В результате длившихся почти год судебных разбирательств обвиняемые были присуждены к различным наказаниям. Двенадцать человек были приговорены трибуналом к смертной казни: Герман Геринг (рейхсмаршал, главнокомандующий военно-воздушными силами Германии, 1935–1945), Йоахим фон Риббентроп (министр иностранных дел нацистской Германии, 1938–1945), Вильгельм Кейтель (начальник штаба Верховного главнокомандования вооруженными силами Третьего рейха, 1938–1945), Эрнст Кальтенбруннер (руководитель Главного управления имперской безопасности (РСХА), 1943–1945), Альфред Розенберг (один из главных идеологов НСДАП, рейхсминистр восточных оккупированных территорий, 1941–1945), Ганс Франк (генерал-губернатор оккупированной Польши, 1939–1945), Вильгельм Фрик (рейхсминистр внутренних дел, 1933–1943; рейхспротектор Богемии и Моравии, 1943–1945), Юлиус Штрайхер (гауляйтер Франконии, главный редактор антисемитской газеты «Штурмовик» (Der Stürmer), 1923–1945), Фриц Заукель (гауляйтер Тюрингии, 1927–1945; генеральный уполномоченный по использованию рабочей силы, 1942–1945), Альфред Йодль (начальник Штаба оперативного руководства Верховного главнокомандования вооруженными силами, 1939–1945), Артур Зейсс-Инкварт (канцлер Австрии, 1938; рейхскомиссар Нидерландов, 1940–1945), Мартин Борман (начальник Партийной канцелярии НСДАП, 1941–1945; личный секретарь фюрера, был приговорен заочно). Трое обвиняемых были приговорены к пожизненному лишению свободы: Рудольф Гесс (заместитель фюрера в НСДАП, 1933–1941), Эрих Редер (главнокомандующий военно-морским флотом Третьего рейха, 1935–1943) и Вальтер Функ (имперский министр экономики, 1938–1945)^[72].

К двадцати годам лишения свободы были приговорены Бальдур фон Ширах (глава гитлерюгенда, 1933–1940; гауляйтер Вены, 1940–1945) и Альберт Шпеер (рейхсминистр вооружений и боеприпасов, 1942–1943; рейхсминистр вооружений и военного производства, 1943–1945). К пятнадцати годам был приговорен Константин фон Нейрат (министр иностранных дел Германии, 1932–1938; рейхспротектор Богемии и Моравии, 1939–1943), а Карл Дёниц (командующий подводным флотом, 1939–1943; главнокомандующий военно-морским флотом нацистской Германии, 1943–1945) – к десяти годам. Трое обвиняемых были оправданы: Ганс Фриче (руководитель отделов радиовещания и внутригосударственной прессы в Министерстве народного просвещения и пропаганды, 1933–1945), Ялмар Шахт (имперский министр экономики, 1934–1938) и Франц фон Папен (рейхсканцлер Германии, 1932; посол в Австрии, 1934–1938, и в Турции, 1939–1944). Глава Германского трудового фронта и заведующий Организационным отделом НСДАП Роберт Лей покончил с собой до начала процесса, а промышленник, глава концерна «Фридрих Крупп» Густав Крупп был признан неизлечимо больным, и дело в отношении его было прекращено до суда^[73].

Обвинялись также группы и организации, к которым принадлежали подсудимые, но лишь четыре структуры из восьми были признаны преступными: руководящий состав НСДАП, охранные отряды партии СС, тайная политическая полиция гестапо и СД – Служба безопасности рейхсфюрера СС (Sicherheitsdienst des Reichsführers-SS, SD) (дела двух последних были отнесены в совместное производство)^[74].

После основного процесса американские власти провели в своей зоне оккупации в 1946–1949 годах серию из двенадцати судебных процессов, вошедших в историю как «последующие» или «малые» Нюрнбергские процессы. Они проводились на основании предоставленного законом Контрольного совета № 10 права всем союзникам самостоятельно судить нацистов в пределах своей оккупационной зоны^[75]. Поскольку город Нюрнберг находился в американской зоне оккупации, последующие судебные разбирательства были проведены военными судами США в стенах того же Нюрнбергского дворца юстиции, где ранее заседал МВТ.

В ходе этих процессов перед американскими военными судами предстали нацистские судьи; медики, обвинявшиеся в принудительной эвтаназии, стерилизации, принудительных медицинских экспериментах и убийстве заключенных; представители военного командования Третьего рейха; чиновники Главного административно-хозяйственного управления СС; генералы вермахта, воевавшие в юго-восточной Европе; ведущие промышленники нацистской Германии (процессы по делам собственников и сотрудников концернов Ф. Флика, А. Круппа и «ИГ-Фарбен»); крупные государственные чиновники; руководители различных министерств и ведомств (по названию улицы в Берлине, где располагалось большинство правительственных учреждений, этот процесс вошел в историю как «дело Вильгельмштрассе»); ответственные за реализацию нацистской расовой политики; бывшие офицеры айнзацгрупп (Einsatzgruppen) – специальных подразделений СС и СД, созданных для уничтожения «врагов» рейха, и некоторые другие категории обвиняемых. В общей сложности приговоры были вынесены в отношении 184 человек^[76].

