворот – твой папаша, хотел его слегка промурыжить… Ну, в следующий раз. Идем, я вижу, ты устал.

– Путешествия всегда давались мне тяжело, – вздохнул Фадрик.

– Да, задница болит от долгого сидения, – сочувственно отозвался Орилл.

Фадрик промолчал, ограничившись кивком. Крепкий как камень Шейд вряд ли оценит его жалобы на начинающуюся лихорадку. Но Орилл решил, что все понятно без слов, и покровительственно положил короткопалую ладонь на плечо Фадрика:

– Ничего, мальчик. Ты заслужил отдых – неделя в пути, с твоим-то здоровьем… Надеюсь, у отца была веская причина прислать именно тебя, а не одного из твоих братцев-оболтусов.

Спустя час Фадрик отогрелся в тепле. В желудке плескался наваристый бульон, в резном деревянном кубке, о который так приятно было греть руки, исходило паром вино, щедро сдобренное травами. В жарко натопленной небольшой гостиной, обставленной благородным лордом в подражание богатеям столицы, кроме двух беседующих мужчин не было никого.

Лорд Шейд сидел напротив гостя, обдумывая принесенную весть.

– Твой отец, говоришь, сам оглашал завещание? – спросил он наконец.

– Да. Я выучил текст наизусть, а моей памяти можно доверять. Король действительно назначил другого наследника, вместо Линеля.

– Ты принес мне поганую весть…

– Я бы принес хорошую, если б мог.

– Если б мог… А что Линель?

Фадрик поморщился:

– Я не знаю, не был удостоен беседы с королем. Все со слов отца. Он говорит, его величество намерен воевать, если до этого дойдет.

– А дойдет?

Фадрик немного подумал. Ему вспомнился разговор с отцом, слова брата, с такой страстью сказанные тогда…

– Я сам не знаю, – неуверенно начал он. – Большинство думает, что да, Холдстейна считают упорным и самоуверенным… Но ввергнуть страну в войну… Не знаю. С одной стороны, север всегда был верен Сильвбернам, несмотря на все свои особенности, с другой – ну кто откажется от короны, когда она сама идет в руки? Кроме того, ведь он может посчитать, что обязан выполнить волю дяди…

– Дяди, – Орилл усмехнулся. – Таер Моэралю такой же дядя, как я – тебе. Через три… – лорд ввернул грубое слово, – колено.

– Но его величество любил Моэраля, – заметил Фадрик, сделав вид, что площадная брань его не покоробила.

– Ага. И ставил выше собственного сына… То, что ты мне рассказал, плохо, очень плохо для нас. Твой отец прав – это будет война не только за престол, но и за влияние. Если не решить вопрос полюбовно, против нас поднимутся Артейны, Кэхольд, Ульрьк… Ирвинделл только и ждет, как бы вновь влезть в политику. И про Канторов не надо забывать. У Элисьера есть голова на плечах, но кто может поручиться за его верность, если Холдстейн предложит место в Королевском совете?

– Иными словами: против нас весь север?

– Весь – не весь, но пара-тройка лордов точно. А остальные? Почему все полагают, что влияние лорда Вантарры заканчивается у берегов Муора? У нас, на западе, я знаю как минимум нескольких, кто качнется в сторону Моэраля, если углядит в этом выгоду. Чуть меньше осторожности, и Линель рискует оказаться в кольце предателей.

– Разве все так страшно?

– Ну, как тебе сказать. Вот, для примера, мой сосед, Эмори Лотар. Не самый крупный из лордов, не наместник даже, а так, один из вассалов Кольби. Но гонору! Его самомнения хватило бы на весь Королевский совет! Ты представляешь, на что готов пойти этот человек, если предложить его землям самостоятельность? Стать лордом-наместником! Да он и мать родную продаст.

– А у него большое войско? – заинтересовался Фадрик.

– Нет, небольшое… Но воины экипированы как положено, каждый хорошо владеет оружием. Рыцари – так и вовсе элита… Э-э, парень, я вижу, ты как лиса замышковал! Думаешь нанести визит?

– Почему бы и нет?

– Смотри сам. Я с Эмори в плохих отношениях – наши крестьяне подрались из-за пограничного пастбища, до смертоубийства дошло, так что в этих делах я тебе не помощник.

– Ну, я попробую. Попытка – не пытка, хотя бы выясню его отношение к новому королю. Но вы, Орилл? Вы сами готовы собрать войска?

Лорд Шейд лишь слабо улыбнулся:

– Разве есть выход? Да, Фадрик, передай отцу, что к зиме под мою руку соберутся все вассалы. В наших землях сейчас неспокойно, но я уж постараюсь разобраться со своими проблемами.

– Неспокойно? Знаете, – Фадрик невольно понизил голос. – По дороге к вам мы видели весьма неприятное зрелище.

– Вы ехали с юга на северо-запад? Тогда я знаю, о чем ты. Да, парень, к сожалению, в моих владениях сейчас наводит порядок Храм.

– Значит, действительно жгли культистов?