Всего за оккупационный период американские военные трибуналы возбудили уголовные дела в отношении 1941 и вынесли приговоры в отношении 1517 человек (324 из них были приговорены к смертной казни, 247 к пожизненному заключению и 946 к различным тюремным срокам)^[77]. Американцы, в частности, провели процессы против 1021 бывшего сотрудника администрации и охраны концлагерей Дахау, Миттельбау-Дора и Флоссенбург. Еще 1085 человек были привлечены к уголовной ответственности в английской зоне (240 из них приговорены к смертной казни), в том числе персонал концлагерей Белзен, Нойенгамме и Равенсбрюк. В свою очередь, французские военные трибуналы вынесли приговоры в отношении 2107 человек (104 из них были приговорены к смертной казни). Во французской зоне, в частности, прошли процессы по делу сотрудников концлагерей Нацвейлер и Равенсбрюк и процесс по делу сталелитейного промышленного магната Германа Рехлинга, которого называли «фюрером военной экономики»^[78].

В отношении некоторых подозреваемых, кого не удалось обнаружить и задержать, приговоры выносились in absentia, в отсутствие подсудимых. Всего в годы оккупации западные союзники привлекли к уголовной ответственности за преступления, совершенные в период Третьего рейха, более 5 тыс. немцев^[79].

Уголовные дела по нацистским преступлениям могли также рассматриваться немецкими судами: тем же законом СКС № 10 от 20 декабря 1945 года им предоставлялось право возбуждать такие дела с разрешения оккупационных властей. Однако юрисдикция немецких судов была ограничена преступлениями, совершенными немцами против немцев или лиц без гражданства (то есть они не могли проводить разбирательства по наиболее тяжким преступлениям, совершенным немцами против других народов и представителей других национальностей). До конца 1949 года немецкие суды осудили 4667 нацистских преступников главным образом за «доносы, расстрелы политических заключенных и „пораженцев“ незадолго до окончания войны, преступления против немецких евреев (особенно во время „Хрустальной ночи“), преследования политических оппонентов»^[80]. В рамках нескольких судебных процессов рассматривались «случаи „эвтаназии“, то есть убийств людей с психическими и физическими особенностями и пациентов психиатрических клиник»^[81].

Отдельно стоит обратить внимание на юридическую проблему осуждения членов преступных организацией Третьего рейха, с которой столкнулись союзники. Закон № 10 прямо определял в качестве преступной деятельности «принадлежность к определенным категориям внутри группы или организации, объявленной МВТ преступной» (§ 1 (d)) и устанавливал возможность наказания за принадлежность к преступной организации (в § 3 перечислялись наказания от штрафа и конфискации имущества до смертной казни).

Устав МВТ также предусматривал, что лица, совершая международные преступления, могли действовать как «индивидуально», так и «в качестве членов организации» (§ 6). Кроме того, в Уставе оговаривалось, что «при рассмотрении дела о любом отдельном члене той или иной группы или организации Трибунал может ‹…› признать, что группа или организация, членом которой подсудимый являлся, была преступной» (§ 9)^[82].

Однако вынесенный 1 октября 1946 года приговор МВТ в целом отклонил принцип коллективной ответственности, утверждая, что «преступная виновность является личной и следует избегать массовых наказаний»^[83]. Относительно понятий «преступной организации» в приговоре содержалось уточнение: «Преступная организация аналогична преступному заговору в том, что по существу они предполагают сотрудничество ради преступных целей. Должна существовать группа, связанная и организованная для осуществления общей цели. Эта группа должна быть создана или использована в связи с совершением преступлений, предусмотренных Уставом»^[84].

В приговоре Трибунала признавалось, что такие группы и организации, как руководящий состав нацистской партии, тайная политическая полиция (гестапо) и служба безопасности (СД), а также охранные отряды партии (СС) преследовали цели или использовались для целей, преступных с точки зрения Устава МВТ. В приговоре уточнялось, кто из членов организации может быть привлечен к ответственности в качестве членов группы, а кто нет. МВТ квалифицировал в качестве преступных лишь группы, состоявшие из тех членов политического руководства, СС, гестапо и СД, которые либо занимали высокие и ответственные посты в них (они перечисляются в тексте приговора), либо «вступили в организацию или оставались в ней, зная о том, что она использовалась для совершения действий, объявленных преступными в соответствии со статьей 6 Устава, либо тех, кто как члены организации лично принимали участие в совершении подобных преступлений»^[85]. «Это решение, – указывалось в Нюрнбергском приговоре, – должно исключить тех лиц, которые не были осведомлены о преступных целях или действиях организации, и тех, кто был призван в эту организацию государственными органами, за исключением тех случаев, когда они были лично замешаны в совершении действий, объявленных преступными в соответствии со статьей 6 Устава, в качестве членов этой организации. Формальное членство не подпадает под действие этого решения»^[86].

Что касается правоприменения в этой области, то союзники, за исключением англичан, в основном рассматривали членство в организациях в рамках общего производства по делам о денацификации (на основании уже упоминавшейся директивы № 38). Как уточняет исследователь денацификации Дэвид Коэн, только британская зона проводила систематическую политику уголовного судопроизводства по членству в преступных организациях, создав для этой цели специальные трибуналы (Spruchgerichte) в лагерях для интернированных. К октябрю 1949 года они привлекли к ответственности 24 154 члена руководящего корпуса нацистской партии, СС, гестапо и СД, из которых 15 724 человека были осуждены: 5614 получили наказание в виде лишения свободы, а остальные приговорены к различным штрафам^[87].